arkatova.doc · web view2007/03/27 · Не греет, но светит же солнечный...

Анна Аркатова. Знаки препинания

Знаки препинания

Чехов

Посвятим же канун Рождестванаведенью порядка в архиве!Переписки сухая листва, перестрелка чернил, переливыфотоснимка – и тайная властьэтих запахов, клея, бумаги…Может, это - та самая снасть,если ищешь стыдаи отваги?

***

Что мальчику, бегущему на горку,Важней всего? – Подошва-микропоркаЧтоб не скользила, чтобы враг-соседНе занял спуск, чтоб санки не юлили,А взрослые подольше б ели-пилиИ каждый час не звали на обед.

Что женщине, идущей через двор,Важней всего? – Чтоб шаг ее был скор,Чтоб дверь открыла дочка или сын,Чтобы семья в составе самом полномЖдала ее и по часам напольнымНаручные сверяла бы часы.

И мальчику, упавшему случайно,И женщине, глядящей так печально,Остановиться невозможно, нет.Иначе ясно – завтра понедельник,Контрольная.Гуляет муж-бездельник.Никто не ждет.И занял спуск сосед.

1


Диктант.

У отличницы участь жалкая – Вот опять годовой диктант,Ставки честные, сроки сжатые,Птицей пуганой белый бант.

Выделяется интонациейПрепинания нужный знак.Влага липкая между пальцами,Ах, коварнейшая из влаг!

Что-то с лодками, что-то с чайками,Что-то с видом на барский дом -Без труда узнаю причастие,А себя узнаю с трудом.

Вот я слитная, вот раздельная,Отглагольно мое дитя,Вот выходит судьба из ельника,В виде мельника – и хотя

Проверяются ударениемВсе во множественном числе -Совершается акт дарения Голой девушки на весле.

Черновик уплывает скомканный,Унимается тайна дрожь …Ну, возьми меня круглой скобкою,Речью косвенной – не возьмешь!

День взятия Бастилии

Четырнадцатое июляДень взятия БастилииБабушка с тетей заснули А меня отпустилиУ тебя мол такие нагрузкиИди погуляй у подъездаА то дед как начнет по-французскиОрать эту как ее марсельезуНе приведи господи…

2


Самостоятельная работа.

1.Кувырок назад – пятерка!Кувырок вперед – трояк.Майка белая протерта,Майка рвется на краях.Видно, сзади все иначе.Видно, память начеку.Что ж ты, троешница, плачешьНа обратном на скаку?Призови футуру крепче,Разойдись же, наконец,Ты уже владеешь речью.Группой мышц.Числом сердец.

2.Целлофановой обложки Заливная гладь.Никакой тебе поблажки, Новая тетрадь!Разгоняйся без разминки,Стержень запасной,Мягкий знак в конце, кретинка.Точка с запятой,Не пролейся в чисто поле,Красная строка,Что страшнее тройки? БолиЧуть ниже пупка.

3.Детство – терра инкогнитоУ голубых излук,Счастье мое, чем кормится?Свежим мелком из рук.Тело мое, чем славишься?Сказочной высотой,Грохотом конным клавишным,Алгеброю пустой.

4.Холодное со сковородки,Не раздеваясь , на ходу!О, выдержка, как инородноТвое зерно в моем саду.Давай, девица, зрей, не мешкай,Томи приставками чело – За-держка, вы-держка, под-держка…Стоп.Не поможет ничего.

3


*** Собака выросла, состарилась.Гуляет мало, много ест,А я –Егоров-и-Кантария –Все рвусь в обстрелянный подъезд.

Как будто флаг несу за пазухой,Как будто орден на груди…А жизнь такую держит паузу,Что можно жизнь соорудить!

Из материала из подручного,Да можно даже без него – Но я другим вещам обученаПреподавателем ГО.

Я за минуту с половиноюПеребирала автомат,Пока он шел ко мне лавиною – Во всем, что будет, виноват.

Я промывала раны рваные,Спасала кукол из огня,Скажи – откуда же неравныеС тобою силы у меня?

Вот я стою – пролеты сыплются, Я точно знаю – справа дзот.Ко мне, мухтар. Собака сытаяЛежит на месте. Кость грызет.

***

Как с небосвода южного звезда,как переспевший плод в конце сезона,как камень в воду, как сама водак подножию какого-нибудь склона –

Стремится вниз предметный мир и бес-предметный – как религия в райцентры.на дне Актер, Барон и Мелкий бес,и ты, Любовь, и ты, Самооценка .

