narfu.ru · 2013. 4. 24. · 2 Оглавление...

В.И. КОРОТАЕВ

ПУТЕШЕСТВИЕ КАК ПОЗНАНИЕ…

Дневники историка о путешествиях по РоссииДневники историка о путешествиях по России1964-20071964-2007

АРХАНГЕЛЬСКАРХАНГЕЛЬСК

20102010

2

ОглавлениеВВЕДЕНИЕ..................................................................................................................3

Глава 1. КРАСНОЯРСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ.............................................................6

Глава 2. ПУТЕШЕСТВИЯ ПО ЧЕЧЕНО-ИНГУШСКОЙ АССР..........................41

Глава 3. ДНЕВНИКИ ЛЕКЦИЙ: ПО РАЙОНАМ КОМИ АССР..........................92

Глава 4. ПОХОДЫ НА ОЗЕРО ИЖМА..................................................................114

Глава 5. ПО ПИНЕГЕ НА БАЙДАРКЕ.................................................................125

Глава 6. ПОЕЗДКИ НА РОДИНУ ОТЦА И МАТЕРИ.........................................143

Глава 7. ПУТЕШЕСТВИЕ: УСТЬ-ЦИЛЬМА – ЗАМЕЖНОЕ – ЯРАН-МЕГ.....152

Глава 8. ПУТЕШЕСТВИЕ ПО МЕЗЕНИ...............................................................166

Глава 9. ПОСЕЩЕНИЕ КИЙ-ОСТРОВА..............................................................177

Глава 10. ПУТЕШЕСТВИЯ ПО КЕНОЗЕРЬЮ.....................................................184

ЭПИЛОГ...................................................................................................................261

Пинежские просторы. У Красногорского монастыря

3

В.И. КОРОТАЕВ

ПУТЕШЕСТВИЕ КАК ПОЗНАНИЕ…Аннотация Это – текст дневников путешествий В.К. Коротаева. Он адресован всем тем, кто интересуется как путешествиями, так и дневниками путешественников. Для историка дневники - это исторические источники, поэтому они могут заинтересовать и историков-профессионалов. Специфика этих дневников в том, что они написаны историком, прошедшим путь от студента до историка-профессионала. Дневники писались с 1964 по 2007 год.

ВВЕДЕНИЕ

Сорок три года с перерывами я вёл свои дневники. Вёл их тогда, когда прерывалась будничная, повседневная жизнь, и я становился путешественником, то есть оказывался в экстремальных условиях, в том числе попадая на больничную койку (в 1981 и 2005 годах).

Десятилетия ведения дневников убедили меня в том, что для историка, и вообще для творческого человека, не бывает самоценного отдыха и творческого простоя.

Мои путешествия были направлены на познание Родины, её разнообразных природно-архитектурных ландшафтов, людей разных её регионов, с их специфическим образом жизни. Всё это отражалось в дневниках и, надеюсь, может быть полезным для читателя.

Не секрет, что в советскую эпоху не обо всём можно было написать в статьях и книгах, так как любая публикация проверялась цензурой на предмет разглашения государственной и военной тайн. Знаю об этом из своего опыта. Моя вторая статья, опубликованная в «Вестнике ЛГУ» (1971), содержала информацию об алкоголизме в среде архангельских рабочих 1920-х гг. Редакция журнала вначале не обратила на эту информацию внимания и опубликовала статью (с резюме на английском языке). Затем произошёл скандал из-за неразрешённых к публикации сведений. Результаты скандала повлияли на судьбу мою и моего научного руководителя. Мне дали возможность защитить диссертацию, но не оставили, как планировалось, работать на кафедре исторического факультета Ленинградского госуниверситета (я вынужден был устроиться на работу в Хабаровском политехническом институте). А моего научного руководителя, Л.Е. Анкудинову, в 1975 г. не допустили до участия в конкурсе и «отправили на пенсию» (в 59 лет). Между тем её коллеги по кафедре продолжали трудиться после 60 и 70 лет.

Мне всегда хотелось поделиться с читателями своим пониманием истории и опытом общения с природой, природно-архитектурными ландшафтами, людьми и их культурой тех мест, где довелось побывать. Даже на уровне студента и аспиранта. Тем более о предмете и методах исторического

4

исследования. Это, кстати, объясняет, почему я так мало публиковался до 1990-х годов.

Стремление «сохранить душу», не стать объектом манипулирования сознанием и побуждало писать дневники и вести обширную переписку. Я начал писать дневники с 1964 г., в археологической экспедиции. Затем, когда я порвал с археологией, потребность в дневниках сохранилась. Дневники стали для меня своего рода «археологией жизни».

Судить об историке нужно не только по его трудам, но и дневникам, и переписке, если они писались и сохранились. Впрочем, не каждый историк вёл дневники. По разным причинам. А ведь в них может быть то, чего нет в научных публикациях. Тем они и дороги. Знаю об этом и в качестве источниковеда, читающего около тридцати лет курс «Источниковедение Российской истории» и автора книги «Периодика как исторический источник» (Архангельск, 2007).

Не зря говорят, что родное лучше видится издалека. Путешествия – это и способ познания. Да и первые историки России были одновременно и географами, занимались исторической географией. Потребность в путешествиях сохраняется и сегодня. Путешествия позволяют на основе собственного опыта общения с людьми разных этносов, проживающих в разных геокультурных пространствах, получить собственное представление о Родине. Обретённые во время путешествий знания о Родине придают уверенности собственным суждениям о ней, в том числе и в качестве историка. В этом смысле опыт путешествий, запечатлённый в дневниках, бесценен.

Моё первое путешествие, точнее, туристический поход, состоялся в 1957 г. В числе лучших учащихся ремесленных училищ Архангельской области, в том числе РУ-2 Соломбальского района Архангельска, в котором я приобретал профессию кузнеца, мне посчастливилось попасть в турпоход по озёрно-речной системе Вуокса (Карелия). Я тогда был очарован шлюпочным походом по Вуоксе. Но это был лишь первый опыт, организованный не мною, а другими людьми. Настоящее путешествие, осуществлённое по собственному плану, состоялось в 1967 г. Но дневника я тогда не вёл. Лишь с 1970 г. путешествия стали вполне соответствовать своему назначение – как средству познания Родины, её регионов, людей и их культуры, а через них – и самого себя.

В конце 1960-х – начале 1970-х гг. я зачитывался исследованиями и публицистикой второй половины 1920-х – начала 1930-х гг. о рабочем классе под специфическим углом зрения: мне хотелось его узнать по принципу, подсказанному самой этой литературой: «рабочий класс как он есть». Я тогда писал диссертацию о рабочих г. Архангельска 1920-х гг., именно под этим углом зрения. Это отношение к рабочим тогда не поощрялось. Оно стало возможным лишь в конце XX – начале XXI века. В результате этих «исканий» я оказался в Хабаровске. Разумеется, не по своей воле, а по воле принимавших решение о моей судьбе: руководства исторического факультета ЛГУ и диссертационного совета. Впрочем, мне повезло: я всё-таки получил степень

5

кандидата исторических наук. А затем мне пришлось самому трудоустраиваться.

Первое настоящее путешествие состоялось в 1970 г. И оно уже вписывалось в те движения, которые становились всё более массовыми и не вполне соответствовали официальным формам проведения массового досуга советских людей. В 1990-х гг. их даже назовут «контркультурой». Действительно, 1960-е – 1980-е гг. – период религиозного возрождения. Оно противоречило официальному атеизму. Немало людей в эти годы были увлечены восстановлением храмов и часовен во время своих отпусков. Мне приходилось встречаться с этими людьми во время своих путешествий. В эти же годы наблюдалось массовое увлечение туризмом, альпинизмом, вокально-инструментальными ансамблями (ВИА) и т.п. неформализованными проявлениями общественной самодеятельности.

Центральные власти не знали, как к ним относиться: то поощряли, то запрещали. Для этого были причины. Сами эти движения свидетельствовали о разочаровании в казённом социализме. А с другой стороны, росло увлечение (допущенного самими властями) идеями «потребительского общества», официально инициированного ещё во второй половине 1950-х гг.: возможностью приобретения в кредит мебели, радиоприёмников, стиральных машин и т.п.; затем - побывать в зарубежных туристических поездках. Дальше – больше: население стало мастерить или приобретать катера, покупать автомашины, строить дачи.

Всё это подрывало основы официального мировоззрения, так как советские люди стали больше узнавать Родину, причём уже на основе своего личного опыта, в том числе на основе путешествий по стране и за её пределами, а не только на базе официальной литературы. И становились, соответственно, всё более независимыми от воздействия пропагандистского аппарата, хотя бы в проведении досуга. В результате стало увеличиваться количество людей, мысливших неортодоксально, то есть не так, или не вполне так, как властям хотелось, в том числе в дневниках, отчасти в переписке. Вот почему дневники, в том числе историков, чувствительных к переменам, могут и должны стать полноценным историческим источником по истории изучаемой эпохи, наряду с другими источниками. А их уникальность – в фиксации перемен в момент дневниковой записи, а не спустя какое-то время.

Тексты дневников лишь слегка отредактированы мною, особенно записные книжки кенозёрских путешествий, чтобы читателю было легче их понимать. Редактирование понадобилось потому, что некоторые записи показались мне очень краткими, понятными только мне как их автору. Ведь писались они нередко в сложных полевых условиях и не для опубликования. Кроме того, я выделил курсивом особо значимые идеи и чужие тексты, вставленные в текст дневников и записных книжек. К основному тексту даны отсылки читателя к современным подстрочным разъяснениям, чтобы облегчить читателю его понимание.

6

Глава 1. КРАСНОЯРСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ

КРАСНОЯРСКАЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ 1964 ГОДА

ПРЕДИСЛОВИЕ

Свои дневники я начал вести с 1961 г., на втором году службы, в войсковой части 75752 («осназ») под Ленинградом. Контрастирующие явления, окружающие меня, а затем и желание поступить в Ленинградский университет, побудили взяться за записи, доверяя дневнику всё самое сокровенное. Впрочем, первые записи представляли собой выдержки из прочтённых книг и короткие комментарии по их поводу.

В 1963 г. я поступил на исторический факультет Ленинградского госуниверситета имени А.А. Жданова (нынешний Санкт-Петербургский госуниверситет), по специальности археология. По окончании первого курса поехал в археологическую экспедицию. Раскопки проводились в юго-западной части Западной Сибири, в Хакасии.

Для меня эта экспедиция, по сути, являлась путешествием в новый мир, так как до 1964 г. не приходилось бывать в Сибири. Я жадно всматривался в её природу и фиксировал все впечатления о ней в своём дневнике. Я интересовался всем, что видел и слышал, и пытался сразу же их записывать. Не всегда писал дневник за столом и при необходимом освещении, нередко в палатке, на колене. Поэтому некоторые записи выглядят малоразборчивыми, а рисунки - корявыми.

Всё увиденное здесь произвело на меня столь сильное впечатление, что, вернувшись в Ленинград, сразу же купил фотоаппарат «Зенит – 3М» и транзисторный радиоприёмник «Альпинист». Вернувшись с покупками, я оставил их на подоконнике комнаты студенческого общежития, а когда вернулся, приёмника уже не было. Его кто-то украл, тем более что комната не была закрыта на замок. Остался фотоаппарат. С ним я не расставался в своих путешествиях, пока не заменил его в 1983 г. более совершенным «Зенитом – 19», поснимав до его приобретения другими фотоаппаратами. Затем приобрёл среднеформатные фотоаппараты «Салют-С» и «Искру».

Обучение в ЛГУ решил начать с изучения древностей, именно поэтому избрал кафедру археологии. После окончания первого курса мне повезло: я оказался в числе тех, кто отправился в дальнюю экспедицию – в Хакасию. Руководил экспедицией ленинградец, доктор исторических наук, профессор ЛГУ Михаил Петрович Грязнов, которого члены экспедиции называли между собой «Михпетом».

Немного о нём. В ноябре 1933 г. М.П. Грязнова по ложному доносу обвинили в активном участии в фашистской контрреволюционной организации

7

украинских и русских националистов, и он оказался в ссылке в Горьковском крае. После освобождения вернулся в 1937 г. в Ленинград1 и начал работать в Эрмитаже. От Государственного Эрмитажа он в 1955-1970 гг. руководил раскопками в зоне затопления будущей Красноярской ГЭС.

И вот теперь, летом 1964 г., на раскопки пришёл пожилой человек и хотел поговорить с начальником Красноярской экспедиции об истории освоения Сибири и о насаждении Н.С. Хрущёвым здесь кукурузы. Узнав от меня о цели визита и вспомнив, как его, Грязнова, обвинили в украинском национализме, он попросил меня извиниться перед пришельцем (дескать, очень занят) и поговорить с ним. По-видимому, Михаил Петрович не хотел вспоминать былое и касаться современной политики. Я поговорил с незваным гостем. Пришелец оказался сообразительным и дал мне понять, что он догадался о нежелательности беседы профессора. Однако со мной поговорил. Я узнал, что он учитель, что его предки пришли в Сибирь с Ермаком. Он удивлён современной аграрной политикой, в том числе насаждением кукурузы, даже там, где она никогда не росла.

Кстати, я не долго был «археологом», после окончания второго курса, перешёл на кафедру истории советского общества, решив заняться новейшей историей страны. При этом жадно впитывал всё, что удавалось узнавать из журналов по философии, социологии и психологии, и посещая лекции на других факультетах во второй половине дня. Прослушал годовой курс «социологии личности» И.С. Кона, полугодовой курс статистики профессора Сиповской, лекции профессора по социальной психологии Ананьева, парапсихологии – профессора Васильева, по философии – Тугаринова и Свидерского, социологов Шкаратана и Ядова. Мне хотелось обновить историческую науку. В частности и поэтому, поступая в аспирантуру ЛГУ, я представил реферат «Предмет и метод исторической науки», а в 1978 г. подготовил рукопись книги под тем же названием. Но опубликовать её не удалось. Таким образом, всё в моей жизни оказалось взаимосвязанным, неслучайным.

После дневника Красноярской экспедиции следует иной текст: «От классической археологии к археологии жизни».

1 Грязнов Михаил Петрович/Биографическая справка. URK:http://arheology.asu.ru/portal/Персоналия:Грязнов_Михаил_Петрович/Биографическая_справка (21.07.2009).

8

ДНЕВНИК

23 июня, вторник

Всё в порядке. Москва. Встретил своих товарищей. Ярославский вокзал – старое и мрачное здание. В Ленинграде лучше

(сравнение с ленинградским вокзалом, откуда я отправлялся в экспедицию).

24 июня, среда

Проехали Пермь, Кунгур, Свердлов.Время течёт медленно, читать нечего.

26 июня, пятница

Приехали в г. Абакан. Баня. Столовая.

Обложка дневника студента 1-ого курса ЛГУ В.И. Коротаева

9

27 июня, суббота

Карта Хакасской АОАтлас СССР. М., 1983 г.

Поставили лагерь у Афанасьевской горы, недалеко от р. Енисея.

28 июня, воскресенье

Раскапывали 2 могильника.

29 июня, понедельник

Зачищали второй могильник и выгоняли воду из могильника,

10

расположенного у подножья Афанасьевской горы. Совершил небольшую прогулку на вершину горы.


Планировка могильников.

6 июля, понедельник

Все эти дни – однообразие в работе.Наши 8 парней-чернорабочих были необычайно говорливыми и

грубоватыми, однако археолог Лена была непрочь с ними поговорить, хотя и называла их «хануриками» и «троглодитами», и ещё как-то. Им было от 15 до 17 , что и тейнеджерам Англии, описанным Сидом Чаплиным. Им было свойственно желание выделиться и показать себя. Все курят (кроме Сергея), матерятся, отпускают «солёные» анекдоты.

В воскресенье была «серая» погода.

7 июля

Почти ночью, в 11.30, приехал Сам (М.П. Грязнов) с Ритой и рабочими.

8 июля

Михаил Петрович велел вести чёткую планировку.

11-12 июля, суббота и воскресенье

Жаркая погода. До 40 с лишним градусов. Переношу хорошо.В понедельник буду вскрывать могильник.

15 июля, среда

Во вторник приехал из разведки Сам (Михаил Петрович).Начатое мною в понедельник вскрытие могильника было неудачно. Нет

никаких следов захоронения. Лишь тёмное пятно, мягкое при копке. Перешёл на другой раскоп, но и там неудача. Очень много камней и трудно найти место могилы. Принялись копать в нескольких местах: встречаются кости животных: овцы, коровы, лошади и фрагменты черепа ребёнка.

Сегодня сняли все камни, будем производить вскрытие полости в три метра.

Нашего полку прибыло, в том числе два интересных парня: Олег и Валерий. Впрочем, время покажет, но впечатление хорошее. Оба хотят стать

11

археологами. Четыре художника (или архитектора). Итак, нас 33.Я превратился в нечто, напоминающее зав. расхода продуктов.Сейчас 11 часов вечера (в Ленинграде – 7 часов). Олег и Валерий в

палатке поют песни геологов и туристов, тех, что любят бродячую жизнь.

Руководство археологической экспедиции. М.П. Грязнов (1-й справа), Рядом С. Рахимов. Из семейного архива В.И. Коротаева

16 июля, четверг

Вечер. Играли в волейбол с абаканцами. Счёт 2:2. А перед игрой отмечали день рождения Зинаиды Георгиевны (42 года), нашей поварихи. Очень взволнованная, она только всех благодарила. Даже вино было.

После игры у большого костра пели песни. Это был прекрасный вечер. Спето много песен. Разошлись в 12-м часу ночи. Этот вечер нашей поварихе должен запомниться надолго.

17 июля

Прохладно. Работаю на другом раскопе – Саши Загородного. Около 12 часов дня пошёл дождь.

Весёлый обед с шутками и прибаутками.Мих. Пет., Саша и Рита с Садыком уехали на разведку.

18 июля, суббота

12

С полудня начался дождь. Кратковременный. Впервые побывал в бане Конесовхоза, что в 10 км. от нашего лагеря.

19 июля, воскресенье

Кратковременный дождь. Рисовал предполагаемые могилы в раскопах, а затем ходил с Павлом смотреть полуразрушенную церковь. По пути присоединились к Марине и Люде.

Церковь не древнее XVIII в. Толщина её кирпичных стен - до 1,5 м. После обеда прогулка к пристани за черёмухой, почти спелой.После ужина опять дождь. Ездили в клуб в Конесовхоз смотреть

кинокартину «Иваново детство» (в 22.00). В клуб и обратно ехали с песнями.

Образец типичной записи дневника В.И. Коротаева

22 июля

Дождя нет. После обеда прояснило. Очень хочется жарких солнечных дней. Да будет так!

Узбекские кушанья – шурпа, куярда (наперченный бульон, нарезанная крупными дольками картошка и куски бараньего мяса), татарская – азу.


13

Гаврилова Антонина Антоновна (между собой мы её называли «Антантой») нашла серебряный с позолотой кубок с изображением животных и надписью. Ориентировочно XII-XIV вв.

22 июля

У костра зашёл разговор о том, каков будет человек будущего как физический тип. Ссылаясь на Быстрова, Саша приводит доводы: голова будет больше, лицевая часть – меньше, зубов не будет. Конечность плечевого пояса будет трёхпалой. Нащёкин Николай возражал. Я склонен защищать доводы Быстрова.


Раскапывали предполагаемый афанасьевский могильник2. Но обнаружилось деревянное перекрытие. Вероятно, подгорновец.

После обеда ездили на место некогда существовавшей стоянки. Как-то в половодье её размыло, и вот нас несколько человек занимались «подводной археологией»: бродили самое большее до пояса в воде и шарили по дну, в надежде найти черепки сосудов. Мне удалось найти около 10 черепков сосудов андроновской культуры3. Приятно было бродить в холодной воде под палящими лучами солнца. Кстати, уже второй день жаркая солнечная погода.

Что день грядущий мне готовит? Найдём что-нибудь существенное или не найдём?

Сегодня было найдено лишь 2 подгорновца. Около глазниц черепа и у таза найдены совершенно разложившиеся, цвета купороса, овальные медные бляшки. Не мешало бы отдать на анализ.

Когда появился в лагере приёмник, жизнь будто бы стала оседлой.Да, мне необходимо приобрести фотоаппарат и приёмник «Атмосфера».

2 В середине III тыс. до н. э. в Южной Сибири наступил период медно-каменного века. В это время, получившее условное название Афанасьевской культуры, по г. Афанасьевой на Енисее, близ с. Батени, где впервые били раскопаны могилы этой культуры. В результате было установлено, что здесь обитали 2 большие группы племён – европеоиды, проникшие сюда с Запада, и местное население смешанного европеоидно-монголоидного физического типа. И те и другие были не только скотоводами, но и занимались земледелием, охотой и рыболовством. Отмечается появление медных орудий и предметов быта. Афанасьевцы почитали огонь и солнце». [ Из глубины веков. URL: http :// sibiria 17. narod . ru /1. htm (19.07.2009)]. В другой версии указывается дата первых раскопок этот памятника (1920 г.) и отсылка к реке. Батенья. Здесь же говорится о последующей смене этой культуры карасукской и окунёвской культурами, дожившими до III в. до н.э. Есть и другие версии Считается также, что наследниками афанасьевцев были племена тагарской культуры в Хакасии. [Археологические памятники афанасьевкой культуры в Хакасии. URL: http :// dic . academic . ru / dic . nsf / ruwiki /216286 (10.03.2010)]

3 Андроновская культура – общее название групп близких археологических культур бронзового века, охватывавших в 2300 до н.э. – 1000 до н.э. Западную Сибирь, западную часть Средней Азии, Южный Урал. Название происходит от деревни Андроново около Ачинска, где в 1914 г. были обнаружены первые захоронения [URL: http :// dic . academic . ru / dic . nsf / ruwiki /72894 (10.03.2010)]

http://sibiria17.narod.ru/1.htm

http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/72894




































14

24 июля, пятница

С утра вскрывали могильник. За день сняли сантиметров 20 по высоте. Нашли: дерево, угольки и крестец. Больше ничего нет.

После обеда как-то само собой получился разговор с Людой, студенткой уже третьего курса, археолога. На вид она очень скромна, робка. Ей не нравится здесь. Невесело, не как на Дону, у Г.Д. Белановской (доцента кафедры археологии ЛГУ – В.К.), где были одни студенты. Люда любит серьёзную музыку (Грига, Чайковского, Баха, Глинку, Штрауса). Ей не нравятся молодые парни, которые ещё, не успев ничего узнать, смело говорят обо всём. У Люды неверие в свои силы, в избранную профессию археолога.


Нашли в раскопе (21-ом) череп хорошей сохранности, но не целый.После обеда пошли с Павлом на Енисей (за пристань). Он любитель

острых ощущений, хотя, судя по его расплывшейся фигуре, вряд ли кто мог предположить, что он способен на рискованные мероприятия. Он любит детективы, научную фантастику как проявление смелости мысли, невозможной по каким-то обстоятельствам быть применённой в деле. И вообще, он начитан. Учится в техникуме на строителя, но эта специальность его не привлекает.

По его инициативе был осуществлён спуск со скалы, трудный для меня - новичка в этом предприятии. Затем плыли вокруг этой скалы, отвесно обрывающейся в Енисей. Вся наша одежда и обувь переправлялась на голове, что не позволяло даже её приподнимать. Полукилометровое расстояние проплыли удачно и были довольны успехом. При этом мы, конечно, рисковали, так как было сильным отбойное течение.

26 июля. Воскресенье

С утра пошли с ним на Карасук4. Хотя дорога и длинна, Паша хороший собеседник, с ним было приятно идти. По пути каждый из нас знакомил другого со своими мыслями о жизни. В общем, наши взгляды сходились. Он считает,

4 В конце бронзового века в Южной Сибири расцвела Карасукская культура (XIII-VIIIвв. до н .э.) , памятники которой оставлены смешанным населением, пришедшим с Запада и Юга. Культура получила название по р. Карасук, левого притока Енисея. Создатели этой культуры жили оседло, в больших домах каркасного типа, слегка углублённых в землю. Разводили крупный рогатый скот, лошадей, овец, верблюдов. Возделывали пашню, охотились. Одежду шили из меха, кожи, шерсти, тканей из растительного волокна. Особенно высокого уровня достигли горное дело и металлургия.В ранний железный век в Хакаско-Минусинской котловине и прилегающих районах развивается оседлая земледельческая Тагарская культура (VII-III вв. до н. э.). Жилище тагарцев – рубленые деревянные избы. Первые кованные из железа орудия труда и оружие появились в VI-V вв. до н. э., но ещё 300 лет железо не могло вытеснить бронзу. Металлургия выделилась в самостоятельное ремесло. Земледелие начинает вытеснять скотоводство на задний план. Искусственное орошение пашен осуществлялось трудом рабов. Государство Динлин было создано тагарцами чётко выраженного европеоидного физического типа.[ Из глубины веков. URL: http://sibiria17.narod.ru/1.htm (19.07.2009)].


15

что деревенские жители радушнее и вежливее городских. Я, соглашаясь с ним, заметил, что в городе очень много людей, «загвоздка» с транспортом, трудная доставаемость билетов и вещей и многое другое, что отсутствует в деревне, в силу немногочисленности населения, где каждый знает соседей и часто с ними общается. Это, так сказать, объективные предпосылки. Павел свои высказывания ни чем не обосновывает, приводит лишь факты, тут же обобщая частность в целое, впрочем, не отказывая и в существовании «хорошего» городского населения. Кстати, он говорил, что на границу и в другие трудные места чаще посылают сибиряков, нежели из центральных районов. Я не могу этого подтверждать, но и отрицать тоже не могу. Тут, как бы невзначай, разговор коснулся характера русского человека вообще. Сошлись на одном: русский человек талантлив и умён, но ленив. Ему необходима встряска. В то же время русский универсален. Как ни какой другой народ. На мой взгляд, он мыслит вобщем-то верно, но не глубоко.

По пути я «познакомился» с новым для меня растением Сибири - повиликой бледно-розового цвета, стелющейся, как вьюнок, диким луком, по вкусу, не уступающему культурному, и чесноком.

На Карасуке погребения двух типов. Первый тип – классический (песчаниковые плиты, оградки, прямоугольной формы с каменным ящиком, ориентированным на северо-восток, в оградке иногда до двух-четырёх каменных ящиков). Второй тип – плиты лежат и образуют круглую ограду с ямным погребением.

Обратно дошли за два часа. Нас поругали за то, что опоздали на обед на два часа.

Больше в этот день приключений не было.


Уехал Боб (Борис, ленинградский археолог – В.К.), и остался я один на раскопе. Когда он уезжал, в раскопе, кроме одного неполного черепа, ничего найдено не было. Уже перед обедом я откопал в северо-западной части раскопа череп европеоидной расы, хотя с уплощенными лицевыми скулами. Около венечного шва, на верхней части лба (с сильно выраженными надбровными валиками) лежала медная сферическая бляшка цвета медного купороса (СиО) и бусинка из какого-то минерала. После обеда удалось обнаружить и срубить стенки. Образовался прямоугольник с северо-восточным направлением, в трёх углах которого находились кости ног и рёбра. В северо-западном углу – сосуд с частично поломанным венчиком. Предполагается, что это – сосуд «подгорновского» варианта тагарской (минусинской) культуры.

28 июля, вторник

Удачный день для нашего археологического отряда. В моём раскопе

16

оказалось 7 черепов, 6 скелетов, у 3-х из них обнаружены бронзовые предметы. 2 взрослых имеют бронзовые бляшки, а один, занимающий «господствующее» положение (на спине) с «уроненными» ногами слева от пояса имеет кинжал с остатками кожаных ножен. Подросток лет 12-15 имеет гвоздевидное шило, квадратное в сечении. Ещё не до конца раскопан могильник, но уже ясно, что скелеты с их утварью – подгорновского варианта. Интересно, что в головах 2-х скелетов стоят части от одного сосуда. Этот раскоп начал раскапывать Боб П. со мной, а затем я его завершал. На это ушло 6 дней. Чистовую обработку скелетов и инвентаря производила Рита П., Люда Баркова и Лена Лапина.

Страница из дневника В.И. Коротаева

У Саши Загородного 2 афанасьевского могильника, на поверхности которых горшки, стоящие в стороне от завала камней. Вероятно, выброшены грабителями. Впрочем, это выявится после полного раскопа площади оград.

Да, сегодня день богатый, особенно если учесть «мой» раскоп.Я сегодня весь день не слышал больным правым ухом, лишь шум в нём.


Закончена зачистка «моего» раскопа. Всего 7 костяков: 4-х взрослых и 3-х детских. Находки: бронзовые вещи у 2-х взрослых костяков – у западной стенки и у подростка – у восточной. Ещё у взрослого, который ближе к этому

17

подростку.На других раскопах пока нет ничего интересного.У Саши З. на раскопе, где перед зачисткой был маленький 1,5-2-х

метровый круг из камней, обнаружен почти на поверхности раздавленный горшок, стенки которого осели внутрь сосуда. Костяка не обнаружено, хотя прокопал вплоть до материка. Возможно, этот горшок был предназначен для погребального ритуала вне могилы (может быть, справлялась тризна). В стороне от центра 2-ого раскопа найден горшок, о котором я уже упоминал вчера, неизвестной культурной принадлежности.

Сегодня тепло и пасмурно, изредка накрапывал дождь. Было желание после обеда написать Георгию5 письмо, но воздержался.


Закончены работы на «моём» раскопе. Сосуд неизвестной культурной принадлежности оказался афанасьевским,

а другой, под малым кругом из камней, - неизвестной культуры.Удаляя камни с могильника, я обнаружил кости, по-видимому, человека,

торчащими из нагромождения камней.


Последний день июля. Мой второй раскоп № 24 – афанасьевский (?). Сегодня я обнаружил 4 черепа, 4 сосуда и 2 комка темно-красной охры. Удалось прощупать стенки могильника и выявить направление – северо-западное. У трёх черепов сосуды рядом. В юго-западном углу сосуд есть, а черепа нет. Около него бедренные и берцовые кости. Альберт Николаевич Мелентьев сказал, что это кости скелета, лежащего на правом боку. Любопытно присутствие охры. У ног скелета в 3-м углу и у черепа – в юго-западном углу. Возможно, охра встретится и глубже. В ямных и катакомбных погребениях также есть охра. Небольшой кусок охры обнаружился на раскопе Барковой Л. (рядом с костяком).

Кстати, о раскопе № 20. При снятии скелетов обнаружилось, что 4 костяка (взрослых) были поражены костяными наконечниками стрел в 4-й поясничный позвонок. А на «моём» раскопе, где находилось 7 скелетов, обнаружено деревянное перекрытие могилы, примерно в половине её высоты. В виде угольков дерева.

В раскопе № 24 тоже встречаются кусочки дерева, но очень маленькие, поэтому их можно принять за зёрна охры, но более светлого цвета.

И там, и тут много раковин.

5 Георгий Волков, друг с детских лет, живёт на Сульфате (заводской посёлок Соломбальского района г. Архангельска).

18

1 августа

Если раскоп № 20 – лишь загадка, то раскоп № 25 Барковой Люды – сенсация-загадка. На запястье левой руки костяка найдены кусочки железа, возможно, метеоритного, и пуговицы (браслет) – из белого камня. Женский скелет, которому они принадлежат, - на спине, вытянут. Другой скелет – на левом боку. В его ногах – остродонный сосуд, покрытый афанасьевским орнаментом, а рядом другой сосуд. На 2-м скелете украшение из меди в районе груди. Три куска охры – у круглодонного горшка, в области таза и бедра.

Этот могильник II-го тысячелетия до н.э. И вдруг наличие железа! Если датировка подтвердится, то либо придётся удревнить появления железа в этой местности, либо приблизить к нам рамки афанасьевской культуры. Второе невозможно (?). Но железо, по всей видимости, метеоритное, да и применено здесь как украшение. Поэтому, по-моему, если это действительно афанасьевский могильник, возможно появление железа. Ведь известно, что бронза была долго там, где не было, или было в небольшом количестве, железо, так что здесь не может быть речи (?) о сменяемости железом бронзы для всей территории, как скотоводства земледелием. Всё следует рассматривать относительно взятой (данной) местности.

Сегодня ребята вдруг «забастовали». Не вышли на работу. Потому что 2 раза в месяц не пускают в Абакан. 7 уехали, 3 приехали.

2 августа, воскресенье

Нерабочий день. Встал поздно. Лень. Перед обедом поработал часа 3 на раскопе. Работа по расчистке движется очень медленно.

Затем сходил на остров любопытства ради. Очень сожалею, что после обеда не присоединился к компании 10 чел., отправившихся туда же. Я сходил к церкви, нарисовал её. Затем полакомился крыжовником на «Афанасии» (то есть на Афанасьевской горе). После ужина – костёр и песни. Великая «вещь» - песня. В ней люди как будто живут одним духом.А, в общем, день беден событиями. Будни интереснее.

3 августа, понедельник

Нашего полку прибыло: 4 человека – из Томска. Студенты-археологи. Кстати, в воскресенье уехали 7 человек парней из Абакана. Я даже этому рад. Школьники, и уже развращены6. Разумеется, они не сами в этом полностью виноваты. Ведь есть ещё и среда, и родители.

Наши «певцы» - Нащёкин Коля и Саша Турин и «певуньи» - Валя 6 Особенно выделялись двое из них: «Сундук» и «Слон». Такие у них были прозвища. Кстати, именно их

разыскивала абаканская милиция. Они входили в банду, которой руководила атаманша по кличке «Кобра». Её мать у нас была поваром. Члены этой банды воровали машины и гоняли на них по серпантину гор, а затем сбрасывали их в пропасть. Об этом у меня почему-то нет записи в дневнике – В.К.

19

Лазарева и Саша Калмыкова. Все они – приятные люди. Мне почему-то кажется, что любящие и поющие песни – всегда приятные люди.

6 августа

Первое чистое золото (височное кольцо малой величины) найдено на моём раскопе – у третьего скелета. У его головы с правой стороны. И больше ничего нового.

С этим височным кольцом вышел небольшой казус. Ни Люда Рейнберг, ни Саша Загородний не сказали об этой находке. Я же хотел, чтобы не остаться в долгу у времени, начать работу на 2 часа раньше. И это была моя «роковая ошибка», хотя я так не считаю, потому что меня, хозяина раскопа не предупредили о необходимости осторожности и не сказали о ценной находке. Завтра будет конец зачистке. И я опишу этот могильник № 24.

Вот уже второй день стоит тёплая, солнечная погода, особенно сегодня – до 32° С. Ездил в больницу «ремонтировать» ухо. Временами не слышу, и боль. Врач сказал, что фурункул в среднем ухе.

7 августа

Приехал шеф и остался очень доволен находкой (золотым височным кольцом в полтора оборота, около 1 см. и почти трапецевидной формы) в «моём» афанасьевском могильнике.

Вечером – подготовка к завтрашней поездке к Грачу. Мне выпала роль «костяка»7.

11 августа

Сегодня Саша Загородний и Орик (сын М.П. Грязнова, исполнявший роль фотографа экспедиции) «дали» электричество (запустили движок)8.

Работали до 3-х. Затем я описывал могилу № 24. Пока ничего потрясающего.

12 августа, среда

Стоит пасмурная, с короткими дождями, тёплая погода. Иногда даже бывает душно. Сейчас, вечером, в 10 часов, уже темно, тепло. Около уличного фонаря, что у стола, роятся всевозможные насекомые, бомбардирующие лампу. А за столом кто пьёт, кто пишет письма, дневники, поёт песни.

Сегодня удалось побывать в Абакане. Сначала - больница, затем -

7 Роль в инсценировке.8 М.П. Грязнов обычно занимался по ночам. На раскопы приходил после обеда. И мы использовали свет

электролампочки в тёмное вечернее время.

20

краеведческий музей. Музей размещался в одноэтажном, стареньком здании, неприметном среди других двухэтажных домов. Он примечателен лишь со стороны входа в него, где возвышаются над почвой стелы с изображениями животных. Рядом – палеолитическая плита с изображением солнечного божества. В самом музее есть «личинки божества» афанасьевской культуры. Они из песчаника. Я заинтересовался афанасьевской курильницей, точнее потёками на ней. Дадут ли мне соскрести потёки, или хотя бы допустят в хранилище, чтобы ознакомиться с целыми сосудами и курильницами «афанасия» и «андрона». Сейчас я решил обязательно побывать и подробнее ознакомиться с этими сосудами и в Красноярске9.

Возвращались домой вечером. В пути были около 3-х часов. Сегодня узнал (от М.П. Грязнова) новые названия сибирских цветов:

дельфиниум (синий), рябинник и цветок (жёлтый, иногда синий), которым скифы отравляли наконечники стрел.

13 августа, четверг

Тёплый солнечный день. Работа по зачистке. День рождения Марины. Ей подарили атрибуты археолога: пилотку с

изображением оленя, шорты и босоножки на одну ногу. Разумеется, был и «вещественный» подарок – торт. Затем – песни у костра. В общем – дружная семья.

Послезавтра День археолога. Готовятся сюрпризы.

14 августа, пятница

Ещё один раскоп. Их уже штук 6-8. Скоро начнём вскрывать.День рождения у Вики. Ей подарили ручной работы кофточку. Около 10

часов вечера приехал Садык со своей бригадой. Итак, все в сборе. Завтра, по-видимому, кульминационный день в экспедиции – День археолога.

15 августа, суббота, День археолога

Работали до обеда. Обед. Уборка территории и ожидание вечера. Затем, в 16.30 с Валей, Сашей и Василём (так написано в дневнике) пошли в лес за хмелем и цветами для праздника. Шли в лес и из лесу с песнями. Потом - небольшой ужин и подготовка праздничного заключительного ужина. Чистка 9 Мой интерес к курильницам не случаен. Я тогда написал курсовую работу о курильницах катакомбной

культуры на Дону. Под руководством Л.С. Клейна. Я заинтересовался потёками на них. И, по совету Льва Самойловича, обратился к химику одного из ленинградских институтов, чтобы с его помощью провести флюорисцентный анализ этих потёков и узнать их природу. В результате исследования потёков на курильнице сломался прибор. И я не получил ответа на свой вопрос. Это впервые заставило меня задуматься о методах и инструментарии археолога. В Красноярской экспедиции у археологов основными инструментами были лопата, скребок, нож и кисточка. Было над чем подумать в самом процессе археологической практики.

21

риса и резка моркови.Наконец, само торжество. У спущенного флага собрались на небольшой

митинг всем лагерем. Садык поднял флаг. Михаил Петрович стал раздавать атрибуты археологов: погоны с изображением черепов, лопат, карандашей и авторучек. Мне вручали аналогичные атрибуты как «археологу-праведнику». В шутливой похожей форме те же атрибуты - остальным.

В это время появились новосибирские геологи. Подъезжая к лагерю, они пустили в небо ракету.

Затем всех позвали к столу. За столом последовали тосты за археологию и Михаила Петровича. Пили вина: …, «Грязновка», «Рахимовка», «Пшеничная», «Мушкетёры».

Садык произнёс тост за андроновскую культуру. Снова запустили ракету. Саша Косарев выстрелил в честь гостей. Сан-Саныч К. салютовал из двустволки.

Подали особенное вино – горячее (гвоздика, ваниль, слива, смородина, спирт).

Костёр. Песни. Весело. Я, Саша, Валя и Василь взобрались на скалу, развели костёр и пели.

Затем тоже, но уже недолго, у общего костра и разошлись, договорившись о завтрашней прогулке по острову.

Пишу дневник, а у костра ещё поют, хотя уже 2-й час ночи.

Песня археологов,записанная специально для меня одним из томских археологов

«1. Над раскопом спустился вечер,Археолог, пора кончать.Спи спокойно, луна и ветерБудут город твой охранять.

2. Может быть, он проснётся ночью,Жизнь иная в нём закипит.Над землянкой огонь взовьётся, Песня чуждая зазвучит.

3. Кто из нас не мечтал в 17О далёких, больших мирах, Маяках, что во тьме светятся,О таинственных островах.

22

4. А теперь вот для нас курганы,Катакомбы и города,Как бескрайние океаны,Как неведомая земля.

5. Будешь долго бродить по свету,Чуть заметной тропой идти, Чтоб стоянку в лесу заметить,Городище в песках найти.

6. Будет труден твой путь и долог,Может, станешь совсем седым,Но уж если ты археолог,

Будь и в старости молодым.

7. Незаметно промчатся годы,Белокрылые, как мечты.Выше счастья на свете нету,Чем бродить так,Как бродим мы.

Добросовестному археологу Володе Коротаеву на память от томичей. 21.08.64 г.» (Подпись неразборчива. Лишь заглавные буквы прочитываются: В.С.)10.


После позднего завтрака поехали на Большой Салбыкский курган11. Ехали до него чуть больше 5-ти часов с небольшими привалами. На привалах я насобирал семян пионов, корень которых отдаёт каким-то аптекарским запахом. Тут же обратил внимание на строение травы под названием «чий». У этого

10 Прочие песни – обычные для тех лет: о Л.Н. Толстом и его жене, «Крамбамбули», «Всё перекаты да перекаты…», «В том дворе, где каждый вечер всё играла радиола…», «Последний троллейбус», «Там большая толпа стояла / Там гуляла по улицам нашим / Королева Непала…» и т.п.

11 Большой Салбыкский курган был раскопан археологами в 1954-1956 гг. Он имел в окружности 0,5 км и высоту 11,5 м, а вес 20 вертикально стоящих камней (по периметру могильника-кургана) достигает 60 тонн. Является крупнейшим археологическим памятником Хакасии. Памятник свидетельствует о могуществе и богатстве далинских царей Тагарского государства (IV в. до н.э.) [Большой Салбыкский курган. URL: http :// tenderwind . narod . ru / salbik . htm (10.03. 2010)]. Он не один в этой степи: в радиусе около 5 км разбросано 56 курганов, 5 из которых лишь немного меньше Большого, а высота остальных главным образом 4-6 м. [Салбыкский курган. URL: http :// ru . wikipedia . org / wiki /Салбыкский_курган (12.05.2010)]

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B0%D0%BB%D0%B1%D1%8B%D0%BA%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%BA%D1%83%D1%80%D0%B3%D0%B0%D0%BD










http://tenderwind.narod.ru/salbik.htm











23

растения из семейства злаковых ствол не трубчатый в сечении, а сплошной. Говорят, из него изготовляются веники12.

Прибыв на место, рассмотрели раскопанный курган, в котором когда-то была захоронена знатная семья (тагарские племена, III в. до н.э.). Грандиозное сооружение13.

Там же пообедали и поехали домой. Всю дорогу пели песни. Прибыли. Сами сварили ужин и, поев, разошлись

спать по палаткам.


Пасмурно, прохладно. Вода в Енисее также стала холоднее.

18 августа, вторник

Прохладно. Хотя днём и было солнце и с солнечной стороны жарко, но по-осеннему жарко, так как с противоположной стороны, в тени, холодит.


Солнечный тёплый день. Работал на раскопе № 35. Почти до самого костяка выбрал камни из заполнения.

Во время обеда с Сашей, Валей и Василём ходили в лес по ягоды. Сразу после ужина поехали на Конезавод слушать лекцию «Михпета» о раскопках по Красноярскому краю за последние 5 лет. Слушали в основном люди пожилого возраста и 15-18 – летние.

22 августа, суббота

Сегодня уехали 4 человека.Этот день ничем не примечателен. С утра до обеда - моросящий дождь,

12 Любовь к растениям привила мне учительница биологии Н.А. Петровская. А в экспедиции меня поощрял М.П. Грязнов, возлагавший на меня определённые надежды. И эту любовь к растениям я пронёс через всю свою жизнь.

13 В дневнике запись короткая, между тем я до сих помню то первое моё впечатление о кургане и громадных камнях, с которых обозревалась бескрайняя Салбыкская степь и курганы. И это событие побудило меня к приобретению фотоаппарата. Я остро прочувствовал, как мне его не хватает: ведь это может быть единственный и неповторимый случай. И я не мог его запечатлеть. Остались лишь смутные впечатления о кургане. Невольно вспомнился потрясший меня эпизод в моей экспедиционной жизни. Однажды, в нерабочий день, я решил полакомиться диким крыжовником у заброшенной овчарни. А, полакомившись им, начал «штурмовать» крутой склон Афанасьевской горы, у подножия которой и находилась овчарня. Взобравшись на неё, первое, что я увидел, - это сюжет из миниатюры Н.К. Рериха, которую я рассматривал в Русском музее ещё перед этой экспедицией. Миниатюра невелика: примерно 30 на 20 см. Это результат его Центрально-Азиатской экспедиции. На миниатюре был изображён вертикально поставленный камень с неясно выбитым изображением. Миниатюра демонстрировалась не в основном зале, а на стене длинного и узкого «коридора».

24

поэтому работали тогда, когда он переставал идти. Снимали камни с большой ограды, под которой предполагается 5 могил.

После обеда – баня в Конезаводе. После неё я, зачитавшись («Меч в золотых ножнах»), уснул. И зря. Почти все наши уехали в отряд Глеба Люксименко. В лагере осталось 6 «сонь».

Сейчас «Сан Саныч» играет в шахматы с рабочим Юрой. Рядом с ними, на столе, из приёмника доносятся цыганские песни. «Антанта» в палатке, а я пишу эти заметки.

Если бы меня спросили: что интересного в археологии? Я бы сказал: во-первых, поиски и находки; во-вторых, лагерная жизнь с солнцем и без него, с дождём, но лучше без него, с вечерним костром и песнями у него; встречи и расставания, последнее менее приятно. Кто любит «перемену мест» и поиски чего-то до этого неизвестного, тот может стать археологом (если любит этот «предмет»), геологом, географом.

Если бы спросили: хочешь быть физиком, химиком или другим «наиболее перспективным» спецом? Я бы ответил – нет. Я люблю природу, а в этом случае она будет отнята от меня. Меня больше тянут гуманитарные науки, история развития общества.

Археолог и геолог лучше других могут заметить преимущества и недостатки городской и внегородской жизни, поскольку они занимают срединное положение между той и другой жизнью14.

Говорят, бывают везучие и невезучие археологи. На афанасьевских могильниках мне повезло, также как и на подгорновских. Когда у меня не оказалось в раскопе № 35 сосуда и я был этим огорчён, Люда Рейнберг заметила, что мне и так удалось раскопать столько интересных вещей, сколько не удалось никому, кроме «Антанты» и Барковой.

Впрочем, будущее покажет, а пока хорошо.


Днём тускло светило солнце: как будто светит, и в то же время нет его. Я «получил» могильник и начал вбрасывать камни из заполнения и искать

её границы. Это трудоёмкая работа. После обеда докопался до черепа. Примерно через полметра в глубину камни кончаются, и идёт сплошная земля - следствие заваливания камней в могилу.


Хороший солнечный, тёплый день. На солнце + 32°. Вот уже дней пять журавли «репетируют» предстоящий отлёт в южные края. То они летят правильным клином, то распадаются на маленькие звенья и, курлыкая,

14 Кстати, в конце XX – начале XXI века я часто называл себя, в том числе в лекциях, маргиналом и междисциплинарником.

25

разлетаются, чтобы через некоторое время снова слиться в общий стройный клин – и так много раз.

Могильник, который мне доверили вскрывать, оказалась необычайно широким: 3,5 на 3,5 м. Рядом пристройка: коллективное и одиночное погребение.

Вечером «Михпет» «сделал» силуэтное изображение 4-х лиц позировавших археологов и произвёл реконструкцию черепа. Как я и предполагал, у Люды Рейнберг самый грацильный (изящный) череп.

Вдруг из облаков показалась медно-красная луна. Это было удивительное зрелище: на фоне бездны тьмы – огненный диск с пятнами. Сидевший рядом со мной Геннадий сказал, что рисунок этих пятен напоминает, будто-бы, изображение двух братьев, один держит другого на вилах. Он у кого-то слышал такое объяснение сочетания этих пятен. А я вспомнил из какой-то книги, что эти пятна напоминают девочку, несущую вёдра с водой.

Вечер был холодный. Поэтому я вынужден был уйти в палатку.В последние дни появилась какая-то вялость и нежелание читать. Однако

книгу Валентина Берестова прочёл.


Утро туманное и прохладное. Затем туман сполз с гор и постепенно исчез. День был солнечным и тёплым.

Могила № 32 оказалась ограбленной. Могила № 40 – пустышка, в заполнении не было камней. В конце рабочего дня – неожиданная находка. Саша послал меня на раскоп № 40 проверить, нет ли чего в развале камней. Я нехотя начал. Лишь когда копнул поближе к массивному камню, обнаружил в предполагаемом заполнении камни. Углубился – и вынул два обломка рёбер, затем вывернул бронзовый нож. Позвал Альберта Николаевича, и сняли этот большой камень. При дальнейшей копке обнаружился костяк, находившийся в несколько наклонном положении – голова выше ног и обращена на юго-запад.

Вечер. В 8 часов +16°. Нарождается туман. Постепенно становится прохладнее.


Утром был короткий дождик. Работал на раскопе около шофёрской палатки.

Во второй половине дня провожали 6 человек, в том числе «Антанту». Все сфотографировались на память. Грустно было и им, и нам. Но вот «бобик» тронулся, последние выкрики-напутствия, и всё стало на своё место. Суета: одни палатки снимаются, другие обживаются новыми жильцами. Я «переехал» в палатку «Антанты». Красноярские «мушкетёры» последний раз пилят-колют дрова. Завтра уезжают. И нас останется 16.

26

Работа постепенно свёртывается.


С утра - хорошая погода. Около 2-х часов дня брызнул дождь. «Работка» на зачистке камней. Это, в общем-то, нудная, медленная

работа. Она скрашивалась разговором с Юрием из Белоярска, из маленькой деревеньки. Он окончил в этом году 8-й класс и бросил школу. Как и абаканские парни, работавшие у нас, он любит спорт, особенно штангу и «уважает» спортивных парней. Он почти неразговорчивый. Самое главное для него – забота о желудке, как он сам говорит. По его мнению, из наук нужны физика, химия, математика, но не нужны – история, археология, балет. Балет – это не искусство. Возможно, коммунизм не неизбежен. Война будет обязательно.

В 9-ом часу вечера провожали красноярцев. Приехали Вася Русин с товарищем. Посидели в палатке, недавно принадлежавшей художникам, затем «мушкетёрам», а теперь – Люде Б. и Рите. Спели на прощание «На материк ушёл последний караван» и – увезли наших весёлых мальчиков. Теперь нас 18, потому что приехал Вадик Бардаков. Свой вечер я коротал у Вики, налаживая приёмник. Остаток вечера – у Вали и Люды в «шатре» (шатровой палатке).

Всё прошедшее время в лагере было хорошо. Но вот сегодня «ЧП»: к поварихе Зинаиде Григорьевне приехали родственники. Она «напилась» и пошла в палатку Николая Ивановича. Он, выгоняя её, ударил. Крик, шум.

Ближе к ночи испортилась погода. В 23 часа 15 минут по местному времени или в 19 часов 15 минут по

московскому времени я видел запуск спутника. Первыми увидели я и «Михпет». Спутник летел с юго-юго-запада.

Вероятно с Казахстана. В зените отделилась первая ступень, что можно было заметить лишь через некоторое время. Впереди – светящаяся точка, за ней, в некотором отдалении от неё, - фосфоресцирующиеся и растворяющиеся лучи. Затем на их фоне появился полукруг и по диаметру светящаяся точка. Эта точка с хвостом, напоминающим лепестки роз, падала вертикально вниз по спирали. Эту «розу» постепенно относило на северо-восток. А сам спутник (?) следовал в туманной еле светящейся дымке впереди, пока не пропал за тучей15.

Интересно, будет ли опубликовано завтра в прессе сообщение о запуске нового спутника.


Даже то, что мне довелось видеть запуск спутника, не могло улучшить настроения, испорченного инцидентом между Зинаидой Григорьевной и Николаем Ивановичем. Не хотелось ехать на Таштып: работать на раскопе Риты. Как выяснилось затем, он оказался ограблен. Кое-как отработал даже не 15 Вспоминаю, что проснулся от необычайного грохота и яркой вспышки, как будто началась война.

27

полный рабочий день. После ужина с Валей и Людой на скале у костра пели песни. Затем ушли в их обитель.

<…> Я и не знал, что числюсь бригадиром. Лишь сегодня «Сан Саныч» об этом сказал при выдаче денег.


С утра хорошая погода. Работали как в будни, но без обеда до полтретьего. «Михпет», внимательный человек: почувствовал, что мне не хочется ехать на Таштып, поэтому оставил с Сашей и Садыком. Снимали камни с могилы у шофёрской палатки. Вероятно, коллективное захоронение, поскольку большая площадь могильной ямы, ориентированной на северо-восток.

В наше время необходим мощный толчок в развитии ума, нужны люди, могущие охватить своим умом всё созданное, все науки. У Станислава Лема, в «Формуле Лимфатера», представлена попытка, хотя и фантастическая, осуществление этого процесса (но с отрицательным финалом).

Из разговора с Сашей Косаревым, опиравшимся на диалектику, выходило, что раз прогресс рождает регресс, человечество, - всё течёт, всё изменяется, - возникнув, создаст существ-машин, которые поймут тщету усилий людей всё осознать своим скудненьким умом. Здесь сходятся точки зрения Саши и С. Лема. Но если Лем считает, что «высокоразвитые» роботы не уничтожат человека, оставят его вымирать, то Косарев считает возможным уничтожение машинами людей, чтобы прекратить существование не эволюционирующего дальше вида. Биологическое развитие человека закончено.

Мне сейчас думается, что коммунизм явится кульминационным моментом в развитии человечества. Если коммунизм первобытного общества был биологической необходимостью, так как один человек был бессилен в борьбе с природой, то предстоящий коммунизм – социальная необходимость, поскольку зависимость человека от природы будет очень малой. То, к чему мы сейчас стремимся – естественное стремление коллективного самого высокоразвитого, высокоорганизованного существа16.