4


L-word 1

***

Молодильные яблоки ела,Ключевую водицу пила,Чтобы старость меня проглядела,Обозналась бы, мимо прошла.

Удалось! Не заметила, сука!И пошли хороводом ко мнеИ любовь, и печаль, и разлука,И тоска на чужой стороне.

Хемингуэй.

Когда он погибает на войне,Она уходит в горы на коне,С собою взяв его ружье и сбрую.Он так и думал и любил такую.

Когда он выживает на войне,Они вдвоем – другой пейзаж в окне.Весенний город, клиника в Лозанне -Она умрет, не приходя в сознанье.

Когда в округе нет военных действий,Тем более они не будут вместе.Вино, веселье, рядом бой быков,И счастье , обступившее с боков,Куда страшней охоты ,моря, фронта.Восходит солнце из-за горизонта.Заходит солнце. Остывает речь.И нет любви, чтоб это уберечь.

***

У него на столе порядок – Ручка к ручке, листок к листку.А в душе у него упадок.И не хватит пяти тетрадок,Чтоб свою описать тоску.

Он к бумаге подносит ручкуИ чернил дорогих флакон,Начинает одно из лучших…

1 Американский эвфемизм слова ЛЮБОВЬ

5


Но ее вспоминает, сучку,И курить идет на балкон.

Там веревки дрожат тугие,Трут прищепки больной зубок,Там коварная как сангрияВся испанская драматургияРукояткою тычет в бок.

Он дыханье берет с запасом,Но подводит его запас.Дом качается всем каркасомИ никак не закончить фразу,По которой легко и сразуТихий ангел узнает нас.

***

Нет секретов у пластики -если лежишь на спине,глаже, моложе и ласковейкожа на роже вдвойне.Юности маска посмертная!Хочешь увидеть? Ложисьсверху - тут дева с усерднаясимволизирует жизньв самом ее цветении,где никакихморщин,трещин,следов правлениялучшего из мужчин.

***

Молоко на губах не обсохло – А уже подступало к соску.Юность – старости: Что ты, оглохла?Что молчишь? Наглоталась песку?

Беспросветно влюбленную мямлюОтведи на шесток куковать – Не по чину, не время, и нам лиВсе бояться, что скрипнет кровать?

6


Март.

Закончилась борьбаВсе сущее восстало.Сошел последний наст,Пошел слезою след.Весенняя арбаПродвинулась так малоВсего на два лучаА страха нет как нет.

Конец, конец игреВ потемки да котомкиИстория однаА новости не в счетГде рвется, говоришь, Где больно или тонко?И где тут, говоришь,Чуть тронешь – потечет ?

***

Что делаешь, любимая?Люблю.А вечером?Люблю еще сильнее.А ты, любимый?Я – тебя гублю.Так искренно, так нежно…Как умею.

***

Дергаешь плечики – что же надеть?Вечная паника у гардероба.Брось, начинается третяя треть,Где-то кроится последняя роба.

Что тебе брошки, платки, кружева.Думай о главном – ведь ты же большая!Думаю. Главное, юбка жива,Что надевала, тебя провожая

7


***

Сведенная у нулю, лежащая под спудом,скребущая во сне изнанку живота – любовь, я не люблю уже твоей запруды,в ней глубина - не та.и фауна не та,и берег твой погас,и ты сама по слухамдавно ушла в песок с бумажного листа,а как брала!на раз!на дурочку!на муху!на раздеванье,наныряние с моста!

***

Я отключила дальний свет – Теперь мы движемся на ощупь,И рядом – никаких примет,Чтоб делать это было проще.И никакой такой звезды,Что падает в момент приватный,А только я, и только ты,И выключатель прикроватный.

***

«У Фарэрских островов затонуло исландское грузовое судно.»А я и чувствовала это подспудно!Когда прибирала альков,Перечитывала письмо, разглядывала фотоснимок,И соображала, что нет ведь свободы Передвижения и сочетания судеб,Только свобода песка,Взрыхленного днищем тяжелым,Только свобода воды,Обогнувшей сосуды.

8


***

Слово из тысячи слов выбираю,Пот утираю, делаю выдох.Знаю, за что изгоняют из рая – Вот и заваливаю выход.

***

Уходящий в комнату другую,Не допивший моего тепла,Дай, хотя бы вещи упакую,Что на этот случай берегла.Что тебе понадобиться может,Если там пустынно и темно?Голос мой? Горячечная кожа?Жизнь? Гордыня? Что-нибудь одно?