Может ли человек оторваться от Природы? Разумеется, не может, потому что он живёт в ней. Весь живой мир в объятиях матери Природы.


Последний день летних каникул.С утра солнечная, но ветреная погода. На «вчерашнем» раскопе Валя и

Люда уже раскопали 5 костяков. У одного из костяков у плеча медная (бронзовая?) поделка, ромбическая в сечении. Костяки плохо сохранились.

16 Так я думал тогда. Начал в этом сомневаться с 3-его курса, когда вплотную начал заниматься изучением истории советского общества.

28

Могильная яма глубокая. К вечеру обнаружился 6-й костяк.

1 сентября

Первый день учебного года. Волнующий день всех учащихся: от первоклассников до студентов. Как-то он для них окончится?

Для нас день начался хорошо: безоблачно, солнечно, около +16° на солнце в 08.30.

За столом Люда и Рита вдруг вспомнили о том, что сегодня 1 сентября и начали поздравлять студентов и школьников с праздником.

День выдался наславу: +35° на солнце. Почти безветрие. Юрий очень недоверчивый и злой на всё и вся. «Зачем доказывать

словами, если можно – кулаками». Ему около 18 лет. Вадик Барзаков по рассуждениям и ссылкам, причём часто верным, на Ленина, Маркса-Энгельса и Дарвина стоит выше его, хотя моложе того.

Перед ужином проводили Люду Баркову, Валю Серебрянникову, двух белоярцев. Итак, нас осталось 13. Увезли нашу «Красноярскую ГЭС» (движок). Садык увёз часть уже ненужного инвентаря в Абакан.

После ужина стихийно появился костёр – Саша Загородний сжигал хлам. Затем подложили в костёр дров, и у костра собрались почти все обитатели лагеря. <…>

Хорошо у костра в тихий, тёмный, нехолодный вечер. На северо-западе красная полоска догорающей зари, над головой рой звёзд и совершенно безоблачно. Вдруг порыв ветра с востока, сначала слабый, затем посильней. Через некоторое время опять всё стихло. Всё постепенно засыпает. И я поплёлся после позднего чая в свою палатку писать дневник.

2 сентября, среда

Пасмурное утро. Тишина. По-видимому, восточный вчерашний ветер нагнал тучи. Лишь бы не было дождя.

Утро начинается с ворчания Риты: ей, видите ли, хочется постирать, но нет воды. Рита всегда приходит как туча на ясном небе, угрюмая, одетая во всё тёплое. Из всего этого торчат тёмные очки и нос-кнопка. Она либо сразу говорит о деле, либо начинает ворчать. Любит «выпить». Если ей дадут мало, возмущается – она ведь не ребёнок. И вообще она, – сама так говорит, – ни мужчина, ни женщина. К тому же курит.

3 сентября, четверг

Сегодня прохладное утро: +6°. Обильная роса. Туман, словно одеяло, навалился на горы, поглотив их от вершины до основания. Юго-западная часть

29

неба чиста, а из восточной его части проглядывает солнце сквозь клокастый жидкий туман.

Осталось сфотографировать и зарисовать 8 костяков могильника.

4 сентября, пятница

Абакан – провинциальный городишко, с «развитыми предрассудками и предубеждениями». Этот город будто бы не дорос до города в полном смысле этого слова и в то же время перерос село.

Поздно вечером мы с Людой вернулись из археологической разведки в нашу обитель. Нас встретила полная тишина и безлюдье, если не считать воркование приёмника и маячившего при свете неяркого костра Саши З.

5 сентября, суббота

Прекрасное солнечное утро. Сам готовил завтрак, так как энтузиастов на это дело не было.

Начало нашего путешествия.«Толстый мыс» - 13.42. Обед в столовой.«Новое Новосёлово» - 14.35.Река Чулым – 16.10. Вода холодная. Река шириной около 30 метров.Районный центр Ужур – 19.00. Деревянный одноэтажный город, причём

очень пыльный. По улицам бродят коровы. Иногда даже приходится уступать им место, и гусям тоже.

Отъехав от Ужура, попали в полосу дождя. В небе повисла неподвижно одна единственная тучка и злобно поливала землю, будто она хотела утопить весь мир. И временами ей удавалось сбросить с неба большие порции воды, но при этом она быстро иссякала и, досадуя на своё бессилие, плакала редкими каплями. А вокруг тихо-тихо. Готовилось нечто грозное. Уже в отдалении вспыхивали молнии. В этих условиях мы разбили лагерь в местечке «Ораки». Ночью гроза разразилась во всю свою мощь. Как озарит, да как громыхнёт – сердце замирает от восторга и страха. Но всё благополучно, если не считать водяной пыли, стоящей столбом в нашей палатке. Хвала создателям спальных мешков: не озяб и не промок.

6 сентября, воскресенье

Пасмурно, но не дождливо. И этому я благодарен Природе. Как позавтракаешь да обсохнешь, будешь способен работать.

7 сентября

Холодное солнечное утро. На западной половине неба собрались тучи,

30

готовые каждую минуту двинуться на «врага». Утро началось с комментариев о праздничном вчерашнем ужине и его

последствиях.Работал у Садыка на андроновской могиле № 45. Завтра закончим

зачистку ограды из горизонтально наклоненных песчаниковых плит.

8 сентября

Первый иней. Холодно. С нами работали 2 ссыльных. Кстати здесь, в Ораке, много сосланных «тунеядцев» из Горького, Пензы, Москвы и других городов. Они и здесь живет по-старому, и даже хуже. Драки и попойки.

Завтра должны прийти на помощь рабочие.До обеда поработали, а после обеда поехали в баню в Ужур. Ужур скорее

похож на заводского типа посёлок, нежели на районный центр. Пыльные улицы с одноэтажными домишками, лишь в центре – каменные дома, да и то их мало.

В 8 часов вечера уже холодно: +5°.


Опять иней. Ночь холодная. Сегодня рабочих прибавилось. Их стало шестеро. Вчерашний тунеядец Санька с весны до сего дня не работает,

перебивается с хлеба на картошку, а дружки поят его вином и водкой. Солдаты одели его в свою робу. Живёт, видимо, попрошайничеством, и за счёт женщин.

На зачистку камней взяли 6 девчонок. Две студентки из Ачинска. Приехали на сентябрьскую работу. Смешливые и не робкие в обществе грубоватых парней.

Вчера мы ездили в кино в Орак. Небольшой клубик по площади, как в воинской части 75752, где я служил (под Ленинградом). Но в части уютнее и чище. Публика такая же, как в Конезаводе, в Буграх, правда, немного лучше, чем в деревне Уткино совхоза Поляны Выборгского района. То же восприятие кинокартины. Вначале киножурнал «Берегите сельхозтехнику» минут на 15., Зрители встретили его смехом недоверия. Фильм «Тишина» 1-я серия. Несколько раз фильм обрывался, но удалось всё-таки досмотреть до конца.

Сегодня поехали на 2-ю серию, а я остался в лагере писать дневник у костра. 9 часов вечера. У костра всё вокруг него кажется тёмной бездной – барьером неизвестности.

10 сентября

Около 7 часов утра задождило, Но к 8 часам прояснило. С Николаем Ивановичем – I-ым (в лагере два шофёра, и оба Николаи Ивановичи) поехали в сельсовет.

31

Я с Садыком после завтрака зачищал ограду. К первому часу постепенно стала прибывать пионерия. Вадик проявил свои организаторские способности: быстро навербовал ребят и поставил на рабочее место. 37 человек работали на раскопе № 47. Несколько классов с директором и учителем. А затем стали подъезжать на тракторах, машинах, телегах и мотоциклах. Всех интересовало, что мы делаем, когда можно увидеть скелеты и вещи. Приятно любопытство, как взрослых, так и школьников. А около 4-5 часов появился одноногий инвалид, и то же не мог усидеть, услышав о нашей работе. Вплоть до начала 8-го вечера прибывали и убывали люди. С жадностью слушали и сами расспрашивали. И закончился рабочий день маленькой лекцией «Михпета».

Даже вечером в клубе перед фильмом «Двое в степи» какой-то пожилой мужчина (кстати, я уже его видел однажды) спросил о раскопках - начали ли вскрывать могилы.

Завершение дня было не из приятных. На пути из кино застряли у моста. Сначала ушёл Николай Иванович – II-ой за машиной в лагерь, затем ушёл Николай Иванович – I-ый за тем же. Ждём.


Холодное утро, промозглый дождь. Небо серое, временами в нём образуются небольшие прорехи, но ненадолго. Запорошило глаза песком, на губах и в ушах всё тот же песок и земля. И всё-таки мы с Садыком работали, вгрызаясь в землю. Это был кульминационный момент в нашей работе. На обед пришли посиневшие, с трясущимися от усталости руками, как сказал уже вечером наш шеф. Вдруг шеф вызывает Садыка. Я подумал, что мы с ним сделали на раскопе что-нибудь не так, как следовало. Затем шеф вызвал меня. А я уже обедал. Захожу, а он говорит, что с морозу и дождя нужно выпить граммов 100. Я не сопротивлялся: выпил и закусил коврижкой и пошёл на обед.

А после обеда… неприятно вспоминать. Мы с Садыком пошли на работу. Остальные остались в лагере. Альберт Николаевич, а затем и Николай – I-ый напились. В 6 часов я позвал Орика рисовать. В общем, сегодня в 8-ом часу вечера всё закончили. Осталось завтра начертить план расположения курганов.

Вечером, во время ужина, Николай – II-ой стал высказывать своё мнение о шефе. Неприятно было слушать несвязную речь пьяного человека. Затем он отпросился «по делам» в Орак с Вадиком, И шеф его отпустил, но без Вадика, который всё-таки уехал самовольно.


Неприятное утро. Не хочется выходить из палатки. Продолжаю лежать в спальном мешке. Вот уходит Альберт Николаевич с Людой чертить план, хотя «на улице» моросит дождь и нужно бродить в мокром овсяном поле. Затем уходит Рита. В этот последний день «Михпет» послал её зафиксировать

32

сарагашенские могильники17. Наконец, всё готово. Готовится завтрак и обед на дорогу: гусятина с

картошкой и говядина с тем же. Завтрак. Нет для мытья чистой воды, поэтому кипятится загрязнённая

вода. Кое-как моется посуда, загружаются машины и… в дорогу.Броский последний ощупывающий взгляд на обжитое за неделю место и в

путь. В 13.25 тронулись. Первая остановка в Ужуре. Причина – проколота шина. Копьёво – обед в

опрятной столовой, борющейся за звание «бригады коммунистического труда». Имеются даже бумажные салфетки, ну и, разумеется, вкусно приготовленная пища. Да и сама деревенька чистая и опрятная: не видно домов-развалюх, что следует – побелено, и ровная дорога.

И снова в пути. Дремлется.В 19.40 подъехали к Шире. Пока ехали изрядно замёрзли. Всё время

спрашивали друг друга: не замёрз ли, может, следует устроиться поудобнее, запахнуться плащом?

Между прочим, в Шире есть четырёхэтажные дома, сосредоточенные в одном месте. Может быть, это и есть курорт Шира.

Отъехав от этого городка, опустили тент и пытались уснуть. В дремотном состоянии доехали до базы в Абакане. Зашли в комнату. А там… спят во всевозможных позах. Даже под столом. Поев с жадностью, и мы кое-как устроились на полу, расстелив палатку и укрывшись тентом.

Мы-то приехали, а те, кто ехал на «бобике» - нет.


В первую очередь поели в столовой и пошли в баню, что напротив политехникума. Соскоблили грязь и, умиротворённые, пошли каждый по своим делам.

Я с Людой и Сашей пошли за посылкой на почту. По пути набросились на яблоки на центральной улице у киоска, почему-то не работавшего в это время.

В 19.00 я смотрел фильм «Бесстрашный Имвро», индонезийской киностудии. Легендарный герой борется за независимость Индонезии против голландцев. Фильм понравился. Любопытно, что пол в кинотеатре бетонный, а отверстия в стене для кинокамер оббитые. На галёрке группа молодёжи иногда дружно что-то выкрикивала по ходу фильма. Да, фильм демонстрировался на широком экране.

14 сентября, понедельник17 К Тагарской культуре [железный век (VII-III вв. до н.э.) относятся поселения, городища, петроглифы и

рисунки на стелах (Минусинская котловин)]. В саргашенский этап (IV-III вв. до н.э.) памятники Тагарской культуры вместо Енисей-Чулымского водораздела встречаются в долине верхнего Чулыма, в долинах солёных озёр Шира, Беле, на склоне Батеневского хребта. [URL: http :// www / sibterra . ru / aboutkk / detail . php ? ID =1084 (11.03.2010)].

http://www/sibterra.ru/aboutkk/detail.php?ID=1084

















33

Конец экспедиции. Снова в пути. В 18.05, по местному времени, на небе ни облачка. Тепло, как в день прибытия в Абакан.

Николаи Ивановичи, I-ый и II-ой, Люда, Юра и Иван проводили нас на «бобике» Николая I. Случайно взяли сумку Садыка. Он вовремя вернулся и взял её. Прощаясь, услышали его привычное – «дуй, дуй!» и пошли на вокзал.

Позади Абакан. Вагон поезда мерно постукивает на стыках рельс. Через 3 суток и 4 часа буду в Москве.

15 сентября, вторник

Мариинск. Стоянка 15 мин. С утра стоит отличная осенняя погода.Вдоль железной дороги, куда ни глянь, - уборка картошки на

приусадебных участках.Дочитал повествование публициста Юлиуса М. об Отто Скорцени и

сходил к товарищам в соседний вагон. В их вагоне едет пьяная кампания, как раз с ними по соседству. Я сказал, что у нас играют в карты, шахматы, читают книги и журналы, то есть нормально проводят время.

Вспомнилось. На абаканском базаре один тамошний житель сказал мне, что он внук, или какая-то родня Демьяна Бедного. Такой же слегка пьяненький местный житель на вокзале сказал, что был только один честный и хороший руководитель и человек – это Киров. Сейчас Михаил Т., пьяненький подводник, позвал меня в тамбур поговорить. В тамбуре он явно говорил для того, чтобы выговориться, так как не слушал моих ответов на его вопросы. Кстати, он спросил, почему я не брею бороду? Разве это так важно? Мне кажется, что подводник за что-то зол на жизнь.


До 3-х часов ночи удалось поспать. Затем с закрытыми глазами думалось о доме и, наконец, об археологии.

Как результат обмозговывания работы нашей экспедиции, и в частности, своей - на афанасьевском могильнике: неполная техничность этих раскопок. Мой принцип, позаимствованный у Ленина, - «Лучше меньше, да лучше» - не осуществился в полной мере. Часто бывала штурмовщина, так вредная в науке. Во-первых, ведь всё нами раскопанное, зарисованное и описанное станет достоянием всех археологов. Во-вторых, реставрация, вернее выводы из реставрации могильника, не верны. На мой взгляд, обваловывание кладки стенки внутрь и вне могилы не имело места, потому что кладки стенок обваливались бы больше в сторону больших по длине стенок, следовательно, развал здесь был бы значительнее, чем кладки в ногах и головах скелета. А если и был завал, то больше внутрь могилы (и дальше размышления в том же духе).

Москва. На фото и в газетах – велика Красная площадь. А на самом деле

34

меньше Дворцовой площади в Ленинграде. Я бы не сказал, что Мавзолей красив, скорее громоздок и внушителен, хоть и невелик собой. Вот храм Василия Блаженного воистину красив. Воспринимается как игрушка великана. 12 куполов – и все разные. Велик ГУМ, да не по величине его содержание.

Кинотеатр «Уран». Фильм «Не пойман, не вор». Давно не видел такой занимательной и обличительной французской комедии.

18 сентября

Вечером выехал с железнодорожного вокзала в сторону Архангельска18.

ОТ КЛАССИЧЕСКОЙ АРХЕОЛОГИИ К АРХЕОЛОГИИ ЖИЗНИ

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПОСЛЕДУЮЩИМ ПУТЕШЕСТВИЯМ

Ещё в армии, в 1962-ом - начале 1963 года, я размышлял, бывая на посту в ночное время, о том, чему хочу научиться в университете, если в него поступлю. На третьем году службы посещал курсы по подготовке в ВУЗ. Я сразу же избрал Ленинградский госуниверситет. И хотел пройти весь цикл наук, как себе их представлял: от древнейшей (дописьменной) истории до современной, ориентируясь на теоретические дисциплины и философию. И это при моём скудном интеллектуальном багаже юноши, окончившим Ремесленное училище № 2 в Соломбале и школу рабочей молодёжи № 7 на Сульфате (Соломбальский район г. Архангельска) и недолго поработавшим в кузнице и Ремонтно-механической мастерской СЦБК.

Но именно так и получилось. Поступив на исторический факультет ЛГУ, я около двух лет специализировался на кафедре археологии и тогда же жадно самостоятельно изучал труды по философии, психологии, разумеется, вне учебной программы, сообразуясь со своими интуитивно понятыми интеллектуальными потребностями.

Помню наши заполночь дискуссии в студенческой комнате общежития на Мытнинской набережной о прочитанных трудах философов, или услышанных в лекциях университетских преподавателей о них же. Эти дискуссии были вместе с тем и попыткой творческого самоопределения.

Я поступил в университет в 23 года, то есть значительно позже обычного. И хотел как можно быстрее преодолеть интеллектуальный барьер между культурным уровнем рабочего заводского посёлка и студентом-ленинградцем. Жадно читал преимущественно научную, философскую и социологическую литературу, и сумел преодолеть этот барьер.

18 Из экспедиции я привёз в Архангельск алюминиевый двухлитровый бидон со степным мёдом. Его каким-то образом приобрёл предприимчивый Садык. Мёд я подарил родителям.

35

Последовавшие за археологической экспедицией в Хакасию путешествия дали мне знания о стране, её природе и людях. По сути, эти путешествия стали для меня, образно говоря, археологией жизни и помогали понять историю не только событийно и понятийно, но и образно, конкретно.

Посещение Крыма в 1967 г.

Колонны Херсонеса

После экспедиции 1964 г. последовало путешествие по Крыму с братом Юрием и сестрой Еленой в 1967 г. по маршруту Севастополь – Херсонес –Инкерман – Бахчисарай - Чуфут-Кале - Мангуп-Кале – Гурзуф – Ялта.

Либо я не писал дневника, либо он не сохранился.

Пещерный монастырь в Инкермане

36

Крым поразил меня своей яркой, нездешней красотой и морем. Но постоянно тянуло к памятникам древности. Видимо, не зря я «переболел» археологией. Она не оставила меня и постоянно сопровождала в путешествиях. Хорошо, когда тексты (документы и труды историков) дополняются собственным опытом прикосновения к остаткам «старины глубокой». В результате рациональное и конкретно-эмоциональное восприятия взаимодополняют друг друга и позволяют получить почти осязаемый образ минувшего. Опыт археолога помогает этому.

Прошли десятилетия, а я и сейчас, рассматривая фотоснимки 1967 г., воспроизвожу мысленно и чувственно атмосферу этой поездки.

Я охотно фотографировал раскопки в Херсонесе, пещерный город в Инкермане, всё, что довелось увидеть в Чуфут-Кале и Мангуп-Кале.

Пещерный город в Инкермане

На Мангуп-Кале мы отправились с братом, оставив сестру в Севастополе. Не помню причины, почему мы с ним отправились вдвоём. Возможно, сестра перегрелась на пляже в Херсонесе.

37

Минарет в автопарке Бахчисарая

Не забыть религиозные распевы группы прибалтов в каменной пещере на Магуп-Кале. Мы с братом пережили потрясение, не только духовное, но и физиологическое (мурашки по телу от необыкновенного песнопения). А фуги Баха в селе Танковое. Вокруг ни души. Мы с братом ждём автобуса в солнечный полдень. И вдруг эта божественная музыка! Да так чисто, ясно и всеохватывающе, как будто пребывал не на Земле, а в Космосе, в общем, в нереальном мире. Мы с братом вошли в резонанс с этой дивной духовной музыкой: в нас всё трепетало в такт этой музыке. И не хотелось выходить из этого состояния, когда музыка прекратилась. Примерно два десятилетия спустя, на концерте органной музыки в Домском соборе г. Риги, я не пережил подобного состояния, хотя слушал ту же музыку. Возможно, мешали кашлявшие и тихо переговаривавшиеся люди. Ясно одно: не было состояния резонанса, полного «включения» и сопереживания музыки Баха, как это было в с. Танковое. Там музыка как будто была всюду и обволакивала нас, и мы находились в центре её, и она - в нас.

38

Мавзолей Джанеке-ханум, дочери хана Тохтамыша на Чуфут-Кале19

Куда бы я ни приезжал, удивительно быстро адаптировался к тамошним условиям и людям. Ещё в Хакасии, на раскопках, местные подростки, то ли хакасы, то ли татары, приняли меня за своего, увидев меня сидящим «по-турецки» и стали заговаривать со мной на родном для них языке. Я не отвечал. «Спас» меня Садык Рахимов, объяснив им, что я русский.

И вот теперь в Бахчисарае, по пути в Чуфут-Кале, произошло нечто подобное. Ехавший на арбе крымский татарин вызвал меня на разговор на родном для него языке. Я не отвечал. Он заговорил быстрее и энергичнее, затем перешёл на русский и обвинил меня за то, что я, получив образование, не желаю говорить на родном языке.

19 В путеводителе по Крыму было написано так. как здесь. В современной историографии внесены уточнения. Теперь историки пишут: «Токтамыш», а одну из трёх его дочерей именуют «Джанике-ханча-хатун». Она была захоронена в мавзолее Кырк-Ере (Чуфут-Кале), датируемом 1437 г. Считается, что она скончалась не позднее этой даты, пережив и братьев, и мужа (Селезнёв Ю.В. Токтамыш – последний хан единой Орды // Вопросы истории. 2010. № 2. С. 127, 129.

39

Успенский пещерный монастырь

И в Чечне подобное со мной случалось. И только со мной. На брата и сестёр это свойство адаптации к чужой культуре в интонации, жестах, в цвете кожи (тёмный загар), подобное состояние мимикрии, не распространялось.

В крепости Чуфут-Кале прекрасно сохранилась колея, запечатлевшая след от арбы, остатки от средневековых построек. Всё это можно было измерить и описать. Но не было необходимости в этом. Мы с братом предались созерцанию всего увиденного. А рядом с нами - никого.

В Крыму, в частности там, где нам удалось побывать, обилие пещерных городов и храмов. А среди них самый впечатляющий – Успенский монастырь. И это недалеко от Бахчисарая. И всё это высечено в скалах. Местный камень мягкий, легко поддаётся обработке. Создатели их подобны скульптору, который, образно говоря, отсекает всё лишнее. Поэтому они просты, экономны, без вычурностей, особенно монашеские кельи (вход в келью, место для сна, ниша для лампадки).

Внутри Успенского пещерного монастыря

Во время путешествия по Крыму мне стало ясно, что города не для меня. Меня манит природа, небольшие сёла и аулы. Пока только юга.

40

Глава 2. ПУТЕШЕСТВИЯ ПО ЧЕЧЕНО-ИНГУШСКОЙ АССР

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ПУТЕШЕСТВИЮ

Путешествия на Северный Кавказ состоялись в немалой степени потому, что я подружился с чеченским студентом факультета журналистики, Асламбеком Абуевичем Акбулатовым, учившимся, как и я, в Ленинградском государственном университете имени А.А. Жданова в 1960-х гг. Беседы с ним настроили меня на это путешествие. Кроме того, его родители – Абу Мевсорович и Медина Межиевна – жили в горском ауле Советское (Шатой), а в Грозном можно было некоторое время пожить у его знакомых Видзижевых. Вот это и предопределило мой выбор.

А с маршрутами я определился уже в г. Грозном, купив путеводитель «По Чечено-Ингушетии» (Грозный, 1969).

Предисловие к дневнику

Дневник начинается с посещения села (аула) Итум-Кале. Хотя я и сестра Галя (19-ти лет, студентка АЛТИ г. Архангельска) начинали с г. Грозного. Но о жизни в городе написано очень мало и только в конце дневника. В Грозном дни были насыщены событиями. Кроме того, здесь было жарко и душно, поэтому к вечеру основательно уставали.

По совету Асламбека, мы поселились у Мусы Видзижева (на ул. Асланбека Шерипова, на берегу р. Сунжи). В центре города. В реке не купались, так как в ней маслянистые разводья и стойкий запах продуктов переработки нефти.

Глава семейства занимал высокий пост. Его жена умерла накануне нашего приезда. По чеченскому обычаю, гости не должны были горевать вместе с семейством, поэтому нас сестрой поселили в отдельном домике на окраине города, в квартале, неофициально называемом «Еврейской слободой», и посоветовали на ночь закрывать окна и форточку. Как выяснилось на другой день, на территории этого квартала велась торговля анашой, и жить здесь было небезопасно. Торговали наркотиками и студенты, а во главе этого «бизнеса» был один из местных милиционеров.

Я мало помню о наших беседах с Мусой Видзижевым. Запомнил, что его покойная жена переводила русскую классику на ингушский и чеченский языки.

В один из вечеров он посетовал, что его сын несерьёзный человек, приторговывает, не желает учиться в вузе. Муса спросил, не желаю ли я преподавать в одном из чечено-ингушских институтов. Я поблагодарил за предложение, но отказался.

От него же я узнал о том, как он выкрал свою жену из Воркутинского

41

ИТЛ. Он нелегально прибыл в Воркуту и похитил её из лагеря. Вернулся и спрятал её в горах. В это хочется верить. Кстати, в горах действительно можно спрятаться от властей. В тот наш приезд в Итум-Кале был убит последний абрек. А по пути в Малхесту (город мёртвых), три года спустя, я с сестрой Леной и попутчицей Людой, примкнувшей к нам в лагере туристов, неожиданно встретили спустившегося с гор старика. Он рассказал, что в начале 1930-х гг. скрылся здесь от коллективизации.

В 1982 г., переходя из долины р. Асса в долину р. Армхи через перевал, я (с выпускниками Грозненского нефтяного института) видел жилище в виде жилой башни, загон для овец и огороженный клочок земли, занятый под кукурузой, по-видимому, старых людей, по обычаю горцев выращивавших кукурузу и пасших овец. Ближайшие аулы от них были километрах в 10-ти.

Об «убийстве» абрека я узнал после возвращения из «города мёртвых». Подойдя к магазину в Итум-Кале (Галю я не рискнул взять с собой в Малхесту, да она и не настаивала), увидел подростков. Купил в магазине конфет и раздал им. От них узнал, как это происходило. Ещё недавно я прочитал в одной из книг о последнем абреке Зелимхане, погибшем в начале XX века. И вот новая история, причём происшедшая перед моим возвращением из трудного похода.

Судя по всему, история эта правдивая, хотя и не без прикрас. Да ведь и случай необычный. Будто бы к знакомым незаметно проник этот безымянный абрек. Но раз проник – он теперь гость. О нём надо заботиться. Это предполагает «закон гор». И все об этом знают. Теперь главное – чтобы всё было так, как положено. Не только для горцев, но и для рассказывающих мне эту историю мальчишек. И всё было именно так, как положено по обычаю.

О прибытии абрека узнали милиционеры, прибыли, окружили дом и посоветовали сдаться. Абрек и хозяева дома стали отстреливаться, не желая убить никого из милиционеров. Затем абрек сказал хозяевам, что они выполнили свой долг перед ним. После этого он выбросился из дома и разбился в ущелье р. Чантыаргуна. Все были довольны исходом: и милиционеры, и люди аула. Мальчишки с явным восторгом рассказывали мне эту историю. В ауле, видимо, ещё долго будут вспоминать эту удивительную для 1970 года историю.

После этой необычной для меня истории представлю чеченскую национальную пищу. Сразу вспомнился кулинарный эпизод из студенческой жизни ЛГУ. Как-то пригласили меня студенты-эфиопы на праздничный ужин. И угостили необычной яичницей. Необычность её состояла в том, что она была чрезвычайно наперчена красным перцем. И выглядела столь же необычно: и по цвету и виду. Она выглядела как протёртый сыр твёрдых сортов, но красного цвета. Я зачерпнул яичницу ложкой и … проглотил. А, проглотив, почувствовал острое жжение, как будто у меня огонь во рту. Эфиопы засмеялись и предложили мне чаю. Я долго отпаивался сырой и холодной водой, так горячий чай мне не помог.

Не раз нас с Галей угощали национальным кушаньем под названием

42

«жижг-галныш». Это варёное баранье мясо с чесночной приправой, приготовленной отдельно. Мясо, перед тем как съесть, обмакивают в чесночную приправу. Мне это блюдо понравилось.

Мы приехали в Грозный в 1970 г., не в лучшее время. Зимой 1968/69 г. в Грозном местное население выступило против власти. Около правительственных зданий якобы стояли танки. Сам этот факт противостояния косвенным образом отразился на нас с сестрой. В первые дни по приезде в Грозный мы зашли в столовую, если не ошибаюсь, «Дружба». В очереди преобладали молодые чеченцы. Они стали нас оттеснять, давая понять, что нам здесь не место. Один старый чеченец, заметив это, что-то грозно сказал молодёжи, и нас пустили в очередь. Поели без удовольствия, но с сознанием, что мир не без добрых людей, что старики чтут закон гостеприимства.

Познакомившись с городом, мы с сестрой на автобусе поехали в Советское, по-старому - в Шатой, к родителям Асламбека: к Акбулатовым Абу Мевсоровичу и Медине (Абу Амевсорович представил жену, не называя её отчества). Они нас очень хорошо встретили. Уже пожилые люди. Маленький дом за забором, как у них принято. Вот уж действительно: мой дом – моя крепость. Но - не крепость. Просто изолированное пространство. В дворике яблони, груши. А веранда на кухне увита виноградной лозой. Даже романтично. Приятно здесь было пить чай из китайского термоса, добавляя в него дольки только что сорванного яблока. Особенно вечером. Пить чай и неспешно беседовать с Абу Мевсоровичем. Медина, как положено хозяйке, с нами не сидела, а обслуживала нас. Комаров нет. Только стрекочущие сверчки или цикады.

При въезде в село (Советское) растёт уже созревший к нашему приезду кизил. Я полакомился кизилом. А перед отъездом из Чечни насобирал его и отправил с сестрой в Архангельск. Кстати, когда я предложил морошку Абу Мевсоровичу, он сказал, что они эту ягоду не едят. Пришлось съесть самому. Я люблю эту ягоду.

Запомнились остатки крепостного сооружения при въезде в село. Это своего рода арка с воротами и крепостная стена, отделяющая пространство селения от остального (необжитого) пространства. В Путеводителе написано, что «Шатой основан в 1858 году, за год до окончания кавказской войны. Здесь, на месте чеченского аула Цуганой, царскими войсками была построена военная крепость. Можно и сейчас осмотреть крепостные ворота и сохранившиеся части стен с бойницами»20.

Здесь и дальше дневники сопровождаются комментариями: чаще - в сносках, реже – в самом тексте, но в этом случае (комментарий или дополнительная информация) заключается в скобки. Это необходимо для пояснения или дополнения того, о чём почему-то написано мало в тексте дневников. Иногда в процессе ведения дневника в нём не пишется что-то по соображениям самоцензуры, или нежелания фиксировать то, что показалось 20 По Чечено-Ингушетии. Грозный, 1969. С. 183.

43

мне тогда несущественным, а теперь припомнилось и представляется значимым.

Дневник.

Карта Чечено-Ингушской АССР. Атлас СССР. М., 1983

11 августа 1970 г. Итум-Кале

Небольшой аул, значительно меньше аулов Советское (Шатой) и Борзой. Здесь нет электричества (не работает движок). Нет кино, не работает клуб. Говорят, что киномеханик уехал «за большими деньгами» на заработки. Зато школа десятилетняя. Поскольку клуб не работает, молодёжь по вечерам собирается на чьём-нибудь просторном дворе поболтать.

Население аула приветливое. Дети очень любопытные. Когда появляются незнакомые люди, они все «высыпают» во двор или вдоль дороги поглядеть на проходящих, а иногда и здороваются. Здороваются и самые малые дети.

Для горцев очень важно, чтобы гость остановился именно у них, а не у других. Когда я с Галей после обхода нескольких домов в поисках ночлега пришёл к Иса Исаевичу Баснакаеву, о наших странствиях здесь уже было известно. Первый вопрос старшей дочери семейства, Элизии: «Вас прогнали со двора Исмаила?».

44

Нас принимали вначале сдержанно, так как был пущен слух, что приезжие – жулики. Когда же мы дотемна беседовали, точнее, приняли участие в разговоре во дворе Баснакаевых, каждый присутствовавший при беседе пригласил нас к себе переночевать. Я вынужден был извиниться перед тем, кто нас приглашал к себе, и остался с сестрой у Исы Исаевича.

Иса Исаевич, ещё не старый, крепкий, подвижный, почти худощавый мужчина, с большими пушистыми усами и бритой головой, прожил, судя по его рассказу, довольно сложную жизнь. Во время войны 30 раз бежал из концлагерей, был партизаном, побывал в некоторых западноевропейских странах, хорошо знает территорию СССР. Поработал на разных работах, чаще хозяйственником. Сейчас работает кладовщиком в Грозном. Будучи радушным хозяином, он критически отзывается о гостеприимстве русских, причём и в городе, и в деревне.

Чеченское кладбище

Очень впечатляет отношение горцев к старикам. При встрече они не только пожимают друг другу руки, но и прижимаются щеками. Если встречаются несколько человек, то церемония приветствия осуществляется по иерархии возрастов: сначала здороваются самые старые, затем те, что помоложе. Если к нескольким сидящим на придорожных камнях приближается их знакомый, они поднимаются, даже если среди них были и почтенные старцы, а усаживаются лишь после церемонии приветствия. Подошедшему непременно предлагается место. При этом кто-то (обычно молодёжь) уступает своё место. И эта церемония повторяется столько раз, сколько раз появляются новые знакомцы.

Мне показалось, что здешние дети самостоятельнее, чем у нас на севере.

45

И выглядят взрослее, чем их сверстники у нас. Они очень любопытны и привязчивы. Вежливы по отношению к взрослым и гостям. Особенно к последним.

Сегодня, по возвращении с Галей из нашего небольшого «путешествия» в сторону совхоза «Альпийский», я устроился с сыновьями Иса Исаевича и их приятелями поболтать. Разговор шёл о всевозможных приключениях, происшествиях и о многом другом. Вдруг заморосил редкий дождик. Мигом появились маленькие табуреточки и нас пригласили на веранду. Нам с сестрой предложили сесть. Через некоторое время здешние девочки увели сестру в своё общество. И разговор продолжился дальше. Потом нас пригласили за стол.

Вечером те же ребята пригласили нас посмотреть на водопад и водяную мельницу. Дождь быстро кончился, и всё успело обсохнуть. По дороге зашли на местную турбазу, договорились с Султаном о «прогулке» на Малхесту (город мёртвых). Идти туда планировалось рано утром.

13 августа

Пишу после возвращения из Малхесты. Сейчас, задним числом, путешествие уже не представляется столь опасным, как во время похода от 1-й до 2-й стоянки.

(Стоянками называют места отдыха для туристов. Своего роды промежуточные остановки. Здесь можно поесть, выспаться в палатках и, отдохнувши, отправиться дальше по маршруту)

И вся опасность-то была кратковременной, почти в самом конце пути в Малхесту, когда я потерял тропинку, точнее сказать, выбрал не самую удачную. Вначале шёл по более или менее заметной лесной тропинке, затем ориентировался по мятой траве. Затем и этот след пропал. Тогда я рискнул идти по кромке берега Чантыаргуна, но попал в заросли колючего кустарника. В небе ни облачка, зной, и я припадал к каждому водному источнику, будь то еле сочившаяся вода по камням (я слизывал её), ручеёк или речка. Глаза, лоб, руки саднили, израненные о колючки. Поняв тщетность своих попыток пробраться через эти колючие «джунгли», я подался вверх, в гору, надеясь отыскать тропу. Но каждый метр этого злосчастного пути давался с великим трудом. Очень сложно ползти по осыпи, когда нет надёжных кустарников или травянистых кочек. Камни подвижны, даже крупные. Осыпь движется вниз, стоит только замешкаться или неверно выбрать место для ноги. Спустился к воде и пошёл по ней. Но долго идти против бурной реки было невозможно. Вновь стал подниматься в гору. Склоны стали ещё круче. Раза три я мог сорваться в реку. Один раз и силы, и воля оставили меня, задрожали руки и ноги. Не знал, что делать. И всё-таки превозмог себя. Наконец, я увидел тропу. Пройдя около километра, увидел туристскую стоянку. И тут силы покинули меня. Решил хорошенько помыться и почистить зубы. Думал - взбодрит. И действительно стало лучше. Уже на стоянке выпил три кружки крепкого чая, предложенного

46

стариком-сторожем палаточного «городка». Потом его сын Юсуп приготовил из барана шашлык. Разговоры, сытная пища разморили меня. Я решил выспаться, попросив разбудить меня в четыре часа утра. Долго не мог уснуть. Небо было ясное, звездное. Всё же уснул.

И показалось, что меня сразу же разбудили. Разбудил сторож. Половина пятого. Только что тьма начала отступать, и быстро. Через полчаса уже можно было фотографировать.

Рассвет в горах. Река Чантыаргун

Горы, точнее их вершины, в первых лучах солнца казались красными и фиолетовыми на фоне совершенно ясного голубого неба. Спешил найти хорошую точку для съёмки. Показались башни, причём и внизу, и на вершинах высоченных гор справа от тропы в сторону Малхесты. Достиг развалин первых башенных построек. Фотографировал. Спускаясь к склепам «города мёртвых» (Цой-Педе), спугнул стайку кекликов (горных куропаток).

Солнце поднималось всё выше, и начало помаленьку припекать. Трудно, невозможно передать красоту гор. Может быть, фотоплёнке это будет подсилу.

Обратный путь в Итум-Кале проходил значительно легче, нежели в Малхесту. Тем более с проводником Юсупом, с которым шёл до первой стоянки. Вдруг увидели медведя. Он заметил нас раньше и пустился бегом в горы. По пути встретили три группы туристов. Это были в своём большинстве девушки из Ярославля, Владивостока, Урала, Москвы, Грозного, Ленинграда и других мест. Они предложили пищу в дорогу. Отказался.

Если до Малхесты я прошёл 40 км. за 8 часов, то обратно – за 6,5 часов. Но уже по туристской тропе.

47

(Что не вошло в дневник? И что я помню и по сей день. Самый сложный участок пути тот, что рядом с развалинами башен. Весь путь Султан мне представил так: до башен и после них)

15 августа

Сегодня воскресенье, базарный день у горцев. Ильма Султан с сыном и помощником разделывают баранов на базарную торговлю. Судя по всему, этим они занялись очень рано, так как, выйдя на веранду вначале 6-го, я застал их за работой.

Наше путешествие по Чечено-Ингушетии было стремительным. Решения принимались быстро. Вернувшись в Итум-Кале, в тот же день мы с сестрой, попрощавшись с семьёй Баснакаевых, отправились в Шатой – к Абу Мевсоровичу. Переночевали и снова в путь.

Накануне я решил поехать с Галей на Голубое озеро (Кезенойам). Абу Мевсорович посоветовал нам навестить его знакомца Ильма Султана. Но обратил внимание на его странности по отношению к русским и вообще к чужакам. (О его предостережении я потом вспомнил. Но об этом потом)

Вчерашний день прошёл в ожидании окончания дождя и в поездке в Харачой21. Выехали в полдень. Дождь перестал, но было пасмурно и временами с неба сеялась водяная пыль.

В Ведено приехали в половине 4-го. В ожидании автобуса на Харачой решили с сестрой немножко подкрепиться, благо рядом с автобусной остановкой размещалась шашлычная. К сожалению, шашлыки к нашему приходу были уже съедены. Пришлось питаться холодной пищей: колбасой с хлебом и грушевым напитком. Есть это было не очень-то приятно. В заведении всюду грязь, вонь, слизь на полу, на столах тоже. Сюда заходят как в забегаловку: пропустить по стаканчику перцовки или дешёвого портвейну и закусить.

Добрались, наконец, до Харачоя. Добрались, потому что последние метры до автостанции (громко сказано) пришлось идти пешком. Размыло дорогу. Моросил мелкий, несколько крупнее водяной пыли, дождь. Шофёр отказался везти пассажиров. Мы с сестрой были вынуждены прыгать с камня на камень разлившейся вширь речки. Самое удобное здесь – резиновые сапоги.

Встретили нас неплохо. Правда бедная, неряшливая и грязноватая (мягко говоря) обстановка комнат большого старого дома производила нежелательное впечатление о его хозяевах.

Взрослый сын Ильма Султана развлекал нас чем мог и как мог, то есть рассказывал о себе и жизни села. Галя обнаружила роман Майн Рида «Всадник без головы» и «ушла» в его чтение.

21 Кстати, когда я с Галей ехал в автобусе, она сидела, а я стоял. Это возмутило некоторых чеченцев и ингушей. Один из молодых пассажиров подсказал мне, что здесь не принято, чтобы мужчина, да ещё старше возрастом, стоял, а молодая девушка сидела. Это, по их понятиям, неприлично.

48

Когда уже несколько стемнело. То есть около 8 часов вечера, Хижан, жена Ильма Султана, принесла ужин. Яичницу съели охотно и быстро, а чай пился с явной неохотой. Стаканы были грязными.

Чтобы как-то ослабить натянутость отношений между хозяевами и нами, я сослался на сонливость. И через несколько минут мы были в койках.

Спалось хорошо. Сейчас пишу в ожидании чая и предстоящей прогулки к озеру Кезенойам, расположенному на самой границе с Дагестаном.

Только что вернулись с озера. Ехать пришлось в тяжёлых условиях. Село Харачой высоко над уровнем

моря. А дорога наша, вплоть до перевала Харамя (2174 м.), всё время поднималась верх. Ехали постоянно в молоке тумана, а это значит – в облаках водяной пыли, переходящей в мелкий моросящий дождь. Чем выше, тем холоднее. В открытой, бортовой машине.

Перевал Харамя. 2147 м. над уровнем моря

В сторону озера ехали на двух машинах попеременно. Пришлось пройти пешком около 3-х – 4-х км. Чуть не попали в дорожную катастрофу. Хорошо, что нас попросили вылезть из кузова, а то бы вылетели из него, когда машина на заднем ходу врезалась в столб и в цистерну. Не будь последней, быть бы машине разбитой вдребезги в пропасти.

Зато как было приятно увидеть Голубое озеро! Всюду туман, облачность и пасмурно. Здесь меньше тумана и даже светит солнце, хотя и слабо и тускло, но значительно теплее, нежели в горах. Озеро сине-зелёное, с тёплой водой. Его окаймляют живописные и безлесные горы, словно покрытие бархатом зелёной травы.

49

(Ещё одно воспоминании об Ильма Султане из Харачоя, на вошедшее в дневник. В воскресный базарный день и мы с Галей отведали баранины. Сам хозяин не был за общим столом. Он сидел в другой комнате и подглядывал за нами, приподняв занавеску: будем ли мы с сестрой есть растопленный (жидкий) бараний жир с плавающими кусочками опять-таки бараньего жира. Я не мог. Сестра попробовала. Что о нас подумал хозяин, не знаю. Думаю, не в нашу пользу. Тут-то мне и припомнились слова Абу Мевсоровича о странностях этого хозяина).

20 августа 1970 г.

Наш следующий маршрут – в долину реки Армхи, где проживали ингуши. Здесь мы остановились в селе Джерах (Джайрах) у гостеприимных Жоры и Фатимы Льяновых. Родителей их я не запомнил, а с их детьми мы подружились и переписывались, особенно активно Галя.

Вчера настолько устал от восхождения на Столовую гору (Мят-Лом), что был не в силах вести дневник. Меня хватило только на дополнение к сестриному письму на родину – в Архангельск.

Столовая гора (Мят-лом) у р. Армхи

Сегодня мы с сестрой вернулись раньше, поэтому можно поподробнее написать о прошедших двух днях.

Вчерашний день был подчинён восхождению на Столовую гору, по-ингушски – Мят-Лом. Начали его в половине 6-го утра. Вначале шли по тропе, затем по дороге. Большая часть восхождения прошла в бездорожье, разумеется,

50

по нашей неосведомлённости и из-за желания выбрать как можно более короткий путь. Мы и выбрали самый короткий путь, но и самый трудный: по самому обрывистому и скалистому склону. В результате пришлось отвоёвывать каждые десятки метров на последней трети пути. Я волновался за Галю – выдержит ли сложный подъём, не закружится ли голова из-за большой высоты и крутизны, хватит ли сил и воли продолжать восхождение. К счастью, сестра держалась молодцом.

Когда оставались считанные десятки метров до вершины, глазам представилась вереница гор с частоколом ледников (снежных пиков). Впервые довелось это увидеть. А когда, наконец, я поднялся на самую высокую точку горы (около 3000 м.), было очень приятно сознавать себя покорителем головокружительной высоты, находиться на уровне большинства вершин вытянутых с востока на запад гор.

Кстати, когда до нашей цели оставалось уже немного, я обнаружил в нише скалы углубление с водой и пол-литровой банкой, а рядом лягушку. Значит, мы не первые восходили на гору этим путём. Мы выпили воды и продолжили восхождение.

Здесь мы наблюдали процесс образования тумана. Вначале небо было абсолютно безоблачно-синим. Затем на самых высоких снежных вершинах появились еле заметные крохотные и белёсые образования. Поначалу они медленно росли и приобретали ясные очертания. Потом, почти через час, много два, они, опустившись пониже самых высоких вершин, скучивались, быстро увеличивались в объёме и обволакивали ущелья гор. Последние, подобно катализатору, способствовали убыстрению затуманивания склонов и ущелий гор. Наконец, все горы окутались молочной прохладой тумана. Наши одежды и мягкие шляпы покрылись тончайшей каплевидной плёнкой. Если по ней провести пальцем, остаётся мокрый след.


Часа через три туман полностью исчез. И вновь небо стало безоблачным. Старики-горцы говорят, что здесь, в долине р. Армхи (точнее, в горах, а не по самой реке и селениях по обе стороны от неё), всегда в обеденное время образуется туман.

До восхождения на Мят-Лом казалось, что святилище Мятцил находится на самой её вершине. На самом деле это не так. Святилище расположено на плоской нижней террасе горы у маленького озерка с мутной водой.

51

Ингушское святилище Мятцил на Столовой гореСканировано из книги: Е.И. Крупнов Средневековая Ингушетия. М., 1971. Рис. 21

Спуск с горы проходил без каких-либо происшествий. Хорошо был виден замковый аул Эрзи (Орёл). Спуск завершился на 3 часа быстрее подъёма на гору. На подъём, отдых и наблюдение за образованием тумана и спуск мы затратили 12 часов.

Вернулись мы очень усталые. Но сравнительно быстро пришли в себя. Мне помогли быстро восстановиться остро наперченные консервированные огурчики. Один я съел их целую миску. Затем чай. Видимо, этого мне и не хватало, чтобы восстановиться.

Следующий день начался, как и предыдущие, пробуждением в 5 часов утра. На попутной машине доехали до санатория «Армхи». От санатория пешком отправились к водопаду на р. Лежги. Водопад небольшой, но грозный и шумливый, и в белой пене.

Утро выдалось безоблачное, тёплое. С Лежги направились к аулу Эрзи22, расположенному на правом берегу р.

Армхи. Аул расположен не на такой «головокружительной» высоте, как об этом пишется в путеводителе, а даже ниже некоторых башенных комплексов, находящихся вдоль Армхи. Но он производит впечатление большей сохранностью, чем остальные, и как творение умелых мастеров, и как оборонительное сооружение.

По пути к башням за аулом Эрзи по ущелью реки небо начала заволакивать облаками. А при подходе к селению в небе загремело и упали первые капли дождя. Передав просьбу пастуха человеку на лошади, ехавшему в сторону селения, мы вышли на дорогу, ведущую к вершине горы, у основания которой мы находились в этот момент.

Спускаться в долину Армхи было легко, хотя дождь несильно, но

22 Кстати, в Грозном довелось попробовать коньяк «Эрзи».

52

неустанно лил на наши головы. Впрочем, быстро начавшись, он также быстро перестал. А как было приятно после него дышать!

При впадении Лежги в Армхи мы с сестрой устроили маленький перекус: хлеб-лепёшка местного изготовления, брынза и холодная чистейшая вода из Лежги. Ели с удовольствием, словно изысканное кушанье. Только горожанин может в полной мере оценить, насколько живительны и целебны здесь вода и горный воздух. Затем шли к санаторию, а от него к селению Джерах.

Сегодня городской отдых. Он менее интересен. Правда, Грозненское «море» нейтрализовывало городской воздух и шум. И всё же в горах лучше, несмотря на обилие и разнообразие продуктов в городе. Для отдыха лучше всего выбирать места, отдалённые от города с его пылью, шумом и плохими воздухом и водой. С удовольствием вернулись в Шатой (Советское).


Наше путешествие по Чечено-Ингушетии подходило к концу. Билет в Ленинград куплен, ждём отъезда и отдыхаем.

Вот уже почти неделю (без одного дня) мы с сестрой ведём городской образ жизни. И мы с ней сходимся в одном: жизнь в горах для отдыхающего-северянина интереснее, чем в южном городе. Казалось бы, эта мысль парадоксальна: в Грозном о нас беспокоилось семейство Видзижевых. Здесь, в Нальчике, имеем пристанище в гостинице «Нальчик», достаточно денег для времяпровождения. Наконец, в этих городах есть кино, театры, парки, магазины, столь необходимые горожанам и туристам. А мы с сестрой сами городские жители. Нас этим не удивишь. И нам же легче сопоставить жизнь горца и горожанина, их и наше гостеприимство.

По моему убеждению, в горах, равно и в лесу, в общем, на природе, человек чувствует себя самостоятельнее. Отдых в горах здоровее и для тела, и для души: нет производственных шумов и запахов. Путешественник в городе устаёт больше, нежели в горах. Кстати, мы вынуждены были сегодня после обеда, значительно более плотного и разнообразного, чем в горах, придти в гостиницу отдохнуть, и даже поспать в течение часа, в чём не было необходимости в горах. А ведь Нальчик значительно здоровее для жизни, чем Грозный, потому что он – город-курорт.

В городе за всякое удовольствие нужно платить (не говоря о тратах на пищу). В горах от туриста требуется сила, выносливость, воля. В городе это тоже нужно, но в меньшей степени.

В городе, в многолюдье, никому нет дела до другого. Главное здесь - организация, режим, ритм. В горах жизнь более естественна, не машиноподобна. В горах люди – ещё на рабы организации культурно-технического прогресса. Поэтому они более любознательны и внимательны к людям, тем более к гостям. Город более бездушен, менее гуманен в сравнении с горскими аулами.

53


Снова в пути. На сей раз – в Ленинград. Приехали в Грозный и уезжаем из него в пасмурную погоду. Одно хорошо – нет дождя.

Отъезд, по-видимому, всегда грустен. Он напоминает о прожитом времени, заставляет задуматься, хотя бы ненадолго, о минувшем. И как бы старит человека.

Припомнилось, как 7 лет назад меня провожали в Ленинград. Я, недослужив в армии, поступил в ЛГУ и приехал в Архангельск, чтобы кое-что взять из одежды и обуви и побыть несколько дней с родными. У отца уже была моторная лодка. Он на ней и перевёз меня на другую сторону Кузнечихи. Погода благоприятствовала: стоял жаркий августовский день. Ясно припоминается, как я водил Галю под крыло самолёта «ИЛ-18». А сейчас ей 19. Она студентка АЛТИ, почти самостоятельный человек. Сидит и читает исторический роман о Чечне и Дагестане. Как бежит время!

И вот мы едем в Ленинград. Я – домой. Но мой ленинградский дом не так интимен и долгожданен, как у Гали. Она в Ленинграде – транзитный пассажир. Дома её ждут самые близкие люди. Даже ей я не так близок, как родители и сестра с братом.

Разве забудутся подарки отца в дни авансов и получек, когда он, кроме лакомств, дарил нам книжки. Или новогодние ёлки, которых мы так долго ждали. А поездки в лес по ягоды-грибы? И многое-многое другое. Наш отец отдаёт все свои силы нам и производству. И все мы его любим. В нём наша семейная привязанность. Конечно, каждодневно, с утра и до позднего вечера, с нами занята матушка. Ей мы обязаны не менее. Но всё же отец - основа нашей семьи. Так получилось. Мама незаменима, но менее заметна. Семейную энергию источает прежде всего отец. Возможно потому, что он органически соединяет и широкие познания, и жизненный опыт, и умение рассказчика, и является для нас нравственным критерием.

Боже мой, мне уже 30 лет! Я не женат и всё ещё учусь (в аспирантуре). Вот уже 11 лет как живу вне дома, в общежитиях: в солдатской казарме, в студенческом, а затем в аспирантском общежитиях.


Возвращаясь из путешествия по Северному Кавказу, легче и непредвзятее можно высказать свою любовь к Беломорью, к Подвинью, к малым речкам, к нашим болотам, к лесу.

Я вырос в долине, низменности или, как говорят чеченцы, живущие по Тереку и Сунже, на «плоскости».

Моё знакомство с лесом, с природой (жизнью за пределами посёлка Сульфат) началось в редколесьях, перемежающихся с кочкарником луговинах,

54

раскинувшихся по правому берегу р. Шарик. Речка эта прежде была чистой, заросшей вдоль берега жёлтой кувшинкой, прозванной у нас лилией. Из Шарика даже пили воду косари. В этом редколесье росло много черёмухи, рябины, чёрной и красной (кислицы) смородины. Чуть подальше, в сторону совхоза и ближе к Кузнечихе, собирали грибы. А ещё дальше в северном направлении раскинулись болота с обилием всякой болотной ягоды: морошки, голубики, клюквы.