***

Ответ, исполненный тишины.Тишина, исполненная ответа.Было ли в детстве что-то страшнее войны?Выросла. Оказалось – вот это.

***

Говорю себе для простоты,Чтоб не ждать, не рваться вон в подпитии:Ну, считай, что развели мосты.А сведут? Не знаю – мы не в Питере…

Инструкция.

Чтобы объясниться в любви,Вам потребуется двадцать секунд,Двадцать – если в одежде,А если в постели, то меньше.Чтобы объясниться в нелюбви,Тут вам придется старатьсяАкадемический час,Рабочую даже неделю,Месяц до праздникови Долгую ночь еще после.

9


Знакомство.

Храни меня в сухом прохладном месте,Бери меня четыре раза в день,Еды не надо. Зрелища и песниОставь другим. Давай поговорим.

Я знаю много слов почище ласки,С которыми гуляют и лежат.Ты удивишься, как легко далась мнеВот эта фраза «где у них тут свет?»

Я знаю пауз млечные протоки,Пока идешь по выбранным местамИз переписки, попиваешь соки,Чтоб нас не заподозрили ни в чем.

Но губ моих вербальное устройствоТебя не приближает ни на шаг.Ты многолюбен. Ты – не из геройства,Ты интертекста лакомый кусок.

Но если взять меня (см. начало), Я вслух скажу не эту ерунду,А то - как мало, как безбожно малоТы различим в нечаянном ряду.

***

Меняется ветер на северный.По фронту проходит циклон.И нет никакого доверияВесеннему крику ворон.

И сердцебиению частому,И влажному с ночи зрачку,И интеллигентному частнику,Которому адрес прочту

10


*** «Выбери монофоническую мелодию» ( Из рекламы) «Выбери полифоническую мелодию» (Из рекламы)

C мобильного на мобильный,Иную минуя связь,Лети, мой сигнал дебильный,Зажмурившись окрестясь,Дугою от уха к уху,Как обухом с облаковЗаконченным клоном звукаИз плотных моих силков.

Веревочкой из затакта,Дрожанием где-то там,То моцартом аккуратным,То вагнером по мордам,О, верный приют солиста,Затисканного людьми!Невинная квинта листа – иАмнистия , mon ami!

Тут вам не гонец полночныйС приветами в рукаве,Тут очный первоисточныйМой нарочный с укв!Лети – арсенал исчерпан,Изъеден культурный слой.Вот - верности звук дочерний,Вот – ревности. Основной.

11


Приезжает Мишель Легран…

***

Короткого дня световогоЛагуна, слепое пятно.Приехали дачники снова,Забили фанерой окно.Убрали , что стало ненужным,И розу укрыли в саду,И вышли к зиме безоружноИ честно – как в прошлом году.

Изучая теорию искусств

Когда Рембрандт пишет красное платье,(Я имею в виду накидку Генрике Стоффельс),То смотри не на цвет-привет-будь он трижды ладен,А на то, как он будет меняться,Окутав профиль.Вот зеленые тени и синие рядом тона,И уже ударение падает вовсе не наБытие, а на бег бытования. Сменную обувь твою.Разрушение плоскости.Стой где стояла. Стою.

Когда гордый Бернини гофрирует облачный бюст,Моделирует форму где центром – отверстие рта,Я уже не боюсь, что неверная ляжет чертаВ драпировке – небесного тока боюсь.Ибо эти фигуры , знать, зазваны в танец фигур ,А фигурка моя заморожена в позе протеста -Жизнь, минуя врата , утекает в холодный прищурГлаза третьего - неумолимого текста.

***

Стесняясь своего английскогоИ набежавшей к лету талии,Выходит женщина ,подыскиваяПейзаж для снимков моментальных.Она еще едва обучена

12


И долго выбирает азимут-Гора, оправленная тучами,Не характерными для Азии,Вот горизонт как лента шелковыйЛежит, ползет кораблик рисовый, И женщина два раза щелкаетИ влево двигает кулисою,И заливаясь легкой краскою –Как будто спрятала оружие -Себя внутри пейзажа райскогоувидит и замрет снаружи.

***

Вот скажут - вспомни все, что было,Полеты, споры до зари,А вспомнишь мальчика дебилаИз дома номер двадцать три.

Как он обрит и лучезаренС мешочком семечек в рукеНе то казах, не то татаринВ нарядном женском пиджаке.