Другим моим излюбленным местом сбора черёмухи был лес по р. Соломбалке. Впрочем, это место любили множество мальчишек, ходивших сюда не только за ягодами, но и купаться. По обеим сторонам речки выращивали в обилии турнепс. Возвращаясь из лесу, мы любили им полакомиться.

У самого же посёлка, даже не доходя до «Конобоза» (свинарника, конюшни и кузницы), осенью заводские рабочие стреляли много уток, куликов и гусей. И всё это недалеко от дома, сразу после дневной смены. Куликов водилось столь много, что они иногда погибали, ударившись в полёте о провода столбов, расположенных вдоль свайной мостовой в деревню Конзихинскую. Весь посёлок тогда стоял на зыбкой болотистой почве. Мостовые строили деревянные. Их каждый год ремонтировали.

Теперь уже нет комаров в посёлке. Граница болота значительно отодвинулась от посёлка. Появилось много каменных домов, асфальтовые дороги. Зато исчез Шарик23, обмелела Соломбалка от производственных отходов комбината. Уже не ходят на Шарик и Соломбалку за ягодами, исчезли покосы. За д. Талаги ведётся интенсивное осушение болот.

Любителям природы, рыбной ловли, ягод и грибов теперь приходится приобретать моторные лодки, сильные моторы, чтобы отыскивать новые угодья.

Страшусь того разрушительного времени, когда нельзя будет пособирать ни ягод, ни грибов. В нашей семье все, за исключением мамы, да отчасти брата, любят лес и реку. Часто и весной и летом мы, как звери, принюхиваемся к воздуху со стороны болот: не пахнет ли багульником и морошкой. И если улавливаем эти запахи, нет ничего приятнее для нас!

Мы умеем и любоваться природой, и брать от неё то, что она нам даёт. Брать с удовольствием. Зимой любая припасённая ягода или гриб – не только средство удовлетворения своей телесности, но и духовное удовольствие – как воспоминание о прошедшем лете и осени.

Хорошо, что мы с Галей побывали в горах Чечено-Ингушетии! Теперь у нас есть представление о горах и горцах. Наш внутренний мир тоже стал богаче. Узнав другой мир, лучше начинаешь понимать свой мир.

23 Точнее, железнодорожное полотно, проходящее от СЦБК к Экономии, «перерезало» её, создав тупик у железной дороги, заросший рогозом и другими болотными травами. Тем самым речка была искусственно прервана железной дорогой. Ручеёк, текущий по другую сторону от неё уже нельзя назвать речкой.

55

ПРЕДИСЛОВИЕ К ВТОРОМУ ПУТЕШЕСТВИЮ

Через 2 года, когда я (после защиты кандидатской диссертации) работал в Хабаровском политехническом институте, состоялось путешествие в те же места, но уже со старшей сестрой Леной, студенткой АЛТИ. На неё произвели впечатление мои и Гали рассказы о Чечено-Ингушетии. Но началось это путешествие иначе: не с Грозного, а с Сочи. Вначале Лене захотелось загорать и купаться в море.

Дневник 1973 г., судя по его внешнему виду, попал в воду, или был облит водой. Из него вырвана большая часть текста. Сохранилось начало текста за 27 июля - 6 августа. Придётся кое-что воспроизвести по памяти, во всяком случае, то, что запомнилось.

Дневник

Архангельск – Сочи – Лазаревское. 27 июля 1973 г.

А точнее: Архангельск – Адлер – Сочи – Лазаревское.Первые сутки нашего путешествия прошли в большом напряжении

физических и нравственных сил. Почти не спали на скамейках железнодорожного вокзала под открытым небом в Сочи.

Как только рассвело (в 5 часов), сдав рюкзак, пошли знакомиться с городом. Всё здесь в экзотическом изобилии. Растительность средней полосы, субтропиков, тропиков. Всё яркое и дурманящее. Создаётся впечатление, будто бы всё это ненастоящее, а всего лишь декорации, особенно китайские пальмы, магнолии, кипарисы и какие-то деревья с огромными белыми или розовыми цветами.

Отдыхающие неинтересны. Уж слишком они заняты заботой о своём здоровье. Каждый занят самим собой и никому из них нет дела до других.

В шестом часу утра на городском пляже уже немало солидных людей, занимающихся оздоровительной гимнастикой и купанием в море. Повсюду громоздкие, неуклюжие, загорелые и непривлекательные тела, с нетерпением жаждущие омоложения.

Мы с сестрой с явным удовольствием покинули пляж.После завтрака и короткого отдыха за схематической картой

Черноморского побережья мы на автобусе поехали в Лазаревское. Из Лазаревского шли в обратном направлении 45 минут, пока не выбрали место для стоянки на высоком берегу. Около палатки - сосны. Чудесный запах должен быть утром и вечером, разумеется, подправленный ароматом иных, южных, растений.

28 июля

56

Первая ночь стала испытанием на влагопропускаемость нашей палатки, взятой напрокат в Архангельске. Утром подтянул растяжки, и палатка приняла вполне приличный вид.

День выдался пасмурный, но тёплый.Завтракали под дождём. Делали «шашлыки» из любительской свиной

колбасы. Очаг для приготовления шашлыка сложил из плоских булыжников. Вдоль берега предостаточно сухого плавника, так что в топливе нет недостатка.

29 июля

Море шумит неумолкая, лишь на время ослабляя свой шум, напористость в борьбе с берегом. Дно у берега галечниковое, поэтому метрах в десяти уже голубовато-зелёное, чистое. Странно: у берега вода холодная, а дальше от него тёплая.

Всё время проводим на берегу, загорая, купаясь и готовя на очаге пищу.Вторая ночь вновь выдалась дождливая, но палатка надёжно защитила нас

от дождя. В спальных мешках жарко, поэтому пользуемся ими как тюфяками, а спим в сшитых в форме мешка простынях.

30 июля

Предпоследний день июля. Как выяснилось, мы живём на «змеиной горе». Змеи – наши соседи. Они

проползают недалеко от нашей палатки тропу. Впрочем, ни они нас, ни мы их не обижаем.

С утра ни облачка. Через некоторое время возник и начал усиливаться ветер, поднимая волны на море. И всё это при ясном небе. Пришлось соорудить «балдахин» из четырёх жердей и полосатой простыни. Он нам очень помог: не дал «обгореть» спине и плечам.

С утра, позавтракав, поехали с сестрой в Лазаревское за шляпой для неё. Купили. Вернувшись, сварили овощной суп со свиной тушёнкой и загорали до 18 часов. Затем пошли искать ежевику. И порядочно насобирали. С утра будем варить морс. В общем, весело провели время. Оно летит очень быстро. Только и делаем, что отдыхаем. В 20 часов уже невозможно читать. Темно. Лежим в палатке, слушаем музыку транзисторного приёмника («Алмаз»), купленного мною в Хабаровске, и беседуем.

Лена предсказала грозу. Проверим.

31 июля

Кончается пятый день нашего черноморского отдыха. Надоело бездеятельно отдыхать. И мне и сестре. Хочется разнообразия. Невмоготу

57

лежать тюленями на берегу. Появляется лень, апатия, обжорство.Завтра, если всё будет, как задумано, снимемся с места и поедем в

Орджоникидзе, чтобы дня три пожить в Солнечной долине (долине р. Армхи). Хочется ещё раз посмотреть на Казбек с трёхтысячеметровой высоты (горы Мят-лом).

Да, пора сниматься с якоря. «Охота к перемене мест» влечёт нас в горы.P.S. Предсказание сестры о грозе не сбылось. Между тем она вновь её

ждёт.

3 августа

Два дня с сестрой были в пути: Лазаревское (18.30) – Армавир (2-й, затем 1-й, 06.30) – Грозный (17.30).

В вагоне тепло и душно. Никакого удовольствия от этого передвижения.Прибыли в Грозный. Попасть сразу же в Шатой не удалось. Уже две

недели туда не ходят автобусы. Пришлось ночь коротать на железнодорожном вокзале. Перед этим посмотрели в кинотеатре «Космос» двухсерийный фильм «Кромвель». Покимарили в скверике. Во втором часу ночи перебрались на вокзал, в зал ожидания.

В Шатой приехали на такси. Устали за три дня основательно, но отдыхать не стали. Я починил фонарик и электропроводку у Абу Мевсоровича.

После обеда ходили к р. Чантыаргуну.В трёхдневном путешествии примечательным был лишь разговор о

национальной политике в ЧИ АССР с русским, жителем Грозного. Знакомец пытался убедить в особой остроте национального вопроса в республике.

4 августа

Не всё намеченное удалось осуществить, но кое-что удалось сделать. Купили самое необходимое, а главное – цветную фотоплёнку ORWO-COLOR, 32 единицы.

К сожалению, не купили билет в Архангельск. Это можно сделать лишь за 5-7 дней до отъезда.

Ох уж эти дороги! С четырёх часов дня до половины восьмого вечера добирались из Грозного до Шатоя. Большая трата времени и утомительно.

Днём сестра была раздражительна, недовольна моим неосновательно продуманным планом и его осуществлением. К вечеру оттаяла. Причина тому – её знакомство по дороге в Шатой с чеченской девушкой Розой, прибывшей на каникулы из Менделеевского института (Москва). Они разговорились и всю дорогу щебетали. И сразу трудности дороги обратились в её прелести.

Завтра предстоит путешествие в Малхесту, рассчитанное на 2-3 дня. Возьмём с собой лишь самое необходимое, чтобы путешествие было необременительным и приятным.

58

5 августа

Второй день в пути. 5 августа в половине десятого вышли из Шатоя. Вначале шли пешком. Потом ехали на попутке до Итум-Кале. Бесплатно.

В 11.30 вышли из Итум-Кале. Шли хорошо, но солнце донимало. Сестра идёт неплохо. Жаль только, что у неё быстро образуются мозоли.

В пути, на подходе к трём башням, к 2-й стоянке туристов (1-я в Итум-Кале), встретились с тремя туристами, впрочем, один из них оказался сопровождающим. Это был Юсуп. Я познакомился с ним в 1970 г., когда впервые шёл по этому маршруту. Он меня не признал. Когда я напомнил некоторые детали нашей встречи, узнал меня. Его отец, сторож 3-й стоянки туристского маршрута, умер в 1971 г.24

Нас приняли хорошо. Дали палатку. Кроме нас, в лагере было три человека. Борис, художник-оформитель из Грозного, худощавый, с бородкой. Валентин, дальневосточник, моряк, тоже худощав, но более энергичен и вынослив, с пышной бородой. Люда, худощавая, бледненькая, но выносливая.

6 августа

Утром Люда пошла с нами, взяв часть нашего продовольствия, чтобы нам с Леной было легче в пути. В 06.40 мы втроём направились к 3-й стоянке. Было прохладно, так как выпала обильная роса. Шли 3,5 часа. В общем, неплохо.

На 3-й стоянке застали 18 туристов. Инструктор Саид (из Итум-Кале), балетмейстер ансамбля песни и пляски. Он принял нас хорошо и выделил палатку. Мы с ним быстро нашли общий язык. Причём инициатором был он.

Он спросил меня о моей национальности. Думал, что я метис, потому что, когда я ответил «я русский», он переспросил: «чистокровный ли?».

24 Именно он меня принял в палаточном лагере («стоянке») в 1970 г. накормил и разбудил рано утром по моей просьбе, а Юсуп сопровождал по пути в Итум-Кале. Я тогда впервые в жизни видел удода.

59

Чентыаргун

***

На этом мой дневник обрывается, о чём я написал в предисловии к второму путешествию.

Уместно заметить, что вначале туристы приняли нас равнодушно. Они обедали. Саид сказал им о необходимости соблюдать закон гостеприимства. Туристам стало неловко за своё некорректное поведение, и они, смущаясь, пригласили нас к столу. Их равнодушие к нашему появлению можно понять. Они городские и, судя по их реакции, мало путешествовали, не бывали в экстремальных ситуациях.

Я, в знак благодарности за оказанное гостеприимство, помог после обеда найти и напилить дров. Это самым благоприятным образом было воспринято.

Попробовал затем поймать форель в бурных водах Чантыаргуна. Не повезло. Саид поймал одну форельку.

60

«Город мёртвых» (Малхеста)

На следующий день туристы пошли дальше – в сторону Грузии, тепло попрощавшись с ними. Люда присоединилась к ним. Грустно было прощаться. Только начали привыкать друг к другу, и - надо прощаться. Но такова жизнь путешественника, желающего в малое время много узнать и увидеть.

В Итум-Кале мы с Леной шли быстро. Не остановились на ночлег, хотя могли прийти к Баснакаевым. Кстати, нас увидела одна из его младших дочерей и, подойдя к нам во время короткого отдыха, спросила: почему мы не зашли к ним? Я поблагодарил за приглашение и сослался на занятость. Мол, надо успеть до отъезда побывать ещё на озере Кезенойам. Сфотографировал девочку и попрощался с ней.

Эта остановка в Итум-Кале была мне необходима, так как я в кровь поцарапал рюкзаком спину. Лена прижгла мне ранку йодом. Выпили воды и снова в путь. Надо было до захода солнца быть в Шатое. Успели.

Не удалось нам с Леной побывать и в Джейрахе у Льяновых, хотя 31 июля с.г. я написал письмо Жоре из Лазаревского, что через несколько дней приедем к нему. Правда, я то письмо не отправил. Оно у меня в дневнике. Не знаю, что помешало осуществить задуманное.

Отдохнув не более суток у Абу Мевсоровича (?), мы отправились на Голубое озеро (Кезенойам). Благополучно. Поставили палатку недалеко от соседей из Грозного. Познакомились.

61

Голубое озеро. Недалеко от палаток

Лена загорала и купалась в озере, я фотографировал и рыбачил. Наконец, удалась рыбалка. Поймал несколько форелек. Они здесь небольшие, около 20 сантиметров. Затем мы пришли к соседям из Грозного, которые расположились неподалёку от нас в палатках, для совместной трапезы. Пели песни. Соседи оказались гостеприимными.

Однажды я ушёл надолго порыбачить. Когда вернулся с рыбой, Лена упрекнула меня: мол, её хотели увезти двое на лодке, приехавшие с другой стороны озера. Хорошо соседи вступились за неё. Всё хорошо, что хорошо кончается.

Не всё же время питаться полуфабрикатами. Там, где мы расположились с палаткой, ни одного деревца и куста с ягодами. Одна трава. Как будто здесь альпийские луга. Тем более что Кезенойам – высокогорное озеро.

С озера возвращались вместе с соседями и коротким путём по ущелью. Когда мы вошли в это ущелье, в котором в начале XX в. скрывался абрек Зелимхан, попали в плотный туман. Зато идти было нежарко.

Выйдя из ущелья, попрощались. Мы отправились на вокзал за билетами в Ленинград, чтобы оттуда каждый из нас отправился к себе домой: Лена – в Архангельск, я – в Хабаровск. Поскольку деньги были на исходе, в Ленинграде пришлось занять их у Муковских25. И снова в пути – каждый в свою 25 Леонид Муковский, мой земляк по Сульфату. Мы даже одновременно работали вместе в РММ СЦБК. И

62

сторону. Если не ошибаюсь, так оно и было.Кстати, в дорожных хлопотах, на железнодорожном вокзале в Грозном,

когда у нас уже были на руках билеты до Ленинграда, я устал и задремал. Лена сидела рядом. Неожиданно я проснулся. Какой-то молодой чеченец пытался увести Лену. Увидев, что я очнулся от сна, он беззлобно сказал, что надо присматривать за своей женой, иначе её можно лишиться. И ушёл. Я не вполне тогда осознал происшедшее. Это была вторая попытка похитить мою сестру.

Чем отличается это путешествие на Кавказ от предыдущего? Прежде всего, своей автономностью. Мы почти не жили у горцев. Во-вторых, вначале отдыхали на берегу моря. Затем спешно посетили Малхесту и немного отдохнули на Голубом озере. Самым запоминающимся и интересным стало путешествие в «город мёртвых». Здесь располагались склепы, в которые чеченцы помещали своих неизлечимо больных родственников, чтобы они постепенно умерли. Покинуть склеп больным было невозможно, потому что их замуровывали, оставляя небольшое отверстие. Так они предотвращали распространение эпидемий острозаразных заболеваний. В это отверстие туристы, не боявшиеся предупреждения инструкторов, пытались просунуть руку и что-нибудь взять на память о посещении «города мёртвых». Уместно заметить, что этот «город» размещался в необычайно засушливом месте, поэтому мертвецы в склепах превращались в подобие мумий.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ТРЕТЬЕМУ ПУТЕШЕСТВИЮ

Третье путешествие состоялось в сентябре 1982 года. Почти 9 лет спустя после второго путешествия. С декабря 1974 г. я работал в Сыктывкарском госуниверситете. Это путешествие отличается от прежних путешествий тем, что на сей раз я отправился из Сыктывкара и один.

В июле 1980 г. я лечился в хирургическом отделении Республиканской больницы. Вначале было подозрение на желтуху. Потом перевели в палату для больных с желчным пузырём. После операции я быстро восстановился. Выписали 29 июля. Вновь вернулся к активной жизни.

В апреле 1982 г. умерли мои мать и отец. Они оба болели, но мама уже давно и привычно, а отец как-то сразу и особенно болезненно. У него резко изменился характер. Он сделался очень раздражительным.

Когда мама узнала о предполагаемой смерти своего мужа и нашего отца, сразу же приняла решение уйти из жизни раньше его, и в тот же вечер, когда узнала эту печальную новость от лечащего отца врача, умерла на руках Лены. Мама не представляла жизни без него. Я узнал об этом от Лены. Отец прожил

учились работать на строгальном станке у одного и того же рабочего, Константина Пычкина. Потом наши пути разошлись. Когда я поступил в аспирантуру ЛГУ, наше с ним общение возобновилось. Он стал ленинградцем, перевёлся из Архангельского медицинского института, получил степень кандидата медицинских наук и работал в одном их ленинградских исследовательских институтов.

63

после смерти жены всего две недели и умер в больнице.Смерть родителей была потрясением для меня, брата и сестёр. Нужно

было отвлечься. Летом это было невозможно, потому что я должен был руководить приёмной комиссией исторического факультета СГУ. Отпуск получил в сентябре. Решил вновь побывать в Чечено-Ингушетии, где уже давно не был. Горы манили меня.

В этом дневнике (как и в предыдущих) я село Советское чаще называю аул Шатой. Во-первых, потому, что и район Советский, и село Советское. Удвоение одного и того же названия для района и села означает их обезличивание. Во-вторых, горцы его называют по-старому - Шатой. В этом нет ничего удивительного. И русские после переименования своего местожительства ещё долго называют его по-прежнему. Такова сила привычки, в том числе и в ответ на административное рвение комиссии по переименованиям населённых пунктов.

Дневник

Грозный. Центр города. Кинотеатр

12 сентября 1982 г.

Начало поездки было удачным. И из Сыктывкара, и из Москвы. Но в Грозном меня не встретили. Один пожилой армянин, назвавшийся Грантом, содрал с меня 40 рублей за 1,5 часа езды на его «Жигулях». Впрочем, я сразу же согласился ехать за эту плату. Устал. Неизвестно, где придётся ночевать. Но как он мог заломить такую цену?! Видимо, по моему лицу понял, что я устал и

64

соглашусь. Когда я об этом рассказал Абу Мевсоровичу, приехав в Шатой, он сказал: «Такого ещё не было в горах». (Да, в те годы 40 рублей – это большие деньги)

13 сентября

09.42. Выглянуло солнце. Начали разбегаться облака.Бегло познакомился с обликом нескольких здешних домов-усадеб

чеченцев, примыкающих к бывшей русской крепости. Каждый дом отграничен от других и напоминает крепость в миниатюре: забор может быть деревянным и ветхим, а ворота – непременно металлическими26. (Фотографировал)

Улица села (аула) Шатой

В 11-ом часу уехал в город. Вернулся в 17.00.Узнал, что продажа мясомолочной продукции в Грозном по талонам.

Масло сливочное (бутербродное) можно было приобрести зимой – 500 гр., летом – 800, сейчас, в сентябре, - 60 гр. на месяц (на одного человека). И это в животноводческой республике!

14 сентября

Утро, 07.30. Тихо в Шатое. Лист не шелохнётся. Лишь домашняя птица своим криком нарушает утреннюю тишину. Расходятся облака. Вчера вечером 26 Металлические ворота как сакральная часть усадьбы. Кстати, и сохранение при въезде в аул крепостных

ворот и части стен с бойницами – явление одного рода.

65

выпал короткий дождь.Вчера всё время потратил на посещение городских магазинов. Купил кое-

что, в том числе батарейку для фонарика, определитель резкости для фотоувеличителя, вельветовые брюки27… В нерешительности постоял в очереди бронирования билетов. Не достоял.

Когда ехал в автобусе, обратил внимание на почтительность молодых к старикам: уступают место. А между тем места нумерованные, и на автостанции продают столько билетов, сколько сидячих мест в автобусе. Это правило, естественно, нарушается, потому что оно не согласуется с традициями общения. Противоречие (это возникает) из-за внесения организованности, городского порядка в традиционную сельскую жизнь. На автостанции – по-городскому, отъехав от неё – по традиции. Естественно молодым приходится ехать стоя.

Медине Межиевне - 63 года, Абу Мевсоровичу – 79 лет (с 1903 г.). Разница в 16 лет. Медина уже 20 лет болеет гипертонией. Абу ни чем не болен, крепок. С 1959 г. стал верующим в ислам.

Сегодня надо уйти в Итум-Кале.Усадьба Акбулатовых (в ауле Шатой) представляет собой огороженное

пространство, отделённое от других усадеб. При входе с улицы во двор справа видишь яблоневые и грушевые деревья, слева туалет, хозяйственное помещение, ещё дальше – дрова, обособленные от двора забором, затем - умывальник. Замыкается левая сторона усадьбы комнатой под навесом. Это своего рода летний дом вместе с кухней для приготовления пищи. Напротив него, с правой стороны, - одноэтажный домик под крышей, с верандой. В этом доме печь-голландка. Дворик цементирован. Во дворике 2 шифоньера, стол, лари.

Остановился в Итум-Кале у Курбановых. Первой к кому я подошёл в Итум-Кале, была Аймани Курбанова. Я её спросил об Иса Исаевиче Баснакаеве. Как выяснилось, он уехал в Грозный. Аймани пригласила к себе в дом. Она хозяйка. В доме она познакомила меня с Мумади. Её сын, студент инженерно-строительного института в Ленинграде. Приехал вчера. Улетает обратно 27 октября.

Я оставил у них рюкзак и налегке пошёл в ущелье Тазбичи. В пути по-знакомился с Зарой Байсултановной Ибрагимовой. Она пригласила к себе, напоила чаем с собственным мёдом и подарила баночку мёду. Отказалась взять деньги. Я сфотографировал её с соседским мальчуганом Асланом. Обещал выслать фотографию.

Фотографировал башни, затем башню с храмом и рядом башенный комплекс. Южнее Итум-Кале, по долине р. Чатыахк. Гулял по ущелью около четырёх часов.

Осматривая ущелье, видел стаи журавлей, летевших в сторону Грузии. Как заметила женщина с пасеки, они вот уже второй день здесь летят на юг.27 Когда на обратном пути я побывал в Архангельске, Лене приглянулись эти брюки, и я подарил их ей.

66

Как в Шатое, так и здесь, любят украшать ворота и двери, ведущие во двор, звёздами в круге и другими символическими изображениями.

В горах дома, построенные на склоне гор, напоминают грузинские. Дом с верандой в два этажа. Первый этаж – для скота и хозяйственных надобностей. Второй этаж – для семьи. С верандой. Вспоминается чаепитие у Зары Байсултановны на веранде. Вокруг благоуханье медоносных трав. Её дом построен на краю обрыва, у дороги. У неё между комнатами небольшая печь, встроенная в стену. На веранде – газовая плита (на газовом баллоне).

У Курбановых дом в Итум-Кале обстоятельный. Кирпичный. Двор заасфальтированный. К нему примыкает сад. В противоположной от дома стороне – летняя комната. Рядом с ней кухня (под навесом). И вся эта усадьба за забором.

Вернулся из ущелья Тазбичи в 16.30. Дочь Аймани Лариса в прошлом году окончила среднюю школу и

занимается домашним хозяйством. Не работает.

Мумади, Лариса и Фатима Курбановы. Итум-Кале

Дядя Ларисы Султан, пока был открыт туристский маршрут, работал на турбазе. (В 1970 г. я у него узнавал маршрут на Малхесту) Может быть, он теперь что-нибудь посоветует относительно моего путешествия в «город мёртвых». Там теперь нет палаточного городка.

Аймани сказала, что около Малхесты медведь в июне этого года покалечил старика, пасшего там свой скот. Возможно, я его видел в 1973 г.

За день мне не сходить туда, так как почти 30 км, в одну сторону.

15 сентября

Вышел из Итум-Кале в 05.30. У трёх башен в 11.00 потерял тропу. Поднялся к «башням» в 12.00. Нашёл тропу. Ещё шёл 3 часа. Тяжело. Дошёл к 15.00 до отметки «^вверх» и «опасно! обойти вверх». Больше не было сил,

67

повернул назад. Обратно возвращался быстрее, потому что перекусил, ополоснул

холодной водой лицо, ноги, руки. Кроме того, солнце скрылось. Стало прохладнее.

Ночь была малоприятной. Ночевал «у трёх башен». Я пришёл к ним в 19.00. На ночлег устроился на бывшей стоянке туристов. У обложенного камнями очага».

16 сентября

В 12.00 прибыл в Итум-Кале. Облачно. Солнце редко появляется. Простился с молодыми Курбановыми: Мумади, Ларисой и Фатимой28. Пишу на ступеньках крыльца магазина в ожидании попутной машины.

Да, вчерашний день был для меня очень тяжёлым. Колоссальных нервных и физических усилий мне стоило взятие скалы «у трёх башен» со стороны Чантыаргуна. Помешала сориентироваться речка, впадавшая в Чантыаргун. Она нарушила и сделала незаметной тропу во время большой воды. В том месте, где свалено дерево поперёк речки, тропы нет. Она метров за 100, если не больше от дерева вверх по речке. Сейчас не вспомнить всех деталей опасного подъёма, длившегося часа полтора. Старательно обходил карнизы, цепляясь за кустики травы, за любое живое деревце, за скалистые уступы. И это с рюкзаком и фотоаппаратом на боку. В руки впивались колючки шиповника и других древенистых растений. Один раз был в плену у этих колючих растений. И это на крутой стенке, где нельзя было доверять скальным выступам, нередко «живым» камням, которые шевелятся, как только до них дотронешься рукой. В самые трудные минуты, находясь на головокружительной высоте и слыша рокот реки, я взбадривал себя словами: «вот так, сейчас получилось, должно получиться и дальше». И это когда руки и ноги дрожали от волнения и страха. Это было балансирование на грани риска. Не хотелось возвращаться назад, не достигши цели. И я её достиг: поднялся к «трём башням». Но какой ценой?! Когда я, наконец, добрался до башен и увидел тропу, сел в изнеможении. Руки и ноги тряслись. Не хватало воздуха. Съел два помидора и… в путь. Ещё три часа ходу. Но в 15.00 у отметки «^ вверх» силы оставили мня. Повернул назад.

А сегодня снова испытал чувство страха, причём, там же где и вчера. И чувство бессилия перед препятствием. Преодолеть нужно всего только 2-3 метра. Но рядом с бешеным потоком Чантыаргуна. Нужно было дотянуться до палки, вбитой в расселину скалы. Потом – проще. Всего несколько сантиметров не хватало до палки.

Решил идти верхом. Попробовал. Не получилось. Вернулся. Сел. Положил фотоаппарат в рюкзак. Изучил все видимые глазу точки возможной опоры, и рискнул. Всё-таки дотянулся до торчащей из скалы палки. Подбодрил себя словами «получилось, должно и дальше получиться». Руки ищут, за что 28 Поздно осенью я получил от Курбановых посылку с вареньем из облепихи.

68

можно было бы надёжно ухватиться, чтобы переставить ноги и найти другую надёжную опору. Так, подбадривая себя и поощряя словами на следующее движение, преодолел эти 2-3 метра. Разумеется, не без дрожи в руках и ногах.

Неподалёку от этого опасного места к камню прибит металлический «поминальник»: Женя Дубов. И строчки: «Не дома умер, заверенный нотариусом и врачом».

Всего 2-3 метра, а сколько переживаний. Как будто предусмотренное маршрутной картой испытание нервов… Прежде всего их. Сравнивая со вчерашним, это место гораздо опаснее, чем «у трёх башен»29.

Вспомнилось, что перед уходим от Акбулатовых к ним приходила девочка-подросток. Принесла яиц. А Медина взамен дала ей конфет. Абу объяснил это так. С четверга на пятницу горцам положено обмениваться подарками. Этого требует обычай.

На обратном пути от «3-х башен» попробовал облепиху. Терпкая, вяжущая, острокислая ягода. Видимо, не зря её так назвали. Эта оранжевая ягода плотно прижата к ветке. А у самой ветки острые и большие шипы.

Вчера вечером остановился на ночлег у 3-х башен. «Чай» приготовил из красных плодов барбариса, свисающих кисточками, как смородина. Плоды вытянутые. Получилось приятное на вкус питьё розоватого цвета.

Полноценный сон не получился. Лежал на полиэтиленовой плёнке, ею же накрывшись. Время от времени моросил непродолжительный дождь. Так и ворочался со спины на правый бок. К утру замёрз до дрожи. Встал в 06.00. Долго разжигал костёр полусырыми ветками. Удалось разжечь. Сварил подобие чая-компота. Черпал «чай» из котелка мыльницей. И в путь. Последние 1,5-2 км. меня подвезли на газике.

Итак, в активе прогулка по ущелью Тазбичи и в сторону Малхиста30.По пути из Итум-Кале в Советское (в машине скорой помощи) попали в

зону дождя. Он шёл и в Советском. Впрочем, к 19.00 он закончился.

17 сентября

Ездил в Грозный. Побывал в Краеведческом музее. Одноэтажное, явно недостаточное для демонстрирующихся экспонатов, помещение. Здесь совмещены краеведческий и исторический отделы.

Краеведческий отдел сформирован по природно-климатическим зонам: «горные леса», «альпийские луга» и т.п. Курьез: малёк щуки в бутылке. Здесь тесно экспонируемым вещам. Даже рябит в глазах. История представлена в выдающихся личностях. 29 Сейчас, по прошествии 28 лет, я не стал бы настаивать на особой опасности именно этого места.

Поднимаясь по крутому склону к «трём башням», я мог бы сорваться и разбиться о камни и оказаться в бешеном потоке реки, продвигаясь же по разрушенной подвесной тропе из сучьев, я мог сорваться всего лишь с 2-3-хметровой высоты.

30 В Путеводителе 1969 г. пишется «Малхиста», а в карте «Чечено-Ингушская АССР», опубликованной в Москве в том же 1969 г., - «Малхесты». Поэтому позволительно и то, и другое словоупотребление.

69

Погода стояла отличная: + 22-24°. Солнце, Ни облачка. Как будто и не осень.

Вернулся в Шатой поздно. Билет купил на 17.40, автобус же отошёл от автостанции в 18.00. Сломавшийся автобус заменили другим.

В автобусе разговорился с молодым чеченцем. Неприятно с ним было потому, что он хвастался своей денежной специальностью «костоправа» (ремонт автомашин).

18 сентября

День отдыха. Сегодня должен был приехать Асламбек. Вчера заезжал Саламбек, его брат, но меня не застал. Днём я был в городе.

Сегодня день выдался серый и прохладный. Фотографировал Абу и Медину, затем окрестности Шатоя, а когда к Абу пришёл его знакомец, и его тоже.

Купил в здешнем универмаге меховую телогрейку (сестре – клеёнку). Удача. 63 рубля. Цигейка Бакинской меховой фабрики. Абу одобрил покупку.

Сегодня мылся в здешней бане, построенной в 1968 году. Моющихся было 4 человека. Да и банное помещение мало. Вместо лавок – стенные выступы, поэтому не много места, от силы на 6 человек. По-видимому, предусмотрено мытьё стоя. Зато 2 душа, причём из одного льёт только холодная вода. Парная, по-видимому, на водяном пару, но она не действует.

Сейчас я пишу эти заметки, а знакомец Абу молится в кухонной комнате.

Пожилые чеченцы аула Шатой

19 сентября

Позавчера вечером приехал долгожданный Асламбек. Проговорили с ним допоздна. К сожалению, больше говорил я. Под музыку его портативного магнитофона «Грюндик» (ПНР).

70

Вчера в 15.00 уехали в Грозный покупать мне авибилет. Уехали на такси. По 3 рубля с человека. Купили мне билет на 29 сентября.

Затем поехали к Саламбеку. Дома была лишь его жена Зоя. Перекусили и назад. Долго ждали трамвая № 4. Спросили, наконец, киоскёра, продающего абонементные талоны. Оказалось, что этот номер маршрута снят. Посоветовал ехать автобусом № 8 или трамваем № 1. Опять долго ждали. Когда стало ясно, что можем опоздать на рейсовый автобус в Шатой, поймали попутку и поехали на станцию. Поздно. Пришлось ехать на попутке-микроавтобусе. По 2 рубля с человека. Водитель заработал 18 рублей. По-видимому, в 2 раза больше, чем за день на основной работе.

Вчера перед поездкой Медина угостила жижг-галныш.

20 сентября

Начало путешествия в долину р. Ассы. В 10.00 выехал в Грозный. Затем на автобусе № 7 доехал до автостанции. Купил билет (1 руб. 50 коп.) до Алкуна. Увидел неподалёку молодых людей с рюкзаками, подошёл к ним. Они тоже купили билеты туда же. Напросился в попутчики. Взяли, так как кто-то, кого они ждали, не смог поехать с ними. В 12.35 отъехали. В 16.00 были на месте. Немного прошли вверх по р. Асса и поставили три палатки. Ночь переночевал с Борисом и Виктором на «пуховике».

21 сентября

Вчера Сергей поймал 4 форельки. Сделали шашлык. Долго сидели у костра и пели песни. Спать легли в 11-м часу вечера.

Сегодня вышли в 09.05. Утром я взял добавочный груз – питание. После обеда Виктор дал ещё и спальник, чтобы разгрузить женщин. Шёл легко, постоянно вторым или третьим. Путь от Алкуна до Таргима 25 км. По названию заброшенного аула названа и котловина.

Пришли к 17.00. Маршрут существенно легче, чем на Малхисту: всего два белее менее трудных подъёма в конце пути. Удивительна река Асса: необычайно чистая, голубовато-зеленоватого цвета. Просматриваются крупные камни до дна. Само Цорхское ущелье (затем Цорхская котловина, потом Ершинское ущелье, переходящее в Ершинскую котоловину) нелюбопытно, однообразно.

Лагерь разбили у маленькой речки, неподалёку от её впадения в р. Ассу в Таргимской котловине. За пределами ущелья и перпендикулярно пересекающего его Скалистого хребта.

71

Информация путеводителя «По Чечено-Ингушетии»:«Ширина котловины свыше километра, длина её достигает 5

километров, а над уровнем моря она поднята на 1100 метров. Сюда открывается несколько горных долин притоков Ассы. Отроги Бокового хребта, окружающие котловину, сложенные сланцами…, имеют довольно мягкие очертания. Только на севере поднимается гигантская отвесная стена Скалистого хребта с резкими контурами зазубренного гребня. Слагающие её известняки окрашены в нежные жёлто-оранжевые тона. Это замечательно гармонирует с зелёным цветом близлежащих гор и яркой синевой неба. <…>

Бывает так. Тёмные дождевые облака кромкой протягиваются по гребню. Непрерывно слышатся близкие раскаты грома. Совсем рядом на северном склоне бушует гроза, а на южном склоне в это время царит ясная солнечная погода и не выпадает ни одной капли дождя. Здесь, за эскарпом хребта, образуется полоса «дождевой тени». Народами, населявшими Кавказ, сухость воздуха за Скалистым хребтом использовалась в прошлом для естественной мумификации трупов умерших. Поэтому тут так много могильников в виде надземных усыпальниц»31.

Таргимская котловина природно-климатически любопытна. Её окружают высокие горы. На них держатся облака и туман. Над самой котловиной безоблачное небо. Ещё одна особенность Таргимской котловины в том месте, где мы расположились лагерем, – сильный ветер из ущелья и в ущелье, по которому протекает Асса, соответственно утром или вечером. Этот эффект, как я заметил, происходит из-за разницы температур в ущелье и в котловине. В котловине в это время года велика разница между дневной и ночной температурами: днём жарко, ночью холодно. В самом ущелье таких перепадов температур нет. Тем более что в ущелье много растительности и высоких деревьев, а в котловине – кустики и трава. Деревья только вдоль речек. Основной ландшафт каменистый.

Неподалёку от нашего лагеря - башенный комплекс: 4 боевые и несколько жилых башен. Чуть выше их – склепы.

31 По Чечено-Ингушетии… С. 125-126.

72

Склеп Таргимской котловины

Только что пил оригинальный напиток из барбариса и облепихи с сахаром. Необыкновенно вкусно.

Попытка поймать форель в маленькой и мелкой речке была безуспешной.Выпускники нефтяного института – Виктор, Виталий, Борис, Лёша,

Сергей, две Ольги и Таня – компанейские люди. С ними легко.По-видимому, они уже давно ходят вместе, хорошо знают друг друга. Вот

и меня нагрузили не сразу. Вначале понаблюдали за мной: каков я в пути. И только после наблюдения стали понемногу нагружать. Разумная стратегия.

Кроме того, они хорошо продумали проблему питания. Ничего лишнего. И всё самое необходимое с собой. Я удивился, увидев у одного из них бутыль с сырыми яйцами, но уже подсоленными. Вместо сковороды подобие противня. Приготовить яичницу можно быстро. На этом же противне, на растительном масле, пекли вкусные лепёшки. Одежда и обувь, рюкзаки – всё это хорошо подогнано. Не то, что у меня. Я ещё не видел станковых рюкзаков, а они уже ими пользовались. Всё это свидетельствует о большом их туристическом опыте.

73

Тхаба-Ерды. Православный храм XII в., расположенный близ бывшего аула Хайрах в верховьях р. Ассы, на правом её берегу

22 сентября

Утро. Безоблачное небо. 07.25. Холодно. Развёл костёр. Рядом Сергей с женой Таней. Сергей разводит примус.

Тхаба-Ерды

Вышли в 10.00. Вечером и утром фотографировал Таргимский башенный комплекс.К 11.00 были у р. Гулой-Хи, точнее – у (христианского) храма Тхаба-

Ерды (в 5 километрах от нашего лагеря). Затем по речке поднялись до «классической» башни бывшего селения Пуй. Шли до неё около часа. Конец

74

маршрута – башенный посёлок Вовнушки.

Замок-крепость Вовнушки. Ущелье Гулой-Хи

Все ушли к водопаду. Я остался фотографировать башни. Очень живописные. Поднялся до основной, целой. Оттуда сфотографировал снежники, очень впечатляющие. До восхождения сфотографировал святилище (наподобие того, какой видел на Столовой горе в долине р. Армхи) и склепы.

Тхаба-Ерды

Вернулись ходившие к водопаду. Перекусили и в 15.00 отправились в обратный путь. Я шёл быстро, срезая путь по верхним тропам. Затем, на подходе к Тхаба-Ерды, я стал подниматься напрямик, без тропы. Трое – Виктор, Виталий и Ольга – побежали по тропе дальше. Я им свистнул. Они увидели

75

меня у храма и стали подниматься ко мне. А я в это время фотографировал.

Тхаба-Ерды. Сканировано с книги Е.И. Крупнова. Указ. соч. (по М. Энгельгардту, 1811 г.). Рис. 44. 3

Вернувшись в лагерь, занялись приготовлением ужина. Женщины устали. Мужчины заготовляют дрова, собирают облепиху, готовят ужин и чай. Виктор печёт блины. Виталий колдует над приготовлением салата-оливье. Сергей тоже что-то варит. Я собираю сучья для костра. В 18.20 ужин.

Тхаба-Ерды. Сканировано с книги Е.И. Крупнова. Указ. соч. (по Энгельгардту, 1811 г.). Рис. 44. 4

Вспомнилось. Вчера вечером, уже в темноте к нам на лошади подъехали двое. Один с автоматом. Оба в штатском. Предупредили, что в горах «два

76

артиста наводят порядок. Чуть что – оповестите нас». И уехали, оставив нас в недоумении.

В этот день мы прошли 20 км., затратив 4 часа.

Башенный комплекс на перевале к р. Армхи

23 сентября

Путь в долину р. Армхи по ущелью. Речка. Из Таргимского ущелья вправо. Эгикал (?). Много башенных комплексов. Больше, чем в самой Таргимской котловине. С утра солнечная погода.

Боевая чеченская/ингушская башня

Перевала достигли за 3 часа. Виталий фотографировал меня на фоне ледника и живописного Скалистого хребта.

С 14.00 до 15.00 обед у ручья, за перевалом.Пришли к месту для лагеря к 18.00. женщины насобирали маслят и

77

сварили грибной суп. Вкусно. Завтра после обеда собираемся ловить форель.Расположились на р. Армхи. Вода менее минерализована, чем в Асса.

Неподалёку ледник, из которого она берёт начало. Впервые видел звёзды на небе в накрапывающий дождь!

Речка в горной Ингушетии

7 часов пути: 4 часа – включая перевал, и 3 часа – после перевала.Прошли ярко выраженную альпийскую зону: 1,5 – 2 тыс. м. Зону сосны,

липы, орешника, клёна. И вышли в долину р. Армхи. Поднялись вверх по течению около километра. Перешли её вброд. Очень холодная вода. Сильное течение. Скользкое галечниковое дно реки. Разбили лагерь на старом пепелище. Три палатки. Готовые дрова.

Напоминаю. Вправо после Таргимского ущелья обилие башенных комплексов, стел, склепов. Более богатых, чем в самой котловине. Вдоль Скалистого хребта.

24 сентября

Сегодня нужно после завтрака идти в с. Армхи и день быть там. Завтра рано утром – ехать через Орджоникидзе в Грозный и Шатой.

Никогда не забыть переход р. Армхи вброд. Ноги так закоченели, что не чувствовал их, когда оказался на берегу. Сел, снял рюкзак и стал долго растирать ноги, чтобы они покраснели и я вновь их почувствовал.

Ноги растирал подарком тёти Вали, младшей сестры моего отца, - шерстяными носками из козьего пуха. Растерев ноги, я подарил эти носки тому, кто почему-то шёл в калошах на босу ногу. Я пожалел его разбитые в кровь ноги и отдал ему носки.

78

25 сентября

Вчера, попрощавшись с выпускниками нефтяного института и коллегами по путешествию, я вышел в 09.30 из лагеря. Дошёл до аула Эрзи. Сфотографировал башенный комплекс.

Башенный комплекс аула Эрзи (Орёл)

Затем отправился к курорту «Армхи». Проходя мимо, я заметил, что его здания выглядят словно после землятресения: окна выбиты, кое-где обвалилась крыша и стены. Оказалось, что курорт закрыт уже в январе. Отправился дальше, к с. Джейрах. Мало людей на улице. Уныло. Серо. Не нашёл Льяновых. Проходивший мимо автобус остановился, и я поехал в Оржоникидзе. Водитель не взял денег за проезд. Ехал около 40 минут.

В Орджоникидзе на меня с любопытством посматривали. Обросший. В штормовке и с какой-то коробкой с боку. В гостинице «Кавказ» не застал администратора. Он ушёл на перерыв. Не захотелось ждать. Да и вид мой был явно не гостиничный. Только что сошёл с гор. Пропах потом и дымом костра.

Поехал на автовокзал. Он напоминает грозненский. Купил билет за 2 руб. 50 коп., поел в буфете. Можно было поесть либо харчо по-грузински, либо фаршированный перец. Избрал второе. Эту острую пищу нейтрализовал стаканом сметаны. Затем купил 100 гр. голландского сыра.

В автобусе ехал 2,5 часа. Разговорился с первокурсницей медицинского института. Ей выпала (вместо сельскохозяйственных работ) работа на заводе по переработке фруктов в соки и консервы. Студентка оказалась разговорчивой. Затем вместе ехали на автобусе № 7. Купила мне талон на проезд. Попрощались у «Минутки» (в Грозном).

19.00. Автобус уже ушёл. Один владелец «Жигулей» запросил 30 руб. Я отказался. Неподалёку от автостанции у дороги три чеченки ловили попутку.

79

Одна из них узнав, к кому я еду (А.М. Акбулатову), сказала, что не оставят меня. Сказавшая это только что прибыла из Москвы. Около 19.30 им повезло: на «Волге» ехал знакомый. С ними я и доехал. Бесплатно. Нельзя было предложить денег – мог обидеться. Так мне объяснили чеченки.

Шатой. Абу ещё не спал. Почаёвничал с ним, помылся и… в постель.Сегодня собирал сначала кизил, затем, после обеда, - облепиху. Облепиху

я собирал голыми руками, не боясь исколоть руки колючками. Рядом приезжая с Украины женщина (это выяснилось в разговоре) срезала ветки и обирала с них плоды облепихи.

Потом баня. День был жарким, и сейчас, в седьмом часу вечера, тепло.

26 сентября

19.45. Только что ушёл Абу. Уходя он сказал: если бы кто-нибудь из сыновей был похож на тебя, починили бы забор. На это я заметил, что Асламбек хочет достать и привезти дров.

А ведь здесь, в ауле, сын Абу, Тамерлан, педагог, (построил кирпичный завод). Ему 40 лет. Асламбеку 43. А я думал, наоборот: Асламбек моложе Тамерлана.

В первой половине дня снова ходил за облепихой. Принёс двухлитровый бидон. Затем сходил на рынок. Купил 2 кг. помидоров, груш и 2 кг. сахарного песку.

До обеда было жарко, несмотря на лёгкий ветерок. Около 25° . От автомашин пыль столбом. После обеда жара спала. Перебирал вчерашний и сегодняшний сбор облепихи. Затем промывал и молол её на мясорубке по 3 раза каждую порцию. После этого наполнял трёхлитровую банку и высыпал в неё сахарный песок в соотношении 1 часть молотой облепихи и 2 части сахарного песку. Почти до 18.00 часов занимался этой работой. Всё это я приготовлял для Медины, страдающей от гипертонии.

Приехала Медина и занялась подготовкой кизила к варке из него варенья.Асламбек в Грозном хлопочет о заготовке дров для родителей. Советовал

мне приехать к Саламбеку. Завтра утром поеду.

27 сентября

Завтра последний день моего пребывания в ЧИАССР.Сегодня ездил в Грозный за разновесами и купил их на складе

«Медтехника». Они нужны мне для приготовления химических реактивов (проявитель, фиксаж). Не хочется пользоваться заводскими проявителями и фиксажами. Буду сам их приготовлять по рекомендуемой профессиональными фотографами рецептуре.

Попытка съездить к Саламбеку не удалась. Трамвай № 6 почему-то не

80

ходил там, где ему положено.Вернулся в Шатой в начале 17-ти. Вечером пошёл дождь. Не дай бог, надолго. Дождь нудный и мелкий.

28 сентября

Готовился к отъезду. Стояла серая погода. Накрапывал дождь. Асламбек не приехал.

29 сентября

Утро холодное, но ясная погода. В Грозном жарко.Самолёт отправился в рейс в 14.35. В Москве 14°. На городском аэровокзале вещи в камеру хранения не принимали у тех, у

кого не было билетов на предстоящий рейс. Странно.Поехал в Шереметьево. Купил билет на 1 октября. Ночевал в аэропорту.

Точнее - дожидался утра.Утром погода, когда разошёлся туман, выдалась почти тёплая и

солнечная. Побывал на Калининском проспекте. Фотобумага только «Унибром» и

«Новобром» фирмы «foma» (ЧССР).

30 сентября

Удалось в 15.15 попасть на самолёт. В 19.05 прибыл на ул. Химиков 13, кв. 8 – к сёстрам. 8° тепла в Архангельске.

1 октября

В Архангельске можно купить бытовые весы (до 20 гр.). Правда, грубоватые. Мои лучше, всё же производства «медпром».

2 октября

Холодно. Ночью - 5°. Днём около нуля. Фотографировал в Малых Корелах пока светило солнце. В 16.00 пошёл снег.

3 октября

Снег не сошёл. Около нуля. С Галей и Володей ездил в кинотеатр «Искра». Смотрели «Портрет жены художника». В главных ролях В. Теличкина, С. Шакуров и Н. Михалков.

81

4 октября

Погода прежняя. Без перемен.Как и в пятницу, отправлял дочь Лены Иринку в садик. Шла - упиралась.

Часто советовал ей идти быстрее. Безрезультатно. А в садике, увидев, что она последняя, она сказала, что больше со мной не пойдёт, потому что я хожу медленно! Я же и виноват.

На этом дневник обрывается: продолжения нет.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ЧЕТВЁРТОМУ ПУТЕШЕСТВИЮ

Четвёртое путешествие началось после поездки на Кенозеро. Через неделю. В течение этой недели похолодало. Хочется тепла и продолжения лета.

Это – последнее путешествие на Северный Кавказ. Я приобрёл в Архангельском комиссионном магазине подержанную фотокамеру – «Салют-С». Поснимал на Кенозере. И решил сделать достойные снимки этим фотоаппаратом на Кавказе. Но, уже в Грозном, сломался фотоаппарат, и сорвалось путешествие в горы. Из-за этого больше, чем хотелось бы, провёл времени в городе и понаблюдал за жизнью горожан.

Первое путешествие в Чечено-Ингушетию состоялось 14 лет назад. Срок немалый. Надеюсь, новые наблюдения, главным образом за жителями Грозного, будут интересны читателям.

Купил билет на самолёт, телеграфировал Саламбеку, младшему брату Асламбека о времени прибытия в Грозный. Кстати, я познакомился с Саламбеком ещё в ЛГУ, когда он учился на философском факультете.

Дневник

16 августа 1984 г., четверг

07.55 – взлёт самолёта из Сыктывкара. Рейс в Москву, чтобы оттуда лететь в Грозный.

Во время полёта почему-то вспомнился москвич странного облика. В ковбойке и в скандинавской бороде. Борода воспринималась как бутафорская. Уж очень он подвижен, улыбчив и гримасничал. А борода как будто ради демонстрации мужественности, суровости. Этот москвич с женой путешествовал по северу (Архангельск, Кенозеро, Каргополь).

В Москве автобус 2 часа шёл из Шереметево во Внуково. Аэровокзал Шереметево комфортнее и удобнее для пассажиров, чем Внуковский.

В Грозном меня встретил Саламбек с сыном Тимошей. На своей машине

82

привёз к себе на квартиру (проспект Кирова, д. 17). Дома его ожидала жена Зоя с дочкой Яной 7 месяцев от роду.

Ночью шёл дождь. Со слов Саламбека: в последнюю неделю погода стала переменчивой.


Нужно написать для работника здешней редакции рецептуру плёночного проявителя «Фотон Н 11» (по его просьбе).

Саламбек помог «достать» хорошей фотобумаги.Сапутдин, родственник Саламбека.Случилось непредвиденное: вышла из строя среднеформатная

фотокамера «Салют – С». По-видимому, из-за чрезмерного давления во время погрузки-разгрузки ручной клади в аэропортах. Цель, ради которой я оказался здесь в этот раз, может быть неосуществимой. Неужели мне не повезёт?

Было смещено зеркало. Удалось его выправить – вернуть в исходное положение. Шторка фотоаппарата заедает.

Сегодня на складе республиканского фотоуправления предлагали «Киев-88». Не взял. Зато приобрёл фотобумагу. Но… на пачке фотобумаги были, как будто специально, стёрты дата и цена.

Грустное начало путешествия.


Ночью опять шёл дождь. В городе плохие дороги, поэтому всюду образовались большие лужи.

Курьёз. Одна пожилая женщина приняла меня за чеченца. И искренне удивилась, что я русский. Саламбек заметил, что его знакомые воспринимают меня за своего, то есть за чеченца.

Я снова в Советском (Шатое). Медина почти не изменилась, Абу стал ещё благообразнее. Медине 65 лет, Абу 81год.

Когда мы приехали, выглянуло из-за туч солнце, сейчас, в 13.55, оно исчезло. В 16.00 заморосил мелкий дождь.

Утром проверял выдержки фотоаппарата. Он работал более-менее стабильно на выдержках 1/60, 1/15, 1/8.

Фотографировал во дворе, под грушей Тимошу (Тимура, которому в ноябре исполнится 6 лет), затем Абу, Медину и Тимошу, наконец, Саламбека. По-моему отснял 8 кадров, из них 1-3 заклинило.

Может быть, завтра с утра будет погода.Абу редко появляется во дворе. У него двустороннее воспаление лёгких.

Понемногу поправляется.В этом году у него хороший урожай груш, хуже – яблок.В Грозном у Сапутдина основательный дом (с зацементированным

83

двором, садом). Когда из грязных улочек города попадаешь в его двор, словно оказываешься в чеченской усадьбе в горах32.

Свой дом – своя крепость. Дом и хозяйственные постройки образуют замкнутое пространство, обнесённое забором, с металлическими воротами и калиткой.

Когда ехали на «Жигулях» в Шатой, Саламбек рассказал о своих мытарствах в здешнем университете. Хотел поступить в целевую аспирантуру. Добивался осуществления своего замысла. Был настойчив. И проиграл.

Два года нигде не работал. Из принципа. В результате – оказался в школе.Прежде у него был «Москвич», теперь «Жигули». Купил Асламбек в

Ленинграде. По-видимому, на деньги родственников (весной этого года). Я заметил, что он рискованно ведёт машину, нарушает правила дорожного движения.

Саламбек час назад уехал с сыном в город. Перед отъездом угостил шашлыком в «Шашлычной», что на берегу Чантыаргуна, за аулом, по пути в Итум-Кале. Затратил на них почти 8 рублей (вчера получил 40 руб. аванса).

Один из его родственников живёт очень богато. А всего лишь завхоз.По его мнению, взяточничество, корыстолюбие в республике процветают.

Бороться против этого очень трудно из-за взаимоподдержки лихих людей. Один из его знакомых - «костоправ»: занимается ремонтом машин. Доходное дело.

19.30. только что ушёл Тамерлан, брат Саламбека. Преподаёт здесь физкультуру. Интересный, открытый человек. Поговорили о сельскохозяйственной политике 50-х годов. Здравомыслящий человек. Тамерлан с 1946 г., стройный подтянутый, с приятным ровным голосом.

Со слов Тамерлана, сейчас в Советском районе около 14 тысяч человек (меньше, чем в крупных сёлах на «плоскости»). Скота почти в 10 раз меньше, чем до войны. Немало работоспособных людей вынуждены отправляться «на шабашку» в Россию, на многие годы.


С утра мелкий моросящий дождь. Даже не дождь, а пыль, но различимая.Ещё в начале 60-х годов в Советском был дом отдыха. Красивым был аул.

Теперь даже трудно угадать это недавнее прошлое Шатоя.С вечера почему-то заныло левое плечо. Ночью пропотел. Стало лучше.Снова слабость во всём теле и ноет плечо. На проспекте Кирова в Грозном, точнее на его «газонах» пасутся коровы,

а вечером гонят овец.

20, понедельник

32 Дом Сапутдина находился на периферии Грозного. Даже в столице ЧИ АССР, но не в центре города, более или менее обеспеченные коренные жители стараются иметь свой дом, напоминающий горскую усадьбу.

84

Получить во временное пользование «Киев – 88» не удалось. Придётся ехать с «Салютом – С».

Моё первое впечатление о Саламбеке: живёт на грани риска. Хотя бы в пользовании «Жигулями». Его оштрафовали за неиспользование привязных ремней.

Туман разогнало, появилось солнце. Ни одного облачка. Жарко.Микаэл Хаджимурадович и Хаджият Точиевы (преподаватели

университета) ездили за Карабулак..В Ингушетии красиво оформленные поля и сады.


Вчера весь день стояла хорошая погода. Сегодня с утра мглистое небо, дымка. И вчера вечером ухудшилось самочувствие. Действительно простудился.

Сегодня Саламбек массировал мне правую лопатку и грудь с помощью пахучей и обжигающей мази.

Надежды на ремонт «Салюта» не оправдались. Взявшийся за ремонт туберкулёзный больной сделал ещё хуже: из трёх работающих выдержек теперь работает только одна.

Касим, племянник Зои (жены Саламбека), около 20-25 лет. Глубоко верующий человек, художник-любитель, работает на автозаправочной станции. Преобладающие оценки в школе были «5». Женат. Нет друзей. Общается преимущественно со стариками. Приятной внешности.

В Чечне главное – личные контакты, а «государственные» интересы – постольку, поскольку. Культ семьи, дружеских связей.

Здешние горцы безмолвствуют потому, что не любят жаловаться. Поэтому дрянных, зарвавшихся администраторов терпят. В Советском районе партийно-советские органы скомпрометировали себя взятками.


Стоит жаркая солнечная погода. Только что прочитал текст обращения журналистов ЧИ АССР к ЦК

КПСС и Брежневу, по-видимому, 1981-82 гг. о взяточничестве, спекуляциях, хищениях, о преследовании честных людей и поддержке преступников руководящими людьми республики, в том числе занимающими самые высокие посты. По сути дела, речь идёт о мафии, безнаказанно творящей беззакония. Со слов Саламбека, авторы обращения-письма пострадали, хотя расследование частично состоялось. Но, судя по всему, «а воз и ныне там». Лихие люди имеют поддержку за пределами республики. Во-первых, их практика основывается на аналогичной практике в РСФСР. Пусть в меньших размерах, но всё же… Иначе они – здешние разбойники – вели бы себя сдержаннее. Во-вторых, кровно-родственные («тейповые») связи, превосходят государственные. Ведь не зря

85

преступники кучкуются по родственным и дружественным связям, а деловым качествам отводится подсобная роль. В-третьих, преступники порой паразитируют на народных традициях. Дело в том, что между простыми людьми и преступными руководителями, разумеется не всеми, - пропасть. Не все руководители – преступники, но среди них не мало молчунов, не желающих «выносить сор из избы» или не желающих жаловаться, или обязанных чем-то. Да мало ли… А в результате – деградация хозяйства, культуры, уныние, рост алкоголизма, наркомании, преступности.

Снова попытались приобрести фотоаппарат. Вначале в пункте проката, затем у Мансура, который работает художником и фотографом в издательстве. Неудачно.

Завтра постараюсь улететь.


В 11.45 не удалось. Может быть, повезёт в 19.20. Накануне почти дочитал повесть Леонтия Иосифовича Раковского,

ленинградского прозаика, «Михаил Тухачевский». О периоде с 1914 по 1920 гг. Пресное, монотонное сочинение, написанное в 1964-65 гг.

21.00. Плечо пока не ноет, но сохраняется вялость в теле.Весь день провёл в аэропорту. Улететь не удалось. Не улетели даже те за

кого замолвили слово руководители авиаотряда. По-видимому, зря буду терять здоровье в ожиданиях. Не лучше ли попытаться отдохнуть? Разумеется, не в городе. Попить минеральной воды «Серноводской».

Зоя сказала, что прогноз на 20-е числа августа неблагоприятный - дождевой.

В аэропорту познакомился с молодым военным лётчиком, майором. Симпатичный, спокойный, ненавязчивый. Жена подарила ему «Зенит – Е». Он попросил проконсультировать. Дал несколько советов. Так и разговорились. Он, как и я, русский. Третий день пытается улететь в Москву, на медицинскую комиссию. И не удаётся. По его словам, он чувствовал себя как в детстве, в уральской деревеньке. А мне, северянину, здешний городской климат близок к экстремальному. В Грозном пыльно, душно. Представить только: даже если он завтра попадёт в Москву, ему не позавидуешь. Три дня нервной жизни в аэропорту могут отразиться на состоянии здоровья. Мы с ним тепло расстались.

По иронии судьбы, сегодня приходил долгожданный любитель туризма и фотографии. Его зовут Ахьяд. Он хочет идти в горы, но не один, а с напарником. Однажды я с ним пообщался. Это нервный человек. Шумно вдыхает, гримасничает, чрезмерно энергично жестикулирует.


Уже много раз слышу от чеченцев-интеллигентов рассуждения о плохих и

86

хороших нациях. Вот и Ахьяд спросил меня: не заметил ли я, чем пахнет от ингушей. Он пытался убедить меня, что они отличаются от чеченцев.


Вчера с Ахьядом, на его машине, ездили к пенсионеру, ремонтирующему фотоаппараты. Оказалось, недавно умер.

Нам посоветовали наведаться к мастеру, ремонтирующему радио- и телеаппаратуру. Безрезультатно: не взялся. Шторка «Салюта-С» стоит около 50 рублей. По мнению этого мастера, и покойник не взялся бы за ремонт.

Остаётся одно – доживать до 31 августа.Вечером мучился от тупой боли. Испортилась погода – пошёл дождь. А

перед дождём задул сильный ветер.


Пикник неподалёку от Ведено. В Макхеты. Нас четверо (Касим, врач Ходжиахмед, я, Саламбек) и Тимоша. У небольшой горной речки. В ущелье плотный туман.

Вечером болезнь не беспокоила. Ходжиахмед утверждает, что желчный пузырь при мне. Мол, иначе уже давно бы развился диабет и я был бы бледным, худым. То есть без желчи жить нельзя и дня. Правда, он допустил, что хирург мог, минуя… вывести желчь в кишечник. А почему бы и нет.

Странная у меня болезнь: она беспокоит меня с 19.00 до 21.00, потом отпускает.

Касим не мог понять, почему я не пожелал помочь своим сёстрам поступить в институт. Мою ссылку на нравственный закон он не принял. Ему, Саламбеку и Ходжиахмеду свойствен взгляд на мир через призму семейно-родственных отношений. В частности, Саламбек опирается на «институты» родства и друзей, но не верит в «институт» учеников (могут отступиться, и правильно поступят).

Касим не понимает, почему я не хочу иметь машину, дом, иностранные джинсы, обувь. На моё замечание, что всё это дорого и надо «доставать», Касим сказал, что достаточно в торговле иметь своего знакомого.

Если следовать этому принципу, придётся всюду иметь своих знакомых. И сам, естественно, будешь считать себя обязанным им. Разумеется, за деньги. Впрочем, этот принцип получил широчайшее распространение, в том числе в России. Все достают по принципу «ты – мне, я – тебе». В результате стираются грани между дозволенным и недозволенным, государственным и личным. В частности, на «государственных» бензоколонках часто заправляются «частники». Понятно, что этот принцип порождён бестолочью, неразумностью нашего аппарата, особенно здесь. Здешний Дом быта – убогое, обшарпанное, грязное, безлюдное помещение. В общем, здесь больше, чем где-либо, заметны

87

недостатки государственного сектора. Причина известна: взятки, забвение народных интересов.


Перед лицом обычая все равны. Ходжиахмед, уважаемый врач в одной из поликлиник Веденского района. Производит впечатление раздумчивого человека. Его комната забита медицинскими книгами на полках двух стен. Во время пикника он настаивал, чтобы я пил водку и ел мясо. Я попробовал напомнить ему, что он врач, а мне удалили желчный пузырь… И это не помогло. Велика сила традиции. Заставляли и Касима, но тот не пьёт и не курит. Меня спасает «Серноводская» минеральная вода.


Жду автобуса на автостанции. В 09.30 еду в Советское.Старики в папахах и сапогах (в калошах). Вместо папахи старики иногда

носят каракулевую шапку, реже овчинную или кроликовую зимнюю шапку. Сапоги на очень маленьком (по высоте) каблуке. Носят куртки наподобие френча, но чаще – в куртке или в пиджаке.

Молодёжь обязательно в полуботинках на высоком каблуке. В джинсах. В вельветовых костюмах.

На автостанции грязно. Пахнет помойкой.В ожидании автобуса сидят на корточках, даже женщины, не всегда

опираясь спиной на стену.Небо затягивают облака. Появились болезненные симптомы: стало

неприятно вращать головой.В Советское приехал в 11.12. Чем дальше уезжал от Грозного, тем серее

становилось небо, а перед въездом в аул туман превратился в дождь-сеянец.Из беседы с Абу. Народ испортился: менее совестлив, о карьере заботится,

приобретает. У него было четыре друга, не осталось ни одного.


Позавчера в Грозном Саламбек был очевидцем неприятного случая: бык помял старика. Хорошо, что рогами не задел. Но рёбра поломал.

В горах позавчера, в городе вчера испортилась погода. Сегодня утром небо серое.

Из вчерашнего разговора Касима с Саламбеком о строителе Зоурбеке. Разговор затеял Касим. Он сочувствовал Зоурбеку, которого уволили и переместили по работе. Саламбек сказал, что Зоурбек не прав: не умеет руководить людьми. Касим заметил, что Зоурбек – наш родственник. Саламбек не поддержал его родственные чувства.

88

Затем Касим говорил Саламбеку о предполагаемых подарках медицинскому персоналу роддома, в котором находится его жена. Он уже предложил 50 рублей акушерке-ингушке. Та отказалась. Решил сделать подарок. Касим пожелал привезти жену на «Чайке». Зоя выразила недоумение поведением мужчины, который отвёз жену в роддом на автобусе.

Сегодня прохладно, как на родном Севере.


С утра серая погода. Как будто наступила осень. Первую ночь спал под одеялом. Было холодно.

Только что разговаривал с Зоей. Здесь действительно всё продаётся и покупается. Касим хочет перейти с одной заправочной станции на другую, потому что здесь мало получает «левых» денег – всего 400-500 рублей. За первое место уплатил при устройстве на работу 2,5 тысячи рублей. Новое место стоит 4 тысячи рублей.

Больничный лист стоит 15 рублей в сутки. И так всё.Неудивительно, что ценится человек, умеющий делать деньги.Зоя неприязненно относится к «кляузникам». Всё равно ничего не

добьешься. Если даже не всегда деньги помогают. Сиди и молчи. Это она сказала о правдоискателе Ходжиахмеде.

Вспомнился давний разговор в Ленинграде с Асламбеком. Асламбек не захотел давать взятку при устройстве на работу по специальности журналиста в Грозном, и не дал. В результате вынужден был вернуться в Ленинград. Как он сказал: не хотел продаваться.

Асламбек тогда же рассказал о своём дяде-юристе, честном профессионале и человеке, которого убили, потому что он мешал лихим людям творить свои махинации.

Здешние махинаторы приписывают сотни недостающих голов скота, уверенные, что им всё сойдёт с рук.

Ездил бриться. В парикмахерской услышал перебранку мастеров. Все ругали молоденькую парикмахершу за то, что она поступила неправильно. Дело в том, что она хотела купить мяса, а ей не продали. Между тем несколько мастеров купили мяса. Тогда она вызвала заведующего магазином и указала на несправедливость. Так вот её коллеги отчитывали за нечестность. Старая работница парикмахерской заявила, что всё было в порядке вещей, так заведено очень давно. Короче: те, кто раньше критиковал непорядки, теперь приспособились и «научились жить».

После парикмахерской, подходя к дому, в котором жил Саламбек, услышал разговор двух женщин. Одна из них говорила, что дети играют на деньги. Мол, однажды они могут решиться играть и на людей.

Уже дома я подытожил Зое наш прежний разговор: проблемы воспитания детей – это прежде всего взрослые проблемы. Главное – всё продаётся и

89

покупается.(Здесь уместно обратиться к моему дневнику за 1981 г. К записи,

сделанной 20 марта в Великом Устюге. Я работал в здешнем архиве и проживал в гостинице. Вот цитата из него.

«Вернувшись в номер, застал в нём двух незнакомцев. Только что поселился Эльдар, приехавший из Баку. Второй, в милицейской форме, его гость. Пришёл навестить земляка.

Участковый милиционер, Вале Мамедов, ответил на мой вопрос: высока ли здесь преступность. «Да» - ответил он. «Есть и притоны. Много пьяниц». Но, по его мнению, «здесь хорошие люди, не умеющие делать деньги». Мол, «здесь стесняются оказать услугу за деньги. В Азербайджане открыто берут и дают взятки. Откровенно избавляются от тех, кто на взяточничество не способен»)


Вчера, вечером, у приятеля Саламбека, мойщика машин, узнал об одном из чеченских «богачей». Он в Калмыкии выращивал и пас 1400 своих овец. За одну их стрижку он получал 100 тысяч рублей. Его «накрыли» и изъяли 700 голов. Теперь он владеет 300 головами крупного рогатого скота. Да ещё выращивает арбузы. Такому ничего не стоит что угодно купить и откупиться у продажных чиновников.

Саламбек рассказывал о ректоре здешнего университета, который зарабатывал на приёмных экзаменах бешеные деньги. Здесь же и переводные с курса на курс экзамены можно не сдавать, если есть деньги. Заочники могут покупать курсовые и контрольные работы и выдавать за свои. В общем, налажено организованное вымогательство денег.

Утром вспомнился разговор с Касимом. Он расспрашивал меня о занятиях фотоделом и поинтересовался суммой дохода. Узнав, что дохода нет, искренне удивился. И это естественно. Он положительно оценивает лишь доходное дело.

Горские обычаи, как и старорусские, имеют цель – обкормить гостя. И в Грозном, и в Ведено, и в Махкеты, причём в разных социальных группах. Есть и пить вино до отвала. Подавать на стол лучшее…

В связи с этим вспомнились помидоры «бычий глаз» в саду у Сапутдина. Они огромны, кроваво-красного цвета, сочны. Напоминают цветом только что освежёванное мясо коровы.

Перед посадкой на самолёт происходил досмотр ручной клади путём просвечивания. Поинтересовался: не засветися ли фотобумага. Упаковщик сказал, что один киношник засветил при просвечивании на 600 рублей фотоплёнки. Это безобразие со стороны Аэрофлота.

(Конец не вполне удачного и последнего путешествия в Чечено-Ингушетию)

90

Глава 3. ДНЕВНИКИ ЛЕКЦИЙ: ПО РАЙОНАМ КОМИ АССР

С ЛЕКЦИЯМИ ПО УСТЬ-ЦИЛЕМСКОМУ РАЙОНУ. 1978 Г.

Атлас Коми АССР. М., 1964. С. 66-67

91


Вот уже четвёртый год, как я переехал из Хабаровска, где работал в Хабаровском политехническом институте, на кафедре истории КПСС в Сыктывкар. Захотелось вернуться на свою малую родину. Но осуществилось это желание позже, а пока на 15 лет «застрял» в Сыктывкаре, преподавая в Сыктывкарском госуниверситете. В этом переезде мне помогла доцент Ленинградского госуниверситета Л.Е. Анкудинова, бывший мой руководитель по курсовым, дипломной работам и кандидатской диссертации. Она списалась со своей приятельницей Т.И. Беленкиной, заведующей кафедрой СГУ, и в декабре 1974 г. я переехал сюда и стал преподавать историю советского общества и другие дисциплины. Через некоторое время стал ездить по районам Коми АССР с лекциями от общества «Знание».

Поездка в Усть-Цилемский район от общества «Знание» с лекциями о советском образе жизни 1-8 февраля 1978 г. может быть отнесена к жанру путевых заметок, тем более что я вёл дневник. В нём есть информация о людях, с которыми познакомился, оценка своих лекций, впечатления о местах, в которых мне удалось посетить с лекциями и о многом другом. Поэтому эти путевые заметки вполне можно счесть за дневник путешественника.

Дневник

1 февраля 1978 г.

В Сыктывкаре с утра выдалась морозная и солнечная погода. В аэропорту не было задержки с отправлением рейса № 197 Сыктывкар – Усть-Цильма. Я отправлялся в приподнятом настроении. В аэропорту думалось о разном и несущественном. Время от времени накатывали размышления о предстоящих лекциях. Но ненадолго.

«Ил-14» вполне приличный самолёт. Внутри обит какой-то упругой тканью белого цвета, похожей на перкаль или плотную, но тонкую, синтетическую ткань.

Стюардессой оказалась знакомая особа, бывшая студентка филологического отделения (кафедра коми языка и литературы). Приятная и симпатичная особа, но, когда смущается или чувствует себя неловко, ведёт себя как подросток, гримасничая, что явно портит её лицо.

Минут 40 я готовил план своей лекции и, набросав его, пошёл поболтать с приятной стюардессой. Оказывается, она уже давно работает в этом качестве, и бывала в дальних рейсах (в Харьков, Москву).

Промежуточная остановка – село Ижма. Вышел, чтобы размять ноги. Это село раскинулась на противоположном берегу, поэтому не удалось его рассмотреть. Тем более что шёл снег, и низко нависали облака.

Над Усть-Цильмой при посадке было безоблачное небо.

92

В Усть-Цильме меня встретила на подходе к зданию аэровокзала Александра Афанасьевна Носова. Чуть позже я узнал, что она проработал учительницей начальных классов 18 лет. Однажды сгорела школа, и она осталась без привычной работы. Ей предложили ведать делами общества «Знание» при райкоме партии. Александра Афанасьевна сказала, что «поняла эту кухню» и, при возможности, продолжит учительство.

На райкомовском «газике» подкатили к райкому партии, располагающемуся на возвышенном месте. Я отправился обустраиваться в гостиницу, находившуюся неподалёку.

Дом культуры Усть-Цильмы

До лекции успел побывать в книжном магазине. Узнал, что у магазина есть свои постоянные книголюбы, поэтому хорошие книги не залёживаются, расходятся за сутки. Продавщица оказалась бывшей учительницей, некогда учившая А.А. Носову. Эта словоохотливая и доброжелательная женщина с удовольствием рассказала мне о местных книголюбах.

Первая лекция предстояла у рабочих объединения Сельхозтехника. Ехали на лекцию на «газике». Во время поездки разговорился со вторым секретарём райкома партии, моложавым и энергичным человеком с располагающей внешностью. Он ехал в местную школу на партсобрание. Я спросил его о молодых учителях с университетским образованием. По его мнению, им не хватает знания методики преподавания. По образованию он учитель-словесник. Правда, он признаёт, что университетским выпускникам легче работать в старших классах. Затем он коснулся жилищных условий молодых специалистов-учителей. Лишь в последние два года в районе занялись жилищным благоустройством учителей.

Первая лекция началась в 14.00 и длилась около 40 минут. Лекцию слушали рабочие-ремонтники, мужчины. Слушали по-разному, но кое-кто с заметным вниманием. Один молодой рабочий, приятный лицом, слушал неподвижно, не мигая распахнутыми живыми глазами. После лекции был задан вопрос: в США высокий уровень жизни, но американцев не назовёшь

93

счастливыми, так может быть и нам удастся лишь повысить жизненный уровень, но и только. Жаль, не было времени ответить на тот вопрос. Надо было спешить на следующую лекцию.

В 15.00 состоялась вторая лекция – на хлебозаводе. Ей предшествовал разговор с одним из руководящих лиц завода. В присутствии и с участием А.А. Носовой. Этот человек выражал неудовольствие работой проектных организаций, предлагавших к строительству проекты зданий, не пригодные к северным условиям. Кровля производственных помещений спроектирована так, что при большой разнице температур в зимнее время (вне и внутри помещения) разрушаются стены, протекает крыша. Немало объектов сдаётся в эксплуатацию в некомплектном состоянии: без подсобных помещений и т.п. недоделками.

Вот с этой информации я и начал свою лекцию. Недостатки в экономическом планировании и строительстве менее опасны, нежели в социальном планировании. Именно с этих слов началась лекция. Поскольку лекцию слушали женщины средних лет, я говорил в основном о проблемах воспитания и обучения, о моде, о связи между уровнем жизни и духовном развитии личности. Всё это на основе конкретных примеров и анализе американского («Лихорадка на белой полосе») и французского («Это случилось в праздник») фильмов и других ярких примеров. Удалось расположить к себе аудиторию. Вопрос был задан организатором этой встречи. Он спросил о перспективах всеобщего среднего образования. Я отметил необязательность среднего образования для всех поголовно. Он, в свою очередь, подметил, что вовсе необязательно стремиться к продвижению вверх по социальной лестнице, что иногда уместнее совершенствоваться в избранной однажды профессии на курсах. Второе интересное его замечание: полезно некоторые старинные профессии, например, хлебопёка и доярки, переименовать, например, в мастера хлебопечения, так как это повысит престижность непопулярных профессий.

Третья лекция началась в 18.00 в комбинате бытового обслуживания. Большая часть работниц в возрасте до 30 лет. Начал с того, что указал им на большую связь между внешним видом и образом жизни. Много говорил о культуре обслуживания, о связи между материальным благополучием и оценкой жизни (счастлив ли?). На примере упомянутых американского и французского фильмов и советского фильма «Ты мне, я тебе» и «Вы мне писали». Эти примеры и комментарии к ним подействовали весьма заметно на аудиторию. Одна молоденькая швея с благоговеньем слушала меня. Это было заметно и в её позе, и в предельной внимательности, и в выражении лица, особенно губ. Другая, лет 30-ти, пыталась совмещать «приятное с полезным»: что-то шила и слушала. И её удалось увлечь – отложила шитьё. А на «галёрке» к концу лекции прекратилась суета.

В гостинице мне старались всячески угодить как администратор, так и буфетчица. Первая вечером постучала ко мне в номер и посоветовала купить в буфете чай. Затем принесла заварной чайник. Вторая предложила индийский

94

чай, хотя такового нет на витрине.

2 февраля

Прочитал 4 лекции. К вечеру устал. Правда, усталость почувствовал вечером в столовой гостиницы.

Первую лекцию прочитал утром (в 09.00) для руководителей среднего звена, уделив немало внимания их роли в формировании советского образа жизни.

После лекции зашёл в РОНО, поговорил с инспектором о выпускниках Сыктывкарского госуниверситета. Её общее впечатление: у наших выпускников недостаточно педагогического и методического мастерства, но зато они незаменимы в старших классах. РОНО довольно Т. Истоминой и Л. Симаковой.

Усть-Уильма. Вид от райкома партии на посёлок и р. Печору

После РОНО зашёл в райком КПСС, поговорил (точнее – послушал) с Рогуевым об истории Усть-Цильмы, её патриотах. Потом обед. После обеда пошёл фотографировать местные достопримечательности. Пришлось поднять воротник. Мороз (- 24°) покусывал уши. Сфотографировал дома на берегу Печоры, улиц Береговой и Советской (у Дома культуры и Народного музея). В музее не побывал за отсутствием времени.

В 13.20 отправился на «газике» в восьмилетнюю школу. Школа представляет собою неприметные и неприглядные 2 барачных одноэтажных здания. В одном – младшие классы, в другом – старшие. Есть и так называемый «спецкласс» для слаборазвитых детей.

В учительской разговорился с миловидной женщиной, как затем

95

выяснилось – директором школы. Родом из Тулы. Работает здесь уже девятый год. Жаловалась на недостатки в использовании рабочей силы на уборке картофеля.

На моей лекции было 8 учителей. Не сразу удалось увлечь их. Потом контакт наладился. Зато проговорил несколько больше положенного.

В 15.00 я должен был выступить перед партактивом района. Я появился на трибуне спустя 20 минут против заявленного времени. Очень нелегко было вызвать доверие к лекции. И всё же удалось, но не так, как надеялся. После лекции двое слушателей задали вопросы, касающиеся бесхозяйственности администрации. Это были необычные вопросы, а вопросы и ответы одновременно, то есть и то, и другое сразу. Их суть заключалась в том, что нельзя наказывать рублём за прогул.

Последняя лекция началась в 17.00 – перед рабочими коммунального хозяйства. Слушали внимательно, но не все доверяли тому, что я говорил.

3 февраля

Вчера, если не ошибаюсь, Рогуев в РК КПСС посоветовал мне обратиться к краеведу Ивану Петровичу Рочеву. Он в 1920-е годы был комсомольцем и избачём. Патриот Усть-Цильмы. Второй, к которому он рекомендовал обратиться, - Яков Николаевич Носов, преподаватель истории. Он, по мнению Рогуева, может просветить меня в здешний истории. Яков Николаевич заведует ВООПИК и по натуре краевед.

Нужно по возвращении из Нового Бора побывать в Народном музее и повидаться с этими людьми.

У меня, к сожалению, слишком мало свободного времени, чтобы заглянуть в районный архив, поэтому Рочев и Носов советами и своими рассказами могут сориентировать меня в местных хранилищах информации о 1920-х годах.

Утро. Перед отправкой на самолёт в Новый Бор. Это уже Заполярье.Я рано вышел из гостиницы. Уже светало. 07.13. Начиналось тихое и

холодное утро. Багровая заря, дым шёл почти столбом. Я быстро дошёл до остановки автобуса.

Кстати, здесь любят спорт. При мне пробежали 6 любителей бега. Один в валенках, но в спортивных брюках и шапке-ушанке. Две школьницы в кедах. Отец с сыном. И мальчик лет 9-10.

Доска о достижениях спортсменов свидетельствует о любви к спорту. Много мастеров спорта по лыжам, один – по волейболу, двое – по стрельбе, один – по самбо. Кроме того, 2 чемпиона РСФСР, 1 заслуженный тренер РСФСР (по лыжам), почётный тренер. Богато для района с немногочисленным населением.

На остановке автобуса разговорился с незнакомым человеком, старожилом Усть-Цильмы. Я спросил его: сколько семей живёт в двухэтажных

96

домах, по внешнему виду не кооперативной и не государственной застройки. Он ответил: по одной-две и даже по три семьи. У него же двухэтажный дом на одну семью. Больше 100 кв. м.

С трудом втиснулся в автобус. На первом и втором креслах сидела благообразная пожилая женщина в совике33 и говорила по-русски. И чисто, без акцента.

На аэровокзале было людно. К самолёту «АН-2» пригласили не сразу, а спустя 45 минут против назначенного времени. Мешал взлёту туман.

В самолёте разговорился с пожилым на вид мужчиной. Он с сыном летел на Медвежку. Из разговора узнал, что он старше меня всего на 10 лет. В юности жил в Калининграде. Однажды подрался. Получил срок. Жил «на 101 километре». Выпало жить в Коми крае. Так вот и попал сюда. Женился здесь и застрял. Он сказал, что здешние маленькие деревеньки исчезают. Люди уходят и заколачивают двери своих домов. И немало таких деревень.

Самолет садился в Окунёво и Медвежке.

Заполярье. Новый Бор

В Новый Бор прибыл в начале 11-ого. Пешком дошёл до конторы, зашёл в партком – к секретарю Митрофану Васильевичу Чупрову. Он набросал план моей работы на сегодня и частично на завтра и проводил в комнату для приезжих. В ней чисто, опрятно, тепло.

16.00. На улице ещё светло, но уже наваливается, наползает темнота.Обедал в столовой Торгового центра. Обед недорогой и почти вкусный.

Жаль, блины пересушены. В книжном магазине, что в том же здании, купил книгу Харчева и Алексеева «Образ жизни, мораль, воспитание».

По пути в среднюю школу увидел «двойку» оленей в упряжке. Сани лёгкие (нарты). Не удержался, сфотографировал, тем более на фоне продовольственного магазина, в тот момент, когда к упряжке подходил её владелец.

33 Совик – верхняя одежда оленеводов.

97

Заполярье. Новый Бор. Оленья упряжка

В школе поговорил с завучем. Она встретила доброжелательно и озадачила вопросом: могу ли я выдержать 5 уроков. Я ответил утвердительно. Во время перерыва в учительскую вошло несколько учителей. Среди них Людмила Симакова, выпускница СГУ. Она, узнав, что мне выпало выступать перед ребятишками, пожалела меня, порекомендовав сдвоить классы.

В 14.00 должна была начаться лекция в больнице. Началась минут на 15 позже. К сожалению, мне пришлось выступать не только перед медицинским персоналом, но и перед больными, явно не настроенным слушать меня. Лишь отдельные эпизоды лекции вызвали оживление, особенно у молодых медиков.

Лекция на сенобазе сорвалась, потому что я больше запланированного задержался в больнице.

После лекции прогулялся по центральной части посёлка. Здесь победнее и дома поприземистее (в основном одноэтажные), чем в Усть-Цильме.

В этот день состоялось ещё 2 лекции: в правлении – для работников среднего звена и торговом центре – для бухгалтеров, товароведов и кладовщиков. Лекции получились удачными.

Тесен мир. В Торговом центре встретил особу, на которую обратил внимание в авиапутешествии из Усть-Цильмы до Нового Бора. Я её тогда спросил: не учительствует ли она в Новом Бору? Она сказала: нет. Тем и кончился наш разговор. И вот я увидел её на своей лекции. Появившись и узнав меня, улыбнулась и слушала лекцию внимательно и благожелательно. После лекции две слушательницы «тет-а-тет» сказали, что им ещё не приходилось слушать такие хорошие лекции.

На вечер в школу я пришёл за 40 минут до начала церемониальных торжеств, поэтому вернулся в Торговый центр и поужинал, благо столовая в этом же здании. Здесь же оказалась одна из моих слушательниц и задала вопрос. Поскольку она работает в этом же здании, в книжном магазине, прошли к ней и побеседовали, пока не появился директор школы. С ним мы и отправились на вечер. Вначале я не знал, что он директор, думал, что он из райкома, в качестве приглашённого. И лишь потом, когда он стал рассказывать о строительстве самими школьниками спортзала, мастерской, клуба, гаража, я догадался о его должности.

В 19 часов начался вечер встречи выпускников-студентов со школьниками. Меня как почётно гостя выдвинули в президиум.

98

Выпускники техникумов и институтов Кирова, Ярославля, Ухты и Сыктывкара рассказывали о своих учебных заведениях, об условиях поступления в них. После них выступил и я. Удачно.

Затем началась неофициальная часть – танцы в спортклубе. Несколько танцев станцевал с Л. Симаковой. А затем пошли к ней пить чай. Она познакомила меня с Анной, выпускницей СГУ, химиком-биологом. И хотя она была больна, села за стол. На столе появился молдавский коньяк, закуски. Потом пришла «Анка», врач из той больницы, в которой я неудачно, как мне кажется, выступил.

У Людмилы и Анны сравнительно уютно, много книг, хороший транзисторный приёмник. Их квартира состоит из небольшой прихожей с диваном и комнаты, которую вряд ли можно назвать просторной.

Вернулся в своё временное обиталище около 11 часов вечера.

4 февраля

День для меня начался рано. В 6 часов утра. Начался поиском электроплитки и чайника. Нашёл электронагреватель и быстро приготовил чай, вскипятив воду в заварочном чайнике.

Минут двадцать седьмого мы с Митрофаном Васильевичем уже были у ремонтников сельхозтехники. Лекция удалась.

В 9 часов начались лекции в школе. Четыре подряд. Сначала в сдвоенных (по совету Симаковой) седьмых-восьмых классах. Тема «Становление советского образа жизни»34.

В 9-ом «а» трудно было читать, потому что та же тема. Были неизбежные повторы. И они действительно были. И мне из-за этого было неловко. Я даже потел от этого.

После этого урока пили чай с оладьями, с вареньем из черники. Стало ещё жарче. Меня проводили в физическую лабораторию, где я поостыл и успокоился.

Следующая лекция была для двух десятых классов в одной аудитории. Тема «Этапы формирования советского образа жизни». Получилось удачно. На лекции присутствовали три учительницы.

Из школы – в столовую Торгового центра. Затем – в комнату для гостей, где я ночую.

И опять лекция. На сей раз – в «детучреждении», для нянечек и воспитательниц.

Оттуда зашёл в «общежитскую» комнату, взял у Митрофана Васильевича оформленные путёвки и пошёл в школу на свою последнюю лекцию, уже для преподавателей. Рассказал им о проблеме советского образа жизни и о работе приёмной и предметной комиссий исторического и филологического

34 Ещё в 1977 г. я написал статью «Концептуальная модель образа жизни», а затем опубликовал в сборнике статей, посвящённых советскому образу жизни (в Сыктывкаре).

99

факультетов СГУ.

5 февраля

Воскресенье. Утро. Сегодня я свободен от лекций.Новый Бор – компактное село. Всё почти расположено на пятачке между

начальной и средней школой, «детучреждением» и Торговым центром. В самом центре села, между клубом и Торговым центром, раскинулся лиственничный парк. Он производит особенно сильное впечатление из окна комнаты для гостей конторы. Сама контора на удивление чистенькая и аккуратная. Гостевая комната на втором этаже. Она предусмотрена для заезжего начальства, как правило, из Воркуты.

Приятный внешний вид села, однако, не дополняются столь же приятными культурными проявлениями его жителей. Здесь, как и везде в деревнях с небольшим населением, судачат и стараются о каждом знать, по возможности, всё, что можно выведать самому и от соседа. Самые информированные об этом – работники конторы.

О школе стоит сказать особо. По своим и учителей наблюдениям можно заключить о весьма заземлённом мышлении её обитателей. Дети с детства знают много такого о семейном быте, о чём долго не догадываются городские дети.

Кроме того, особенности деревенского образа жизни определяют и особенности здешнего мышления. Здешним детям с большим трудом даются научные понятия и абстракции, как что-то внешнее, постороннее, как то, что нужно почему-то запомнить. Видимо, так надо, раз на этом настаивают учителя.

Взрослые мало могут помочь учителям в развитии у детей мышления, так как сами обладают эмпирическим умом, в основе которого свой и деревенский опыт. Это бросается в глаза во время лекций для них. Как только начинаю приводить конкретные примеры для иллюстрации каких-то идей, сразу заметно возрастает внимание к лекциям.

Школьная программа не учитывает особенностей деревенского образа жизни, особенностей восприятия информации деревенскими учащимися, в частности темпов её усвоения разными возрастными группами. А поэтому «слабые» учащиеся теряют интерес к самому процессу обучения. В этих случаях учителя прибегают к «долбёжке».

И всё же здесь, в деревне, труд учителя более заметен и авторитетен, чем в городе, где много источников информации и интеллектуалов. Здесь учащимися легче управлять, чем в городе. Пример тому – популярность церемоний, «шагистики», военного дела. Недавний парад в честь героя СССР Черепанова прослезил даже учителей. Кстати, одно из наказаний, придуманное учителями для учащихся – стоять по стойке «смирно», обратившись лицом к бюсту Черепанова.

100

На здешнем кладбище у каждой могилки крест и ель. Не будь снега на иных могилах, со слов местных жителей, можно было бы увидеть пепел, угли и даже рюмки. Здесь сохранились пережитки культа хвойного дерева.

6 февраля

Утром, в 07.30 началась лекция для строителей. Удачная.Лекция в школе. После неё тучный мужчина не то чтобы спросил, но

сказал, что у нас в обществе наблюдается рост потребительских настроений в ущерб нравственности.

Следующая лекция – на молокозаводе. Хорошо воспринимались те части лекции, в которых я рассказывал о своих контактах с иностранцами. Об их образе жизни.

После лекции состоялась беседа в производственном отделе об иностранных фильмах. Здесь меня не только поблагодарили, но и, как в школе, пригласили ещё почитать что-нибудь.

7 февраля

С утра шёл снежок, то гуще, то реже. Опасался не вылететь вовремя из Нового Бора. Действительно самолёт отправился в рейс на 40 минут позже, зато без посадок в Медвежке и Окунёво. Я снова в Усть-Цильме.

Усть-Цильма. Двухэтажные дома в морозный день

В 8 часов утра – лекция на промкомбинате, у рабочих, изготовлявших бочкотару, мебель для организаций. И здесь лучше воспринимались примеры из моего личного опыта.

Поскольку до 16.00 лекций не предвиделось, решил зайти в среднюю школу. Только вошёл в школу, зазвенел звонок на урок. Меня проводили в просторную учительскую. Поговорил о школьных делах с учительницей, у которой сейчас не было занятий. Во время этой беседы меня вызвали в партком

101

совхоза, и я пошёл на аудиенцию к секретарю парткома Юрию Павловичу. Он извинился за срыв моей поездки в Гарево, намеченную на вечер 6 февраля и попросил съездить с лекцией в Сергеево Щелье. Я согласился.

В 11.40 я начал читать лекцию в сдвоенных десятых классах средней школы. Школьники слушали очень внимательно.

В 16.00 лекция для строителей в здании Усть-Цилемского мехотряда. Разновозрастная аудитория. Лучше и внимательнее слушали молодые.

В 17.30 я уже был в отделении связи. Здесь лекция не состоялась, потому что у связистов был ответственный форум. Но и здесь моё время не пропало даром. Минут на 20 заглянул в Народный музей. Узнал у работника музея, что архивные дела переданы частично в Сыктывкар, частично в Архангельск. Здесь я и познакомился с Яковом Николаевичем Носовым.

Из отделения связи меня на служебном автобусе отвезли в Сергеево Щелье. Лекцию слушали хорошо. Кстати, у лекции было интригующее начало – об образе жизни вьетнамцев. Тем более со слов очевидца.

(В общежитии - на первом курсе исторического факультета ЛГУ - я жил в одной комнате с президентом вьетнамского землячества Чень-Ман-Фу. Часто общался с его земляками, бывал на встречах советско-вьетнамского общества в Ленинграде, на их праздниках, поэтому знал о вьетнамцах не понаслышке, а из собственно опыта общения с ними)

После лекции хотел где-нибудь поужинать. Сопровождавший меня Юрий Павлович подозвал художественного руководителя клуба, где состоялась моя лекция, Наталью Ивановну, совсем юную особу, и попросил покормить меня. Время было вечернее, столовые не работали. Она привела к себе в дом. Дверь в дом была подперта батожком. Замка не было.

Наташа оказалась разговорчивой и радушной хозяйкой. Накормила соленым отварным налимом с толчёной картошкой и постным маслом. Это кушанье напоминает соленую отварную треску с картошкой, которую в детстве часто приходилось есть. По словам Наташи, здесь не представляют еду без рыбы, и поинтересовалась: а в Сыктывкаре можно ли её купить? Я ответил обнадёживающе. Затем - чай с сыром и хлебом.

После ужина вернулись в клуб. Наташа подсела к молодым ребятам и девчатам и о чём-то с ними весело разговаривала. Я устроился неподалёку и прислушался к тому, что говорилось на собрании: встреча руководства совхоза с работниками Сергеево-Щельского отделения.

Предполагалось, что вначале выступит руководство совхоза и доложит о результатах своей инспекторской проверки в здешнем отделении, а затем здешние работники расскажут о своих нуждах и кое-кого покритикуют. В общем, как выразился директор совхоза, предполагался «деловой разговор». На самом деле, по его же словам, разговор «не получился». Лишь ответственный за дела рабочкома рассказал о трудностях в работе отделения, да конюх бросил реплику о том, что следовало бы поговорить о безответственности и бесхозяйственности управляющего. Но этот разговор тоже не состоялся.

102

Директор дал слово, что, мол, разберутся, а пока не вправе говорить о нём.Поговорили и разошлись, разъехались по дамам. Меня подбросили на том

же служебном автобусе вместе с активом совхоза.

8 февраля

Утром Александра Афанасьевна оформила мои бумажные дела и на «газике» проводила до вокзала с шофёром-рыбинспектором. Сама же осталась в райкоме.

Утро выдалось холодное. Райкомовский термометр показывал -18°.Местные женщины толпились у «рыбного» магазина, что рядом с

райкомом, в надежде на удачу. С вёдрами. Вчера в этом магазине продавали крупных окуней (200-400 граммов штука). Морские же окуни порядочно усохли, утратили товарный вид. На их бледно-серых тушках обильно выступила соль.

Как и вчера, столовая при гостинице не работала. Не было воды. Пришлось ограничиться чаем с кусочком колобка и конфетами «Lili». Вот и весь завтрак.

Уже 12.30. Хочется есть. Самолёт уже полчаса в воздухе, в пути от Ижмы, где была посадка, оттуда – в Сыктывкар.

103

С ЛЕКЦИЯМИ ПО ТРОИЦКО-ПЕЧОРСКОМУ РАЙОНУ. 1980 ГОД


Дневник

28 января 1980 г.

На самолёте прибыл в Ухту. Купил билет на автобусный рейс Ухта – Троицко-Печорск. 4,5 часа пути до Троицко-Печорска. Выпускница СГУ Т.И. Чудова заказала «номер» в здешней гостинице.

В гостинице холодно: отключено отопление, так как вышла из строя котельная. Уже три дня не учатся из-за этого учащиеся школы № 2, где работает Таня Ч.

Устроившись в гостинице, наведался в райком партии. Галина Витальевна Умнова уже была извещена о предстоящем моём приезде. Договорились с ней о двух лекциях на завтра.

Ужинал у Т. Чудовой. Она устроилась почти по-спартански: в комнате нет даже стола. Её подруга по квартире (из двух комнат), тоже Таня, работает в музыкальной школе. Заядлая рыбачка. Вот уже четвёртый год здесь и не хочет уезжать отсюда. Родом из Воркуты.

Вернулся в номер. Грязевые потоки – ремонтировали батареи. Одна особа, что входит в обслуживающий персонал гостиницы, согласилась удалить эти потёки на полу.

Мой приятель по номеру, Владимир Михайлович, мужчина средних лет, сказал, что ему не везёт. Второй раз здесь. И вновь неладно. В столовой, что напротив автобусной остановки, плохо кормят. В прошлый раз у его приятеля

104

по номеру заболел живот от плохо приготовленной пищи в столовой. Были те же трудности с устройством в гостинице.

29 января

Минувшая ночь была кошмарной: холодной настолько, что на выдохе изо рта шёл пар. Я пытался спать в меховых чунях и в шубе, но холод всё же донимал меня. Спал мало. Больше дремал. Утром меня должны были отвезти на лекцию, но накануне, вечером, не предупредила вахтёрша об этом. Промёрзший я утром отправился в дальнюю (прибрежную) столовую, которую местные жители называли «чайной», позавтракать. В ней было чисто, аккуратно. На стенах картины, выполненные под настенные фрески, модные в начале 70-х гг.

Котлета с рисовым гарниром, 2 стакана чаю с плюшкой насытили и обогрели меня настолько, что, выйдя из столовой, почувствовал себя вполне хорошо, и погода уже не казалась излишне холодной.

Галина Витальевна, энергичная и подвижная женщина, встретила меня вопросом: «Вы с лекции?». Я удивился и ответил – «Из столовой». На это она спросила: «Как, разве Вам не передали мою просьбу?». – «Нет» - ответил я. После этого обмена вопросами-ответами договорились о лекциях на день.

Дожидаясь лекции, запланированной на 11 часов, я погулял по селу и сфотографировал живописный вид на излучине Печоры.

С первой лекцией я выступал в ПМК - перед ИТР и администрацией мехколонны. Рассказывал о трудностях формирования трудолюбия и коммунистического отношения к труду. Слушали с интересом. После лекции последовали вопросы. Одна из слушательниц поинтересовалась: предусмотрены ли соответствующие меры против идеологических диверсий во время олимпийских игр? Мой ответ удовлетворил её любопытство. Один из слушателей кое-что записывал в свой блокнот по ходу лекции. Другой слушал очень внимательно, особенно о хоторнском эксперименте, о мэйоизме и других методах повышения производительности труда. Когда завершились мои ответы на заданные вопросы, он задержался, и мы с ним разговорились. Его интересовала роль мастера на производстве. Он продемонстрировал знание проблемы мастера в управлении коллективом. Мы с ним беседовали минут 10 и расстались довольные друг другом.

Затем я выступил перед учителями средней школы № 2, где работала Т. Чудова. Накануне, узнав о моёй запланированной здесь лекции, она выразила сомнение, что мне удастся произвести впечатление на её коллег. А мне всё-таки удалось их заинтересовать и выслушать меня. После лекции осталось человек пять с завучем, Верой Федосеевной. Забросали вопросами, особенно завуч. Вопросы сводились к тому, что их больше всего беспокоит: как привлечь внимание учащихся, ослабить потребительские настроения, преодолеть недоверие к учителям-обществоведам, вообще к педагогам. Я мог бы ещё долго

105

отвечать на вопросы, но Галина Витальевна прервала наш диалог и увезла меня на другую лекцию.

Следующая лекция состоялась перед ИТР СПМ. И здесь меня хорошо приняли. После этой лекции просили ещё раз приехать с лекцией.

Здесь мне задал вопрос один пожилой человек: раз мы знаем, что нам мешает жить хорошо, почему не используем опыт других стран? При этом он имел ввиду опыт старших поколений, огульный отказ молодежи от него.

Вечер провёл у Тани Чудовой и её подруги. Таня сказала, что я произвёл сильное впечатление своей лекцией. Дело в том, что перед лекцией у некоторых из учителей было желание уйти домой, не дожидаясь лектора: мол, что он может сказать нового.

Завтра, в 08.00 ехать в Комсомольск-на-Печоре.Только что беседовал со своим новым жильцом по номеру в гостинице.

Узнав, что я хочу побывать в Печоро-Илычском заповеднике, посоветовал непременно осуществить этот замысел. «Понравится», сказал он.

30 января

Сегодня утром приехал в Комсомольск-на-Печоре. Был здесь меньше часа. С Г.И. Усатовым выехали в Знаменку. Здесь предполагается прочесть две лекции для рабочих нижнего склада и для агитаторов.

Геннадий Ильич Усатов внешне производит впечатление энергичного, делового человека. Но и, как мне показалось, не вполне разборчивого в средствах человека. Второе его качество подтвердил выпускник Киевского архитектурно-художественного института. Он сейчас руководит здесь группой строителей. Им придётся строить школу. Недавно сгорела десятилетка. Я с ним разговорился совсем неожиданно. Он принял меня за начальника. Я представился. Сказал о своей теме лекции. Это и было поводом для разговора. Вначале он отнёсся скептически к самой теме (о советском образе жизни). Когда же я несколько раскрыл смысл лекции, он оттаял и возник доверительный разговор.

С 15.00 выступал перед рабочими нижнего склада. Когда рабочие собрались в «котлопункт», в их обмолвках, репликах, замечаниях чувствовалось недовольство снабжением продовольствием, отношение к рабочему человеку и тем, что сгорела здешняя школа. Одна женщина, пока все помаленьку собирались, рассказала о трудностях с приобретением комбикормов для откорма своих свиней. Мол, идёт кампания в пользу содержания личного скота, а о кормах для скота никто не думает. Нет хозяина.

Парторг пошутил в присутствии собравшихся: дескать, главное – чтобы лектор не читал по бумажке, а говорил от себя. Я тот час же всех обнадёжил: обойдусь без бумажки. Начал лекцию, будучи уверен, что меня хотят слушать. Слушали внимательно, в том числе и Геннадий Ильич. Он имеет замечания, и одно уже высказал: больше конкретных фактов. Возможно, положительных.

106

Из четырёх лекций эта была самой трудной. Сложно было создать ситуацию наибольшего благоприятствования. Велика была агрессивность, хотя и адресованная не ко мне, а к администрации. Но, стало быть, вскользь и ко мне, потому что и я воспринимался как принадлежащий к руководству.

Поговорил с представителями администрации. Все взвинченные: ничего не получается из задуманного, ни в работе, ни в быту. «Все начальники требуют, и ничем не помогают». И я ничем помочь не могу.

Вторая лекция состоялась в агитпункте перед агитаторами. У меня уже в 17.00 возникло подозрение, что выступлению не быть, потому что нет Геннадия Ильича. Кто-то сказал (наверное, председатель сельсовета Андрей Малахович), что я буду выступать не перед агитаторами, а перед киносеансом в клубе. И всё же лекция состоялась, но не в 17.00, а в 17.45. Слушали предельно внимательно (некоторые даже - глаза в глаза). Я рассказывал об особенностях идеологической пропаганды. Мне удалось обыграть показавшееся мне неблагоприятным моё начало выступления перед рабочими нижнего склада. Я это сделал умышленно – для демонстрации одного из основных лекторских приёмов – приём «захватывания внимания аудитории с первой фразы» лекции в диалоге «лектор – аудитория». И это было кстати, потому что в числе агитаторов оказалось два человека, слушавших меня в нижнем складе. Я сказал об агрессивности ситуации собравшихся перед лекцией, об уместной помощи Геннадия Ильича («наши предъявляют одно требование – читать лекции, не заглядывая в текст»), о сложности переключения внимания на меня как лектора. А потом сказал о необходимости доверительного общения с аудиторией. Против неискренности, неправды. В итоге все остались довольны, благодарили меня, и от всей души.

Затем получасовое выступление в клубе. Я сразу предупредил, что буду говорить полчаса и… поэтапно показал особенности становления советского образа жизни.

Человек из публики что-то невнятно дважды сказал в мой адрес, но… его вывели из зала. Впрочем, он и не сопротивлялся. Остальные с интересом слушали. Один слушатель сказал на прощание в коридоре, что все три мои лекции он прослушал с большим интересом и просил снова приехать к ним с лекциями.

31 января

Сегодня утром, в 8 часов, выступал перед рабочими в гараже. Рассказывал то же, что и вчера, вечером, в клубе. Полчаса. Всё было нормально. Но…, когда после лекции начались вопросы… Впрочем всё по порядку. Первый вопрос задал молодой рабочий. Он спросил: «Расширение культурных связей с США не вызовет ли проникновение чуждой идеологии? Как ей противостоять? Что для этого делать?» Я его убедил свои ответом. После него выступил рабочий средних лет, и очень агрессивно. Не давал мне возможности ответить. Шёл на

107

меня штурмом. Рабочие насторожились. Я сделал замечание: мол, вы не даёте мне ответить, мы не равны в споре. Рабочих я убедил своим поведением. Мотивировка этого спорщика: «Меня не уволят, поэтому я не боюсь говорить правду. Я не пью, не прогуливаю. А те молчат, таятся, а потом, за углом, начнут перемывать косточки». Главное в том, что рабочих я убедил своим способом ответа и благожелательностью по отношению к этому агрессивному слушателю. Геннадий Ильич назвал его «горлопаном». Может, он и прав в своей оценке этого рабочего. Но я не мог не попытаться, именно попытаться, сбить его натиск и ответить хотя бы на часть вопросов. Конечно, этому «агрессору» не нужны были мои ответы. Он либо изливал свою душу, либо…

В 10.00 выступил на лесозаводе. Рассказывал о проблемах становления и развития советского образа жизни. Слушали внимательно.

В 12.00 перед ИТР и администрацией леспромхоза рассказывал об особенностях пропаганды. Воспользовался случаем. Одна из вышедших в партком женщин (где я выступал в качестве лектора) произнесла слово «идеология», и оно прозвучало с ироническим оттенком. Я с этого эпизода и начал, обыграв сценкой из рассказа Зощенко, в котором слово «идеология» прозвучало с негативным смыслом. И здесь слушали очень хорошо.

После обеда выступал перед учителями здешней «комсомольской школы», то есть школы Комсомольска-на-Печоре. Сразу же удалось захватить внимание с первых слов. Не дал никому отвлечься за лекционное время. Был задан один вопрос: о тираже названных мною книг О. Феофанова и А. Лавровского35. Потом поговорил с завучем. Его вопрос тот же, что и в других школах: почему дети не хотят учиться?

Вечером должно состояться ещё одно выступление: в клубе, перед киносеансом. Первый случай в моей лекционной практике, когда лекции предшествует специальное объявление о ней. Перед названием фильма.

Сегодня солнце показалось ненадолго: часа на два. Г.И. Усатову было холодно. Он часто растирал и грел руками уши. Мне же было тепло. Я, по-видимому, был разгорячён лекциями. А их немало. Уже четыре, да ещё предстоит одна.

Геннадий Ильич удивляется моему умению каждый раз выступать по-новому, очень мало повторяясь. А ведь он был на шести моих лекциях. И слушал со вниманием.