И вспомнишь круга меловогоНеобъяснимое кольцо – Когда никто из нас ни словаНе мог сказать ему в лицо,

И только зрело превосходствоИ сила детского зрачка,Что, не мигая, на уродствоГлядел и помнил дурочка

Потом всю ночь. Потом играя С нормальным мальчиком в кустах,И дальше, где границы рая Куда отчетливей, чем страх.

Тебе вернуться б в этот городЗабытый, смытый, запасной, Там на скамейке вечно молодТатарин с торбой расписной -

Так нет, спустя десятилетье,Замрешь над спящим малышомПоняв, что измереньем третьимИспуг в тебя как нож вошел.

13


***

Крепость снежная разрушена.Вот и кончилась зима.Связь небесная нарушена –Остаешься , мать, сама.Рукавица на резинке – Как дитя на пуповинке.Начинай теперь из ветокСтроить дом для новых деток.А кто в детках нынче?Доберман-пинчер.

*** С.Гандлевскому

Заберись на скамейку с ногами,Догоревший окурок отбрось.Видишь, время в коричневой раме?Так тарань эту раму наскрозь.

Помогай себе мерзлым ботинком,Толстой варежкой в первом снегу,Горлом кутаным, ухом отитным,Ну, и я чем смогу – помогу.

Поднесу с поднебесных балконов-Как снаряды подносят в бою-Леша ужинать все уже домаТолько ты все сидишь на краю!

Отсыревшие спички мусолишь,Надоевшую цедишь строку – Это двор и скамейка всего лишь,Те, что ты промахнул на скаку.

Это край. Это парта – камчатка,В океан уносящий ледник.Голубь ходит по детской площадке -Непочатого счастья двойник.

14


***

Когда прилетели грачи,И взялся за краски Саврасов,Все стало - как звуки в ночи –Ясней и отчетливей сразу.

Тоска , что держала плечо,Надежда в нечаянной схеме Березы – и что-то ещеПока не подвластное теме.

Но вот истончился белок,Но вот завязалось сраженье,Но вот поволок колонокБезумного взгляда движенье.

И взгляд оторвался от рук,Вотще разнимающих хворост,Наверх, где без страха и мукГрачи рассекретили скорость.

История, повремени!Запомни, как в этом форсажеИ мы были птицам сродни.А может быть, ангелам даже.

(Из цикла «Три стихотворения для папы»)

***

Оделся – и видно, что жизнь позади.Канадская куртка мешком на груди,И кепка не красит, а греет,На два оборота замок запереть,Перчатки в карманы не складывать впредь,А складывать на батарее.

Оделся и вышел – а жизнь впереди!Вот пес без цепи забегает пути,Автобусы на остановке,И женщина смотрит, и чисто вокруг,Не греет, но светит же солнечный круг!И вьются же птицы, чертовки…

15


***

Приезжает Мишель Легран.А я думала – он уже умер,А я думала, он уже умер,А дело его живет.Потому что висит экран,Механизм растворяет сумрак,Между курток и между сумокТеплой белкой дрожит живот.

Приезжает Мишель Легран.И покуда с тобою мы спали Знать не зная об этом скандалеВ дебелой своей дали,Был уже голубой загран-паспорт выдан для femme fatale,Зонтик сложен, ключи передали,И французский батон испекли.

Приезжает Мишель ЛегранИ опять проступает грань,За которой вся жизнь – тамань,Дикий обморок, контрабандисты,Только здесь – к рукаву рукав -Можно жить еще, жизнь поправ,Всю любовь к животу прижав ,Или к косточкам – как монисто

.***

Еще не поздно завести дневник,Еще осанку выправить не поздноНад письменным столом как ученикПлюсквамперфекта разгадавший козни.

Еще не поздно вынести на светС оторванною вешалкой изнанку,Пойти по швам, напасть на верный следНеверного покроя. Партизанкой

Проникнуть в синтетический рукав,Понять причину холода и боли,Начать с заглавной буквы : Ты был прав.И сдать тетрадь. Как полагалось в школе.

16


Определенно-личное.

Меня зовут Анна. По статистике это самое распространенное имя на земле. . Но лично мне за сорок лет встретилось не больше десятка анн. Да и были они не больше чем знакомыми. Зато в последнее время я стала замечать, что встречая Анну, я пристально высматриваю в ней что-то вроде дальнего родства . Выбор имени, сделанный нашими близкими, вдруг стал казаться мне мистически красноречивым.