Сейчас только что заходил Владимир Михайлович узнать, в какое время я буду выступать в клубе. Хочет меня послушать. Видно, здешние люди из конторы рассказали ему о моей лекции. Как выяснилось, он из Комилеспрома.

Вчера из Знаменки мы вернулись на «москвиче» Андрея Малаховича около 21.00. Свободного места в гостинице не оказалось. Геннадий Ильич пригласил к себе. Живёт на втором этаже, в трёхкомнатной квартире. Обычная печь отопляется газом: в зев печи введена газовая горелка. Одно плохо: запах

35 У меня до сих пор сохранилась книга О.А. Феофанова «США: реклама и общество» (М., 1974, тираж 15 000 экземпляров).

108

туалета не выветривается. Строители схалтурили: не предусмотрели вытяжных вентиляционных труб. В результате все скопившиеся газы проникают в квартиры этого дома. А каково летом?

У Геннадия Ильича неплохая библиотека. Кстати, он, будучи на пятом десятке, всё ещё занимается физзарядкой. Работает здесь около пяти месяцев.

Пишу эти путевые заметки в его кабинете, в парткоме. Усатов куда-то вышел. Слышен стрёкот пишущей машинки, шаги, голос диктора радио и невнятные голоса разговаривающих людей. Кроме того, докучает ещё какой-то странный шум, как будто капель за стеной или о подоконник.

Какое-то странное интеллектуальное оцепенение. К лекциям готовлюсь мало. Надеюсь на импровизацию, и это удаётся. Перед лекцией думаю лишь о включении нового материала, прислушиваюсь к высказываниям Геннадия Ильича. Нередко говорю аудитории по его подсказке или разговорам с ним, точнее – о моих ассоциациях по поводу наших с ним бесед.

Думаю, что лекция о советском образе жизни на лесозаводе, где я привёл примеры о советской и вьетнамской истории переходного периода от капитализма к социализму (у каждого свой), наиболее удачна. И вообще, когда я включаю в состав лекции факты из своей жизни, из общения с иностранцами, слушают особенно внимательно.

Последнее в «Комсомольске» (здесь не говорят «Комсомольск-на-Печоре», также как и Троицко-Печорск именуют «Троицком») выступление в клубе состоялось. Пришли и те, кто меня слушал в школе или в конторе. Было холодно. Вопрос был задан один: почему не направить бы сюда группу социологов для обследования труда здешних мастеров.

Итак, здесь я прочёл 5 лекций.Опять буду ночевать у Геннадия Ильича. Это лучше, чем жить в здешней

гостинице. Его жена, Анна Александровна, принимает радушно. Я попросил её нагреть воды, чтобы помыть голову. Она заметила, что у меня уже далеко не свежая рубашка и взялась её постирать. Кстати, она коми, хотя уже почти забыла свой язык.

Как выяснилось сегодня, Якша, куда я завтра отправляюсь, не имеет отношения к Печоро-Илычскому заповеднику. Значит, я не сразу попаду в заповедник. Жаль, что время теряю. Машина из Якши придёт к гостинице к 7 часам утра.

1 февраля

Геннадий Ильич позвонил в 8 часов в Якшу и узнал, что машина за мной отправлена 20 минут назад.

Только сейчас я оказался действительно наедине с самим собой. В ожидании прибытия якшинской машины. Как будто я на время очутился между здешней и тамошней жизнью. До этого слишком много времени находился рядом с Г.И. Усатовым.

109

Прибыл в Якшу около 11 часов дня. И сразу в кабинет директора леспромхоза, Михаила Афанасьевича Шарова. Ему вряд ли больше 30-33 лет. Встретил меня почти равнодушно.

Первая лекция была для ИТР и администрации леспромхоза. Двое мужчин. Остальные женщины. Слушали охотно. Задали вопрос о Сахарове: «Почему не вышлют из страны?».

О следующей лекции пришлось договариваться самому. Без помощи парторга и директора.

Побывал в средней школе. Договорился с завучем: лекция «Особенности идеологической пропаганды» здесь состоится в 14.00.

Договорившись о лекции, разыскал гостиницу. Она оказалась в обычном жилом доме. Здесь я застал двух полупьяных мужчин.

Здешний посёлок менее привлекателен, чем Знаменка, тем более - Комсомольск-на-Печоре. Зато от шофёра, который вёз меня сюда, узнал, что в здешнем продовольственном магазине бывает в продаже омуль. Кстати, «Комсомольск» стали строить в 1957 г. в надежде на большие запасы газа, но они оказались далеки от предполагаемых. В результате на месте города вырос посёлок лесопункта.

В здешней столовой во всю стену фотография прибоя на ЮБК36 или Кавказа, с пальмами на переднем плане. Фотография цветная и выполнена отлично, но она вряд ли на месте. Да и от самой Якши впечатление пока неважное. Я оказался здесь случайным человеком. Пришлось самому предлагать себя в качестве лектора в школе и заповеднике. Когда же я вернулся с последней лекции в контору, директор леспромхоза не удивился моему появлению и не поинтересовался, как идут мои дела. Я спросил его: мол, может быть, достаточно и трёх уже прочитанных лекций? Он сразу же согласился.

После лекции в школе одна из учительниц взялась проводить меня в заповедник. По пути я разговорился с ней, и мне стало ясно, почему так нервно вёл себя директор школы на моей лекции. По её мнению, он хороший и требовательный учитель истории, но ему трудно ладить с коллегами. Кроме того, она сказала, что трудно учить даже детей первого класса: пассивны и незаинтересованы в обучении. До этой школы, в которой она работает с сентября, она учительствовала в другой, где легче было управлять учащимися, хотя условия жизни тамошних учащиеся не лучше здешних: те же родители-пьяницы, то же их нежелание воспитывать детей дома (мол, этим должна заниматься школа). Она хочет уйти из школы. Сочувствует директору, часто работающему вхолостую.

Расположение и облик посёлков – леспромхозовского и заповедника – заметно отличаются. Попадая в пространство Печоро-Илычского заповедника, сразу же чувствуешь, что находишься в ином, лучшем, чем в леспромхозе, мире. И люди здесь иные.

Лекция в заповеднике оказалась самой удачной, на фоне прочитанных в 36 ЮБК – это Южный берег Крыма.

110

Якше. Здесь я с удовольствием рассказывал, и постепенно всё больше и больше воодушевлялся.

2 февраля

Только что пришёл из заповедника. К сожалению, мало свободного времени, поэтому я был там всего 1,5 часа.

Директор заповедника объяснил, почему М.А. Шаров не мог уделить мне должного внимания. Работа леспромхоза в январе складывалась хорошо, даже с перевыполнением. Но в последние дни месяца случилось несчастье – сгорел какой-то объект на лесопункте и… план не выполнен. Поэтому ему не до меня.

Директор музея показал музей и рассказал о тех представителях животного мира, о которых я расспрашивал.

3 февраля

Дописываю эти заметки в Сыктывкаре.В ходе беседы с директором заповедника я узнал, что в начале 1960-х

годов на Новой Земле испытывали атомные бомбы. В результате резко сократилась численность лебедей. В заповеднике лебеди – пролётная птица. Теперь их численность увеличивается. По его мнению, глухарей пока достаточно. Краснозобая казарка редко, но встречается. Одно время очень беспокоили волки, вытесненные из тундры. Но со временем им стало не хватать пищи, и их численность сократилась.

Я спросил директора о его мнении относительно проекта соединения Печоры и Камы, то есть о поднятии уровня Волги за счёт северных рек. Он отрицательно отнёсся к этой идее. Во-первых, – возможно обмеление Печоры. Во-вторых, изменится гидрологический баланс мелких рек и болот. В результате может произойти природная катастрофа. В-третьих, вряд ли эффект поворота северных рек на юг будет большим для Волги: много воды просто испарится и потеряется на пути к Каспию.

111

Глава 4. ПОХОДЫ НА ОЗЕРО ИЖМА

Карта пути на Ижмозеро сканирована: Аэрогеодезия. Патракеевка. 1995


Мои походы на озеро Ижма, называемое народом «Пустынное», начались в 1970-х гг. Народ называл его так, по-видимому, по преданию о проживании в давние времена здесь монахов-пустынников.

Я впервые пришёл на озеро по инициативе отца, продавшего наш катер (лодку с кабиной и подвесным мотором «Ветерок-12») и познакомившего меня с соседом по дому, Григорием Васильевичем Коряковским.

Приохотившись к рыбалке в Хабаровске, я и здесь ею увлекался, прилетая в отпуск из Сыктывкара. Свой отпуск я делил на две части: работа в библиотеке и архиве и рыбалка. В посёлке отдыхать не умел. Люблю активный отдых.

Казалось бы, озеро Ижма (Пустынное) недалеко от города, но если представить себе необходимость быть в пути к нему 3-4 часа, причём в разную погоду, и затем как бы «выпасть» из городского времени-пространства, то сам этот поход оказывается очень полезным для горожанина. Я впервые это по-настоящему испытал тогда, когда жил в Хабаровске, где сотрудники кафедры

112

истории партии Хабаровского политехнического института Э. Шельдешев и В. Каминский приохотили меня к рыбалке.

С Эдуардом я несколько раз побывал на р. Урми, притоке р. Амура. Здесь во время рыбалки, в течение 4-6 дней, можно было поймать самую разную рыбу, подчас совсем неизвестную для архангельского рыбака-любителя. Удивительное видовое разнообразие рыб амурского бассейна оказалось возможным в ситуации встречи северных и южных видов рыбного поголовья. Здесь потрясает само разнообразие природы. В Хабаровске растёт японская сакура, маньчжурский орех, «родственник» грецкого ореха, только скорлупа его значительно толще. В амурском лесу растёт виноград, созревающий поздней осенью. Помню, как однажды шёл с Эдуардом в декабрьском лесу и лакомился виноградом. Такое возможно только здесь, где встречаются южная и северная природно-климатические зоны. Здесь невозможно было не стать рыбаком или просто любителем природы.

И вот когда возвращаешься после 3-6 дней рыбалки с полным рюкзаком самой разнообразной рыбы, особенно остро чувствуешь встречу с городом, который покинул несколько дней назад и жил в палатке на песчаной косе. Поэтому вполне закономерно, что, вернувшись в родные северные места (Сыктывкар), я ещё по инерции стремился остаться рыбаком.

Григорий Васильевич заядлый рыбак и охотник. Так и свела нас судьба вместе однажды. Он, в свою очередь, познакомил меня с Григорием Семёновичем Черняевым, которого я называл почему-то «хранителем озера». Григорий Семёнович относился ко мне благожелательно. Возможно, и потому, что его дочь получив высшее образование, работала в Петрозаводском госуниверситете филологом, как и я в Сыктывкаре – историком госуниверситета.

Бывая с Коряковским или без него на рыбалке, я вёл дневник. Впрочем, он беден информацией, потому что, как правило, в нём я писал об условиях рыбалки и самой рыбалке, реже о том, что с ней непосредственно не связано. Но именно эта, не имеющая отношения к рыбалке, информация дневника и может представлять интерес для читателя. Поэтому я прибегну к извлечениям из дневника.

Дневник

Вот дневниковые записи первой, второй и третьей рыбалки в июле 1977 г.

Первая рыбалка


113

Озеро Ижма. Турбаза Морпараходства. Слева направо: Л.А. Симакова, Николка, Г.С. Черняев; над ними возвышается Г.В. Коряковский

В день подготовки к рыбалке было пасмурно. Время от времени проходили полосы-волны влаги: не дождя и не водяной пыли, а что-то среднее между этими двумя состояниями влажности.

Ко времени отъезда, к 21.00, относительно погоды не было никакой ясности.

Теплоход отшёл в 21.05. Прибыли к остановке у дороги к деревне Ижма на р. Лодьме в 22.00. Облака поднялись. Стало светлее, а значит, и приятнее идти. К Пустынному нас шло трое: Коряковский, я и Николка, родственник Григория Семёновича. Через 4 часа пришли к озеру. Нам повезло: Григорий Семёнович оказался на месте и радушно нас принял.

На рыбалку выехали почти в полдень. + 8°. Ветер с севера, северо-запада, умеренный. Пасмурно.

Клевало неплохо, но лишь окунь. Главным образом на червя37. Метрах в 200-ах от нас Григорий Семёнович с Николкой ловили как окуня, так и сорогу.

Второй раз выехали на рыбалку около 19.00. Также было пасмурно, и также ловили на большой яме. Чем ближе к 21.00, тем реже клевал окунь, причём охотнее на нарезку38, чем на червя. Мне повезло: выловил щурёнка граммов на 500, на нарезку.

37 Ловили рыбу на донные удочки, напоминающие зимние удочки.38 Нарезка – это кусочки рыбки, чаще сороги (плотвы), чем окуня. Я иногда ловил на глаз окуня.

114

Озеро Ижма. Фотоснимок сделан с островка в северном направлении

13 июля

Проснулся в 5-ом часу утра от сильной жары. 05.15 подъём. Поднялись оба: Григорий Васильевич и я. Григорий Семёнович и Николка спали долго.

Утро выдалось безоблачное, тихое, тёплое. Трудно было оставаться в избушке. В 07.00 мы уже были на большой яме. Долго искали её бровку39. Не могли сразу её «нащупать». В 09.00 переехали, по моей инициативе, на малую яму. И сразу же напали на рыбную «жилу». Клевали крупные и средние окуни. За час наловили ведро рыбы.

Сегодня мне опять повезло: выудил окуня граммов на 300. Приятно было его вываживать. Шёл упруго и кругами. В полдень клёв оборвался.

Вечером, с 18 до 19 часов клёв был плохим, так как менялась погода.

Вторая рыбалка

20 июля 1977 г.

19 июля теплоход отошёл от поселковой пристани в 15.45. Было тепло и слегка ветрено. В 21.00 я был уже на берегу озера. По пути фотографировал р. Ижму.

20 июля погода стояла тёплая. В первой половине дня было пасмурно. Распогодилось во второй половине.

39 Рыба лучше ловилась не в самой яме, а на бровке, то есть на перепаде высот ямы. Обычно её «нащупывали» грузилом на леске или якорем.

115

Клевало плохо, особенно на малой яме.Фотографировал исток р. Ижмы.Вечером клевало лучше у берега. Мелкая сорога.

21 июля

Утро выдалось неопределённое. Часть неба затянуло тучами. На востоке собиралась гроза. Бесклёвье.

Третья рыбалка


Уже пятая неделя как я в Архангельске. Всё так же, как и в прошлом году: занятия в библиотеке и архиве и рыбалка на озере.

Сделано мало. Написана, на основе заготовки, статья «Концептуальная модель образа жизни». Рабочий настрой появился не сразу, а недели через полторы.

Турбаза Архморпароходства

Коллективный спецкурс подвигается с трудом. Названия прочитанных книг и статей заурядны, как и их содержание. Складывается впечатление не в пользу местных историков: пишут главным образом о годах Гражданской войны и интервенции, Великой Отечественной войне и об освоении Арктики, словно всё остальное не заслуживает внимания. Их интересует лишь прямая, открытая

116

героика. Преобладает сугубо краеведческий подход. Нет широты исторического мышления.

Несколько слов о Григории Семёновиче Черняеве, ведающем базой Архангельского морского пароходства (морпароходства) на Пустынном озере. Это человек себе на уме. 15 августа ему исполнится 70 лет.

Ко мне неизменно относится доброжелательно.У него богатая история, о которой не грех было бы написать

воспоминания для потомков.Гриша во время Гражданской войны потерял родителей. Стал

беспризорником. И в этом качестве побродяжничал по стране. Однажды в Москве его определили в детдом, а затем устроили на завод.

Будучи рабочим одного из московских заводов, он выполнял задания ЦК ВЛКСМ, в том числе проверял профсоюз Башмачников (вычищал от лжебезработных, и однажды вычистил его на две трети от мнимых членов профсоюза).

Григорию Семёновичу довелось быть в делегации завода на Конгрессе Коминтерна и от имени рабочих завода приветствовать членов Коминтрена. Встречался мимоходом с Ждановым, Микояном, Уншлихтом, Тухачевским.

До войны служил на Балтийском флоте. Тогда же, на учениях, видел Тухачевского.

Во время Великой Отечественной войны был на Южном фронте.После войны работал в Архморпароходстве, вплоть до пенсии.С 1956-1958 гг. время от времени бывал на Пустынном.В 1968 г. на берегу озера создаётся база отдыха морпароходства. С этого

времени Григорий Семёнович здесь каждое лето.Я посоветовал ему описать свою жизнь в форме воспоминаний. И дочь

советовала ему то же. Григорий Семёнович сказал, что это трудное для него дело.

Григорий Васильевич Коряковский, его давний приятель, познакомивший меня с Черняевым в 1975 г.

Коряковский родился, если не ошибаюсь, на юго-востоке Архангельской губернии. Он лишь на год моложе Черняева. Хороший ходок. Невысокого роста, худощавый.

Его история не богата. До армии жил и работал в деревне. После войны прибыл сюда, на Сульфат, и остался здесь. Работал до выхода на пенсию машинистом в ТЭС СЦБК.

Григорий Васильевич скорбит по старой (до коллективизации) деревне. И не он один. Разрушен старый уклад жизни. Современная деревня разваливается. Стало можно, на его взгляд, плохо работать. Традиция напряжённого повседневного труда исчезла. А исчезла она, по его мнению, в начале 30-х гг., когда колхозников стали принуждать заниматься, помимо сельскохозяйственных работ, и лесозаготовками (почти внеэкономически, задешево). Именно тогда крестьянский люд, кто попредприимчивее, потёк в город и рабочие посёлки в

117

поисках лучшей доли.1 августа 1979 г.

Старый мост через р. Ижму

Пошли на рыбалку втроём: Григорий Васильевич, его зять, мой тёзка, и я. Шли медленно. Не торопясь.

Старый мост через р. Ижму рухнул. Пришлось реку переходить вброд. Идти от д. Ижмы ку озеру было нелегко, потому что тропа была разбита

вездеходом. Останавливались у каждой «курилки». 13 км. прошли за 4 часа, медленнее, чем когда-либо прежде.

Иван Степанович в отпуске. Вся полнота власти у Григория Семёновича.<…>

4 августа

Думать об отвлечённом от рыбалки и «даров» леса (ягод и грибов) не удавалось. Уставал до отупения и млел, впадал в сонливость от печного тепла. Печь у Ивана Степановича хорошая, сохраняющая тепло с вечера до утра.

Григорий Семёнович всё такой же: внешне и по стилю поведения. По-прежнему шутит. Озабочен тем, как добыть водки к своему дню рождения 15 августа. Живёт воспоминаниями.

Пишу эти заметки как бы в оцепенении, в состоянии интеллектуальной и эмоциональной сонливости.

Лишь стук корабельных часов напоминает об ином, городском, времени-пространстве.

Нетерпеливый Григорий Васильевич многое делает за нас: меня и моего тёзку. Вот и сейчас он чистил лодку, хотя это и моя забота. Не сидится ему, всё старается что-нибудь делать. Весь нацелен на промыслово-хозяйственную задачу. Ругает современную молодёжь. Знакомый разговор. Вспоминает, как раньше по-хозяйски относились к природе и труду. Современность, мол, имеет всему одну ценность, одно мерило – вино. Дескать, разучились и расхотели люди работать. И лучше не будет.

Григорий Семёнович, если позволительно так выразиться, более

118

городской человек, чем Григорий Васильевич: более гибок, даже хитёр, применяется к условиям. Бывает даже угодлив.

Григорий Васильевич более прям, суров, замкнут, степенен. Не шутит. В нём много от крестьянина: и по стилю мышления, и по предмету разговора.

6 июля 1982 г.

С утра стояла тёплая погода. «Заря» (новый теплоход)40 отошла от пристани СЦБК, что за Домом культуры, в 07.20. До остановки «Ижма» (р. Лодьма) шла 25 минут. Цена билета 1 рубль.

19 июля 1985 г.

Деревня Ижма, дом Г.С. Черняева.Утро выдалось серое, холодное: + 6°. С утра поехал вначале на рынок – за помидорами. Купил их у женщины

из с. Шали (Чечня). Затем – в архив. И в том, и в другом случае удачно.В архиве был меньше двух часов. Читал информационно насыщенную

газету «Северная деревня» за 1924 г.С полудня небо стало расчищаться от облаков, а к отъезду погода

наладилась.От остановки теплохода на р. Лодьме до д. Ижма идти не понадобилось –

подвезли на автобусе.Григорий Семенович был дома: трудился на приусадебном участке. Его

жилище – бывшая школа – просторная трёхкомнатная изба с большой прихожей. Две печи. Ему уже 75 лет.

Отужинали, выпили по рюмке водки, коротко поговорили, и я отправился в фоторазведку. И удачно. Фотографировал реку Ижма на перекатах, затем – пленер с самой высокой точки.

Завтра с утра отправлюсь на озеро. У Ивана Степановича день рождения – 70 лет. Григорий Семёнович отправляет со мной пачку «беломору», бутылку водки и поздравительную открытку.

Иван Степанович «отсидел» 2,5 года в тюрьме. Надломлен.Нужно пораньше встать.

20 июля

Встал в 06.30. В 07.00 уже был в пути. Утро отличное. Шёл вдоль р. Ижма.

Ивана Степановича на озере не оказалось. Ушёл домой отмечать свой день рождения.

Мне дали шлюпку. Нашёл исток р. Ижмы. Сфотографировал.40 До начала 1980-х гг. ходил теплоход «Москва».

119

Заглянул на болото. Морошки и черники нет.Борис Новгородцев заставил выпить полрюмки спирту. Выпив, я сразу же

отправился в обратный путь (перекус был на воде – на шлюпке).Вернулся в д. Ижма невероятно уставшим. Чтобы снять усталость,

окунулся в реке. Затем съел миску борща, приготовленного Григорием Семеновичем, выпил чаю и на кровать – восстанавливать силы.

На реке заговорил с явно не местным молодым человеком. Он оказался реставратором-любителем из Москвы. Реставрирует здешнюю деревянную церковь XVII в.

Спасо-Преображенская церковь, 1679 г., д. Ижма. XVII в. На рассвете. Снимок 1977 г.

Закат к холоду: тихо, туман, ни единого облачка.Проснулся по своим часам. Григорий Семенович завёл будильник так, что

я мог опоздать на час.Утром было +3°. Туман. Фотографировал восход солнца. Солнце в

ореоле41.

Восход солнца над Ижмой

41 Фотоснимок получился фантастическим и позже демонстрировался на фотовыставке в Литве.

120

Глава 5. ПО ПИНЕГЕ НА БАЙДАРКЕВ АВГУСТЕ 1983 Г.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПУТЕШЕСТВИЮ

В своём путешествии я руководствовался «Справочной книгой по внутренним водным путям Северного бассейна» (Архангельск, 1929). Этот справочник имеет удобный для путешественника по реке масштаб: в 1 сантиметре 5 километров. Во время путешествия хотелось узнать, много ли исчезло деревень за длительный период времени. Для этой цели карта была бесценным источником. Тем более что Справочная книга составлена на основе 7 источников конца XIX-начала XX века (до 1927 г. включительно).

Путешествие, волею обстоятельств, состоялось по р. Пинеге: от Усть-Выи до Карпогор. Оно могло бы и не состояться, если бы не знакомство с Лидой Морозовой, выступавшей в начале 1980-х гг. в Пинежском фольклорном ансамбле. Пути Н. Коротаевой и Л. Морозовой пересеклись на поприще культуры, а наши с братом с ней – через посредничество его жены. Познакомила с ней Нина Васильевна Коротаева, жена брата, работавшая в Архангельском областном управлении кинофикации.

Слева направо: Л. Морозова, Н.В. и Ю.И. Коротаевы

Байдарку нам дал во временное пользование знакомый брата Анатолий из клуба туристов-водников Дома культуры заводского посёлка Сульфат (официальное название посёлка «район Первых пятилеток»).

121

Дневник

Карта р. Пинеги (1 и 2) / Справочная книга по внутренним водным путям Северного

бассейна. Архангельск, 1929. С. 59, 60

9 августа

В 05.40 я с братом Юрием Ивановичем выехали на такси к речному вокзалу. В 06.10 отправились на теплоходе «Балхаш» на Кегостров, где находился аэропорт малой авиации. Рейс 719: Архангельск – Сульца – Усть-Выя.

Во время регистрации выяснилось: наш общий груз составил 95 кг. (без фотоаппарата, сумки, удочки и спиннинга). Доплата за лишние 85 кг. – 10 руб. 80 коп.

В Усть-Вые (543-й км.) во время приземления стояла тёплая, но облачная погода.

Около нас собрались мальчишки посмотреть на нашу байдарку. Нашёл зверобой. Пили напиток-настой. Временами шёл дождь.

Фотографировал полуразрушенную деревянную церковь на берегу Выи.Набежала короткая гроза. После грозы, переменив вымокшую одежду,

отправились в путешествие.

122

10 августа

Остановились у с. Хорнема (510-й км.), у обетного креста. Здесь высокий берег у ручья. Ручей ленивой струйкой по крутому берегу стекает в р.Пинегу. Его вода болотного привкуса.

11 августа

Обетный крест у д. Хорнема

До полудня стояла сухая погода. В полдень выкупались. Перекус. Начался дождь. Переждали его на крутом берегу. Берег мокрый не только от дождя, но и от просачивающейся болотной воды. Болото начинается недалеко от берега.

Ю.И. Коротаев у ручейка обрывистого берега Пинеги

123

В дождь поужинали. Только кончился дождь, снова в путь. Снова

задождило.Выбрали для стоянки на ночь высокий берег, устланный перепревшими

брёвнами. С трудом поставили палатку, потому что вместо земли – щепа и кора.Попробовал удить нахлыстом на самодельную мушку, изготовленную из

бороды брата. Не клевало. На червя – то же безрезультатно. Лишь худенький пескарик клюнул на него.

По склону берега, где поставили палатку, росла почти спелая брусника. Полакомились.

12 августа

Сегодня был день шести гроз, коротких, но досадливых. Спасались от них каждый раз под очередным стогом сена.

За 10-11 августа прошли 55-57 км. Сегодня – заметно меньше 25 км. Дошли до отметки 480-й км. – у д. Кучкас. Из всех встречных деревень, около которых мы проехали, Кучкас – одна из редких, расположенных не у реки, а метрах в 300-х от неё.

Сегодня же полакомились черёмухой. Недалеко от Кучкаса. А после этого похлебали ухи из пойманных мною ершей, пескариков, сорожек и ельца.

Удивительное явление природы – лиственницы. Они стоят редко по берегам. И всегда значительно возвышаются над другими деревьями.

Каждый день отличается от другого: к обычной заварке дополняется что-то одно – зверобой, листья чёрная смородины, брусники.

Около 23.00. тихо, большая часть неба чиста от облаков.Вот уж действительно мокрый район. Лишь 10 августа не было дождя,

хотя и было облачно.

13 августа

Если в предыдущую ночь замучили комары (3 раза выжигал их свечой), то в минувшую – спали спокойно. Рюкзаки оставили под открытым небом. Отоспались. Встали около 09.00.

Поели каши с мясом (разогретые кончервы), попили чаю (№ 36) с добавлением зверобоя, шиповника, брусничного листа.

Отплыв немного от стоянки байдарки, увидели щит с цифрой «470». В полдень остановились у порогов р. Нюхча. Брат пошёл искать дом Морозовых, я в брод повёл байдарку по реке.

Облачно. Ветрено.Кстати, пока сплавлялись, заметил, что большая часть деревьев черёмухи

без ягод, с изъеденными листьями. Лишь в одном месте удалось полакомиться её ягодами.

124


д. Занюхча (465 км.). Рядом с домом Морозовых 3 амбара (2 индивидуальных и 1, по-видимому, общественный, потому что раза в три больше остальных). На одном из индивидуальных амбаров высечено 1787 г.

Лида Морозова сказала, что наиболее старые постройки - в Нюхче. Здешние бани стоят вблизи ручья Паневицы.Дом Прасковьи Алексеевны Морозовой из трёх комнат, две из них

сообщаются между собой дверным проёмом. Печь в третьей (зимней) комнате. Зимняя комната привезена из Кучкаса. Кстати, по мнению Морозовых, Кучкас постепенно теряет своих жителей, а Занюхча, напротив, постепенно расширяется. При входе в неё слева русская печь, занимающая четверть комнаты. Икона в правом углу.

На огороде «Парани» (так в Занюхче по-простецки называют Прасковью Алексеевну) растут и редкие для севера растения – салат, помидоры, огурцы, сирень. Прасковья Алексеевна выращивает овощи из семян, присланных из города, с Украины. Тут же «Марьин корень», анис и др. По её словам, прежде не знали даже моркови. Всё это – нововведения. Свиней завели раньше в колхозах, а индивидуально - лет 30 назад. И сейчас не у всех есть. Нет кур, гусей, уток.

Среди названий грибов у неё нет привычных для нас названий: рыжиков, груздей, волнух. Вместо этих названий – «жёлтые», «красные» и др., наподобие наших «краснуль», «красноголовиков»…

Перед входной дверью в дом, в ободверине, заткнут пучок сушёного аниса, который я принял за тмин.

Под одной крышей овчарня и место для поросёнка (скотный двор).Обратил внимание на её словарь: «байна», «цё» (вместо чего), «топеря»,

«ет-таки», «шолнуши» (задоски), «когды», «баранко» (баран).Дед Лиды Морозовой из Выи, отец – из Кучкаса (там теперь 7 фамилий).

Сама Лида перебралась в Карпогоры.Разговоры Прасковья Алексеевна начала сразу с выяснения нашего с

братом семейного положения.Напарился в бане. Отвёл душеньку. И брат попарился. На ужин жареная

картошка со свежими огурцами, парное молоко, чай. Хорош чай, но наш, походный, заваренный не только на фабричном чае, но и на травах, лучше. Да ещё с дымком.


Утром, в 6 часов, было безоблачно. Солнце поднималось в дымке.Фотографировал амбары. Ремонтировал сапоги, клеил байдарку.Затем с братом ходил в Нюхчу осматривать крестьянские постройки.

125

Рядовая застройка. Дома построены на возвышенном месте. Среди старых домов лишь один с охлупнем-коньком. Колодца воротные и «журавли».

Деревня Нюхча красивее Занюхчи. Занюхча менее рационально организована. Лишь в старой части деревни рядовая застройка, а ближе к берегу Пинеги застраивается беспорядочно. Все амбары кучно расположились по склону. Здесь же перестроенная (в годы коллективизации) под детский сад церковь охристого цвета.

Дом и амбары д. Нюхча

На самой высокой части берега Нюхчи сооружён обелиск «революционерам» 1918-1920 гг. От обелиска открывается живописный вид на Пинегу и устье р. Нюхчи.

Деревни Нюхча и Занюхча соединены мостом через р. Нюхча. У моста, в Занюхче, аэродром.

15 августа

Вчера с Ваней и двумя мальчишками рыбачили на Пышенице, за складом ГСМ. Удили на Ванины искусственные мушки, сделанные из двух одинарных крючков и пучка волос. Ваня дал мне одну из своих мушек. Облавливали пороги вброд. Я оказался удачливее: поймал, и сравнительно быстро, небольшого хариуса, затем хариуса побольше, граммов на 200. Это упругая и сильная рыба. Третий хариус 4 раза промахивался в броске и лишь на 5-й засёкся, но сошёл. Ваня выудил ельца на мушку. Здешний хариус – рыбка серебристая, даже сероватая, с неприметным спинным плавником.

Из разговора с Прасковьей Алексеевной выяснилось, что она знает о том,

126

как коми называют подполье за печкой (голбец). Она вспоминает, что многие старые дома имели коньки-охлупни. Молодёжь покрывает крыши шифером, поэтому сбрасывает коньки.

Только что вернулись с братом от Ивана Анатольевича Кувалдина. С ним познакомила Прасковья Алексеевна. Интересный человек. Собиратель поговорок, сказок, песен. Пытался публиковать свои сказки через Союз писателей. Обижен: Кривополенову знают, а его не знают. Любитель народной словесности. Убеждён, что наши выпускники не знают русского языка, что через сказки, песни, короче – через фольклор передаётся культура, мировоззрение народа.

Иван Антонович с 1911 г. рождения (как и наш отец). Худенький, жилистый. В вязаной шапочке. Он принял моего брата за Ивана Данилова, звонаря из Малых Корел. За широкую бороду. В его речи фигурируют слова «выяне», «нюхчане», «зыряне»…

В прежние времена, по информации Антона Ивановича, нюхчане и занюхчане дрались деревня на деревню. С его же слов, в Гражданскую войну иногда «белыми» становились бедняки, которым белые давали муки, картофель и иные продукты питания.

Только что попарились с братом, чтобы завтра продолжить путешествие по Пинеге.

16 августа

Печальный день. День начинался с пасмурной, но недождливой, погоды. Нас проводили Ваня Ильин и его приятели (оба Алёши). Отъехали, прокричали прощальные слова и погребли на хорошей скорости.

Около 3-х часов дня пристали к левому берегу для «перекуса». И вот тут-то и произошло печальное событие: у меня соскочил с топорища топор и лезвием попал брату в ногу пониже колена. Юрий почему-то решил поглядеть, как я готовлю на растопку сучья, и встал напротив меня. Топор был плохо насажен на топорище. По-видимому, выскочил клин.

В Сосновской больнице (при лесопункте) брату «отремонтировали» ногу милые люди. Его лечили детский врач, стоматолог и две сестры. После того как посоветовались между собой. Делали это с улыбкой, без казённых формальностей. Снабдили в дорогу ватой, бинтом, йодом, димидролом. Брату влили много лекарства, зашили ранку. Эта медицинская процедура состоялась примерно через 3 часа после ранения. Брат стойко перенёс боль (к утру ему стало легче).

В здешнем продовольственном магазине купил банку яблок в сиропе и буханку хлеба.

Дождь застал нас в пути. Остановились недалеко от д. Сульца (435-432 км.). Вечер был сравнительно тёплым. Брат поужинал и устроился в палатке в 19.30. Слушал по транзисторному приёмнику спектакль БДТ «Пять вечеров». А

127

я, накормив его, пошёл рыбачить. Уже в 21.00 начался клёв. Ловились ерши и пескари. Вскоре надоело, ушёл спать. Это была первая прохладная ночь.

17 августа

Проснулись в 9-м часу утра. Брату стало легче. Даже помогал готовиться в путь, а затем и грести. При приближении к лесопункту и посёлку Кулосега начался дождь. Постучал в первый по пути дом. Впустили. Тарасовы. Напоили чаем, разрешили переждать дождь. Расположились в летней избушке.

Пинежский лесопункт

Уже 13.45. Брат дремлет. Я пишу эти путевые заметки.Тарасов Николай Иванович. Жена Ольга. Дети Сергей и Наташа (2-й

класс).

Посёлок на Пинеге

128

Со слов Николая Ивановича. Здесь мало собирают красной волнушки, мол, горькая42, зато любят сыроежки. Их солят, жарят, варят, отваривают и подают с подсолнечным маслом. Белые грибы собирают только для сушки.

От него же узнал, что здешняя лечебная трава «изгон». Растёт она на болоте. Из ней приготовляют водочную настойку. Зверобой ему неизвестен.

Прошёлся по посёлку Кулосега (427-428-й км.). Типовые домики на 4 семьи, как и в других лесопунктах и леспромхозах, и индивидуальные домики по окраинам посёлка. У Тарасовых свой домик, поставленный в 1970-х гг. У них в колодце непитьевая вода, поэтому, как и другим жителям береговой зоны, приходится ходить за питьевой водой на колонку (не доходя до продмага) по Первомайской улице.

Посёлок не благоустроен, не ухожен. И это объяснимо. Лесопункт возник в 1950-е гг. Ещё будет действовать лет 20, как сказал Николай Иванович. Сейчас ездят за лесом (елью и сосной) за 40 км. на Выю.

Николай Иванович здесь уже 24 года. Работал вальщиком, теперь на разных работах. Прежняя работа была очень тяжёлой. В посёлке почти не бывал; в лесу мок и мёрз: леса болотистые. Не каждому дано выдержать эту тяжёлую работу до пенсии.

17.45. Небо очищается от облаков. Потянул ветерок. Погода тёплая.Брат легонько перекусил: чай и хлеб с маслом, и снова спит.Если завтра с утра будет хорошая погода, часам к 2-3-м дня будем в Суре.

Завтра же нужно побывать в больнице, чтобы медики осмотрели рану и сделали перевязку.

Вспомнилась утренняя сценка. Мы с братом завтракали. Подошёл мужчина лет 50-60. поинтересовался: кто мы, куда держим путь. Выяснилось, что он знает «Параню» (П.А. Морозову). Он собирал по берегу лес на дрова. Отказался от предложенного нами кофе. На вопрос «знает ли он или кто-либо из однодеревенцев историю деревни» сказал, что не знает, и вряд ли другие знают.

Интересная психологическая сцена произошла накануне вечером. Я пошёл фотографировать окрестности посёлка, как только выглянуло солнце. И сразу предстал людям в ином качестве. Коробка на ремне. Что-то делаю с фотоаппаратом. Появились во дворах люди и уставились на меня. Вышел и Николай Иванович. Его, наверное, удивило то, что я фотографирую его овец. Заметив его, я попросил позволения сфотографировать. Он не отказался. Он даже давал советы: что снимать. Я сказал, что могу сфотографировать его с женой. Жена Ольга согласилась. После съёмки она попросила сфотографировать дочь Наташу.

Потом разговорились. И… отношение к нам с братом стало более тёплым. Ольга спросила, не хочу ли я чаю и картошки. – Хочу. Кроме чаю и картошки появились свежий огурец, пол-арбуза. И опять были разговоры. Затем смена постельного «белья». 42 Волнушки следовало замочить на сутки, и горечь исчезнет. А пинежане об этом не знали.

129

Итак, ранение брата и фото на память улучшили отношение к нам Тарасовых.

Ольга рассказала, как она с дочерью неделю назад побывала в Архангельске, и впервые попробовали газированную воду в автомате и пепси-колу в поезде. Им не понравилось ни то, ни другое. Газированную воду не могли выпить на двоих и полстакана. Сама же и объявила причину: никогда прежде не пробовали.

18 августа

Эта часть пути стала самой трудной. Всего 25 км., но каких? Встречный ветер. Небывалые волны. Перенапряг мышцы рук.

Набрал брату кружку малины, затем немного брусники.Когда сделали остановку у охотничьей избушки (км. 10-15 от Кулосеги) –

упали на нары и не хотелось подниматься. Пересилил себя, занялся приготовлением обеда.

В Шуйге меня уже шатало. На энтузиазме и на «нервах» дотянули до Суры (ещё 6 км.).

Программу «Маяк» по транзисторному приёмнику услышали в Суре (400 км.): сначала – едва слышно, затем хорошо.

Трибуна. Стенд с именами погибших в 1941-1945 гг. у храма. Сура

К сожалению, найти жильё в индивидуальных домах не удалось. Столовая не работала (на учёте). Напоили чаем с хлебом в сельском парткоме. Перед этим сделали брату перевязку и сказали, что можно её снять через 7 дней.

Пришлось вернуться на берег и поставить палатку.Юрий сегодня грёб не меньше моего. А по берегу он ходил как «дядя

Киря» (приживальщик у соседки «Чижанихи» в 1950-е гг., на Сульфате): подволакивая больную ногу.

130

19 августа

День в Суре. Тёплый, солнечный. Фотографировали.

Библиотека, кино- и танцзалы в бывшем храме с. Сура

Здешние храмы обезглавлены. В центральном, что был раньше центром монастыря, нынче Дом культуры: библиотека, кино- и танцзалы. А в храмовых постройках – монастырских кельях – школа и интернат. Тут же, в центре монастыря, трибуна зелёного цвета и доска с именами погибших в 1941-1945 гг. На задах деревни, на берегу живописной р. Суры, сад и обелиск погибшим за революцию.

Школа и интернат в бывших монастырских кельях. Сура

Очень мало традиционных амбаров. Есть трёхэтажные дома. Новое – сады у домов, а в них – сирень, тополь, рябина, черёмуха. В Нюхче лесонасаждения – редкость.

На противоположном берегу Пинеги д. Остров. Здесь нет лесонасаждений.

В Суре, как выяснилось, проживает 1000 человек. Из них 500 читателей библиотеки.

131

«Вечная память Героям, павшим за Родину». Сура

Здесь, по словам здешнего инженера, представившегося как дальний родственник Ф. Абрамова, нет проблемы кадров.

Новое для меня и брата – большое, кажущееся бескрайним, ржаное поле (с обилием сорняков).

К вечеру похолодало. На ужин – уха из пескарей, ершей, ельцов и сорог. Каким-то будет завтрашний день?

20 августа

С утра зарядил мелкий дождь и идёт почти безостановочно. Вчерашний закат не предвещал ничего хорошего.

До обеда я затеял разговор с братом о необходимости лечения зубов, затем перешёл к неприятной для брата теме – к необходимости поменять профессию, стало быть, склонял его к принятию ответственного решения43. Брат молча слушал, затем посоветовал переменить тему. Переменили.

По пути в столовую заговорил об Эдуарде Райнере, а перед этим - о повести Ю. Казакова «Нестор и Кир». Есть между этими произведениями некоторая связь. Казаков пытался понять бывшего кулака Нестора: он привлекал хозяйственной хваткой, силой, но был чужд прижимистостью, эгоизмом. Райнер – одинокий человек, обычно путешествующий в одиночку. Всё умеет, чувствует себя на воде, в тайге, на болоте, как у себя дома. В обществе молчит. Его фотографии перепечатывают за рубежом. Стало быть, он умеет видеть, мастер фотоискусства. Ему не следовало идти в связке с молодым и неопытным человеком. И тут и там – эгоизм. Но и сильные характеры.

Я затеял длинный разговор, чтобы убедить брата в необходимости 43 После травмы руки (повреждён указательный палец правой рук между валами пресспата сушильного цеха

СЦБК) Юрий стал бояться техники. Кстати, я тоже повредил руку (3 пальца левой руки) в Красной кузнице между бойками пневматического молота в 1957 г.

132

принятия решения, чтобы не плыть по течению, доверяясь судьбе. Ведь уйдя на пенсию по инвалидности, он перестанет интересовать товарищей по работе. Текущие заботы вытеснят его из их памяти, как нашего отца, человека активной жизненной позиции.

Не дай бог остаться инвалидом к 40 годам! Без семьи. Чем тогда заняться? На разных работах. А что для души и ума?

Традиционная деревенская жизнь с её образом жизни, в основе которого ориентация на семью, на продолжение рода, уходит. Городская жизнь со временем делает человека одиноким, так как дети вырастают и уходят, заводя собственные семьи.

Трагедия 30-х – начала 50-х годов ещё долго будет тормозом нашего развития. Покойный отец так не думал об этих годах. Хоть он и бежал из деревни, но с ностальгией вспоминал и рассказывал о ней нам.


С утра пасмурная погода, но без дождя. Быстро разжёг костёр, приготовил «домашний суп» и чай на мяте.

Трудный путь, как и к Суре: супротивный ветер, волны с гребешком, дожди, набегающие волнами. Промокли.

Остановились у Богданова Константина Ивановича. Первый дом на берегу реки, у которого мы остановились. Ему 67 лет. Болен астмой. Анисья Васильевна, его жена, бойкая женщина, добрая, хозяйственная.

Попросились обогреться и обсохнуть, а в результате остались до утра.Их внук Саша живёт в Северодвинске. Сейчас отдыхает с отцом здесь.Знакомый Константина Ивановича, которого он упомянул в беседе,

оказался знакомым и моему брату. Тесен мир!По моей просьбе Константин Иванович повспоминал историю здешних

колхозов. Начал он с утверждения: «У нас кулаков не было, Раскулачивали крепких мужиков, особенно здесь (у реки – В.К.)».

До колхозов выращивали рожь, ячмень, овёс, немного моркови. Не заводили птицы.

Когда в 30-е годы завезли поляков, греков, ещё раньше – украинцев, появились посадки невиданных сельскохозяйственных культур. Поляки появились здесь в 1939 г.

Константин Иванович в 30-е годы был вербовщиком украинцев, в частности, бендеровцев.

Он хоть и задыхается и лежит в постели, однако охотно рассказывает о своей жизни.

Ему пришлось много поработать на разных работах. Образование – 1 класс. Работал в качестве начальника, механика, продавца, вербовщика, секретаря.

133


Константин Иванович утром продолжил вечернюю тему о социальном расслоении крестьян. В частности, он припомнил известного на Пинеге купца Володина. Он его запомнил крепеньким, седеньким старичком, продовольствовавшим здешних крестьян. Так вот этот старичок был уважаемым человеком на Пинеге. Добровольно сдал нажитое советской власти и даже получил пенсион. Дожил до 50-х годов.

Богдановы оказались людьми гостеприимными. Саша проводил нас. Утро предвещало хорошую погоду. Солнце появилось из-за туч. Тихо. Не

холодно. Шли на хорошей скорости.У брата в пути мёрзнут руки и устают от гребли. Приходится просить его

отдохнуть (быстро выдыхается).Вчера впервые использовали «фартук» байдарки. Вода всё равно

скапливалась. Но уже не намокали зады.Сплавляться было одно удовольствие. Не было необходимости

надсаживаться, через силу выгребать. Руки делали своё привычное дело, а глаза рассматривали окрестности.

Сегодня было мало зигзагов. Широкие водные просторы. Слегка волнистая водная поверхность.

Обедали напротив д. Летопалы. У места стоянки росли гигантские белые грибы. Сфотографировали их.

Подъезжая к Верколе (345 км.), на противоположном берегу увидели маленькую церковку, почти как бутафорскую. Подошли и увидели – деревянная, запущенная, превращённая в амбар для белья.

Веркольский храм

На том же берегу – бывший Веркольский мужской монастырь. Без куполов, со стёртыми фресками. Внутри словно после бомбёжки: груды

134

кирпича, обломки. Частично сохранились росписи стен. Вполне реалистическая живопись. Побывавшая здесь молодёжь оставила свои автографы по всей высоте иконостаса, и даже отчасти на основании купола. Просто невероятно, как это им удалось. Глумление было, по-видимому, варварским, оголтелым. А ведь собор расположен на красивом месте и хорошо виден из д. Верколы отовсюду, в том числе из дома Ф. Абрамова.

Деревня вытянута вдоль холма более чем на 1 км. Застройка рядовая. Дом Абрамова маленький, обшитый четырёхстенок, зелёного цвета.

Деревянный обелиск, покрытый лаком. На металлической пластинке написано «Фёдор Абрамов 1920-1983 гг.».

Расположились на ночлег, на берегу Пинеги в палатке.

23 августа

Сегодня весь день стояла отличная погода. Гребли большую часть пути сильно, и при этом не уставали – до отметки «315», где должны была быть д. Кушкопола. А она оказалась ниже по течению.

В пути дважды останавливались. Сначала – чтобы полакомиться дарами природы и пофотографировать в лесу, затем – на обед.

Обедали у сенокосной избушки. Тут же накопал червей для рыбалки.К 16.00 прибыли в Кушкополу. Это самая чистая и аккуратная на фоне

предыдущих пинежских деревень. Улицы: Мира, Советская. Хорошо организовано пространство деревни. Много амбаров. Они стоят рядами, как дома. Вдоль деревни тянется дорога, ровная, без привычных ям.

Порыбачили. Начало было обещающим. Затем клёв ослаб. Закат не предвещает ничего хорошего. Появилась туча.

Вчера видели детдомовских детей на территории Веркольского монастыря. Худые, грязные, в заношенной одежде. Очень любопытные, доверчивые, истосковавшиеся по общению. Скоро уедут в с. Пинегу.

Детдомовские дети, отдыхающие на территории Веркольского монастыря, собираются готовить обед

135

24 августа

Кушкопола – Еркино – Едома – Карпогоры (315-285)

Утро началось облачным. Затем небо очистилось от больших и тёмных облаков. Открылись дивные виды от д. Еркино, затем с горы, у храма 1789 г. (Никольская церковь)…

Никольская церковь у д. Едомы. 1789 г.

Кирпично-красные обрывистые берега. В противоположной, восточной стороне реки расположились деревни Шардомень и Еркино. По склону «храмовой» горы – обилие спелой брусники.

Никольская церковь. Вид на р. Пинегу

136

Успешно пофотографировал, а рыбная ловля была неудачной. Карпогоры. Брат ушёл на разведку, а я сижу у костра и готовлю чай и

пишу эти дорожные заметки.

25 августа, заключение

Вчера вечером, при закатных блеклых лучах солнца упаковывали рюкзак и байдарку.

Брат нашёл Лиду Морозову и привёл к кострищу. Я готовил чай с веточкой мяты. Песчаная коса, на которой мы высадились, обильно поросла мятой.

Люда вырвала у меня обещание, что мы с братом переночуем у неё. Пришли к ней в 22.00. Идти было трудно. И внизу, под горой, и в гору (5

переходов). С тремя остановками одолели и этот путь.Встали в 7 утра. Брату перевязку в больнице не сделали. Нужно было заводить карточку,

встать в очередь. В общем, как в городе с узаконенным распорядком. Что и естественно для больших населённых пунктов.

Вдоволь и с удовольствием фотографировали пинежские дали с «Карповой горы» (?)

И вот едем в поезде. Повезло: нас подбросил до вокзала ж/д микроавтобус «служба быта».

Пока брат покупал билеты, я полакомился водяникой (по-сульфатски «сикой»).

Прощай р. Пинега и Карпогоры!

***

Итак, позади путешествие по Пинеге. Мы с братом прошли на байдарке за 16 дней 255 километров от Усть-Выи до Карпогор.

137

Глава 6. ПОЕЗДКИ НА РОДИНУ ОТЦА И МАТЕРИ


Я никогда не был на родине отца (в Кировской области, бывшей Вятской губернии) при его жизни. Через три года после его смерти, в 1985 г., решил навестить его родину. Написал письмо его любимой сестре, Валентине Ивановне, и договорился о встрече в Котельниче. Кстати, эта поездка состоялась после возвращения из путешествия в Кенозерье, через пять дней, 21 августа.

Накануне навестил своего бывшего ученика Д.А. Несанелиса. Разговорились об образе жизни семиотиков и структуралистов, об их социальной пассивности. И этот разговор, и сама поездка на родину родителей запечатлена в моём дневнике, поэтому обращусь к нему.

НА РОДИНЕ МОЕГО ОТЦА, И.И. КОРОТАЕВА

Дневник

1985г., 20 августа

Их (семиотиков и структуралистов – В.К.) сочинения, по сути, переписка друг с другом. Практический выход почти никакой. Даже общественное мнение против них. Не зря московский профессор В.П. Дерягин назвал их сочинения «еврейской выдумкой» (так прямо не сказал, но по смыслу именно так). Для некоторых из них (А. Байбурин) их дело – своего рода новая религия.

Я историк. Для меня природа – праоснова. Творения человека – вторая природа. Взаимоотношения первой и второй природы редко гармоничны, чаще - конфликтны. Эта двуликость их взаимоотношений – предмет моего глубокого интереса. Это объясняет, почему я людей фотографирую реже, главным образом детей и стариков.

21 августа

В Котельниче меня встретила Валентина Ивановна (год рождения – 1921 г.), а в д. Курино – нас встретила Клавдия Ивановна (год рождения – 1924 г.). Мой отец, Иван Иванович, старше их (год рождения – 1911 г.).

138

Валентина и Клавдия Ивановны. Сёстры моего отца

22 августа

«Притчина роща» - так называется лес на высоком месте д. Курино. По словам Клавдии Ивановны, дождь иногда задерживается верхушками деревьев этого леса, поэтому случается, что когда с одной стороны леса идёт дождь, на другой – сухо. Роща получила название от легенды. Однажды церковь, располагавшаяся в роще, якобы провалилась. Будто бы если ухом приложиться к земле там, где прежде стояла церковь, можно услышать церковное пение. Уцелела лишь колокольня. А неподалёку от неё в прежние времена стояла деревянная часовенка. От неё ничего не сохранилось. На кладбище, что в стороне от колокольни, метрах в двухстах, есть и старообрядческие кресты.

От папиных сестёр узнал, что его мать, Пелагея Демьяновна, родилась в д. Гусаты (далеко отсюда). Вышла замуж и переехала в д. Немтёнки, где и родился мой отец. Затем семья Коротаевых переехала в д. Монастырь.

Деревня Немтёнки. Здесь прошло детство Вани Коротаева

Деревня Монастырь, по словам Клавдии Ивановны, получила название якобы от иконы Михаила Архангела, найденной у родничка.

После обеда я и Валентина Ивановна ходили в д. Немтёнки. Шли тропой

139

вдоль р. Моломы. Красивые окрестности. В деревне осталось всего три дома: один большой (с двором под одной крышей) и два небольших (без дворов). В них никто не живёт.

Деревня Монастырь

Здешние дома отличаются от домов Архангельской области. Если в архангельской деревне дом и скотный двор под одной крышей, то здесь – раздельно, но рядом. Между ними навес. Под навесом калитка и ворота, и всё это образует замкнутое пространство усадьбы.

23 августа

Из разговора с Клавдией Ивановной: «Опасно бороться за правду, попридержи язык». А сама этим правилом не пользуется. Клавдии Ивановне, даже в 61 год, хочется, чтобы её заметили, оценили честную жизнь. Но здешняя жизнь её не вдохновляет. По её словам, здесь «много зла и несправедливости».

Между тем неподалёку от Курино находятся выдающиеся совхозы – «Искра» (посёлок Юбилейный) и «Новый путь». Это совхозы-миллионеры. Ими, по её мнению, руководят хорошие, работящие директора. Государство их поддерживает финансово и материально. Два образцово-показательных совхоза на весь район. Посёлок Юбилейный – посёлок нового типа. Дома современной

140

планировки – двухэтажные, из белого кирпича. Хорошие дороги. Директор с них начинал. Затем позаботился о жилье.

В Курино же (совхоз имени Жданова) грустно видеть запустение, бесхозяйственность. Чувствуется, что здесь в прежние времена было приглядное место. Теперь глаз спотыкается о разбитые дороги, о пёстрое сочетание старых и новых домов разной планировки. По мнению Клавдии Ивановны, здесь не везёт на хороших, деловых руководителей. Кроме того, утрачена вера в возможность лучшей жизни, в справедливость, в заботу о рядовых тружениках. На мой вопрос «когда здесь развелось пьянство», она ответила: «Во время войны бабы обезумели от одиночества, тогда-то и стали попивать. И сразу после войны председатель колхоза и его окружение пили крепко. С тех пор и по сей день».


Утро солнечное, первое со времени моего приезда сюда. Побывал в д. Монастырь. Она расположена на возвышенном месте, в гору от р. Куринки.

Дом Пелагеи Демьяновны и Ивана Павловича Коротаевых располагается на самой горе. Клавдия Ивановна переехала из него в Курино два года назад. Дом зарос лопухами и крапивой выше человеческого роста. В этой заброшенной избе одна комната и маленькая кухонька. Здесь раньше размещалось 15 человек! Трудно поверить в это.

Напротив, через дорогу, стояла кирпичная часовня (её разобрали на кирпичи). В стороне от неё, в овраге, был родничок. Лет 15 назад приезжали строители из Закарпатской Украины. Они расчистили родничок, соорудили сруб, крышу над ним и рядом крест. Сейчас родник запущен, сруб истлевает.

Последний дом в д. Монастырь, перед подъёмом в гору принадлежит Д.А. Игошину. Ему 68 лет, но выглядит старше. Жена Люба (не сразу назвала своё отчество) подвижная, энергичная женщина. Игошины собираются уезжать на Сульфат (Соломбальский район Архангельска) к зятю, Н.И. Пономарёву. Они знают моего отца.

Деревня Монастырь – умирающая деревня. В ней живут три хозяина.Отцовская родина памятна мне главным образом запахом пихты. Он

везде, но особенно силён в лесу и перебивает все другие запахи.


Уехал в Котельнич на почтовой машине. Оттуда – в Киров.Традиция железнодорожного вокзала в Кирове: провожая очередный

поезд, желать доброго пути, а если поезд фирменный («Вятка»), кроме того, исполнять «Славянку».

В здешнем кинотеатре смотрел «Законный брак» с Костолевским и Белохвостиковой. О советском характере. Кировский кинозритель очень

141

непосредственный: бурно реагирует на чувствительные сцены фильма – смехом, слезами, всхлипыванием.


Котлас. Провёл здесь весь день до отъезда в Микунь. Посмотрел два фильма: «Чёрная стрела» (День кино), и «Опасно для жизни». И здесь кинозритель по-провинциальному чувствителен.

День прошёл неплохо. Котлас ещё больше понравился: тих, чист, по-деревенски (в центре) пахнет крапивой, лопухами и полынью (чернобыльником). Совсем недалеко от центра – картофельные грядки.


Прибытие в Микунь – 05.00. Затем пригородным поездом – до Сыктывкара.

НА РОДИНЕ МАТЕРИ

Дневник44

1986 г., 13 августа

Мне повезло: от аэропорта в г. Шенкурске на «газике» бесплатно довезли до Вахрушево. Высадили у дома, от которого последний дом (четвёртый) – Ельцовых.

Мария Семёновна (сестра моей матери) мыла пол, когда я вошёл в избу. Представился. Узнала меня.

Через некоторое время пришёл её муж, Александр Иванович. Непрекращающаяся боль повлияла на его память. Боль как будто забывается, когда он рассказывает о своём охотничьем и рыбацком прошлом. Он рассказал о том, что некоторые охотники приписывают его удачи тем, что он якобы знается с чертями и у него есть оберег. А это не правда.

В этот же день ходил фотографировать по направлении к Верхней Едьме и Нижней Едьме. В одной из этих деревень меня пригласили на чай Фёдор и Мария Вальковы. Прежде я их не знал. Узнав, кто я и к кому приехал, рассказали, что во время войны Мария Семёновна многим помогла выжить: кому рыбой, кому зайцем.

44 Перед поездкой на родину матери я освоил новый для меня фотоаппарат – «Искра», выпускавшийся с 1961 г. Это среднеформатная камера. Она позволяет делать более высококачественные снимки в сравнении с «Салютом – С»

142

Меткий выстрел добытчицы

14 августа, утро

Шесть часов утра. Первый иней. Тихо, лишь трава хрустит под ногами. Безоблачно. Накануне был тёплый день.

143

Родина мамы, Анастасии Семёновны Десятковой (в дев.) – деревня Актюгинская

Прибыл на попутках в д. Артюгинскую (народное название деревни – «Чертовиха»). Анна Фёдоровна, к которой я приехал, ушла в лес за черникой. Пишу эти заметки у дома Василия Фёдоровича Киселёва. Только что пришла машина за ивовой корой. Василий Фёдорович заготовил 1 тонну коры – для дубления кож. Ближе к вечеру он отвёз кору в Шенкурск.

Пообщался с местным населением. Деревенька маленькая. Прежде в ней насчитывалось 40 дворов, сегодня – около 10, причём несколько домов заколочено. Маминого дома нет. Когда-то он стоял недалеко от дома Анны Фёдоровны Десятковой45. Старожилы деревни помнят мою маму.

Деревня превратилась в подобие дачного посёлка. На зиму остаётся 2-3 хозяева, в том числе Анна Фёдоровна и Василий Фёдорович.

Десяткова Анна Фёдоровна. Д. Актюгинская

45 Моя мама, Анастасия Семёновна Коротаева, из рода Десятковых. Несколько человек из этого рода в 1930-1950-х гг. переселились на Сульфат.

144

Василий Фёдорович помнит моего деда, умершего в годы войны в возрасте около 70 лет46. Это был рослый и сильный человек.

Д. Артюгинская расположена на равнинной местности у р. Шеньги. Её можно перейти в брод. Рядом с деревней беломошный бор47. С удовольствием прогулялся по нему. После прогулки в нём и деревня показалась привлекательной.

«Кузница» дятла

(в годы войны я с мамой приехал сюда из Архангельска и жил здесь до конца войны)

Познакомился с мурманчанами, приехавшими сюда на лето. Николай, лет 30-45, знал моего отца и брата, так как в своё время работал на СЦБК.

Здешние запоры – палка-сторожок. Как и в других северных деревнях.Сына Василия Фёдоровича (28 лет) забили до смерти его дружки – по

пьянке (где бы я ни был в своих путешествиях по северным деревням, везде рассказывают о хулиганстве, драках и убийствах).

46 Его жену после войны перевёз на сульфат её старший сын, Фёдор Семёнович Десятков.47 Я запомнил этот беломошный бор в пору моего раннего детства. Во время Великой Отечественной войны

мама увезла на свою родину – в д. Актюгинскую. С той поры, в возрасте 4-5 лет, я и запомнил его. Кстати, жители деревни посоветовали побывать в нём, а не сидеть и ждать в деревне Анну Фёдоровну. В бору я и сфотографировал «кузницу» дятла. В Сыктывкаре я показал фотоснимок с изображением кучи сосновых шишек у деревца своему приятелю-биологу. Он спросил меня: знаю ли я что на снимке? Я сказал, что мне понравилось это место своей необычностью и привлекательностью. Вот тут-то он мне и сказал, что это кузница дятла, то есть облюбованное дятлом место для склёвывания семян из сосновых шишек. Иными словами, это его рабочее место.

145

15 августа, Вахрушево

Мария Семёновна охотилась и рыбачила с 1950-х годов по 1970-е годы, почти четверть века. Видимо, по призванию. По её словам, когда начинался охотничий сезон, не могла усидеть дома за обычными женскими делами. Да и сегодня с удовольствием, оживлённо рассказывает свои охотничьи байки. Как будто заново переживала лучшие свои годы, когда не ходила, а «летала» по лесу. Хорошо стреляла белок ружьём 32-го калибра. Ни муж, ни сын Анатолий не могли с ней сравниться в промысле белок. Впрочем, сын так и не стал охотником. Зато стал специалистом по ремонту телеаппаратуры.

16 августа

Вернулся в Архангельск на попутной машине.

146

Глава 7. ПУТЕШЕСТВИЕ: УСТЬ-ЦИЛЬМА – ЗАМЕЖНОЕ – ЯРАН-МЕГ1986 Г.


Мне ещё не приходилось путешествовать севернее Архангельска. Усть-Цилемский район расположен в более суровых природно-климатических условиях: ближе к Заполярью и Приполярному Уралу.

Зимой 1978 г. я побывал здесь с лекциями от общества «Знание», то есть почти гостем, теперь – путешественником, то есть в ином качестве. Ещё в Сыктывкаре я заранее определил, где нужно побывать обязательно и с кем пообщаться. Прежде всего в музее А. Журавского, затем на р. Пижме и в с. Замежное – у Чупровых, побеседовать с Я.Н. Носовым, о котором я узнал ещё в 1978 г., и получить необходимую для путешествия по Пижме информацию в редакции районной газеты.

Прибыв в Усть-Цильму, старался следовать этому плану.


Дневник

10 июля 1986 г.

Неделя холода и дождей сменилась теплом и грозами, а затем и жаркой погодой: 25-27°.

Прибыл из Сыктывкара в Усть-Цильму в срок. И здесь жарко, но и пыльно. И некуда скрыться от жары и пыли.

Первый визит после обеда – к Якову Николаевичу Носову. Он живёт в

147

двухэтажном деревянном доме микрорайона, называемый официально «новый квартал», рядом с «рыбным» магазином. Зашёл и увидел загорелого и коренастого человека, подвижного и крепкого. Без майки. Он патриот Пижмы и родом оттуда. С неохотой Яков Николаевич говорил об Ижме и Цильме (как и В.И. Осташёв – в редакции здешней газеты)48. Он пытался уговорить местное начальство выделить средства для изготовления мемориальных досок на памятниках культуры. Не получил поддержки финансами. Районное руководство посоветовало получить необходимые деньги от самого населения, то есть мобилизовать общественные начала.

Личная карточка Я.Н. Носова

Село Усть-Цильма в последние годы расширяется преимущественно на горе, так как мало свободной земли. Под огороды заняты склоны горы.

Знаменитая «горка», по мнению Якова Николаевича, проводится лучше всего на Пижме, в Замежном. Здесь же она всё больше превращается в театральное зрелище. На это же обратил внимание местный депутат (на фотовыставке воркутянина В. Покрышкина).

Побывал и у Виктора Ивановича Осташёва в редакции «Красной Печоры». Невысокого роста. Говорит тихо.

В 18.00 посетил Дом культуры. На втором этаже экспонировалась фотовыставка Владимира Покрышкина, такого же, как я, лауреата49.

Пишу эти заметки на краю горы, на пеньке. На склоне горы окучивают

48 Издавна существует противопоставление с. Ижмы с. Усть-Цильме как ортодоксально-канонической (никонианской) и старообрядческой церквей.

49 В 1985 г. я был «награждён медалью лауреата Всесоюзного смотра самодеятельного художественного творчества, посвящённого 40-летию Победы в Великой Отечественной войне». В 1987 г. «награждён медалью лауреата второго Всесоюзного фестиваля народного творчества, посвящённого 70-летию Великой Октябрьской революции». Оба раза в качестве члена Сыктывкарского фотоклуба «Парма».

148

картошку. Вверху двое косами-горбушами50 косят траву. А трава-то малорослая: 20-30 см. Хозяйственные люди.

Только поздно вечером, при сквозняке в гостинице, жара ослабла, потому что ветер посвежел.

Завтра лечу в Замежное в 15.00. Любопытно: в гостинице (без умывальника в комнате) берут 1 рубль 60 копеек, а билет в Замежное – 2 рубля. Дороги здесь коммунальные услуги51.

12 июля в Замежном снова будет «горка». В. Покрышкин приехал в Усть-Цильму специально ради неё. «Горка» была и 7 июля.

В.И. Осташёв попросил сфотографировать в д. Скитской могилу знаменитого ложкаря Федота Осиповича Аншукова.


06.40. Небо предгрозовое. Впрочем, может быть, облака пройдут стороной. Стихло.

После завтрака прогулялся влево от гостиницы (лицом к Печоре), в сторону к Сергеево-Щелье. За селом высокий берег. Фотографировал с него Печору. Даже здесь, где только трава, покусывали комары и мухи, особенно вторые – рядом свалка.

Вид на р. Печору со стороны Сергеево-Щелье. Неподалёку от Усть-Цильмы

50 Коса-горбуша больше подходит для холмистой местности, а коса-литовка – для ровной и плоской местности.

51 Дороговизна коммунальных услуг – типичное явление для сёл, в том числе и районных центров. Деревенская местность не приспособлена для посторонних и горожан, пожелавших здесь остановиться на ночлег, тем более на длительное время. Даже выпускники вузов, прибывавшие в деревенскую местность по распределению, не сразу могут получить сносное жильё. Какое-то время им приходится жить во временном жилище. Не раз в этом убеждался во время своих путешествий.

149

Усть-Цильма со стороны выглядит благоустроенной, в самом же селе много хламу, мусора, пыли. А чуть дальше от центра – разбитые доски тротуаров, мусор. Как будто живут здесь временщики.

Побывал вчера в музее А. Журавского. Для районного центра музей хорош. Полистал здесь газету «Красная Печора», прочитал статьи В. Осташёва. Узнал, что в верховьях Пижмы последняя помеченная на карте («Атлас Коми АССР», М., 1964) д. Левкинская отстоит от Усть-Цильмы на 125 км. В деревне всего 7 жилых дворов. Все жители, поголовно, охотники и рыбаки (Красная Печора. 22 мая 1980 г.).

Музей А. Журавского. Рядом – его скульптурное изображение

Деревня Скитская (на р. Пижме) имела в своё время монастырь. По мнению Якова Николаевича, люди пижемские более приветливы и хлебосольны, чем в Усть-Цильме.

«Старая» Усть-Цильма застроена первопоселенцами под горой, с южной стороны – защита от ветров. А новый микрорайон (кирпичный) – на горе – открыт всем ветрам52.

13.40. Аэровокзал. Тепло, почти жарко. Сильный ветер не освежает.Утром гром слабо и недолго погремел в отдалении. Стихло, и налетели

комары-кровопийцы. Но грозы не было. Тучки разогнало. Опять мглистое небо.Улететь сегодня в Замежное не удалось. В 14.00 небо потемнело.

Стороной шла гроза. «АН-2» чувствителен даже к небольшим переменам в погоде. Брызнуло около 16.00, но грозы не было. Она ушла в верховья, и, по-видимому, разыгралась в предгорьях Тимана. Здесь же, на просторе, ей не за что «зацепиться». Постоянный ветродуй отогнал грозовые облака. Рейс из-за непогоды отложили на завтра, на 8 часов.

Пришлось вернуться в гостиницу и поселиться в том же «номере».Сходил в библиотеку. Она размещается в музее Журавского – в

52 По обе стороны от кирпичного микрорайона, как правило, двухэтажные деревянные дома, но не городского, а сельского типа, то есть со всевозможными хозяйственными постройками.

150

симпатичном двухэтажном здании. Библиотека просторная. Высокий удобный читальный зал. В мой приход в нём не было ни одного читателя. Попросил дать почитать что-нибудь о р. Пижме. Дали подшивку «Красной Печоры» за 1980 г. Статьи-очерки В. Осташёва читаются легко, но текст не запоминается, потому что его очерки часто используют известные речевые стереотипы. Это своего рода путевые заметки о зимней поездке в родные места. Пишет он о хороших людях, об успехах и дорожных впечатлениях, связанных с памятными ручьями (Еленин, Братский), горой (Яран-мег). И пишет не проблемно. В общем, это не для меня: мало актуальной информации.

Вечер хотел провести в обществе Я.Н. Носова, но он собрался в баню, и я ушёл, чтобы не мешать всему, что связано с банной процедурой.

Прогулялся по Усть-Цильме. Подгорная часть села очень плотно застроена: 5-7 рядов домов. И это с огородами. Земельная теснота. Вспомнил слова Носова: когда первым секретарём района партии был Мишарин, был и порядок, и благоустройство улиц. Теперь, по его мнению, все живут только для себя. Поэтому и браконьеров много. И начальство не бережёт природу, реку. Рыбы стало меньше.


С утра была пасмурная погода. Рано пришёл в аэропорт. В начале восьмого начался дождь. Казалось бы, должны отменить рейс. Наоборот, объявили посадку на все рейсы. Причина: стих ветер. Дождь – не помеха. Через 20 минут «АН-2» приземлялся в Замежном.

Село Замежное

Быстро отыскал дом Игнатия Спиридоновича Чупрова. Обо мне уже знали от дочери – студентки истфака СГУ. Приняли радушно.

151

После чаепития мы с Игнатием Спиридоновичем отправились на берег готовить мотор к завтрашней поездке. Пока занимались мотором «Вихрь-25», дождь перестал. Затем опробовали его на ходу. Всё в порядке. Вернулись, пообедали и стали готовить баню.

Попарился с удовольствием. Баню протопили хорошо. Правда, в начале не могли париться, а только грелись, так как обжигало уши, ноги, руки. Дважды выходили охлаждаться в предбанник. Я парился до тех пор, пока не выдохся жар в печи-каменке. После бани ел свежепросольного хариуса. Впервые после пинежского путешествия с братом в 1983 г. испытал ни с чем не сравнимое удовольствие. Запах тонкий, напоминающий селёдочный, но нежнее. Ломтики хариуса так и таяли. Потом пили чай со сборным вареньем из черники и брусники. Не передать, как вкусно и ароматно. Отвёл душеньку.

А теперь сижу на крыльце и пишу эти заметки. Тихо. Тепло. Собаки перебрехиваются. Комар пока не беспокоит.

Да, ни в Усть-Цильме, ни здесь не видел кур, гусей, уток, только коровы, реже – овцы.

Итак, завтра решили ехать до Верховской и Вороньего порога. Лишь бы не было дождя. Решили ехать на трое суток: Игнатий Спиридонович – рыбачить, я – фотографировать.

Сейчас небо облачное, но облака высокие.

Деревня Скитская. Бывший центр Велико-Поженского общежительства53

В колодце Чупровых холодная родниковой чистоты вода. Чай из неё духовит и ароматен. Совсем как из родниковой воды в Рыжково (Кенозеро).


Утро. Ясное небо.

53 В своё время оно было хорошо известным для старообрядцев, как и Выго-Лексинское общежительство.

152

Под утро был туман. Роса «пала». Встал в 6 часов, хозяева – около 8-и. Бриться не буду, жёстко бреет «спутник» (механическая бритва).


Старообрядческий могильник в д. Скитской54

Вчера уехали на рыбалку и на съёмку. Тиман суров и живописен. Пижма в некоторых местах течёт как в каньоне, зажатая «скалами». Горы здесь невысокие, но впечатляющие своей суровой красотой. Фотографировал «Зенитом-19».

54 Сам могильник примечателен тем, что представляет собой сруб с крышей и громадным крестом.

153

И.С. Чупров. За хариусом и фотосъёмкой

Путешествие получилось с приключениями. От Вороньего порога мне пришлось возвращаться пешком, так как предложенный мне конь сбежал от меня. Пришлось идти пешком.

Пижма у Вороньего порога

(Я впервые сел на коня и чувствовал себя на нём чрезвычайно неуютно. Предложили его косари: взрослый и подростки. 4 человека. В их избушке, под нарами, они держали филина. Когда я решил их сфотографировать, они извлекли его из-под нар и снимались вместе с ним.)

На обратном пути заблудился: вместо короткой дороги выбрал длинную. В результате шёл 10 часов вместо 1 часа. Уже начал терять надежду. Стало казаться, что я вышел на Мезенскую Пижму.

154

Тиманский кряж

(На карте верховья рек Мезенская Пижма и Печорская Пижма начинаются почти из одного места – Ямозера)

Помог Семён Михайлович Михеев. Когда я рано утром увидел на противоположном берегу промысловую избушку и закричал о помощи, он перевёз на свой берег, впустил в избушку, напоил чаем и довёз до Денисовой избы.

Устал я от этого блуждания отчаянно. Шёл медленно, с трудом передвигая ноги, но отдыха себе не давал.

С погодой не повезло: пасмурная погода, сопровождавшаяся кратковременными дождями. Редко выглядывало солнце.

Теперь, когда позади бессонная ночь заблудившегося путника, кажется, что всё это не со мной было.

На обратном пути удили хариуса. На удочки не клевало. Только на «кораблик».

(Эта снасть напоминает продольник, но рыба ловится не на дне, а на поверхности воды. «Кораблики» сделаны из двух досок, скреплённых параллельно между собой. Леса с поводками, на концах которых крючки с мушками, прикреплена к «корабликам». Снасть спускается с лодки поперёк реки. Быстрое течение натягивает лесу (шнур) упруго. Мушки скользят по воде. Видно, как хариус бросается на мушку и подсекается)

Вернулись домой. Спать очень хочется. Топится баня. Я всё ещё не просох. Дождусь бани.

155


Утро пасмурное, облачное, но между облаков появились прорехи.Вчера, по возвращении с рыбалки, опять натопили баню. Любопытная

деталь. Игнатий Спиридонович поддаёт в печь-полукаменку (камней не видно) не горячую, а смешанную воду (горячая и холодная вместе). От этого получается мокрый пар. Эта манера смешивания горячей и холодной воды передалась по наследству. Бани здесь по-белому, а не по-чёрному, как на Кенозере55.

Вспоминаю свои вчерашние-позавчерашние злоключения, точнее – блуждания, которые длились около 10 часов, с двумя короткими остановками минут на 10-15, чтобы попить воды и отжать воду из носков и стелек.

Семь километров по «Ванькиной тропе», затем около трёх километров до Вороньего, разрезающего гору Яран надвое (кратчайший путь в 3 км. называется «мег», отсюда – «Яран-мег»). Издали убедился, что эти камни у воды действительно Вороний порог, и отправился обратно той же дорогой. Надо было вернуться в Новожилово, к сенокосной избе, и оттуда по «мегу» за час дойти до Каменного ручья. Значит, ещё 7 км. + 3 км. Итого 23 км. было бы. Я решил идти вдоль реки. Мои полусапожки явно не годились для этого перехода. Краями голяшек до крови стёр кожу икр. Ноги были постоянно мокрыми – в сапожках хлюпала вода, идти было тяжело. Правая нога была ненадёжной в ступне, левая – под коленкой и отчасти в ступне. Поэтому осторожно передвигал ноги, чтобы не подвернуть в колдобине. Шёл бодро, но медленно. 32 км. Не дошёл до Каменного ручья 14 км. Ещё бы 8 км. к 32 км. и получился бы полный путь вокруг горы Яран.

С.М. Михеев, 72 лет. Инвалид Великой Отечественной войны. Правая рука не работает в ладони, научился работать одной левой. Он ставил дома в д. Скитской, где прожил уже 50 лет. Семён Михайлович, сухой, подвижный человек. С жидкими бородой и усами. Как только перевёз меня через реку, сразу же начал готовить чай.

Первый мой вопрос к нему, когда он подогнал лодку к «моему» берегу, был «Пижма ли это?». – «Да». «Слава богу» - ответил на это я. Второй вопрос: «Много ли километров осталось до Каменного?». Последовал ответ – «14 км.».

Семён Михайлович более 40 лет на инвалидности – 2-я группа. И всё это время он работал (до преобразования колхоза в совхоз). И по сей день рукодельничает. Вот и теперь приехал накосить травы. По его мнению, нужно постоянно трудиться, иначе превратишься в толстяка, как только уйдёшь на пенсию.

55 Кенозеро расположено на территории Плесецкого района Архангельской области. Через некоторое время обрело статус национального парка. Впервые я посетил его в 1984 г. Оно поразило меня своими природно-архитектурными ландшафтами, поэтому я и прибег к сравнению с ним.

156

Пижемский речной транспорт

Во время этого 32-х километрового пути я колебался: Пижма ли это? Может быть, вышел на другую реку? Дело в том, что гора Яран не везде высокая. Противоположный берег тоже. Берег в невысоких местах сочился водой, зарос хвощём и диким луком (с сиреневыми цветками).

Силы организма восстанавливаются относительно быстро. Попил чаю в избе Михеева и почувствовал себя почти бодрым.

Игнатий Спиридонович Чупров до пенсии работал механиком. Затем год – кочегаром. Теперь полный пенсионер. Рукодельничает: делает «чепахи», инструмент для раздирания овечьей шерсти. Большой спрос на этот инструмент. За пару платят от 10 до 12 рублей. Второе подспорье – мастерит лодки. Вот и сейчас сохнет кокора – основа лодки – на стойках изгороди.

Кокора на изгороди дома И.С. Чупрова

Мой дальнейший путь зависит от приобретения билета на Сыктывкар. 14.15. Небо облачное. Иногда появляется солнце, но на короткое время.Непогода – хорошее время для ловли хариуса. Здесь маленького хариуса

называют «жиганом». Вообще у него три названия, и эти названия

157

определяются его величиной.Ирина Максимовна сегодня сама взялась показать мне старинные женские

одежды и согласилась сфотографироваться в них. Женские старинные наряды в Замежном богатые, златотканые. Сегодня убедился в этом. Видел столетней давности платок и сарафаны у хозяйки и её дочери, Марины, студентки истфака СГУ.

И.М. Чупрова в старинном наряде

Фотографировал среднеформатной камерой «Салютом-С»56. Затем фотографировал окрестности Замежного.

Не заметил кур в крестьянских дворах. Спросил об этом Ирину Максимовну. Она сказала: «Кур не держат потому, что не хватает ячменя».

Здесь любят чай, и пьют его часто. У р. Умбы ищут золото, но находят мало. Между Каменным ручьём и д.

Новожиловской прежде работала драга. Образовалась выработка. Когда резко повышается уровень воды и усиливается течение, вода вымывает какую-то породу, похожую на известняк, и вода делается молочно-серой. Тогда хариус уплывает в чистые воды. Вот почему плохо ловилось у Денисовой избы. Зато неплохо ловилось «корабликом» ниже, ближе к д. Верховской. На перекатах. На удочку не ловилось.

Каждый день меня кормили хариусом. Это основная, если не единственная, рыба, которой здесь питаются.

56 После возвращения из путешествия в ЧИАССР в 1982 г. я отправил «Салют-С» на завод. Здесь его починили и сопроводили рекомендацией: фотографировать им не обычным способом, а повернув относительно оси объектива на 90°. Я соблюдал этот совет, разумеется, при посредстве штатива.

158


Вчера, по возвращении из Замежного, посетил Я.Н. Носова и В.И. Осташёва.

Якову Николаевичу понравилась моя фотография ижемского болота (в окрестностях Архангельска), и он повесил её на стену. Говорит, что она напоминает родное болото. Хорошо с ним поговорил. Чувствуется, что он себе на уме.

Виктор Иванович был дома один. Рассказал ему о своём пижемском путешествии. Затем он дал посмотреть свои фотографии 60-х – 80-х годов. Много нерезких снимков. Удачны две фотографии дяди-резчика. Большинство работ производят впечатление снимков новичка в фотографии.

От него узнал, что Яран-мег – ненецкое название. С.М. Михеев, родственник Сидора Ниловича, грамотея, якобы знающего, куда запрятаны драгоценности Скитского монастыря и Рябушинского (знаменитого московского старообрядца). Осташёв предполагает, что Семён Михайлович пытается разыскать клад.

Кстати, по мнению С.М. Михеева, Сидор Нилович умер быстро потому, что у него взяли в Пшкинский дом и его старообрядческие книги. Мол, незачем стало жить.

Билет от Усть-Цильмы до Печоры - 15 руб. «Ракета» отошла от Усть-Цильмы в 16.00.

19.15. Щельяюр. Только что фотографировал с горы это, раскинувшееся по высокому берегу, точнее, по взгорью, село. С горы открывается живописный вид на Печору.

Чуть больше 1 часа ехали на «Ракете» от Усть-Цильмы. Фотографировал «Зенитом-19» берега, точнее, правый по течению, берег. В пасмурную погоду.

Сегодня утром работник Агропрома, затем (на «Ракете») работник райисполкома сетовали на закрытие опытной станции имени А.В. Журавского. Действительно эта станция сыграла выдающуюся роль в развитии сельского хозяйства Усть-Цилемского уезда/района. В 1930-е годы здесь вывели местную породу тонкорунной овцы. А теперь здешнее овцеводство захирело. Работник Агропрома с удовольствием отметил, что здесь прижился хибинский сорт картофеля.

От опытной станции Журавского осталось 3 очень заметных постройки. В начале XX в. они были удачно построены.

Райкомовский работник отметил необычную деталь, связанную с переносом тела убитого Журавского. На нём не оказалось золотого кольца и сапог. Он тоже неодобрительно отозвался о закрытии опытной станции.

Вспомнилось: ожидая в Усть-Цильме автобус в Карпушовку, разговорился с молодой башкиркой, замужней женщиной, инициатором беседы. Она 8-й год работает на Замшевом заводе. Не может привыкнуть. Её муж рыбак и не хочет уезжать отсюда. Ей больше по душе собственно заводской посёлок: нет пыли,

159

уютно. В посёлке около 500 человек. Местных мало. Много чувашей, мордвы, есть чеченцы, коми. Директор завода чуваш57.

«Ракета» завтра отойдёт от Щельяюр в 6 часов утра. Около 14.00 должна быть в Печоре. По-видимому, от Печоры придётся ехать поездом. Так надёжнее.


05.15. Пасмурная погода. Прохладно. Спал на дебаркадере – в гостинице «нижнего этажа». Часто просыпался и смотрел на часы. В два иллюминатора тускло пробивался свет. Каюта на 4 человека, минимум удобств.

С 06.00 до 14.00 в пути. Не было желания фотографировать с «Ракеты». В небе ни одного просвета.

Печора не произвела впечатления. Может быть это оттого, что сужу по привокзальному району. Здания культтоваров и универмага деревянные. Типично рабочий район. Возможно, в новых кварталах города лучше.

«Салют-С» в пижемском путешествии работал как будто бы неплохо. Впрочем, полная уверенность будет обеспечена после обработки фотоплёнок.

Печора, вечер, за час до отхода поезда. Холодная, хмурая погода.


Подъезжаем к Микуню. Разбудили меня за 1 час до прибытия.Самое странное - у Княжпогоста – увидел несколько глинобитных

мазанок, неуместных на севере.(по-видимому, они сохранились от спецпереселенцев-южан)

Конец путешествия

Продолжение дневника

24-27 июля 1986 г. был в Москве у Виктора Яковлевича Дерягина,доктора филологических наук, заведующего кафедрой русского языка и

литературы РГГУ

«На меня» Дерягина вывел Владимир Михайлович Лопатько. По поводу моего увлечения фотографией.

У него на даче 25-го вечером пришлось слушать записи дискуссинно-патриотического клуба «Память» о засилии евреев и о «Сионских мудрецах». Большинство выступавших в клубе с болью говорили об узурпации культуры

57 Судя по всему, это бывшие раскулаченные крестьяне, ссыльные и заключённые, сосланные сюда в 1930-х гг. и оставшиеся здесь, когда появилась возможность вернуться на родину.

160

евреями. Много говорилось об охране северных рек (против проекта сброса вод как о безнравственном деле), об охране памятников культуры.

Для меня самое дорогое от пребывания в Москве – приобретение среднеформатного фотоаппарата «Искра» (за 250 руб.). Купил его с рук у москвича, с которым познакомился в комиссионном магазине.

И основная цель была достигнута: договорились с профессором Дерягиным об использовании шести моих фотоснимков о Кенозере в «Топонимике Кенозера»58.

58 Поездка состоялась по инициативе В.П. Дерягина. Я привёз ему эти снимки. «Топонимика Кенозера» была опубликована в 1987 г. в качестве учебного пособия в Архангельске (в котором мне предстояло работать через три года).

161

Глава 8. ПУТЕШЕСТВИЕ ПО МЕЗЕНИ1989 г.

От Мезени до Усть-Вашки (Лешуконского) //Справочная книга по внутренним водным путям Северного бассейна. Архангельск, 1929.

С. 74


В конце 1980-х – начале 1990-х годов прекращаются мои путешествия по рекам Архангельской области. В июле 1989 года путешествовал по Мезени, а в июле 1991 г. побывал почти что «дикарём» на Кий-острове. После них почти каждое лето дней на 10-12 приезжал на Кенозеро. Хотя первое моё в полном смысле этот слова путешествие на Кенозеро состоялось в 1984 г. Таким

162

образом, мне удалось в 1980-х годах побывать на Онеге, Кенозере, Ваге, Пинеге, Мезени, Печоре, Пижме. Как правило, с фотоаппаратурой. Все эти путешествия сопровождались их фиксацией в дневниках.

Дневник

7 июля 1989 г.

За 20-30 минут до посадки в г. Мезени за иллюминатором самолёта стали наблюдаться гигантские болота, с обилием озерков и луж. Лесная растительность была не сплошной, как в тайге, а полосами (гривами). Когда «АН-2» приземлился, меня встретила серая, хмурая погода.

Прибыв в Мезень, сразу направился в редакцию газеты «Север». Первый человек, встретившийся в редакции, был Э.Г. Власов, Он был чем-то озабочен, поэтому на мой вопрос ответил суховато, но поинтересовался маршрутом, дал адреса, попросил снимков для газеты (о Кимже).

Поселился в гостинице «Мезень», на втором этаже. Номер с умывальником и копией картины И. Левитана. Из двух стульев один сломан. По моей просьбе его заменили целым стулом.

Прогулялся по городу. Более благоустроенной мне показалась улица Советская. Но даже и она, чем дальше от центра, тем больше становилась разбитой колёсами большегрузных машин, а деревянные тротуары – с колдобинами и гнилью. Набережная Ленина, на самом деле, лишь числится набережной. Обычная грунтовая дорога.

Река Мезень находится в стороне от города. Как будто очень давно её русло подходило к городу, тем более что он расположен на высоком берегу, а затем, в силу каких-то причин, поменяло направление.

К вечеру установилась ясная, солнечная погода, с лёгкими белыми облачками, а вечером небо совсем освободилось от облаков.

Пошёл искать подступы к реке, а нашёл старое кладбище, о котором в Архангельске мне говорил В. Лютиков. Сфотографировал старинные надмогильные кресты с голгофой. У одного из крестов увидел дату – «1895».


Проснулся в 06.30. Спешил. И зря. Автобус пришёл в 07.30.В с. Дорогорском высокие, красные и обрывистые берега. Здесь река

широко разливается в половодье. Много песчаных отмелей.Внешний облик деревни производит впечатление основательности. Дома

массивные.

163

Почтовый глиссер. Село Дорогорское

Повезло! Не пришлось ждать «Зари». Уехал на попутном почтовом глиссере. На том самом, который сфотографировал, когда его хозяин складывал в судно почтовые посылки. Когда сел и устроился в нём, ожидал грохота мотора, когда он будет заведён. Но кабина изолирована от мотора, поэтому в кабине не так шумно, как если бы был на берегу, в момент запуска двигателя. Всё в глиссере как на самолёте: функционально, и ничего лишнего.

Прибыли в Кимжу быстро. Поблагодарил водителя и пошёл разыскивать реставраторов, точнее их дом, в котором надеялся остановиться на ночлег. В доме хозяйничала Ольга.

Здешние реставраторы в прошлом году трудились в Малошуйке с Павлюшиным и Шараповым. Тесен мир! В. Шарапов из Сыктывкара, выпускник СГУ, в котором я преподаю. Я хорошо знаю его.

Пообедал у молодых реставраторов. Поделился своими припасами. У них же остановился.

Деревня полна приезжего народа. До чего же красива деревня с горы!

Деревня Кимжа на р. Кимже, притоке р. Мезени

Выше деревни, на горе, где стоит много сельскохозяйственной техники,

164

над местностью возвышаются одинокие надмогильные кресты, огороженные замкнутой оградой. Кресты такие же, как в г. Мезени. За деревней, в южной стороне, кладбище в сосновом бору.

Обетные кресты на горе д. Кимжи

«Гора», что возвышается над Кимжей, - «нива». Как раз здесь расположились две ветряные мельницы по обе стороны дороги.

Мельница-столбовка в д. Кимже

Когда фотографировал мельницу-столбовку, около меня остановилась женщина предпенсионного возраста по пути к остановке «Зари». Я обратил на неё внимание, когда высаживался на кимженский берег с глиссера. Это была А.К. Решетникова, ленинградка, технарь. Разговорились. Она попросила выслать ей фотоснимок здешней Одигитриевской церкви.

165

Одигитриевская церковь в д. Кимже

Вернулся с фотосъёмки около 18.00, боясь не попасть в баню. В ожидании, когда она протопится, разговорился с Андреем Борисовичем Барановым, руководителем реставрационной группы. Удивительно! Между нами большая разница в возрасте, между тем мы оказались единомышленниками в главном. Это удалось выяснить в разговоре о здешней Одигитриевской церкви, затем о чувстве души дерева у древнего мастера. Впрочем, не так уж и древнего. Андрей чувствует разницу между «архитектурным» и столярно-плотницким подходом к дереву мастера. Он пытается понять умонастроение предка, воздвигшего здешнюю церковь. Ему ясно, что нельзя передать своё мастерство и отношение к делу другому, если тот, другой, внутренне не готов к этому.

Приятно сознавать, что я здесь не чужой, что пришёлся ко двору.Наконец, баня! Затем чаепитие и тихие беседы.Закат не предвещал ничего хорошего: солнце садилось в рваные тучи.


Встал в 5 часов утра. Ходил на съёмку. Утро холодное, росяное и безоблачное.

07.30. Ещё не завтракал. Андрей только что начал готовить пищу. Саша ещё спит. Саша – археолог. Окончил истфак МГУ. Член реставрационного отряда. Кстати, Андрей надеется восстановить не только церковь, но и деревню. Идея поддержана. Создана инициативная группа «Кимжа». В числе её организаторов мои друзья: Н. Лютикова и Н. Теребихин. Тесен мир.

166

Пересеклись интересы разных по профессии людей. Ясно, что основная нагрузка выпала на конкретных исполнителей: на москвичей Андрея, Сергея, Сашу и Диму. Им большую часть года жить и работать здесь. Андрей хочет увеличить реставрационную группу до семи человек.

Полдень. Пишу заметки на берегу р. Кимжи. Эта речка неширока. Дно её песчано-каменистое, а вода чистая. Население береговой части деревни, как и реставраторы, пьёт воду из реки. Вкусен и ароматен чай из её воды.

Всюду растёт много лесной герани, иван-чая и тысячелистника, а в низинах – таволги. Зверобоя нет.

19.35. Только что побывал на колокольне и оттуда снимал план-перспективу деревни. Река образует лирообразный изгиб у церкви. И этот изгиб является чёткой планировочной линией; параллельны ей ещё 2-3 линии улиц деревни, тяготеющих к реке.

До ужина побывал у обетного креста, что на берегу р. Мезени, неподалёку от остановки «Зари», на песчаной косе. Коса обнажилась, потому что уровень воды упал против обычного. Здешний обетный крест весь покрыт пелёнами. Николай Чудотворец как грудной ребёнок крепко спелёнат по самый подбородок. Крест внушительных размеров.

Обетный крест на берегу Мезени. У д. Кимжа

Вода на мезенских перекатах быстрая и шумная в тихую погоду, когда находишься рядом и прислушиваешься к ней.

После ужина вновь побывал на колокольне. Затем отправился к р. Кимже.

167

Сел на скамеечку и взялся за дневник. Подошёл Андрей и спросил: заинтересован ли я в выставке кимженских снимков в Москве. Да – ответил я.


Сегодня пора ехать дальше.Осмотрел топоры, выкованные Сашей-археологом и кузнецом. Они

напоминают нечто среднее между плотницким топором и колуном. Рабочая часть (лезвие) у них либо прямая, либо под углом к топорищу и выгнутая. Секрет изготовления топоров, по мнению Саши, ещё не понят. Ясно, что топоры древнерусские сварные и многослойные, хорошо прокованные, и этим своим конструктивным свойством принципиально отличаются от современных.

Полдень. Начавшийся утром мелкий дождь кончился.

Деревня Кимжа перед дождём

Здешние старушки «получают» в магазине по пол-литра молока на день. Хлеб продают 1 раз в 2 дня. Дожили!

Андрей и Саша уехали в Дорогорское по делам. Встречу их на «пристани», когда сам буду уезжать в Козьмогородское.

23.15. Село Козьмогородское. Повезло. Председатель сельсовета Сергей Павлович, 35 лет, матёрый мужчина, устроил меня в родовом своём доме, в котором сейчас никто не живёт. Дом стоит на обрыве крутого берега. Из окна открывается чудесный вид на р. Мезень. Речное пространство огромно. Река обмелела. Много мелей и песчаных кос. Коренные берега красного цвета. Река так обмелела, что даже «Заре» приходится всё время маневрировать, чтобы не наскочить на мель.

(Причина обмеления реки – непродуманная вырубка леса по её и впадающим в неё речкам берегам, особенно с 1929 г.)

168

Изба в Козьмогородском. Лосиный рог на охлупне


Утро. Облачно. Температура + 10.Козьмогородское чётко ориентировано с севера на юг. Двухэтажных

домов значительно меньше, чем в Кимже. Преобладают дома, обшитые досками. Сама деревня не впечатляет своим обликом. Интереснее то, что вне деревни, особенно река и заречные просторы.

Ветряная мельница за магазином стройнее и выше кимженских, но покосилась и затерялась среди современных построек.

Здешний клуб – бывший храм.Вчера в сельсовете мужики беседовали о рыбалке, охоте, грибах, ягодах и

… о «каракатах» - самодельных вездеходах.21.05. Только что ушёл Сергей Павлович. Навестил с сыном. От него

узнал, что лежащий под окном дома обетный крест, был сделан родственником по возвращении с морского промысла.


Утро. Северный ветер затягивает небо облаками.Вчера в здешнем магазине образовалась большая очередь за сметаной.

Значит, она не часто бывает. Как и в городе. Грустно и обидно за деревню: сама себя не может прокормить. А ведь в очереди стояли не только приехавшие к деревенским родственникам, но и сами деревенские люди.

169

Здешние дети (из разговора с Сергеем Павловичем), по образу жизни мало отличаются от городских. Потому что не приучаются к крестьянскому труду. Председатель сельсовета считает, что только семейные фермы могут возродить крестьянский труд и образ жизни. Согласен.

15.20. Село Погорельское («Погорелец»). Погода превосходная. Как будто и не было хмурого и промозглого вечера и нынешнего утра. Облака рассеялись в полдень.

Мне опять повезло. Меня приютили строители из Белоруссии. Накормили до отвала. Гостеприимные люди. И я пошёл на съёмку.

Заброшенное поморское судно. Всё в прошлом

Сегодня сюда привезли на «Заре» туристов. После короткого знакомства с мельницами и старыми домами они снова в пути.

А я поднялся на крутой берег и вновь пережил восторг души. Мезенские дали притягивают. Не насмотреться.

Одинокая сосна на берегу Мезени у д. Погорелец

170

Здесь дно Мезени глубже, а вода чище, чем в Козьмогородском. Даже цвет её воды напоминает морской: она имеет лёгкий голубовато-зелёный оттенок, хотя и едва заметный. Кроме того, в воде изобилие ракушек-перловиц, что опять-таки свидетельствует о чистоте воды.

17.45. Только что убедился, насколько мелкая Мезень. Решил попробовать как можно дальше идти вброд поперёк реки. Дошёл до уровня груди за белый бакен. Дольше не рискнул – сильное течение. Побрёл обратно и с усилием, потому что пришлось идти против «отбойного» течения. Показалась «Заря». Как будто по песку плывёт: не видно воды. Таковой она мне представилась, когда я возвращался вброд по реке. «Заря» остановилась против знака «Погорелец». Через 5 минут отошла от берега и затем скрылась за поворотом, меж песчаных кос.

Появилась белёсая облачность. И тепла, как ни бывало. Как много зависит от солнца. До полудня искал тёплое местечко от прохладного северного ветра. Затем потеплело. Даже рискнул выкупаться. В 18.00 опять хочется тепла.

Здешнее кладбище беднее старинными могильными крестами, чем в Мезени и Кимже.

В магазине пока торгуют только хлебом.


Приютившие меня белорусы (из Брестской области) относятся к категории «шабашников». Они вот уже третий год работают на Мезени. Встают в 6 часов утра, пьют чай с хлебом и «маслом» (яблочным повидлом), и в 06.30 идут на работу. Обед у них с 13.00 до 14.00. Работу завершают в 21.00. Их рабочий день длится почти 13 часов. Вечером они не выглядят утомлёнными. По-видимому, втянулись в этот ритм.

10.15. Сижу на берегу, у подножия обрывистого берега, около жилы сланца бледносерого цвета. Тихо. Далеко слышны разные звуки и крики чаек. На душе какая-то оцепенелость. Смотрю на воду и вяло, лениво думаю о чём-то несущественном.

11.20. Только что попил чаю. На кухне трудолюбивых белорусов управлялась нанятая в поварихи молоденька и улыбчивая Варя.

Здешние дома поражают монолитностью и размерами. Они выглядели бы ещё величественнее, если бы не были покрыты шифером и не обшиты тёсом.

Вспоминается разговор с Андреем и Сашей в Кимже. Пила рвёт древесину и делает её уязвимой перед грибками и насекомыми. Обработанное топором, дерево гладкое, без рванины и надира, соответственно дольше служит человеку и медленнее разрушается. Причина очевидна: утрачена культура обработки дерева и изготовления соответствующих инструментов для его обработки. Дома и бараки, сработанные из непропитанного антисептиком бруса, недолговечны и напоминают домики-времянки леспромхозов. В результате, неосновательный дом, и соответствующая ему жизнь людей-

171

временщиков.В Погорельском магазине можно купить только хлеб. С июня не продают

ни масла, ни маргарина.21.00. Село Кольчемгора. Приехал на «Заре». Быстро разыскал сельсовет.

Неподалёку от него находился медпункт. В нём 2 комнатки. Их заняла молодая семья. Хозяйка – Лидия Александровна, секретарь сельсовета. Меня накормили и устроили в комнате сельсовета на ночлег.


Перед обедом прочитал большую статью в «Правде Севера» за 13 июля о том, как реализуется решение о превращении Кенозера в национальный парк. Прочитал, и захотелось побывать на Кенозере. Здесь хорошо, но там моё сердце. Там само озеро и деревни на его берегах образует замкнутый природно-архитектурный ландшафт. Поэтому из одной деревни, тем более с высокого берега или горы, можно разглядеть другую деревню на противоположном берегу озера. Тем самым, как минимум, зрительно поддерживается чувство сопричастности с остальными кенозёрами. На Мезени всё концентрируется по берегам реки: и производственные объекты, и населённые пункты. И поскольку всё это расположено порознь вдоль реки на сотни километров, то не схватывается зрительно как целое, а дано таковым лишь в воображении. Да и судоходна Мезень только в нижнем течении. Поэтому чувство обособленности, в самом широком смысле этого слова, здесь развито выше, чем на Кенозере.

Всё ещё на Мезени не видел домашней птицы, не слышал петушиного кукарекания. Здесь покупают и молоко, и яйца.


Село Лешуконское. Аэропорт из белого кирпича. Аккуратный, компактный. Внутри чисто. И здесь, при аэропорте, молодёжный центр организовал видеосалон. Крутят завлекательные иностранные фильмы.

Ночь провёл в гостинице, не имеющей названия. В двухместке общежитского типа.

172

Глава 9. ПОСЕЩЕНИЕ КИЙ-ОСТРОВА1991 Г.

Дневник

Карта Кий-острова (Kiy Island_map)59


Побывал в Архангельском областном управлении культуры, чтобы заручиться его поддержкой для фотосъёмки на Кий-острове. Звонок в райисполком г. Онеги был неудачен, так как Можайцевой на месте не было.

14-15 июля, воскресенье-понедельник

В 22.45 отбыл из Архангельска поездом в г. Онегу. Прибыл утром. Перекусил в буфете гостиницы. Полстакана сметаны – 45 коп.

Пишу эти заметки утром у «парадного подъезда» горкомов КПСС, ВЛКСМ и ещё трёх организаций. Утро безоблачное, тёплое. Благодать!

Недалеко отсюда Онега делает поворот и из сравнительно узкой реки (уже Кузнечихи – реки моего детства) за каких-то 500 – 1000 метров превращается в широкую – на выходе в Белое море.

Здесь Онегу нельзя назвать красивой рекой, так как она перечерчена бонами и сортировками брёвен. Кроме того, посреди реки стоит плот. И всё это – помеха на пути «красной» рыбы на нерестилища. А ведь сёмга подымается вверх по реке вплоть до её истоков.

09.45. Как выяснилось, Можайцева в отпуске, а работники районного отдела культуры – на сенокосе.59 Остров Кий расположен в 15 км от г. Онеги. Длина острова 1,5 км, а ширина не превышает 800 метров

(URL : http :// wikipedia . org / wiki _Кий_(остров ) (16.05.2010)

url:http://wikipedia.org/wiki_%D0%9A%D0%B8%D0%B9_%5C(%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B2










173

В горисполкоме посоветовали обратиться на базу Дома отдыха Кий-острова. Побывал на базе и вернулся. Директор Дома отдыха заболел, но по телефону дал «добро» на мою поездку на Кий-остров, разумеется, на «своём довольствии». До отъезда было немного времени. Я оставил здесь рюкзак и прошёлся по магазинам.

В полдень меня взяли пассажиром на дору, вместительный морской катер с 25-сильным мотором, отправлявшуюся на Кий-стров. В пути были чуть более часа. Около трети пути я был рулевым на судне (по просьбе её хозяина).

На Кий-острове меня поселили в отдельную комнату с электрическим освещением и розеткой – для чайника и электробритвы. Хорошее начало.

17.28. Перекусил. Это и обед, и ужин одновременно. В его основе: копчёная колбаса, варёное яйцо, сухари и напиток какао.

С Кий-острова виден Онежский лесопильный завод.Сейчас хочу отправиться в северную часть острова. Возьму с собой

фляжку с чаем и сухари с изюмом (это мой будущий обед).20.05. Фотографировал северо-западную часть острова.

Перешеек (перейма) между частями Кий-острова

Стихает ветер и свежеет. Дивный запах от воды. Вода солоноватая. Гранитные возвышения на острове в трещинах, а в них укоренились невысокие и корявые сосны.

На душе такое чувство, как будто я в данный момент не на Белом море, а на матёрой земле, – такова власть и сила солнца и тёплой погоды. Лишь карликовая осина, приплюснутые сверху кроны сосен, да источенные приливными волнами, холодом и ветром камни напоминают, что я всё же на Севере.

174

Мощь природы Кий-острова

22.45. Сутки минуло, как я уехал из Архангельска.Вечер прекрасный! Вначале фотографировал закат, затем наблюдал

ужение корюшки и мелкой наваги отдыхающими.В одной из луж, оставшейся после отлива, среди нагромождения камней,

увидел «молодую» корюшку. Я отнёс её в море, благо оно рядом.Издали осмотрел монастырь XVII в. Чувствуется по его облику, что он

хорошо был сработан. Он построен так, будто по ступеням взбирается в гору. Восстановительные работы запущены.

С западной стороны острова лежат остатки разбившегося реактивного военного самолёта. Удивительно миниатюрна его кабина, как будто специально сделана для малогабаритных пилотов.

Остров живописен: симфония камня и сосен. В сосняке дышится легко и приятно. На берегу столь же приятно вдыхать запахи моря: аромат обсыхающих водорослей. Кстати, прибрежные водоросли, обсыхающие при отливе, имеют одну, бросающуюся в глаза, особенность: в верхней части стебля они имеют воздушные «баллончики». Когда на них наступишь, они с треском лопаются. Они позволяют водорослям держатся наплаву при полной воде. Удачное место выбрали себе монахи: недалеко от материка и вместе с тем уединённое место.

175

Сосны и камни Кий-острова


Пишу заметки на самой высокой точке острова, у пересыхающего во время отлива узкого перешейка. Сейчас прилив, поэтому доступ в северную часть острова отрезан.

Пока занимался фотосъёмкой, на отмель села диковинна птица, которую мне раньше не доводилось видеть: чёрно-белая, а клюв большой (по вертикали) и красный60.

Утром встал в начале седьмого. К сожалению, свет дали в 07.00, поэтому отправился фотографировать позже, чем хотелось. Затем его дадут в 17.00. Всё на острове зависит от времени включения/выключения движка. Хорошо ещё, что свет рассеянный.

15.30. Загораю. Ветер юго-западный, свежий. Загораю потому, что заходил в воду и окунулся до головы. Вода холодная. Загорать приятно, так как кожа не нагревается сильно, ветерок не позволяет перегреться.

Постоянно кричат чайки и кулики.

60 Это тупик, обычная птица каменистых островов и побережий Белого моря.

176

Кий-остров. Фантазия в камне

Живу на вынужденной диете. Основная пища – сухари с изюмом, да колбаса, дающая основные калории.

Возвращаться с острова нужно завтра, в крайнем случае – послезавтра. Сухари кончаются.

19.08. Сходил на северную часть острова. Это не лучшее место для съёмок. Хотя вид с него на море впечатляет. Вдали виден остров.


06.55. Ни облака. Сейчас вскипячу воду, заварю растворимый чай и пойду на съёмку. Солнце светит ярко, жёстко. Но прежде должен навестить директора Дома отдыха Л.Д. Бахметова.

09.00. У «парадного подъезда» Кийского дома отдыха (открытого в 1924 г.). Напротив здания администрации дома отдыха расположены храм и корпуса монастыря. В основании храмового комплекса гигантские камни, как и у башен Соловецкого монастыря, в котором я побывал в конце 1960-х гг61. Я сфотографировал постройки монастыря. Точка съёмки – диван, что при входе в административный корпус. Со слов Л.Д. Бахметова, монастырь не реставрируют. Нет рабочих.