Странно, однако, что я ничего такого не могу сказать о земляках. Я родилась в Латвии, в Риге. Закончила школу в Кировограде (это бывший Елисаветград). Университет – опять в Риге. Но по отношению к какому-нибудь рижанину или украинцу я вместо родственных чувств всегда испытывала какое-то необъяснимое смущение. Меня не радовало совпадение адресов и первых учительниц, вызывало тоску победное обнаружение какого-нибудь общего славика с вэфа. Похоже, это был тайный страх разоблачения провинциалки. Потом я, конечно, не упускала случая похвастаться, что жила на родине А.Тарковского и Дона Аминадо. Но настоящую гордость я испытала в глухой латвийской провинции. Там на какой-то старательно восстановленной мельнице я увидела сеялку, сработанную в г.Елисаветграде в 1898 году!

Я помню, как мне было легко учиться в школе , все успевать. Собиралась сказать –

идти к намеченной цели. Но никак не могу вспомнить цель. Кем я хотела стать? Странный вопрос. Я себе его никогда не задавала. Я не мечтала ни о какой определенной профессии. Мне нравились женщины, которые по долгу службы находились в центре внимания. Продавщицы, учительницы, экскурсоводы, сотрудницы сберкасс. Ну, об артистках я не говорю. Они проходили по разряду литературных героинь.…Хотя я имела успех в школьной постановке чеховского «Медведя». Ради образа Поповой мама пожертвовала реликвией – своим бархатным цирковым трико вишневого цвета. Из него мне сделали шляпку. Моя мама в детстве выступала в цирке.

Мама мечтала, чтобы я играла на пианино. Я занималась музыкой семь лет. После чего пианино с облегчением продали.. Во время этих уроков моя учительница прямо в музыкальном классе открывала термос и вытряхивала из него на тарелку жаркое. Потом она его ела. Я играла, как будто в столовой. Жаркое мне казалось блюдом необыкновенным.

Папа хотел, чтобы я занималась спортом. Непременно. Я была девочкой рослой и меня параллельно с музыкой записали в баскетбол. Мне купили шикарную спортивную сумку. На нее с уважением смотрели пассажиры в троллейбусе номер два. Но это утешало лишь поначалу. Утомительные тренировки живо заштриховали мою тщеславную дорожную паузу . Тем более, что в спортзале на меня никто особенно не смотрел. Там на плотных полусогнутых ногах бегали куда более видные баскетболистки .У них были решительные движения , прицельный взгляд . Они хлопали себя руками по коленям и вели призывную тарзанью перекличку . У меня это получалось плохо. Зачисленная в какой-то запасной состав, я навсегда разлюбила командные игры. Вообще соревнований не люблю. Теперь мне это кажется удивительным – ведь я была отличницей.

Мой первый стишок начинался так. «Светит солнце над мирным Вьетнамом.// Не гремят уж снаряды во мгле,// Пусть всегда это солнце сияет// На огромной вьетнамской земле». Редактировал его мой дед. Он сказал. Первое, греметь, Аничка, могут только пушки. Снаряды не гремят, а рвутся. Второе. Вьетнам, страна, безусловно, замечательная. но в мировом масштабе все-таки не очень большая. Так что «огромную» лучше заменить на «счастливую». Так я поняла, что вдохновение и ответственность - вещи совместные.

17


Сама я никому никогда не говорила, что пишу стихи. Особенно когда это стало

основным занятием , нерастворимым смыслом. Мне казалось, что сказать про себя поэт, это все равно, что назваться наследницей дома Романовых. Поэтому я говорила, что я редактор. И воронка слова как будто притянула этот замечательный опыт. Я пять лет была автором и редактором детского журнала в стихах, написала поэтический текст к музыкальному спектаклю «Приключения Незнайки», что поставил театр Н.Сац. Я работала над текстами для детского образовательного телевизионного проекта «Улица Сезам» .И этот детский мир неизбежно переливался в закаленные емкости возраста. Отсюда моя вечная учеба (причем одному и тому же) , завидное согласие с уже взрослым сыном и стихи с каким-то строгим школьным знаменателем, как сказал бы критик.

Предметы гордости: «Внешние данные» - сборник стихов, вышедший в 2004 году в издательстве «Летний сад»

«Под общим наркозом» - подборка последних стихотворений, опубликованная в «Знамени»(февр.2007г.)

18

arkatova.doc · web view2007/03/27 · Не греет, но светит же солнечный...

Documents