61 И точно так же, как и теперь, мне повезло. Я рискнул отправиться на Соловки, не купив заранее билет. Понадеялся на удачу. И мне повезло. Незадолго до отхода теплохода на пристани появился мужчина, решивший продать билет на этот рейс. Я оказался рядом и купил его. Похожий случай был в Грозном в 1982 г.: мне удалось напроситься в поход в Таргимскую котловину и долину р. Ассы с выпускниками тамошнего института. И это только самые яркие случаи везения в моих путешествиях.

177

Дома для отдыхающих с внешней стороны смотрятся неплохо. Внутри их комнаты-ячейки. Они миниатюрны, убоги, с минимум удобств. Дом, в котором проживает студентка заочного отделения Сыктывкарского госуниверситета (в котором я ещё совсем недавно работал) Надежда Васильевна, имеет веранду. И это было бы очень кстати, если бы сам дом стоял не в лесу, а на поляне, где выдувало бы комаров. Надежда Васильевна приехала отдохнуть. Я увидел её в первый день своего приезда на остров. И вот теперь зашёл поговорить.

Из разговора с Надеждой Васильевной. Она высоко ставит историка В.П. Золотарёва. Он перестраивается, и это у него получается, по его словам, трудно. Поругивает К. Маркса. Другой историк, мой приятель, В.П. Семёнов, опубликовал свои стихи. Около 300 экземпляров. С помощью студентов.

(Зимой 1991 г. мне предстояло приехать в Сыктывкар и прочесть курс лекций по методологии исторической науки, поэтому мне интересно было узнать, что изменилось со времени моего отъезда из Сыктывкара)

Познакомился с директором. Сдержанный, немногословный, официальный. Внимательно просмотрел документы, с которыми я приехал на Кий-остров для фотосъёмок: просьбу Института экологических проблем Севера разрешить мне здесь фотографирование и письмо Марфы Ивановны о моей предстоящей фотовыставке у неё. Я поблагодарил директора за гостеприимство. На том аудиенция и завершилась.

После официального визита фотографировал на самой южной части каменистого острова, там, где начинал в день приезда. Фотографировал камни, «узоры» на них – следы воздействия на камни воды, солнца и холода.

Прекрасные места, но пора уезжать. Кончается пища. Что хотел, сфотографировал.

На острове всё подчинено не только времени пуска движка (электрическое освещение), но и режиму приливов-отливов. Отдыхающие загорают, ждут полной воды, чтобы съездить в город. Теплоход появляется и уходит на полной воде.

Купил гранулированный чай (2 руб. 20 коп.), заварил. Как будто неплохой. Во всяком случае, годится для следующих путешествий. Но долго разваривается.

15.30. Северо-западный свежий ветер разогнал волну и добавил ей гребень. Волна как бы разгоняется и набрасывается на каменистый мыс и разбивается белопенными брызгами. Волны сильного прибоя завораживают. Свежий бодрящий ветер, большие волны. Они лижут берег, перекатываются через плоские и круглые «лбы» каменного мыса и разбиваются с шумом о камни-препятствия, ещё не сглаженные волнами, зимней стужей, льдинами и временем.

Поймал себя на том, что поддался ритму волн, их набегу на мыс. Как будто жду большой волны, и вместе с нею то отклоняюсь назад, то наклоняюсь вперёд, в такт её движению. Энергия моря передалась мне, и я некоторое время оказался у неё в плену.

178

Сегодня снова зашёл в море – по горло, но быстро вышел из моря. Всё ещё холодная вода.

Жду, когда заработает двигатель от трактора, и включат свет. «Поужинаю» и приготовлю чай.

Перед «обедом» побеседовал с художником, работающим в художественном фонде Архангельска в качестве скульптора. Живопись для него всего лишь хобби. Влюблён в Кий-остров. Родом из Челябинска. Его брат живёт в Свердловске. Фотолюбитель. Вот уже 20 лет готовит снимки для фотоальбома об Урале. Как и я, усовершенствовал фотоувеличитель «Крокус» и использует точечный источник света.

(Я придумал [и воплотил выдумку] конденсор на резьбе с линзами от советского фотоувеличителя «Нева-2», отказался от стёкол в кадрирующей рамке, заменив их «держателями» из двухслойного пластика с отверстиями для кадров фотоплёнки: 24 на 36 мм. и 56 на 56 мм., заменил штатный объектив на хороший советский, и тем самым существенно улучшил качественные показатели фотоувеличителя)

18 июля

Вчера, в 24.00 отправились в Онегу с директором Кийского дома отдыха. Ночевал в гостинице.

Утром приготовил чай, почаёвничал с остатками печенья и изюма (поистине универсальный продукт в путешествии).

Утро прекрасное: тёплое, солнечное. Рюкзак оставил в камере хранения (в сарае, где бывает нашествие крыс) и с фотоаппаратом отправился в город. Онега настолько мелка, что во время отлива до середины реки над водой возвышаются камни. Не верится, что это у выхода в море, в устье.

По пути на вокзал пообедал в «Беломорочке».Купил билет на 15.20. В Архангельск поезд прибывает в 23.45.Онега – тихий провинциальный городок. Административные и торговые

заведения работают с 10 часов. Здесь много туристов.В устье Онеги стоит яхта из ФРГ. Скоро она отправится в Мезень. Об

этом узнал в местной газете «Советская Онега».

***

Теперь, как говорится, «задним числом», я смею утверждать, что Кий-остров – это симфония камня, дерева и воды, представленная здесь в моих фотоснимках как дополнение к тексту дневника.

179

Глава 10. ПУТЕШЕСТВИЯ ПО КЕНОЗЕРЬЮ

Карта Кенозёрского национального парка


Однажды, в середине 1980-х гг., я, приехав в Архангельск, навестил приятелей Архангельского областного краеведческого музея и Музея под открытым небом «Малые Корелы». В беседах с ними узнал о предполагавшемся повороте северных рек в южном направлении и возможном затоплении некоторых территорий Севера, в том числе Кенозерья. В эти годы как раз обдумывался проект создания национального парка на территории Кенозерья.

180

Недолго думая, решил побывать там и запечатлеть на фотоплёнку всё самое главное из его природно-архитектурных ландшафтов.

Первое моё путешествие на Кенозеро состоялось в 1984 г, И в этом же году последний раз путешествовал в Чечено-Ингушетии. Уже первое путешествие по Кенозерью настолько очаровало меня, что я стал его посещать в течение почти четверти века. И фотографом-любителем, и участником фотовыставок стал уже после первого посещения этого дивного места Архангельской области. Впрочем, первый серьёзный шаг в этом направлении сделал в 1983 г., после возвращения из путешествия на байдарке по Пинеге. Вернувшись оттуда и напечатав несколько снимков, пришёл в сыктывкарский фотоклуб «Парма». Его руководитель С. Зиновьев радушно встретил меня. И я стал членом фотоклуба. Через год состоялась моя первая персональная фотовыставка, почти полностью на основе снимков, сделанных в кенозёрском путешествии. Теперь с полным правом могу утверждать, что в качестве фотографа-любителя я обязан преимущественно путешествиям по Кенозеру.

В 1990 г. вернулся на свою малую родину, в Архангельск. Сразу же разыскал здешний фотоклуб «Сполохи» (руководитель Н. Чесноков) и стал его членом. В этом качестве находился до его неофициального роспуска.

Лучшие мои годы в качестве путешественника и фотографа-любителя относятся к середине 1980-х – началу 1990-х гг. В 2007 г. купил цифровой фотоаппарат «Olimpus» и в том же году сделал последние кенозёрские снимки (Зехново и часовня Иоанна Богослова).

Дневник 1984 года

1 августа

07.05. Плесецк. Автостанция. Не удалось уехать первым автобусом, отправлявшимся в 06.05. Купил билет на 10.30. Сижу, жду. Рядом две словоохотливые женщины средних лет, из Наволока (старое название). Жалуются друг другу на жизнь. Вот фрагменты из их разговора. Мужья – пьяницы. Милиция сама нарушает порядок. Работают преимущественно женщины, причём, на тяжёлых работах. Много беглых из «лагерей». Не советуют путешествовать одному. Бывает, что убивают на дороге, на рыбалке.

Вовремя прибыл в Конёво и купил билет до Першлахты – на 16.00. В 18.30 прибыл рейсовым автобусом в Першлахту. Устроился переночевать в «Доме ожиданий для пассажиров Приозёрного ЛПХ» (одноэтажном бараке из бруса). Теплоход отправляется завтра, в 12.30. Специально оборудованной пристани нет. Место прибытия и отправки теплохода выделяется на берегу озера металлическими бочками, видимо, из-под горючего.

Вечер. Фотографировал. За этим занятием заговорил с незнакомцем. Он спросил, «Не "Киевом-88" ли я снимаю?». Я ответил: «Салютом-С». «Одно

181

и то же» - заметил он. Разговор продолжили в избе, что неподалёку от Дома ожиданий. М.Г. Маргин, фотолюбитель из Архангельска. Работает в отделе снабжения при Вычислительном центре. Долго беседовали о фотографии.

Перед сном выкупался в озере. Тёплая и приятная вода.В 21.40 меня закрыла в Доме ожиданий… на ключ Авдотья,

присматривавшая за ним, лишив даже доступа в туалет. Один из местных алкашей поиронизировал по этому поводу: «А вдруг пожар, так и сгорит?».

22.07. Я в Доме ожидания один. Необычайно тихо. До звона в ушах. Светло. У окна пишу эти путевые заметки.


Тихое утро.Авдотья никуда из Першлахты не выезжала. Дочери в Виннице, а

навестить их не может, так как не на кого оставить корову.Из разговора с бывшим бригадиром. На войну из Першлахты ушло 67

человек, вернулось 4 человека, из них 2 уже умерли. В 1941 г. в Першлахте было 75 дворов. Сейчас их количество поубавилось.

В Першлахте, ожидая теплохода, познакомился с приехавшим сюда на «Казанке-М» Михаилом. Он отвёз меня в д. Семёново. Он же меня и приютил в своём просторном доме из трёх больших комнат.

Михаил с сёстрами, Таней и Асей, живёт в Петрозаводске. Теперь собирается ехать в Белоруссию. Там его брат. Хочет купить дом и увезти отсюда свою мать. А сюда думают приезжать на лето, как на дачу.

Деревня Семёново расположена на красивом мысу.Сегодня праздник – Ильин день. Сестры Михаила поехали в соседнюю

деревню к родне. Я после съёмок рассказывал его матери, А.Ф. Богдановой, (и её родственнице) о своих путешествиях. Ей понравилось: «Так бы и с слушала всё время». Разговорились. Она боится уезжать в Белоруссию. Но и одной здесь оставаться не хочется. Ещё и года нет после смерти мужа.

Вечером фотографировал окрестности деревни. За этим занятием я увидел, как выяснилось позже, московского художника. Он делал набросок заходящего солнца. Художник остановился у учительницы-пенсионерки.


Спал на сеновале. Уснул не сразу, но спал крепко. Встал в 06.30. Фотографировал на восходе.

Часовенка в Семёнове (12 дворов) на возвышенном месте. Полуразрушенная, без маковки. Хорошо смотрится деревня с верхней точки горы.

Жду баржи, чтобы ехать на Горбачиху.Матерщина здесь – бытовое явление, в том числе женщин.

182

В Горбачиху увёз Михаил, тем более что она рядом. В этой деревне мало домов, часть из них с заколоченными окнами. От здешних пенсионеров узнал о разорении москвичами, ленинградцами и киевлянами часовен.

В 1 километре от Горбачихи д. Видягино. В деревне несколько домов, а старожилов двое – муж с женой. Кроме них 2 семьи, приехавшие на летнее время из Мурманска и Петрозаводска. Видягино – красивое место. Здесь р. Порженка впадает в небольшое озерко Видягинское, а деревня расположена на мысу, что делает её живописной. У мыса озерко сообщается с Кенозером узкой протокой. Впрочем, не будь этого мыса, на этом месте была бы типичная для Кенозера лахта (залив). Церковь поодаль, на относительно высоком месте. Она была разорена перед войной. Иконы разобрали местные жители по домам. Внутри церкви пол и стены сухие, без червоточины. Об этом узнал от родственника Богдановых, Ивана. Дома здесь большие, основательные, с узорочьем наличников и других деталей.


Из Видягино меня вчера перевёз в д. Семёново Иван, двоюродный брат Александры Фёдоровны, скуластый, коренастый, с мускулистыми загорелыми руками. Успел к обеду. После обеда носил в сарай дрова, рвал в саду для варенья чёрную смородину, потом мы с Михаилом ставили сети.

После рыбалки навестил соседей из Ленинграда, живших в палатке. Молодой инженер в разговор не вступал. У его старших товарищей историко-архитектурная специализация. Тот, что очень худ и нескладен, Б.Н. Фёдоров, оказался очень разговорчивым. Кстати, он был руководителем дипломной работы Н.П. Лютиковой, работавшей в музее под открытым небом (Малые Карелы). Его специализация – история русской народной архитектуры. Борис Николаевич сдержанно отнёсся к семиотике и семантике архитектуры. Его приятель по путешествиям, в том числе по Мезени, Ф.Н. Яковлев, бывший альпинист, художник-любитель, плотен телом. Его интересуют «проклятые вопросы»: роль нигилистов, разрушителей культуры народа (1920-е гг.), культ личности, культурная нынешняя политика. Проговорили часа 1,5-2.

Сегодня, после проверки сетей (щучка и 4 сороги), на лодке съездил в Майлахту – Зехново.

В деревне, что напротив д. Семёново, на берегу родник – в срубе с крышей. Сама Майлахта не впечатляет. Интереснее было идти назад и фотографировать с высокого берега.

В Зехново главное – это часовенка, расположенная на красивом месте. Из трёх часовен, которые я уже увидел на побережьях Кенозера, лучше всех сохранилась и живописно расположена Зехновская.

Очень устал после гребли на вёслах при боковом ветре. Приятно слушать шум прибойной волны озера, так же, как смотреть на

огонь костра. Завораживает.

183

Моя здешняя пища – чай с топлёным молоком и колобками.22.09. Солнце село минут 20 назад. Очень тихо. На озере едва заметная

рябь.Минут 40 назад попрощался с ленинградцами. Они 8 августа пойдут к

Каргополю, оттуда – по бывшей Петербургской дороге. Своё путешествие хотят завершить 15 августа.

Мария Михайловна, бывшая учительница, попросила Михаила поиграть на гармошке. Он только что ушёл к ней.


Утро тёплое, солнечное. Вчера был особо жаркий день.Дом Богдановых подстать их владельцам. Сын Александры Фёдоровны,

Михаил, на два года уехал в Петрозаводск. Теперь рассчитался, едет в Белоруссию, в маленький городишко. Его брат хочет там купить дом. Опять всё начинать сначала. Михаилу придётся куда-то устраиваться на работу. Здесь он выглядит увальнем, ленивым человеком, человеком без дела.

Сегодня поеду в 14.30 на север Кенозера. Место остановки определится из разговоров с людьми.

Приехал в Рыжково. В поисках ночлега зашёл к Дмитрию Ивановичу, что живёт рядом с часовней. Застал у него Лидию Павловну Комягину, филолога из Архангельского пединститута. Она записывала местный говор, отживающие слова.

Вечер. Я остановился у Худяковых. Дмитрий Иванович уходил к родственнику, поэтому пришлось искать другой дом. Повезло на третий раз. Перед домом, у калитки, на скамеечке сидел пожилой человек с палочкой. Спросил его: кого он может назвать из тех, к кому можно попроситься на ночлег. Он ответил, что можно и у него.

Когда я вошёл в его избу, две его молоденькие дочери приготовили мне поесть. Сразу же бросилось в глаза: обе в теннисках фирмы «Adidas» и американских джинсах. При этом Зина – бухгалтер в с. Вершинино («Кенозеро»), а её сестра, Маша, – рабочая в Ленинграде. В этом нездешнем одеянии я сфотографировал их на фоне избы.

Напротив избы Худяковых – Рыжковский сельский клуб, построенный студентами Архангельского пединститута в прошлом году. Они же подновили часовню в д. Глазово, что почти напротив д. Рыжково.

Из беседы с Л.П. Комягиной. Недавно она побывала в Москве на представительной встрече музейщиков, художников и прочих гуманитариев, которые резко негативно встретили проект поворота вспять р. Онеги. К сожалению, реализация проекта уже началась, пусть и в малых размерах.

Подмечал и фиксировал в дневнике специфически местные слова, в частности, местную «географию». Так, местные жители говорят «поехали на Кенозеро». Это означает – в центральную усадьбу, то есть расположенные

184

рядом деревни Погост, Вершинино, Шишкино и Горы. Кстати, центральная усадьба быстро застраивается и заселяется, сюда же свозятся избы из окрестных деревень.

У здешней собаки странная кличка – «Кустик».В западном направлении от д. Рыжково течёт родник. Для удобства его

использования к выходу из почвы воды родника приспособлена доска с выдолбленным жёлобом-стоком. Любой путник может напиться из родника.

За домом Худяковых тоже был некоторое время назад родник. Сосед забросал его хламом. Варварство! Нормальные люди берегут родники.

В тех деревнях на Кенозере, где я уже побывал (Семёново, Горбачиха, Видягино, Рыжково), местное население имеет родственников в Мурманске и Петрозаводске.

22.30. Пишу эти заметки на улице, перед входом в избу Худяковых. Тишина до звона в ушах. Комаров как будто совсем нет.

Повсюду в здешних деревнях, исключая Вершинино, печать ветхости, изжитости: избы и люди как будто доживают свой век. Деревенская молодёжь ориентируется на городские потребительские стандарты.


Отец Виктора Ивановича Худякова был охотником. Ему приходилось ездить в Москву, на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку. Судя по фотографиям семейного фотоальбома, он был сильным, выносливым, гордым человеком.

Сам Виктор Иванович 26 лет проработал на тракторе.Из его комментариев к фотоснимкам: немало здешних людей утонуло «по

пьянке», причём, в разном возрасте.Вышел от Худяковых в 08.20 и направился вдоль лахты. В д. Минино,

точнее на подходе к деревне, пообедал у геологов. Сами пригласили. Минино не произвело впечатления. Идти от Минино до с. Городского было трудно: дорога разбита большегрузными машинами. Мой опыт путешественника убеждает, что эти автомашины - для дорог с твёрдым покрытием. Для грунтовых дорог между деревнями и на территории деревень больше всего подходит гужевой транспорт. Внедрение сельскохозяйственной техники в сельскую местность явно отставало по темпам от дорожного строительства. Кроме того, не всегда учитывались местные условия. Неудивительно, что пешеходу трудно было идти там, где прошла мощная техника. После дождя солнце и ветер превратили эту дорогу в препятствие для путешественника-пешехода.

185

Священная роща у д. Минино, а в ней две часовни

После Бухалово, в Горках меня отвезли в Тамбичлахту и пообещали заехать за мной в 18.00. Выйдя на берег, обмолвился несколькими словами с молодой женщиной, приехавшей сюда из Мурманска отдохнуть. На обратном пути завернул в дом на берегу, где она жила. Попал на обед. Обедали под открытым небом. Рядом печь-времянка. Пригласили за стол. Хорошо накормили. Потом отдыхал, фотографировал.

В Тамбичлахте большая священная роща. Она значительно отличается от окрестного леса, в основном лиственного. За рощей из елей и сосен присматривают старики из дома на берегу, поселившиеся здесь (из Вершинино) на время сенокоса.

В 18.00. как и было обещано, меня отвезли в Горки.В этот день я прошёл пешком около 6 часов.Подходя к Рыжково, остановился у родника, вымыл руки, лицо, пил его

чудесную воду. Вот когда по-настоящему оценил освежающую, бодрящую силу родника!


Сегодня встал в 5 часов утра и поехал на рыбалку. Удил напротив часовенки в Глазово, в заливчике. Клевало только здесь. В основном сорога и ельцы. Мелочь.

Грустное зрелище российского пьянства. Вчерашние приятели, геологи Владимир и Виктор, подарившие мне свежепросольных хариусов, собрались уезжать в Архангельск, а теплоход не пришёл. Сломался. По этому поводу выпили. Напоили Виктора Ивановича, привели его в его избу и стали напрашиваться на продолжение выпивки. Тот, что моложе, Виктор, пытался разговаривать о часовнях, о природе; старший, Владимир, явно хотел напиться. И… сели дальше выпивать. Виктор разомлел. Владимир пытался дерзить мне: дескать, «не вышлите мне фотографий». Маша их, наконец-то, спровадила, а мне удалось уложить спать Виктора Ивановича. Может быть, прав Некрасов в стихотворении о русском мужике: «Он до смерти работает, до полусмерти

186

пьёт». Но «пить» теперь могут по любому поводу, и даже без повода.В это время по деревне прошли два полуголых пьяных мужиков.А ведь ещё вчера Виктор Иванович допоздна налаживал мотор «Ветерок-

8». И наладил. Сегодня успели до грозы закончить сенокос.Виктор и Владимир, возможно, напились из-за злости на своё

геологическое начальство. Их отправили в Усть-Почу за авансом. Оказалось, что им не должны давать денег. Кроме того, Владимир уволился (подписано заявление) и собрался трезвым вернуться к жене в Архангельск. А зло сорвали в пьянке, грубости, в матерщине. В частности, Владимир «привязался» к Клавдии Алексеевне: мол, молоко на молоко не похоже («магазинское»). Проявлял нетерпение из-за того, что его не приглашают за стол.

Гроза. На краю деревни загорел стог. Рассказывали, что в грозу весной сгорела школа. Значит, и это не уникальный случай.

Птицы в грозу. Вороны сидят, нахохлившись, неподвижно. Только в конце грозы они стали встряхиваться. Ласточки время от времени просушивают свои крылышки, трепеща ими, но не взлетая.

От грозы вмиг образовались ручьи.


Утро пасмурное, тихое, тёплое. Предложил Клавдии Алексеевне деньги за проживание у них. Не взяла.

Теплоход пришёл в 09.25. На прощание сфотографировал всех провожающих, в том числе учительницу-пенсионерку из Риги, приезжавшую на родину навестить родственников.


Вчера в Плесецке, в железнодорожной кассе посоветовали купить билет до Сыктывкара через Котлас. Купил. Затем дежурный по вокзалу посоветовал ехать через Коношу. И вот я в Коноше. Здесь купил билет на поезд Москва-Сыктывкар. Разница в цене железнодорожного и авиабилета всего в 10 рублей (15 и 25 руб.).

Благополучно прибыл в Сыктывкар (через Микунь).

ПУТЕШЕСТВИЕ 1985 ГОДА

3 августа

Из Сыктывкара в Коношу прибыл в 21.45. На ст. Плесецкую еду в 23.30 поездом «Москва-Архангельск».

187

4 августа

Плесецк. 4 часа утра.12.10. В Першлахте. Жду теплохода. Пока везло. В Плесецке купил

билет на 10.30, на второй рейс, а уехал первым рейсом – в 06.15. В 09.30 выехал из Конёва.

Кстати, в пути разговорился с соседом по автобусу, В.Я. Дерягиным, филологом из Москвы. Виктор Яковлевич не терпит семиотиков, в частности Лотмана, Иванова и Топорова. Он был удивлён моей к ним симпатии, точнее к их идеям. Разговор продолжился в Першлахте на берегу, в ожидании теплохода. В процессе беседы он как будто оттаял душой. Уже на теплоходе, при его подходе к Майлахте, обменялись адресами. Дерягин попросил выслать фотографию зехновской часовенки.

Профессор В.Я. Дерягин с сыном

5 августа

Накануне хотел из Горбачихи отправиться на Малое Порженское озеро. Задуманное осуществилось. В пути был 4 часа. Уставал от рюкзака и разбитой трактором мокрой глинистой дороги. Отдыхал через каждые полчаса. Пришёл на озеро совершенно уставшим. Помылся в озере, поел каши, попил чая, настоянного на чаге, и силы стали восстанавливаться. Ещё засветло осмотрел церковь с колокольней. Её ремонтируют 5 студентов Архангельского пединститута. Готовит им пищу Лена. Радушна и хлебосольна. Остановился

188

переночевать у студентов в заброшенной избушке.Утро выдалось отличное: солнце, свежий ветерок. Сразу поубавилось

комаров. Утром фотографировал рассвет, мост старинной постройки. По мосту

было страшновато с фотоаппаратурой переходить на противоположную сторону озера. Потому что запросто можно было угодить в воду. Мост совсем одряхлел. Мало прочных деревянных плах и досок. Кроме того, они кое-где стали совершенно трухлявыми.

Церковь со священной рощей лучше всего смотрится с противоположного берега озера, поэтому риск перехода по мосту был оправдан.

Изба, в которой живут студенты-ремонтники, оклеена газетой «Правда Севера» 1959 года. Изба просторная: из двух комнат, с большой русской печью. При небольшом ремонте дом вполне мог использоваться в качестве постоянного жилья, а не как нынешняя времянка.

Студенты-ремонтники Архангельского педагогического института

«Повариха» Лена, студентка химико-биологического факультета, читала, как и я в детстве, книгу Верзилина «По следам Робинзона». Она экспериментирует в процессе приготовления пищи, пытаясь найти лучшее сочетание крапивы с другими съедобными растениями. Это не блажь, а необходимость, так как до магазина далеко. Да и средства, на которые студенты здесь живут, не позволяют разнообразить пищу должным образом.


Вчера дважды шёл кратковременный дождь. Поздно вечером парились в бане по-чёрному. Баня была натоплена до такой степени, что едва терпели уши,

189

и невозможно было сидеть на горячих лавках. В бане парились четырежды, а на озере мылись, поставив тазики с водой на мостки. Сами же стояли по пояс в воде озера под моросящим дождём.

На Порженском раньше жили люди. Теперь деревня заброшена. Здесь постоянно живёт только лесник. Озеро со всех сторон окружено лесистыми холмами. Каждый год мужики из дальних деревень приезжают сюда на сенокос и живут в заброшенных избах.

Порженский погост. Заброшенная деревня

Второе утро над вершинами лесистых холмов плывут низкие кучевые облака и туман. Пока ветерок небольшой. Трудно ожидать ясную длительную погоду. После обеда иду с Димой и Леной в сторону Горбачихи.

Церковь видна почти полностью только с южной стороны. С колокольни здешней церкви обзор невелик: вокруг церкви с северо-восточной стороны высоко вознеслись лиственницы и ели. С северной стороны церкви находится надгробная плита с почти неразборчивой надписью, забитой лишайником.

Студент Дима высок, худощав, в комбинезоне. Я его принял за старшого. А старшой – Саша. Он в очках, с вьющейся, но уже редеющей шевелюрой. Слегка полноват. Когда я прощался со студентами, Вася, ремонтировавший Георгиевскую церковь, подарил найденный им в ободверине ключ от трапезной.

После обеда на лодке с Димой и Леной сплавились через Большое (Порженское) озеро в исток короткой, но порожистой речки Порженки. От истока Порженки, точнее от заброшенной мельницы (одни развалины от обрушившихся брёвен, ещё не гнилых, рядом с мельницей небольшая избушка), отправились пешком. Студенты пошли быстро. Им надо было в магазин за хлебом и сахаром. Я попрощался с ними и пошёл неспеша в том же направлении.

В этот раз я недолго шёл разбитой и ухабистой тракторной дорогой. Вскоре свернул на сухую и удобную тропу. По ней идти было легко.

В Видягино фотографировал церковь, живописную со стороны дороги. Здесь мне повезло. На катерке меня без задержки довезли до Семёново.

Приехал засветло.Семёново. Остановился у Анны Фёдоровны Баженовой. Ей 74 года. Анна

Фёдоовна в молодости работала в Архангельске, на погрузке леса на лесобирже.

190

Её сын, Виктор, приятель Михаила Богданова, у которого я останавливался в августе прошлого года. Выкупался в озере, попил чаю и пошёл на съёмки.

7 августа

Сегодня был удачный день. С утра фотографировал. Затем был зван на уху к Панфиловым (самый дальний дом на мысу, у горы). Уха почти из одних сорог.

В начале 17-ти пришла баржа. Алексей Семёнов согласился перевезти в Зехново и пустить на ночлег.

В Зехново красивейшая часовенка Иоанна Богослова XVIII в. Около неё 2 сосенки и 4 ели. Раньше думал, что нет места лучше, чем д. Семёново, теперь знаю, что Зехново не хуже. Здесь своя красота. В Семёново красоту даёт озёрная перспектива: чем выше точка обзора, тем величественнее и эпичнее красота озёрного пространства. В Зехнове красота также открывается с наиболее высоких точек обзора. Но здешняя перспектива образуется ажурным рельефом и тональными переходами, особенно от рощицы в сторону Глухой лахты (в южном направлении). И, конечно же, вся красота «привязана» к удачно расположенной часовне и священной рощице. Часовня как магнит притягивает детей и взрослых.

Приметы осени на горе у д. Семёново


12.00 Я довольно быстро дошёл до Майлахты. Между Ряпусово и Майлахтой хотел сфотографировать пляж с двумя живописными соснами. К сожалению, рядом с ними стоит трактор и штабель досок. И всё-таки сфотографировал обнажившиеся корни одной из сосен.

Утром, когда фотографировал часовню Иоанна Богослова, поговорил с Гришей Дерягиным. Он ждал родителей, чтобы отправиться в Глухую лахту рыбачить.

Из разговора с кенозёрскими жителями пришёл к выводу, что здесь не собирают лечебные травы, например, зверобой и корни калгана.

191

Вспомнился разговор с А.Ф. Баженовой. У её дома раньше был родник, теперь его нет. Так и у Худяковых – в Рыжково. Это символично: с исчезновением родников уходит жизнь из деревень. Доживают старики, а вместе с ними и деревенский образ жизни, в котором было место и для родников «живой» воды.

Вспомнилось. Когда ехал на автобусе в сторону Першлахты, водитель остановил автобус по просьбе старушки с бидончиком, причём не на остановке. Я спросил пожилого соседа о причине остановки. Он сказал, что каждый день эта старушка ходит за родниковой водой. И каждый раз останавливает автобус на этом месте и бесплатно едет за ней. Почти ритуал. И местные, и водители автобусов к этому привыкли.


16.00. приехал в Вершинино, точнее высадился между Вершинино и Погостом. Погост и Вершинино многолюдные деревни. Дороги разбиты. Грустное впечатление от неблагоустроенности деревенского пространства. Красивы отдельные дома старой постройки. Они сработаны с любовью. Новые постройки воспринимаются как сооружения временщиков. Они строились там, где было свободное место, и насколько позволяли денежные сбережения. Это – следствие борьбы Хрущёва с якобы «неперспективными» деревнями.

Сразу же направился к Емельяновой Маше, сестре В. Баженова. Быстро нашёл её дом. Дом неухоженный. Живёт с молодым мужем. Живут как временщики.

Возвращаясь на своё временное пристанище к Емельяновым, встретился с Дерягиными и новым для меня человеком, Колпачниковым, проректором Архпединститута. Виктор Яковлевич пошутил по поводу моей бороды: дескать, у его хозяина есть острый топор, которым можно побриться.


Вчера познакомился с мурманчанином. Фотографирует только на слайдовую плёнку. Фотоаппаратами «Практика» и «Любитель». Путешествует один. Говорил охотно. Фотографирует для себя и друзей.

Шишкино. Знаменитая священная роща. Вчера московские знакомцы (он – из Всесоюзного музея прикладного искусства, она – из Третьяковской галереи) не заметили в ней ничего примечательного. Сегодня я побывал у неё. Роща огорожена. Это – не только и не столько хвойные деревья, сколько смешанный лес, с преобладанием берёзы и осины. Роща живописна издали, в частности, с холма, на котором господствует часовня.

192

Шишкино. Священная роща

К полудню погода становится всё жарче. Тихо. Безоблачно. Коровы тянутся к воде, собаки – в тень.

Рыжково. Час езды на теплоходе от Вершинино до Рыжково. Первый встречный – знакомый человек, дядя Вася, брат В.И. Худякова. Поговорил с ним. Второй, встреченный мною у дома Худякова, Павел, - тоже родственник Виктора Ивановича. Немного погодя появилась Клавдия Алексеевна. Виктор Иванович решил принести родниковой воды, поэтому задержался.

Начал с подарков. Подарил фотографии и рыболовные крючки (просьба Виктора Ивановича). Ещё – 2 пачки индийского чаю. Довольны. Приняли в гости.

Снова всё складывается хорошо. Пишу эти путевые заметки в ожидании наилучшего освещения, на скамеечке сравнительно высокого берега д. Федосово. Напротив - часовня д. Глазово.

193

Часовня св. Духа в Глазово

Когда пришёл сюда (не разыскал родника), вспотел, взмок. Полез в воду. Нашёл родничок и постоял в его струях. Приятно освежился, остудил тело. И солнышко не палит, и ветерок освежает, и комары не донимают. Благодать!

Во всех деревнях Кенозерья, где мне удалось побывать, избы «запираются» палкой, а не на замок.


Неподалёку от Пичихино и Минино. Лучшее, что здесь есть – тропы. Там же, где прошли трактора, в том числе «Беларусь», рытвины, ухабы, жидкая или засохшая, словно окаменевшая, грязь.

Вернувшись со съёмки в Рыжково, сходил с бидоном за родниковой водой – для приготовления чая.

Спал в «заднюхе» (в зимней части избы).В святой роще (Минино), когда я высматривал подходящую точку съёмки,

ко мне подошла пожилая женщина, местная жительница, с просьбой помочь пресечь хулиганские действия молодёжи в отношении к часовням. Добавила, что в 1930-е годы сумели всем миром отстоять часовни от разгрома. Я выслушал её и напросился на чай. Ольга Николаевна пригласила в свой старенький, небольшой домик, напоила чаем с рябиновым вареньем. Пожаловалась на жару. Из-за неё вот уже около недели не печёт, не варит. Обходится чаем с хлебом. Ольга Николаевна посоветовала идти в Глазово тропой – 1,5 км. А там перевезут.

У Виктора Ивановича всё основательно, прочно: и основная изба, и

194

«заднюха», и баня. Баня у него по-чёрному. Она построена из массивных брёвен. Окошечко в ней больше, чем у других бань. И печь-каменка сработана не только надёжно, но и со вкусом. Судя по семейным фотоснимкам, он, как и его отец-охотник, большую часть жизни был стройным и жилистым.


Утро начинается с короткой грозы.Около полудня я попрощался с Худяковыми и поехал в Усть-Почу. Меня

отвёз на лодке Павел и высадил у магазина. Я купил булочек, разузнал о пути на Почозеро. Все, кого расспрашивал, говорили: до него больше 10 км.

На полпути повстречал знакомых москвичей-музейщиков. Они шли навстречу от церкви. Устал лишь на подходе к Почозёрскому погосту. Стал расспрашивать у встречных: у кого бы переночевать. Посоветовали идти к хозяйке большого двухэтажного дома. Остановился же я на ночлег у Клавдии Александровны и Ивана Ефимовича Ухаревых, пенсионеров из Мурманска. Накормили, напоили чаем, приютили.

Во время обхода деревни, чтобы выбрать наиболее удобные точки съёмки, познакомился с бабусей из ближайшего от церкви двухэтажного дома с ухоженным садиком. Именно к ней мне советовали устроиться на ночлег прохожие. Я разговор затеял о калине. Это, как выяснилось, любимое дерево хозяйки. Она живёт в Ленинграде. Ей 83 года. Живая, подвижная старушка. Кормится от огорода и рыбалки.

Почозёрский погост (д. Филипповская) имеет впечатляющий деревянный храм, уже основательно обветшавший.

Иван Ефимович уже несколько раз писал «куда следует», в том числе в Клуб кинопутешествий, о Кенозере и Почозере. И ничего не добился. Интересуется историей Кенозерья.

В Порженском Георгиевская церковь62 обнесена оградой старинной постройки. Здесь же храм сам по себе. Зато кладбище обнесено точно такой же оградой, что и в Порженском (с двухскатной крышей). Со слов Ивана Ефимовича: прежде Никольская церковь - 1777 г. (Иоанна Предтечи – XVI в. - мнение архангельских историков) была огорожена такой же оградой, как и кладбище, и у неё по праздникам шёл торг.

Старушка, что живёт в аккуратном двухэтажном доме у церкви, Татьяна Григорьевна. Её дед был псаломщиком в этой церкви.


Першлахта. Ещё утром был на Почозере. Затем автобусом приехал в

62 Ю.С. Ушаков церковь Порженского погоста называет Георгиевской (XVII в.) (Ушаков Ю.С. Ансамбль зодчества русского Севера. Л., 1982. С. 67), как и студенты-ремонтники Архпединститута, а Г.П. Гунн - Ильинской (Гунн Г.П. Каргопольский озёрный край. М., 1984. С. 62).

195

Першлахту. Конёво. Село большое и пыльное. Те же привычные кавказские лица у

автовокзала.Чего у нас нет, так уюта, комфорта общественных мест. Грязь, пыль. Всё

это и вечно, и временно, и демонстрирует равнодушие к себе и к другим. Как будто общественные места синоним чужого.


Мои московские знакомцы вчера сказали, что в Плесецке местное население наблюдало за мной. Видимо, мой необычный внешний вид тому причина.

Разрушенные кенозёрские церкви и часовни – немой укор советскому человеку, прежде всего его руководству. Разрушено старое как плохое, вредное и не создано новое, способное вполне заменить старое. В результате – культурный вакуум, пустота. А жизнь не терпит пустоты.

Изба-читальня и деревенский клуб едва конкурировали даже с деревенским магазином, в котором происходил обмен новостями.

Советская обрядовая культура копировала чиновно-бюрократическую. Едва продвинулись дальше буржуазного ритуала.

Основы прежнего коллективизма подорваны. Праздники аграрного календаря сопровождались освящением стадий жизни не только человека, но и домашних животных, и даже природы. Прежней системности жизни вообще уже нет.


Поезд «Микунь-Сыктывкар». Из Котласа ехал с двумя выпускниками Симферопольского ГПТУ, фотографами. Впервые встречаюсь с выпускниками-фотографами. Ищут работу по специальности. По-видимому, в Сыктывкаре её не найти. Придётся ехать в «глубинку», то есть в один из районов Коми АССР.

Сыктывкар. Конец путешествия.

(два следующие путешествия на Кенозеро состоялись в июне и сентябре 1987 года)

196

ИЮНЬСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ 1987 ГОДА

1 июня

Першлахта. 21.10. Тихо. Покойно. Тишину нарушает лай собак да крики чаек. Цветёт черёмуха.

Разговорился с местным пастухом. Его дом у воды, первый. У его дома обычно толпятся люди, ожидающие теплохода.

По подсчётам пастуха, в Першлахте постоянных жителей не больше 30 хозяйств63. От него узнал, что вот уже два дня, как держится температура под 30°. И это в конце мая – начале июня!

Путь на автобусе от Плесецка до Першлахты сопровождался пылеобразным шлейфом за каждой машиной. На домах и деревьях вдоль дороги пыль. Вновь, как и в предыдущие приезды, разболелась голова. От ожидания и езды на автобусах. Поэтому рано лёг спать в Доме ожиданий. При Доме всё та же старушка.

2 июня

Проснулся и встал в 6 часов. Небо в тучах. Тихо. Лишь иногда вскрикнет чайка. И опять тихо.

Майлахта. Поселился в «общежитии», где до меня жил и буянил Сергей. Тот самый Сергей, с которым я ночевал в Першлахте. Узнал об этом от Алексея Степановича. Он тоже «странник». Уже в годах. Прежде жил в Конёве. Теперь работает здесь. У него в комнате неуютно. Сразу видно – человек временный. Он здесь около года. Днём его навестил художник-любитель. Обличием обычный кенозёр-крестьянин. Уже неделю как здесь. Ещё не брался за кисти. Присматривается и рыбачит.

Вид со здешней горы красивый. Сверху вообще приятно рассматривать кенозёрские дали. Сама деревня не представляет ничего особенно в ряду других деревень. На этой горе могла бы быть отличная база отдыха с лодочной станцией.

Трудно представить, что здесь, на Кенозере, в прежние времена ловилась сёмга, нельма, сиг, ряпушка, а не только, как теперь, в основном, ряпушка, окунь, сорога, ёрш и щука.

Из озера берёт начало Кена, порожистая и быстрая река (около 40 км.). Она впадает в р. Онегу. Эти реки – нерестилища для красной рыбы. Сейчас по ним идёт молем лес, по пути обдирая ложе рек, уничтожая при этом нерестилища.

В начале XX в. Кенозерье было людным, теперь постоянно здесь живут, в основном, одни старики. Забытая, покинутая малая Родина. Причём всеми сразу. Со времени журнала «Безбожник», который высмеивал народную 63 В 1941 г., накануне войны, было 75 дворов, значит количество дворов сократилось в 2,5 раза.

197

культуру, а затем организовал погромы церквей и часовен, видя в них источники зла. Созданные вместо них избы-читальни, а затем клубы стали очагами новой, советской, культуры. Их посещали главным образом молодые люди, ориентированные на город, его культуру. А взрослые бывали в избе-читальне, чтобы узнать новости из газет и посмотреть кинокартину. В 1930-е гг. именно молодёжь стала проводниками политики коллективизации и основной рабочей силой на стройках индустриализации.

Эти мысли возникли у меня из созерцания противоречия между красотой природы и убогостью заселённого пространства д. Майлахты, с её разбитыми тракторами дорогами. В деревне можно ходить только в сапогах. Около фермы непролазная грязь и вонь от расплывшегося навоза.


Утро. Тепло. Лёгкий ветерок.Зехново. Меня сразу узнала Люба и её сын Антон. Анна Александровна

не сразу вспомнила. Дома был и Алексей, в просторечье – Лёша. Я подарил журнал «Советское фото» за 1986 г., № 10, в котором были напечатаны мои кенозёрские фотоснимки.

На лодке съездил в Глухую лахту. На обратном пути побывал в деревне Спицыно. Здесь постоянно живут 3 хозяина.

Василий Сидоров, увидев меня, пригласил на чай. Он был один. Хозяйка ещё не приехала из Мурманска. Скучает. Он электрик башенных кранов. После армии в деревню не вернулся. Где служил (Мурманск), там и остался, тем более что в Мурманск вербовали «рабочую силу». Сначала ездил по командировкам (чинил линии электропередач), затем освоил специальность электрика башенных кранов. Как и многие, сначала жил в бараке, потом получил квартиру. Однажды потянуло в родные края. Купил в Спицыно домик за 2 тыс. руб. И начал каждый год приезжать на лето. Благо, уже на пенсии. Чем не дом отдыха? Дом на берегу. Лодка с мотором. Значит, есть своя рыба. Молоко покупает у соседей. Василий недоволен начальством: перестройку используют по-своему. «Горбач» дал «вздохнуть», а начальство «приспособилось». Он негодует на тех, кто вынудил его уехать из деревни, точнее не вернуться в неё после службы в армии, кто лишил крестьянина стимула жить и работать. Только приказ и «обязаловка». По его мнению, современный механизатор – царь и бог деревни. Получает много денег, кое-как работает и часто пьёт водку. Пенсионеры и старухи зависят от него. Я ему рассказал о Сергее из Майлахты. Он знает его. Сергей был под присмотром милиции. Василий считает, что на Кенозере можно создать базу отдыха для туристов. При этом совхоз может снабжать отдыхающих продуктами питания. В нынешних условиях молодёжь в деревне не задерживается: ни школ, ни действующих клубов, ни магазинов. А если они и есть, то в них работают пенсионеры.

Да, ситуация в кенозёрских деревнях противоестественная: нет молодёжи,

198

нет и культурно-бытовой инфрастуктуры. Поэтому деревня-работница превращается в деревню-иждивенца, то есть в место для доживающих свой век здешних стариков, «дома отдыха» для пенсионеров, однажды вынужденно покинувших родную деревню, и городских родственников здешних крестьян. Деревня-кормилица города превратилась в потребителя продовольствия, как и горожане. Власти не разрешают ловить рыбу сетями даже постоянному населению деревень, а в магазине – рыбные консервы. Выход: либо браконьерить и обеспечивать себя традиционным продуктом питания, либо бежать из деревни в город, чтобы не голодать. Деревенская работа тяжёлая. После неё с удочкой на берегу озера не посидишь.

Недавно посмотрел телефильм «Архангельский мужик». Одних телезрителей он ободрил, других возмутил. Первые обрадовались: наконец-то появился интерес к деловому человеку в деревне, от болтовни о преимуществе социализма перешли к реализации этих преимуществ. По мнению вторых, так недалеко и до поощрения капиталистических тенденций, до забвения идеалов социализма.

Оказывается, творческий человек опасен. Помнится, меня на кафедре обвиняли в «отсебятине». Это и есть недоверие к творческому подходу, к поискам новых, конструктивных решений. Причина очевидна: коллектив – это хорошо, личность – подрыв коллективизма. В коллективе все всё умеют одинаково. Призвание, талант – это от «лукавого». Отсюда – пристрастие к приказам, администрированию, волюнтаризму.

Зехново. Здешний обетный крест сломан и прислонён к матёрой сосне на перекрёстке дорог, что рядом с деревней, у соснового борка. Крест массивный: около трёх метров высоты.

199

Старинный крест. Зехново

Дети, приехавшие с родителями на отдых, лазают по лестнице в часовню и играют на её галерее. Сама галерея повреждена. Кто-то выломил перекладину.

4 июня

Семёново. У Баженовых. Вчера Лёша решил с утра ехать на катере в Вершинино. Я решил ехать с

ним до Семёнова. И вот я в Семёнове.В обед беседовал с Борисом, шофёром, постоянно проживавшим недалеко

от Пудожа, в Карелии. Он не может понять политику правительства «по уничтожению деревни». По его мнению, бегство крестьян в город преступно. Нужно возрождать деревню. Он считает, что лошадь в деревне нужнее техники.

Сегодня хорошая погода. Весь день дул сильный, но тёплый ветер с восточной стороны.

На самой высокой точке горы, откуда отлично обозревается Кенозеро, прошёл комбайн. Он шёл и «сеял» минеральные удобрения. Ясно, что это получилось непредумышленно. Но важен результат. Там, где прошёл комбайн, образовалась как бы выгоревшая дорога кирпично-оранжевого цвета, с увядшей или умершей растительностью.

Приятно сидеть у воды, слушать и созерцать прибой. Это как психотерапия, только лечит здесь сама природа.

5 июня

200

Горбачиха. Остановился у Г.А. Филиппова. Не стал ждать до 14.30, до прибытия теплохода. Виктор Б. ехал на ферму, в Косицыно. И я с ним.

На ферме ЧП: дояр не явился на утреннюю дойку. Как потом выяснилось, он вчера пил одеколон. Пришлось дояркам за него доить коров, и Виктору в том числе.

Священная роща в Горбачихе производит сильное впечатление. В её основе - лиственницы и ели. У самого входа в часовню стоят две матёрые лиственницы, особенно кряжиста та, что растёт слева от неё (лицом к часовне). Остальные деревья стоят тесно друг к другу. Роща расположена на краю деревни и холма.

Деревня малолюдная. На зиму остаются 4 домохозяина.Григорий Алексеевич подошёл ко мне, когда я беседовал с его младшим

сыном у часовни. Он подошёл, чтобы попросить сфотографировать его семейство. Я пообещал. Он худощав. Себе на уме. Две его дочери (около 20 лет) при нём. Они знают Зину и Машу Худяковых из Рыжково.

Просьбу Г.А. выполнить не удалось. Ему не захотелось будить утром разоспавшегося сына.

Дошёл до Тырышкино. А оттуда – к «перевозу». На берегу Сергей, сын Г.А. Филиппова, перевёз меня в Горбачиху. Дом Филиппова самый приметный, на самом высоком месте. Сергей напоил меня чаем и устроил в соседней постройке. Я побрился и пошёл в Видягино.

Деревня пуста. Не видно людей. Лишь у одной избы окна не заколочены, у хлева овцы. На дверях замок. Видимо, хозяева уехали по делам.

Вернулся в Горбачиху. Утром Г.А. перевёз меня на другую сторону.

6 июня, суббота

От Тырышкино до Тамбичлахты шёл 5 часов. День выдался отличный для похода: солнечный и с лёгким ветерком.

По пути сфотографировал часовню и 2 обетных креста у заброшенной д. Тарасово.

Хорошо было идти пожнями: радовала яркая зелень молодой травы, её медвяный аромат.

Тамбичлахта. Остановился у пенсионеров из Мурманска, Михаила Алексеевича и Анны Фёдоровны. Пришёл как раз на обед.

В соседней деревне (Кривцова) в летнее время живёт П.Е. Дружинина. 17 лет назад она кончила здесь учительствовать.

Самое примечательное в этой в деревне – раскидистая лиственница. Поговорил с бывшей учительницей. Она преподавала в начальной школе с 1938-ого по 1970 год.

7 июня, воскресенье

201

07.30. Когда вышел из избы на улицу, так и ударило в ноздри ароматом цветущей черёмухи, сосны, трав. Здесь бы жить и жить, радуясь каждому новому дню!

Продвинулся ли я в понимании неблагоприятных перемен в жизни северной деревни? Думаю, что постепенная деградация деревни связана с желанием центральной власти как можно быстрее воплотить идеал социализма и желанием исполнителей её намерений рапортовать об успехах и тем самым продвинуться по службе.

Всё больше утверждаюсь в мысли, что мощная и тяжёлая авто- и гусеничная техника нуждаются в соответствующей дороге (не грунтовой).

Северная почва, её культурный слой слишком тонкие, чтобы выдерживать натиск мощной и тяжёлой сельхозтехники. Культурный слой повреждается, обнажается глина и песок. Сельскохозяйственная и транспортная техника должны изготовляться с учётом их воздействия на почву.

У деревни стоит гусеничный вездеход. Как будто оставленный ржаветь. На самом деле сейчас он не нужен, поэтому, не всё ли равно, где ему стоять. У него нет хозяина. В сущности, он ничей. Главное – кто на нём работает и лично отвечает за его работоспособность и сохранность.

Чьи же земля и страна? Всех и ничья. Это условие для благоденствия бюрократа. Для бюрократа главное – не дело, а делопроизводство, продвижение по службе.

13.20. Минино. Остановился у Андрея. Его мать – скрюченная годами старуха.

Вечером пойду в Рыжково.Добрый и хлебосольный народ – кенозёры. И в постое не отказывают, и

накормят незнакомого человека.Троицын день. Здешние люди идут на кладбище поминать родичей.

8 июня

Из д. Минино вышел в четвёртом часу дня. Солнце припекало, тяжело было идти. Перекусил недалеко от священной рощи. И пошёл неторопясь.

Рыжково. Первой меня увидела Клавдия Алексеевна. Обнялись.У Худяковых были гости из Вершинино. Приезжали, чтобы побывать на

кладбище в Минино. Худяковы собираются садить картошку во вторник. Понедельник –

Духов день. Грех работать.До полудня отдыхал – погода пасмурная. После обеда пошёл дождь.

Вытопили с Виктором Ивановичем баню. Попарился. Затем распогодилось. Сходил к роднику. Фотографировал деревню и часовню в Глазово.

На обратном пути нарвал цветов (по одному): ландыш, купальница, фиалка лесная и едкий лютик. Пришёл в избу и назвал эти растения Оле. Она перешла во 2-й класс. Запомнила. Трудно запоминалась фиалка лесная.

202

Затем воспользовался катером Виктора Ивановича («Неман»): съездил в Глазово на съёмки. Нужно будет выслать фотоснимки Худяковым, чтобы они отправили их дочерям: Зине – в Ленинград и Маше – в Москву. Нужно иметь зримый образ родной деревни – малой своей родины.

Пожалуй, мне уютнее всего здесь, в Рыжково. Как говорится, пришёлся ко двору. Хочу завтра помочь посадить картошку.


Старухи осуждают работу в Духов день. Сегодня работать можно.В полдень наладилась тёплая погода. Помогал садить картошку: сначала

Виктору Ивановичу, затем его брату, Василию Ивановичу.Около 15.00 пришла в «заднюху», где я отдыхал и читал рассказ Д.

Олриджа, Оля, и мы пошли с ней к роднику. Я обещал рассказать ей о деревьях: ольхе и осине. Она знала только ель, сосну и берёзу, да цветущую черёмуху. Теперь узнала прежде незнакомые деревья. Дождь усилился, и мы вернулись домой.

В «заднюхе» холодно. Время от времени греюсь в летней избе.


Утром попрощался с Худяковыми. Виктор Иванович отвёз меня в Усть-Почу. По пути остановились у могильника, где захоронены его родственники. Это сухой песчаный, поросший сосной, остров. Всюду ландыши. На могилах и возле них чисто, аккуратно. Чувствуется заботливая рука родственников.

Оттуда, как и в 1985 г., тем же путём отправился на Почозеро, точнее в д. Филипповскую. Идти было хорошо: тепло и сухо.

Илья Ефимович не приехал. Пошёл к 85-летней дочери псаломщика, Татьяне Григорьевне. Она была дома. У неё благообразное лицо. Встаёт в 5 часов утра, и весь день занята: и рыбачит, и огородом занимается, и дома обряжается. Второй этаж её дома меблировкой напоминает начало XX века. Чистота, порядок, много света, покой. Скоро понаедут родственники, и будет шумно.

Проводы на автобусной остановке. Уезжал и её молодой родственник Николай. Я подарил ему книгу Гунна «Каргопольский озёрный край». Прибыли в Кенёво в 19.30. Успел поужинать в столовой. Купил билет до Плесецка на 06.30. Устроились в Доме приезжих, похожем на забегаловку. Спать придётся в спальном мешке.

Устроившись, пошёл погулять. Сфотографировал здешнюю часовню (XVIII в.). На ней табличка об охране памятника. Она давно проржавела и выглядит насмешкой над государственной охраной.

11 июня, четверг

203

Плесецк. Купил билет на поезд «Москва-Архангельск».Свободного времени было много. Зашёл в магазин «промышленные

товары». Довольно убого, но лучше, чем в сельских магазинах, и далеко до магазинов Архангельска.

Около культтоваров меня остановил средних лет упитанный мужчина: «Здравствуйте, коллега! Приехали фотографировать?» Узнав, что я со съёмок на Кенозере и не собираюсь здесь фотографировать, потерял ко мне интерес.

СЕНТЯБРЬСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ В 1987 ГОДУ

9 сентября

Вчера в Архангельске выдался дивный день: и тёплый, и солнечный.В общем вагоне было не протолкнуться из-за огромного количества

ягодников и грибников. В вагоне было жарко, душно, тесно. Пытался дремать. Не получалось.

Из Першлахты ехал не на привычном, а новом теплоходе – на «Заре»64. Экипаж же был прежний. Впрочем, добавился ещё один человек – молодая, стройная и миловидная женщина65.

Вышел в Майлахте направился в общежитие. Алексей Степанович был дома. У него в гостях был уже известный мне художник-любитель и одновременно пастух Леонид Александрович. Встретили меня как старого приятеля. А.С. сразу же вернул мне нож-складень, который у меня похитил в июне его знакомец.

А.С. сказал, что директор совхоза и его администрация спиваются. Подыскивают нового директора.

Опустели осенью деревни. Уехали городские пенсионеры. Дома заколотили. Стало первозданно тихо: ни пенсионеров, ни детей.

Как не похожи здешние клубы: в Рыжково и Ряпусово (рядом с Майлахтой). Первый недавно построен, поэтому ухожен, чист, свежее покрашен, второй одряхлел, с забитыми окнами и даже с выбитыми стёклами окон.


64 Ещё летом 1987 г. ходил теплоход «Москва». Он был удобен для отдыхающих и туристов, потому что в солнечную и тёплую погоду позволял обозревать и фотографировать с верхней палубы окрестности Кенозера.

65 Когда «Заря» перестанет ходить по Кенозеру, она откроет своё дело, связанное с торговлей, причём, здесь же, на Кенозере.

204

Вчера А.С. не вернулся с работы. Утром у Леонида Александровича узнал, что А.С. уехал за одеколоном. Стало быть, по предположению Л.А., он должен «напиться».

А.С. 18 лет провёл в «зоне», поэтому не может перестроиться. Как выпьет, делается «дурной».

Леонид Александрович уже накопил 400 руб. Планирует уволиться в октябре, побывать в Архангельске и вернуться в свою деревню (Быковскую). Л.А. рисует с детства. Для души. Два знакомых художника-архангелогородца помогают ему красками. Мне понравился его этюд «Закат», и Л.А. подарил его мне.

Вернулся Алексей Степанович. Пока я собирался, слушал его пьяный рассказ о том, какой он честный, хлебосольный и гостеприимный человек, как он вернул мне нож, взятый бывшим заключённым (отсидел 9 лет).

При нём Леонид Александрович чувствует себя приниженно.А.С. в свои 56 лет выглядит неплохо: мужественные, почти приятные

черты лица, крепкой стати, но в меру худощав. Он выгодно смотрится на фоне Леонида Александровича, человека худого и болезненного. Но любит спиртное. При мне пил брагу.

Зехново. Пришёл сюда в 14.00.


Вход в деревню с севера начинается с изгороди и ворот. Ограда традиционная: колья вкопаны в землю под углом 60-70 градусов и связаны с вертикально вбитыми кольями.

Вчера впервые удалось поговорить с хозяином, Иваном Николаевичем Семёновым. Работает пастухом. В апреле должен уйти на пенсию. По внешнему облику чувствуется, что устал от этой тяжёлой работы. И сам об этом сказал. И.Н. рано уходит пасти телят. Возвращается поздно. Ужинает и… спать. Очень устаёт. И так каждый день. В этом году у него заболела правая нога в колене.

Иван Николаевич хорошо знает похитителя моего ножа. Только я сказал, что у меня пропал нож в Майлахте, он сразу же безошибочно назвал воришку. По славам И.Н.. в семье этого воришки все три брата «приворовывают». Этот воришка отсидел срок, но не унимается. Не раз бывал бит за кражу. Многое ему прощается. Чего только он не крал: ружьё, ножи, джинсы, чай… Всё, что «плохо лежит». Даже у своих собутыльников. Много денег украл у пьяненького старого пастуха этот молодой вор. «Обмоет» с получки или аванса старик, а воришка тут как тут. Вынет из кармана деньги у уснувшего по пьянке старика, и был таков. А прощают вору потому, что свой, местный. Иначе не выходить бы ему из тюрьмы. К его воровству местные относятся как к болезни или напасти. В тюрьму же он попал не по местным кражам, а по «казённой части»: пропил казённые деньги в командировке.

Скоро в Зехново останется один работник – сын Ивана Николаевича –

205

Лёша (Алексей).Со здешней горы видел «Белую гору», самую высокую в Кенозерье,

точнее – у Большого Порженского озера. Над ней курился туман.Между Зехново и Спицыно три родника. Два в срубах (большой – 2 на 2

метра и маленький, второй сруб плохо сохранился) и один сам по себе, существующий без вмешательства человека. Вода в срубах чистая. Дно – песок с галькой. Неподалёку течёт ручей. Вода в нём заметно темнее. Родники ближе к Спицыно, чем к Зехново.

В последние годы меня время от времени беспокоит правая нога. Вот и сегодня она плохо меня «слушает» в том месте, в котором однажды её подвернул (в лодыжке).

В окрестностях Зехново заметил два типа ястребов: первый - стройная птица с длинным хвостом; второй – напоминает сову, с коротким хвостом, плотным телом и широкими крыльями.

18.40. Пишу заметки в бухточке, называемой жителями Зехново «Зайчихой». У воды.

Только что побеседовал с пенсионером, жителем Зехново. Он говорил о судьбе здешней деревни и Кенозерья. Говорил с горечью, без надежды на лучшее. По его словам, в период колхозов на Кенозере было 75 деревень. Однажды начали уничтожать малые деревни, закрывать школы. Люди семейные потянулись в Вершинино. Сейчас там людей много, а работы нет. Живут, в основном, нахлебники, чиновники, тунеядцы.

И я заметил, что перспектив у населения Вершинино нет, потому что нет угодий – места для работы. Сенокосные угодья находятся на островах и по периметру озера, то есть там, откуда уехали люди – из «неперспективных деревень». Люди оттуда уехали в Вершинино, но работу получили не все, а только те, кто мог работать в сфере обслуживания, управления, в школе. Покинутые земли заросли травой и кустарником, потеряли продуктивные качества. От земледелия отказались. Занялись животноводством. Уехали семейные кенозёры, поневоле пришлось прибегнуть к труду временщиков-наёмников, по сути, равнодушных людей. Даже на животноводческих фермах работают не только местные, но и приезжие люди, как правило, сезонники, живущие в общежитиях и заброшенных домах. На сенокосе трудятся то же они, в том числе городские.


Вчера вечером спросил разомлевшего от еды и усталости Лёшу: чем занимаются жители Вершинино, есть ли у них работа? Он ответил: «есть и разная». Пастухи и доярки выезжают на острова. Он не был расположен к разговору. Сравнительно молод – 32 года.

Молодости свойствен оптимизм. По себе знаю. В годы студенчества на каникулы я приезжал домой. Отец-рабочий не раз затевал «критические»

206

разговоры. В этих беседах я не всегда с ним соглашался и даже пытался оправдать политику правительства, особенно внешнюю. К пятому курсу я стал менять оценки. Уже на четвёртом курсе пришёл к мысли о закономерности культа личности, а в дипломном сочинении написал не только о трудовой активности, но и об алкоголизме и преступности рабочих, пытался в комплексе оценить все проявления их социальной активности. В 1966-1968 гг. такое направление размышлений разделяли очень немногие учёные (в открытой печати). Сильнейшим стимулом для переоценки ценностей была армия, точнее диалог двух, а то и трёх моралей: конституционной, уставной и старшины. Кроме того, будучи радистом (в воинской части «особого назначения») я задумался о необходимости профессиональной армии. Трёх лет службы не хватало для подготовки классных радистов, могущих конкурировать с иностранными радистами-профессионалами. Всё это побуждало мозг искать ответы на эти вопросы.

В этот приезд я внимательно присмотрелся к часовне Иоанна Богослова. Часовня обветшала, нуждается в ремонте. Перила галереи выдраны. Часовня хорошо смотрится издали, а вблизи заметна её запущенность.

То обновление памятников Кенозерья, которому мы обязаны студентам Архпединститута, - является всего лишь косметической процедурой, хотя и она нужна. И всё же главное – это возрождение жизни в Кенозерье, а не самодостаточный ремонт памятников культуры. Превращение Кенозерья в национальный парк должно сопровождаться возрождением экономической жизни, чувства хозяина у кенозёра. Без этого любой ремонт часовен и храмов лишь сокращает время их разрушения.


Утром попил чаю, простился с Анной Александровной и Антошкой, трёхлетним её внуком, и поехал на катере «Тамбич» (с баржой-молоковозом) с Лёшей. Поехали к дояркам, точнее к доярам. Среди них был и Виктор Баженов.

Семёново. Виктора заинтересовала книга «Топонимика Кенозера»66, собственно не сама эта книга, а названия родных мест, особенно связанных с Семёново и со своей фамилией.

На подоконнике заметил газету «Строитель коммунизма» (орган Плесецкого райкома КПСС) за 10 сентября 1987 г. В ней читаю: «На бюро райкома КПСС рассмотрено персональное дело коммуниста А.И. Глущевского – директора совхоза «Кенозёрский», допустившего 31 августа случай пьянки во время работы. Коммунист А.И. Глущевский допускал нарушения трудовой дисциплины и в прошлые годы…

Бюро райкома партии исключило А.И. Глущевского из членов КПСС и сочло необходимым освободить его от занимаемой должности».66 Топонимика Кенозера. В двух частях. Составители: В.Я. Дерягин, З.С. Дерягина, Г.И. Манихин. Фотографии

– В.И. Коротаева. Архангельск, 1987.

207

Осень, особенно «бабье лето», - наиболее удачное время для фотографа-любителя. Главным образом из-за контрастов: чередования хорошей и плохой погоды. Кроме того, деревья готовятся к зиме в разное время: одни раньше, другие позже. Соответственно, наряду с господствующим зелёным цветом, появляются жёлтые, оранжевые и красные цвета. Образно говоря, в сентябре Осень встречается с Летом, но ещё не господствует, поэтому резкая смена погоды не только остро переживается фотографом-любителем, но и благоприятствует фотосъёмке.

Осень на Кенозере. Вид от Семёново к Зехново

14 сентября, понедельник

Первый день без дождя. Жители д. Семёнова убирают картошку.Анне Фёдоровне 76 лет (родилась, как и мой отец, в 1911 г.).

15 сентября, вторник

В ожидании теплохода читаю роман Николая Кочина «Нижегородский откос» (М., 1982). О студенческой жизни Нижнего Новгорода первых лет советской власти.

Студенты из народа считали неинтересным, несущественным и даже оскорбительным изучение истории искусства и фольклора. Они признают только дело и науки, да и те, разумеется, не все. Я через этот максимализм прошёл в студенческие годы. На первом-втором курсах.

Глава романа «Юбилей института», в том числе об одежде студента 1924 г. (из разговора секретаря парткома пединститута со студентом-активистом Пахаревым):

«Погляди кругом себя: чистится Россия, так и нам надо прифасониться… Убедительно прошу тебя, прими культурный вид, чтобы всё чин чином: куртка, рубаха, ремешок, ну и постричься, побриться… И в баню не мешало бы почаще…

- Может быть, маникюр, кстати, сделать? – насмешливо спросил

208

Пахарев.- Маникюр – нравственное падение.- И галстук повесить?- Галстук – глупость. Мы не настолько ещё разложились.- Или, может быть, шляпу, золотое пенсне? – допытывался Санька.- Шляпа и золотое пенсне – буржуазные предрассудки.<…>- Конечно, для важности лучше бы всего приобрести тебе старую,

поношенную студенческую куртку. И скромно, официально, и попахивает какой-то преемственностью лучших культурных традиций, ведь студенты воевали с жандармами и против царя. Студент – синоним передового элемента. И куртка студенческая увековечена Репиным» (стр. 257).

Пахарев нашёл студенческую куртку в ресторане «Не рыдай». И брюки, и фуражку, и ботинки.

Ёлкин, секретарь парткома института, увидев Пахарева в студенческой одежде, воскликнул:

«- Умереть мне на месте, сойдёшь за первоклассного интеллигентного марксиста».

О программе юбилейного вечера, в частности, о стихах Есенина. Диалог Пахарева с Ёлкиным:

«- "Письмо к матери" Есенина будет читать…"Письмо к матери" – это хорошо, если верно там изложены установка о

работе с женщиной в деревне. Как там это начинается?- "Ты жива ещё, моя старушка? Жив и я, привет тебе. Привет…"- При чём тут старушка? – Ёлкин пожал плечами и поморщился. - Разве

молодых мы не вовлекаем? Ты мне идею стихотворную обоснуй. Социальную идею.

- Ну как тебе сказать? Это лирика.- Погоди! Не темни. Нам это не важно, лирика или драма там. Нам

важно одно: какая идея этого сочинения? За что автор борется и к чему призывает? Его идеологическая, классовая платформа.

- Да он ни к чему такому… не призывает.- Вот те на! Это мило.- Он пишет своей матери нежное письмо, грустит о ней. Обещает

приехать, уговаривает старушку не беспокоиться и всё такое…- Грустит. Уговаривает! Только и всего? Что за вздор. И это печатают,

на это тратят бумагу. И такую чепуху ты наметил преподнести к юбилею? Не понимаю! <...> Недавно мне пришлось слышать в одном клубе школьницу. Она читала стихи на злободневную тему:

У Ерёмы сеялка,У Вавилы веялка,А у Плюхина ПетраСамогонки 3 ведра.

209

Слушай агитацию: Все в кооперацию!

Действенная поэзия, ничего не скажешь. Вот и нам что-нибудь такое: про успеваемость студентов, про дисциплину…». Вычеркни Есенина, Пахарев. Пусть читают Демьяна Бедного и Жарова… люди проверенные…» (стр. 261).

В начале 14 часов Виктор отвёз меня в Шепицыно. На «Заре» (мотор от старого теплохода, по мощности в 3 раза меньше нормативного) увидел Машу, севшую в Вершинино. От неё узнал, что и Зина приехала в отпуск.

Рыжково. После обеда ходил фотографировать Мызу. Попал в дождь.Любопытно: и Баженова, и Худякова воду называют «водушкой».


Фотографировал у д. Рыжково, Федосово, Глазово. Как магнитом притягивала часовня Святого Духа в Глазово.

Вечером парился в бане Худяковых.


Утро пасмурное и холодное. В 09.25 поехал на «Заре» в Першлахту с Зиной и Андрейкой.

Священные рощи украшают побережья Кенозера. Их далеко видно. Наши предки поклонялись не только богам в храмах. Но и природе в образе священных рощ и отдельных хвойных деревьев. По-видимому, в прошлом не природа сама по себе, а именно одухотворённая природа воздействовала на душу людей.

Природа для наших предков и конкретна, и символична одновременно. Значительно более конкретна, чем для нас нынешних. В этом убеждает пример восприятия книги «Топонимика Кенозера» Виктором Баженовым и Виктором Ивановичем Худяковым. Люди разных возрастов с волнением читали названия родных мест: пожен, болот, низин.., вспоминали.., делились впечатлениями с родными. В словаре здешних мест нет абстрактных терминов, вместо них конкретные названия типа «Бажёново Глухо», то есть пожня Баженовых. Освоенная конкретными людьми природа (и пространство) являлась как бы продолжением их усадеб. И это освоенное пространство из поколения в поколения передавалось по наследству. А теперь оно зафиксировано в «Топонимике Кенозера», то есть, по их мнению, является почти документальным подтверждением их права на свои угодья.

20.50. Только что посадил на поезд Зину, Лену, её подругу, и Андрейку и купил билет на Архангельск.

210

Методические разработки для студентов пединститутов и учителей школ по теме «ТОПОНИМИКА КЕНОЗЕРА». Часть II. Архангельск, 1987. С. 8-9

22 сентября

Архангельск. Возникла идея опубликовать кенозёрские дневники. Эту идею поддержал Н.М. Теребихин. Он же посоветовал обратиться в журнал «Северные просторы». Поддержали и в Архангельском отделении Географического общества, «действительным членом» которого я стал в 1986 г.

<…>

Николай и Ольга Теребихины и я (в центре) в Ленинграде в 1979 г.

211

30 сентября

Москва. Прилетел в Москву вчера. Дождался профессора В.Я. Дерягина на кафедре русского языка и литературы Историко-архивного института. Дожидаясь его, прочитал текст вчерашнего выступления В. Распутина на Всероссийском съезде ВООПИК (г. Горький). В его тексте зацепила только фраза об историческом сознании. Остальное не ново. Пришёл Дерягин, и мы с ним поехали на дачу.

На дачном участке Виктор Яковлевич собирает дом, купленный в деревне. Точнее – полдома, обладателем второй части дома является его сосед. В.Я. свободное время использует на строительство этого полдома и овладение народной культурой через сам процесс домостроительства.67

2 октября

Виктор Яковлевич выделил два дня для общения со мной. Сегодня побывали в Загорске, в Лавре. Здесь два из трёх основных храмов XV века действующие.

В Успенском храме захоронен Сергий Радонежский. В храме много молящихся. Изредка видны среди них люди средних лет, и даже подростки.

Храмы XV в. поражают простотой и лаконичной изящностью форм. Не то, что храмы XVIII и даже XVII веков. Храмы XVIII в. своей пышностью как будто пытаются превзойти строгие, аскетические храмы своих предшественников. И, на мой взгляд, проигрывают в этом «соревновании». Древние храмы как воины, стоящие плечом к плечу.

Сегодня я уезжаю в Сыктывкар.Завтра можно считать завершёнными путешествия 1987 года.

67 Я прилетел в Москву как «действительный член географического общества СССР» по инициативе В.Я. Дерягина со своими фотоснимками о Кенозере для демонстрации их между заседаниями Московского отделения Географического общества СССР. Профессор Дерягин пытался доказать необходимость учёта местных названий ландшафта. Но ему не удалось убедить географов в целесообразности этой идеи. Географы настояли на использовании устоявшихся официальных наименований природных ландшафтов, отрицая необходимость учёта народных (традиционных) названий пашен, пожней, болот и т.п. Моя фотовыставка произвела должное впечатление на членов Географического общества, но не повлияла на принятие компромиссных решений географов и гуманитариев.

В этот же приезд я побывал в дискуссионном клубе РГГУ по проблемам советской истории. Его открыл ректор Ю. Афанасьев. От имени историков выступил Г. Иоффе. И подвергся колким репликам с мест по поводу засилья евреев в науке. Это неприятно было слышать в столь высокого ранга аудитории.

212


Дневник

19 августа

Конёво. 18 августа, утром, почувствовал благоприятную перемену в погоде: поднялись облака, в сплошной облачности начали появляться просветы, а в них – солнце.

Накануне принял решение ехать на Кенозеро. Съездил на железнодорожный вокзал и купил билет на Плесецк (3 руб.). Перед работой брат, Юрий Иванович, зашёл домой (Архангельск, Сульфат). Я успел с ним попрощаться. Перед поездкой почитал. Брат приобрёл прекрасную книгу «Иван Билибин» - об иллюстраторе русских народных сказок. Посмотрел – словно окунулся в детство. У него лаконичный и точный рисунок. Его одухотворённая природа мне очень близка.

Сама поездка до Плесецка, как и прошлой осенью, утомительна. В вагон набилось множество грибников. Они штурмом брали вагон. Затем медленно и настойчиво уплотнялись. Мне удалось пристроиться четвёртым на скамье. Около двери в тамбур. Беспокойное место. Мужички сновали в тамбур и обратно всю ночь. Отмучился, когда поезд прибыл в Плесецк.

Новое мучение – ожидание продажи билетов на автобусные рейсы. С утра дождя не было, но было прохладно и промозгло. Пока ждал автобуса (до 10.30), промёрз. Отогрелся в автобусе.

Першлахта. Вечер. Чаёвничал в привычном уже Доме ожиданий, в обществе семьи москвичей. Юрий, кинооператор, его жена Вера (здесь впервые) и их дети, Алёша и Наташа. У меня сразу же завязались добрые отношения с детьми. Алёша и Наташа неплохо воспитаны, но обладают сугубо рационалистическим мышлением. Сужу об этом по их репликам: «интересно», «надо понаблюдать». Для своего возраста много знают о природе: рыбах, птицах, цветах.

Товарищи по путешествию, ярославские архитектор и врач, поставили палатку на берегу озера. Их сыновья зимой побывали на Кенозере. Родители, под впечатлением сыновних рассказов, приехали на озеро, но не рассчитали время. Для поездки выкроили 2-3 дня. Не подумали, что только на поездку уйдёт двое суток. В результате получится лишь разведка. Впрочем, для начала и это неплохо.

Москвичи ушли гулять, а я пишу эти заметки. Вспомнился брат, встречавший меня в аэропорту Архангельска. Он был с усталыми глазами. Чувствуется, что очень устаёт не только на работе, но и после работы, участвуя в самодеятельном театре, дискотеке, агитбригаде. Лишь у меня, в Сыктывкаре, он отдыхает, раскрепощается, заряжается энергией. Знаю, что брат ждёт этих встреч и дорожит ими. Самые серьёзные и интересные беседы происходят

213

именно в Сыктывкаре, а не в Архангельске.Как и в прошлую осень, у меня в Першлахте побаливает голова.


Проснулся с ясной и здоровой головой. Мой транзисторный приёмник «Алмаз» работает, но речь и музыку едва слышно.

Хотел купить хлеба, но в здешнем магазине ожидают его подвоз после обеда. Куплю в Майлахте, где есть своя пекарня.

Зехново. Повезло больше, чем надеялся. В Майлахте, у пристани, кого-то ждали Семёновы. Оказалось, что на теплоходе вместе со мной приехали Николай, брат Алексея, и друг Николая, Евгений. С ними я и приехал в Зехново.

Зехново. «Автолавка» на барже

Мне опять повезло: попарился в бане. После бани как будто возродился.До чего же красиво здесь!Кстати, 17 августа у сестры Гали понюхал высушенные кукли

(чашелистики) морошки. Сразу вспомнилось детство, походы с отцом за морошкой на «своё» болото. Это дорогой моему сердцу аромат! Этот аромат для меня дороже и роднее других.

На днях в Зехново побывали телевизионщики из Москвы. Хотят снять фильм о Кенозере.

19.20. Между Зехново и Спицыно. Тихо. Безоблачно. Летают мошки. Но не атакуют. Умиротворённое состояние. Попил родниковой воды. Уровень озера выше обычного. Всюду журчат ручьи. Размыло тропу между деревнями.


Вчера фотографировал три стога, оказавшиеся в воде после августовских дождей. Они эффектно отражались в воде, над которой слегка возвышалась

214

стерня (скошенная трава). Для меня – удача, для крестьянина – потеря сена.

Большая вода. Между Зехново и Спицино

Вчера вечером видел двух телевизионщиков, а затем в районной газете «Строитель коммунизма» за 20 августа прочёл короткую заметку о том, что готовится цикл передач о Кенозере как раз теми, от кого я получил телеграмму из Москвы с предложением о сотрудничестве. Стало быть, и им могут понадобиться мои снимки.

За завтраком Иван Николаевич сказал, что в Майлахте в этом году открывают школу для двух учеников. Учительница приедет с Вершинино. Школа открывается в бывшем медпункте. Начато строительство объектов соцкультбыта, с целью привлечения молодёжи.

Да, легко было разрушать, трудно будет возрождать. Но иного пути нет.Сейчас сложно представить, что раньше кенозёры выращивали хлеб. А

ведь они обеспечивали хлебом фронт во время войны. С возникновением совхозов здешняя деревня захирела, а объявление кенозёрских деревень неперспективными, создало тупиковую ситуацию.

215

Большая вода в Зехново


07.30. Вчера вечер был ветреным, но тёплым, а заходящее солнце было багровым. И сегодняшнее утро такое же. По народным приметам эти признаки предвещали ветреную погоду. Примета подтвердилась.

Вчера, после обеда, пошёл в Майлахту. Не по дороге, а по тропе. Это и удобнее, и короче, и быстрее. Да и приятнее идти.

У бухты Зайчиха (рядом с Зехново) увидел палатку, костёр и двух знакомцев из Ярославля. Поговорил с ними и пошёл дальше. По тропе вышел к обетным крестам, что у дороги на Ошевенск. Здесь познакомился с В.И. Якимовым, художником из города Губаха Пермской области. Разговорился с ним и показал свою любимую точку съёмки – с мыса, в сторону деревни и на озеро. Пообещал выслать ему «Топонимику Кенозера». Вениамин Изосимович приехал на родину деда. Его дед был раскулачен (родом из д. Екимово, что неподалёку от д. Глазово) и выслан на Урал.

Неподалёку от полюбившейся мне раскидистой сосны с обнажёнными корнями у д. Ряпусово68 разговорился со старожилом. Он вышел из избы покурить. По его словам, он мог остаться в Ленинграде. Не захотел. Вернулся сюда. Теперь осталось работать 5 лет до пенсии. Летом здесь хорошо, а зимой плохо. Бездорожье. Я посоветовал купить снегоход «Буран». Согласился, но чувствовалось, что не купит. Здесь это не принято. На всё Кенозеро, по его информации, их имеют 2-3 человека.

Сегодня, утром, приехали телевизионщики, как раз те, по инициативе которых я получил телеграмму о возможном сотрудничестве. Г. Зыбин, телеоператор, и три помощника. Они хотят снять трёхсерийный фильм о

68 Этот снимок сосны с обнажёнными корнями я всегда вижу, работая за компьютером. Он висит на стене моей архангельской квартиры.

216

принятии христианства на Руси. Мои снимки помогли им определиться с местом съёмки. В Москве Зыбину посоветовали ехать в Карпогоры. Увидев снимки Кенозера на моей персональной фотовыставке в Архангельском областном краеведческом музее «"Что мы оставим потомкам?" Сказ о Кенозерье» (май-август 1988 г.)69, он поменял маршрут. И рад этому. Сегодня он снимал там же, где я вчера, и то же самое: амбар, часовню, стог сена, затем – вид от часовни в сторону Спицыно.

У Зыбина много оттеночных светофильтров. Говорит, что ни у кого в Москве нет такого разнообразия фильтров. Телекамера у него японская.

Приехала «автолавка», точнее лавка на барже, которую пригнал А. Семёнов. На улицу высыпал весь деревенский народ и отдыхающие, и собрался на берегу. Я сфотографировал их: и людей, и баржу-лавку.

Брызнул короткий дождь. И снова наладилась погода.Пошёл на съёмки. Меня остановил пьяненький Сидоров (приезжает сюда

на лето). Попросил меня показать ему разрешение на съёмку. Показал ему удостоверение члена Географического общества СССР. Он удовлетворил своё любопытство и пошёл своей дорогой. Уходя, сказал, что сегодня ночью кто-то ограбил часовню в Спицыно.

19.50. Хороший вечер. Почти безоблачно. Облака по краю горизонта. Тихо. Пишу эти заметки в бухте Зайчиха.

Вспомнил из разговора с телеоператором Г. Зыбиным. Он сказал с победным видом, что разыскал в окрестностях Рыжково тот «неопознанный предмет», который его заинтриговал, хотя тамошнее население о нём не знало. Значит, кое-что из моих снимков (а не только «неопознанный предмет»), экспонировавшихся на фотовыставке в Краеведческом музее Архангельска, ему запомнились и способствовали командировке на Кенозеро.

Много грибов уродилось во второй половине августа.Удивительный здесь воздух! Он как будто настоян на разных травах: то

обдаст одним ароматом, то другим. Думаю, это объясняется холмистым характером местности и направлением ветра.


Утро оказалось подстать вечеру: тёплое, безоблачное, росяное.Позавтракав, быстро собрался и на «Тамбиче» отправился в Семёново.

Ехал с Виктором Баженовым, но остановился не у него, а у бабушки Натальи (Виктор называет её «Натахой»).

Бабушке 85 лет. Живёт одна. Живет, как будто доживает. Её сосед Николай, что живёт через дорогу, считает, что она ещё долго проживёт.

69 Выставка была организована при содействии моего друга, Н.М. Теребихина, раньше меня переехавшего из Сыктывкара в Архангельск, работавшего в Архангельском педагогическом институте и активно сотрудничавшего с архангельским музейщиками. В Сыктывкаре мы с ним работали на одной кафедре в госуниверситете.

217

Я хотел побывать на Белой горе70. Виктор посоветовал узнать путь к ней у Николая. Зашёл к нему. Его жена, Мария Михайловна, бывшая учительница (учительствовала здесь до 1975 г.), пригласила к столу. Я выпил молока. Николай описал мне путь к горе. Я отправился к Белой горе в 10.00. Не дошёл до неё. Тропы заросли густой травой, поэтому шёл, ориентируясь на р. Порженку. Шёл 2,5 часа. Устал. Спустился к реке в том месте, где она казалась мне особенно шумной. В этом месте были высокие берега. Почти как в каньоне. Здесь же много порогов. Река разлилась метров на 20-30. Много камней. Там, где их особенно много, река значительно шумнее и быстрее. Сфотографировал.

Пытался фотографировать и на обратном пути, но трудно было выбрать точку съёмки. Лес сплошной стеной скрывал реку. Из-за этого реку было слышно, но не видно.

Не дошёл до Белой горы, но прогулкой доволен.Затем навестил Михаила Панфилова. Он зимой похоронил жену. Болен.

Сердце, ноги и зрение подводят его. Говорит, что в Петрозаводске чувствует себя лучше, но родные места тянут, они сильнее боли.

Остаток вечера провёл у Николая и его жены. Угостили ухой и вкусным чаем с топлёным молоком. А я им рассказал о своей походной жизни.


Студенты Московского архитектурного института и Архангельского пединститута ремонтируют здешнюю часовню.

Беседовал с Владимиром, сыном Марии Михайловны, худощавым, жилистым и резким в суждениях. Ему около 40 лет. Он в предбаннике перебирал грибы. Разговор состоялся по его инициативе. Заговорил о рукоделии. Недобрым словом помянул Виктора Б. Мол, он годится лишь пасти скот. Топора в руках не держал. Не способен и на другую работу. Владимир же хочет завести парники, чтобы выращивать огурцы. А пока солит грибы. Хочет продать их в Вершинино.

Вчера, когда я возвращался из путешествия к Белой горе, он собирал шиповник. Причём не лучший. Немного подальше, с западной стороны мыса, напротив Тырышкино, растёт крупный и более спелый шиповник. Ему, жителю этих мест, следовало бы знать об этом.

18.55. Пишу эти заметки на самой высокой точке у д. Семёново. Жду, когда солнце будет над д. Тырышкино.

По-прежнему тепло и дует лёгкий и приятный южный ветерок. Воздушная дымка. Стук и голоса слышны далеко. Погода так хороша, что не думается. Меланхолично созерцаю кенозёрские дали и отдыхаю и душой, и телом, и мыслью. Поэтому мысли обрывочны, просты и несущественны. Нет критического основания для неё в данный момент. Как будто мысль временно

70 Белая гора – «крупный песчаный холм в среднем течении р. Порженки. Высота около 360 м.» («Топонимика Кенозера». Часть II. Архангельск, 1987. С. 5.

218

отключилась. По-видимому, причина её отключения – в прекрасных ландшафтах и в состоянии покоя в самой природе: не нужно навёрстывать лето, спешить. Природа уже обильна плодами, которые могли бы созреть в начале сентября. Лето на исходе, осень ещё не пришла.

Не тарахтят трактора и машины, не слышно иных производственных шумов, лишь ветерок шелестит листвой. Не докучают комары и мошки.

Узнал, что Алексей завтра, в 08.30, не только привезёт доярок, но и поедет в Горбачиху. А это как раз то, что мне нужно. Ещё раз воспользуюсь его помощью.


Прекрасное утро. Алёшин «Тамбич» прибыл вовремя. Он довёз меня до Горбачихи. В 09.25 вышел из Горбачихи по направлению к Порженскому погосту. В 12.05 был у Большого (Порженского) озера.

Весь путь сюда я прошёл за характерными следами от кирзовых сапог. Эти следы привели меня в избу, в которой 5-6 лет назад жили студенты, ремонтировавшие Георгиевскую церковь (Порженское). Для печки были заготовлены дрова и оставлен коробок спичек. Заботливый рыбак оставил. Пила есть, топора нет. Приспособил вместо него ржавую косу. Получился некий инструмент, напоминавший мачете или турецкий ятаган.

15.42. Только что поел. Пищу приготовил на костре.Не ожидал, что дорога от Большого (Порженского) озера до (Малого)

Порженского озера столь длинна и трудна (низины заболочены). Шёл больше часа. Устал. Выкупался и пообедал.

Георгиевская церковь в священной роще

По дороге от д. Горбачихи за мной увязались два щенка. Приходилось делить с ними пищу. А они оказались прожорливыми.

Осмотрел церковь. Она внешне подновлена архангельскими студентами: крыша, стены. Изгородь тоже обновлена, но лишь там, где сохранилась прежняя

219

ограда. Около церкви 8 лиственниц (одна без вершины) и 5 матёрых елей.

Вид с колокольни Георгиевской церкви на (Малое) Порженское озеро

Когда поднимался на колокольню, и один из щенков – туда же. Пофотографировав с колокольни, я спустился и хотел опередить надвигавшуюся грозу. И вдруг услышал жалобный голос. Вернулся. А щенок не подаёт голоса. Навстречу выскочил второй щенок. Опять в колокольне раздался жалобный вой. Я заглянул вверх и увидел щенка. Он боялся спускаться по крутой лестнице. Пришлось ему помочь – подтолкнуть. Внизу его ждал его приятель. На радостях они начали кувыркаться, гоняться друг за другом. Вернулся в избу и дал им несколько сухарей. А им мало. Жадно и с надеждой глядят в мои глаза.

16.50. Приближается гроза. Первые капли дождя упали на землю.

220

Фрагмент ограды Порженского погоста

Гроза ушла, как и пришла, быстро. Выглянуло солнце. Вновь дует приятный и тёплый южный ветерок.

Подходя к (Малому) Порженскому озеру, недалеко от себя увидел четырёх журавлей. Сейчас вновь их увидел над озером. Приятно было их увидеть и услышать.

Фотографировал мост. Он очень одряхлел. Страшно было переходить по нему на другую сторону протоки, соединяющей два озера.

Дал щенкам открытую банку шпрот. Один из них захватил добычу и не подпускал к ней другого.

Рядом с церковью, в пределах её ограды обосновались ласточки. Появился ястреб. Они отогнали его.

Стихает ветер. Появились кусачие мушки. 20.53. Становится прохладнее.Вновь ласточки атаковали ястреба и прогнали его.21.20. Холод загнал в избу.Примерно в 22.00 раздался сильный удар-грохот. Аж земля содрогнулась.

Затем удаляющийся гул. Похоже на запуск ракеты.


Утро тёплое и почти безоблачное. Ястреб вновь кружил над церковью. Ласточки снова прогнали его. Ласточки гоняют только короткохвостых и длиннохвостых ястребов. А юркие длиннохвостые и короткокрылые из ястребиных или соколов парят над церковью и садятся на ели и лиственницы.

Над озером пролетели четыре журавля, а в озере плавало четыре утки.

221

В 10.45 отправился в обратный путь. Около часа шёл до Большого (Порженского) озера. Окунулся в нём. Почаёвничал и снова в путь.

Попал под грозу. Дороги сразу раскисли.Да, неподалёку от (Большого) Порженского озера встретился на тропе с

таким же, как я путешественником, главным врачом санатория в Лазаревском71. Родом он из Ростова. Приехал сюда отдохнуть.

В Горбачихе остановился переночевать у Ивана Семёновича и Валентины, его жены, приехавших на отдых из Северодвинска. Иван Семенович родом отсюда, а Валентина – из Старой Русы. Меня покормили, а я, в свою очередь, помог натолочь бруснику.


Утром из Горбачихи перевезли в Тырышкино. Здесь, в доме с резным балконом, мне сказали, что теплоход прибывает к 10.00.

Ещё одна встреча. С молодым выпускником Московского историко-архивного института (работает в Загорске). Ночью вернулся от Порженских озёр. Он шёл от Каргополя, через Лёкшмозеро. Его удивили пять стариков д. Думино. Совершенно отрезаны от мира. До магазина им не дойти. Сами пекут хлеб.

17.10. Рыжково. Сегодня банный день.Понаехали родственники. Уже 7 человек. В воскресенье ожидают Зину.

Непросто разместить такую ораву. Меня устроили в уже привычной для меня «заднюхе».

Вчера вечером над Рыжково пронеслась давно невиданная гроза с крупным градом, а в Горбачихе лишь чуть-чуть брызнуло.

Кинооператор Юрий (из Москвы) сегодня утром уехал. Он жил в Федосово. Одна из местных женщин признала меня за него.

Мне в этот приезд удалось второй раз попариться. На этот раз в большой бане Худяковых. Всё в ней крупно и крепко сработано. И прокоптела она основательно. После бани – чаепитие. Как в раю побывал!

Федосово. 18.30. Здешняя земля словно пропитана влагой: всюду по склонам пробиваются ключи, текут ручьи, а в низинах скапливается вода.

Куда ни глянешь, всюду стога сена.Купальница зацвела вновь. Особенно много расцвело её здесь, в Федосово.Вечер провёл в обществе подростков семейства Худяковых. Тон задавал

старший из них, выпытывая, что «самое-самое» и как стать «самым-самым» А всё началось с моего показа японского фотоаппарата «Kontax». Спрашивали меня подростки: чем отличается этот фотоаппарат от советских и почему так дорог (я купил его за 2000 руб. у сыктывкарского приятеля). Всем хотелось

71 Тесен мир. В 1974 г. я с сестрой Леной несколько дней загорали на берегу Чёрного моря, недалеко от Лазаревского. Когда путешествуешь, мир не кажется неопределённо огромным, как человеку, который никогда не покидал своей малой родины. Да и родное лучше видится издалека.

222

подержать фотоаппарат в своих руках.


Худяковы собираются отправиться за брусникой. Не ждут полного созревания ягод. Сами признают, что бруснику лучше собирать после первого заморозка. Изменение традиции, по-видимому, связано с конкуренцией с горожанами, приезжающих за ягодами в неурочное время.

С двумя подростками ходил фотографировать «неопознанный предмет».

Неопознанный предмет в окрестностях Рыжково

В д. Глазово доживает свой век одинокая сгорбленная старушка. Сама ездит на лодке в Рыжково за хлебом.

Как легко и приятно дышится в Рыжково! Взять бы этот воздух в город.Или мне кажется, или это на самом деле так, но природа и воздух Глазово

и Зехново действует на меня так, что хочется больше отдыхать, чем вести энергичный образ жизни. Напротив, гористая природа Семёново, Горбачихи и Порженского поддерживают во мне потребность в движении. Так и тянет здесь, в Рыжково, пройдя немного, посидеть, посозерцать, послушать шелест вершин деревьев на ветру, крики ястребов, журчание ручьёв.

Сегодня провожали 5 человек рода Худяковых. Сразу опустел дом. Присмирел неугомонный Андрейка (живёт с родителями недалеко от Плесецка). Уедет и он с отцом. И будут Виктор Иванович и Клавдия Алексеевна одни дожидаться следующего лета и многолюдства в своём «Доме отдыха» для родни.

А завтра и я решил ехать в Архангельск: нужно подольше пообщаться с сёстрами и братом, навестить Теребихиных.

223


Утро пасмурное, ветреное, но сравнительно тёплое.Уеду я около 09.30. Останутся ещё двое: Александр с Андрейкой. Уже

сейчас тихо у Худяковых в доме.Затем придут дожди, холода и стариковское одиночество.Хуже старушке (82 года) в Глазово. Совсем одна в своей деревеньке. Она

там как великая молчунья.Ещё одна забота и общее дело взбодрит однодеревенцев – уборка

картофеля. Выйдут всей деревней старики, разожгут костры и начнут копать картошку. Хорошо, если повезёт на «бабье лето». А если дождь, причём несколько дней подряд? Пусть им повезёт. С картошкой и жить веселее. Если и сено вовремя и в достатке заготовлено, то можно жить припеваючи в ожидании следующей весны. А там и лето не за горами. Опять «Дом отдыха» Худяковых наполнится родственниками и заживёт полной жизнью.

На душе грустно, как будто подвожу итоги года, прощаюсь с дорогими моему сердцу кенозёрами, приютившими меня во время путешествия. Они стали мне ещё ближе и роднее, чем год назад.

09.50. На «Заре» еду в Першлахту. Холодно. Идёт мелкий дождь. Ветрено. Хочется как можно быстрее оказаться в тепле.

11.10. Только что теплоход отошёл от Майлахты. Перед этим побеседовал с главным врачом санатория «Лазаревское». Он пришёл с Порженского со спутницей, оставив москвичек. Впервые он приехал сюда в 1977 г. Под впечатлением от восторженных рассказов о Кенозерье архитектора и художника в одном лице. Второй, кстати, будучи на пенсии, умер на Порженском. Это он изукрасил лодки здешних жителей. Здесь его все знают. И я о нём слышал от Михаила Богданова. И был повод для этого: я увидел на носу его лодки рисунок и спросил об авторе рисунка.

18.50. Плесецк. Купил билет на рейс «Ленинград-Архангельск». Отправление в 23.14.

Постепенно переключаюсь на городскую жизнь, готовлюсь к ней.

224



Этому путешествию предшествовало путешествие по р. Мезени в первой половине июля. С 16 по 20-е июля был перерыв. Уже в день прибытия из Лешуконска купил билет на самолёт до Каргополя на 21 июля.

Дневник

21 июля

Каргополь. 14.40. Гостиница «Каргополочка». Вначале меня поселили в № 17, затем переселили в № 12, так как предыдущий номер оказался заселён геодезистами.

После обеда пошёл в музей. Нужно определиться с завтрашним маршрутом.

18.15. Побывал в экскурсионном бюро. Маршрут в сторону Кенозера ещё не проложен. Экскурсий нет и на Порженское, поэтому не приветствуют путешествие одиночек.

Руководитель турбюро не мог мне запретить, но и не одобрял моё путешествие. Его заместитель был настроен против рекламы того, чего пока ещё нет. Мол, рано, ещё не готовы.

Прогулялся по городу. Чувствуется история, прежде всего по церквям. Тихий периферийный городок. Всюду видны туристы.


09.04. Лядины. Остановился недалеко от храмового комплекса, у Анны Ивановны Бутиной. Она живёт здесь уже 40 лет. На пенсии. В её доме много гостей. Хватило места и для меня. Уместно заметить, что почти в каждом доме гости.

Серая погода. Небо заволокло сплошной облачностью. Как будто и не было солнечной вчерашней погоды.

11.23. По-прежнему пасмурная погода. Изредка накрапывает мелкий дождь.

Здешние деревеньки расположены почти по кругу, в центре которого Лядины. Храмовый комплекс виден отовсюду.

225

Лядины. Храмовый комплекс

Храмовый комплекс – Богоявленская и Покровская церкви XVIII в. и колокольня XIX в. – расположен у большой дороги. Покровская церковь имеет шатёр, придающий ей строгую величавость и подобие воинского шлема. Богоявленская церковь выглядит вычурной: не только обилием главок, но и имитацией колонн барельефного вида. Колокольня, хоть и построена в XIX в., выглядит традиционно: строго, без излишеств. К тому же она не обшита досками, как церкви. Обшивка церквей не делает их элегантней. Кроме того, металлические гвозди ржавеют и способствуют разрушению дерева. Далеко видны с дороги шляпки гвоздей. И технологически, и эстетически металлические гвозди, на мой взгляд, противоестественны для деревянных церквей. На фоне этих церквей колокольня смотрится как вполне органичное сооружение, воздействующее своей неэффектной, «простой» красотой. В свою очередь, Богоявленская церковь смотрится тяжеловесным сооружением, с излишней декоративностью. Имитация колонн дополняется декоративной раскраской (завитушки, а не однотонная покраска). На её фоне Покровская церковь смотрится монолитным и запоминающимся сооружением, гармонично дополняющим колокольню. Этот храмовый комплекс считается основой здешнего природно-архитектурного ансамбля. Но он может быть назван ансамблем лишь за пространственную взаимосвязь деревень с храмовым комплексом. А противоречивое сочетание старого и нового в храмовом комплексе объясняется эпохой перелома в культуре XVIII в.: от Средневековья к Новому времени.

Местность здесь плоская, равнинная. Воду пьют колодезную. Колодца воротные: помост, сруб, два врытых столба, ворот, иногда – крыша над срубом колодца. Часть домов построена по-городскому: с мезонином, без охлупня и конька.

Всюду пашня желтеет. Хлебные злаки низкорослые: едва доходят мне до колена. Очень много сорняков. Иногда представляется, что их поровну со

226

злаками. Сегодня в сельском клубе фильм «Чёрный чулок». В 20.30, цена 20

копеек. Завтра – «Диско-класс». Ставит агитбригада из Каргопольского дома культуры. По-видимому, для приехавшей на отдых к деревенским родственникам молодёжи. Не старики же будут смотреть.

Дня 2-3 назад мы с братом (на Сульфате) смотрели по телевизору камерный хор под руководством Минина. Оба в восторге. Высочайшая певческая культура. Приятно было слушать и древние распевы, и современные произведения Гаврилова. Жаль, что такое диво редко приходится видеть и слышать.

18.20. Только что вернулся из бани. Как в раю побывал! Как будто субботнее банное очищение передалось и природе: на время рассеялась хмарь, выглянуло долгожданное солнце.

20.15. Слушал по транзисторному приёмнику фортепьянную игру С. Рихтера. Испытал небольшое потрясение.

Сегодня во время фотосъёмок увидел художников, писавших храмовый комплекс. Увидел их с колокольни. Подошёл. Не успел спросить, как услышал вопрос: «откуда». Представился. Они из Москвы. «На колёсах», то есть на своей машине. Спросил: бывали ли на Кенозере? Ответили: «нет, но недавно побывали на Пинеге. Опять же своим ходом».


09.00. Идёт дождь. Шёл он и ночью. Вынужден его пережидать.Рано лёг спать, в 22.00, поздно встал, в 08.30. Да и что делать в такую

непогодь. Дом спит. Только Анна Ивановна, хозяйка дома, управляется по хозяйству. Ей отдыхать некогда. На ней весь дом держится.

В непогоду хорошо думается. Время от времени возвращаюсь к размышлениям о противоречиях в храмовом комплексе, о встрече старого и нового в нём, о природно-архитектурном ансамбле на основе храмового комплекса.

227

Часть храмового комплекса. Богоявленская церковь

Вспомнилась недавно прочитанная статья академика Раушенбаха «О рационально-образной картине мира». Очень кстати.

В современном познании приоритет науки безусловен. Этическое и эстетическое начала познания всё ещё уступают научному. Не говоря уже о религиозном начале. Поэтому мифологизация науки закономерна, а в научном познании – приоритет лидирующего комплекса наук: математики, физики, химии. Только во второй половине 1980-х гг. советские философы и методологи обратились к «человеческому фактору», стали больше прежнего писать о гуманизации и гуманитаризации…

Как тут не вспомнить историю отечественной культуры и науки первых лет советской власти. Именно тогда начался процесс вульгаризации культуры и науки. Объективно это - закономерный процесс в революционную эпоху. Уже при Ленине началась борьба против инакомыслия (с позиции «пролетарской идеологии»). В тех революционных условиях ставка на науку и идеологию была неизбежной. При опоре на усечённую культурную традицию и народную социальную утопию. Появившиеся признаки культуры переходного типа как Возрождения, то есть сосуществование разных культурных традиций и новаций, скоро было пресечены, культура была подчинена идеологии создания «нового человека».

В конце 1980-х гг. наблюдается то, что напоминает возможность Возрождения культуры начала 1920-х гг., нередко парадоксально. Так, сторонник системного подхода в научном познании, В.И. Вернадский, при жизни непонятый, в особенности его учение о ноосфере, вдруг стал знаковой фигурой (таковым же на короткое время стал и Н.И. Бухарин). Ленинградский университет имени Жданова переименовали в имени Вернадского. Бесспорна и тяга к системному подходу, правда, больше на словах, чем на деле. Так же, как попытка опереться на «полезное» в религии. Наблюдается интерес к культуре, в

228

том числе русского Средневековья.Перестройка тоже из обихода 1920-х гг.Как будто облака поднимаются. Кот Васька спит на подоконнике.

Маленькая Маша бегает по комнатам и ищет Надю. Анна Ивановна по-прежнему хлопочет по хозяйству. Я слушаю программу «По странам и континентам» и пишу эти заметки.

Полдень. Небо очень медленно очищается от облаков. Ветер по-прежнему северного направления. Привязан к избе и стараюсь из этого обстоятельства извлечь пользу.

В прошлом году у Анны Ивановны жил московский фотограф А. Ерин. Его снимки я видел в журнале «Советское фото». «Фото Анатолия Ерина» - его именной знак. Он любит фотографировать закаты, причём объективом-моноклем. Анна Ивановна показала его открытку «С новым годом!» - «Фото А. Ерина», выполненное в традиционной для него манере: зимний пейзаж, пронизанный лучами солнца. В прошлом году он фотографировал здесь (в апреле) «Зодиаком».

К обеду дождь перестал.15.25. Вчера не рассмотрел, как следует, декор Покровской церкви.

Видимо потому, что он не бросается в глаза, приглушён величавостью всего храма и шатра. А сегодня увидел полуколонны восьмерика, как и у Благовещенской церкви. Зачем понадобилась имитация каменных колонн? На мой взгляд, подражание «под камень» не добавляет красоты деревянной постройке. Да и сама постройка от этого быстрее разрушается. Или тот же декор: по углам четверика прибиты поперечные досочки через интервал, разумеется, железными гвоздями. Из этого следует, что «эпохе дерева» пришёл конец.

20.17. Лёкшмозеро. Село Морщихинское. Удалось очень быстро устроиться на ночлег: стукнулся во второй дом, и сразу же впустили. Какая удача! Здесь проживала Зоя Павловна Богданкова72. Она в своё время преподавала историю в школе рабочей молодёжи – ШРМ № 7, на Сульфате, в том числе и в мои годы обучения здесь. Тут же её внук, Эдик, и его приятель, Юрий. Эдик – из Архангельска, Юрий – местный.

На берегу Лёкшмозера полуразрушенная церковь Петра и Павла. Я её увидел издалека, за 1-2 км. до остановки автобуса.


11.30. Аглимозеро или Наглимозеро – так о нём пишет Г.П. Гунн73. Оно

72 Зоя Павловна Богданкова начала свою педагогическую деятельность как учитель русского языка с 1 сентября 1942 г. в семилетней Лёкшмозёрской школе Каргопольского района Архангельской области. Ей был тогда 19 лет («Голос рабочего». Архангельск. 1975 г. 3 октября).

73 Гунн. Г.П. Каргопольский озёрный край. М., 1984. С. 57.

229

расположено в 3-х км. западнее от Морщихинского. К нему ведёт хорошая лесная тропа. Озеро действительно привлекательное. В нём много бухточек, островов. Но широкого обзора с тропы нет. Меня привлёк здесь обетный крест.

Наглимозеро. Обетный крест

Но самое интересное произошло вчера – беседа с Зоей Павловной.Много лет прошло со времени моего окончания ШРМ № 7 (1957/1958 уч.

год), поэтому я не сразу узнал Зою Павловну. Я её узнал только тогда, когда она заулыбалась, припоминая знакомых учителей и учеников. Улыбка – её визитная карточка. Когда я сказал Зое Павловне об этом, она сказала, что это ей известно, но я первый, оказывается, ей об этом говорю.

Да, это был приятный вечер воспоминаний! Зоя Павловна вспомнила учительницу Галину Дмитриевну, в девичестве Матушкину. Именно от неё она узнала о Володе Коротаеве. А я вспомнил своих любимых учителей школы № 51, и прежде всего учителя биологии Нину Архиповну Петровскую и учительницу русского языка и литературы Зою (?). Зоя Павловна о них высокого мнения.

Удивительная встреча! Не на Сульфате, не в самом Архангельске, а именно здесь. Что привело меня в её дом? Этот же вопрос задала Зоя Павловна. Ведь мог зайти в другой, что ближе к остановке автобуса. Тем более что при подходе автобуса к остановке шёл дождь. Видно, это неслучайная встреча. Между тем она живёт по-прежнему на Сульфате. Сюда приезжает на лето.

Мы проговорили до полуночи.15.45. Только что купил чёрного хлеба 2 буханки. Стоял в очередь.

Очередь только за хлебом. Белый хлеб привозят 2 раза в неделю.По пути с Наглимозера узнал путь на Масельгу. До неё 7 км., и ещё 1,7

км. на запад к Хижгоре. Чтобы попасть на Порженское, нужно вернуться на Масельгу.

230

Вид с Хижгоры на д. Гужово


Вчерашний вечер прошёл в милой беседе, за переборкой чёрной смородины.

Утро выдалось хорошее и в соответствии с прогнозом.В 07.30 я уже был в пути. Нашёлся попутчик. Родом отсюда, а живёт и

работает в г. Навои (Узбекистан). Расстались у начала озёр Вильно и Масельга.Деревня Масельга и д. Гужово расположены в конце о. Масельга, по обе

стороны его. А между деревнями – Хижгора.Гужово. Здесь работают 3 бригады москвичей по реставрации не только

храма на Хижгоре, но и деревни. Одна бригада реставрирует храм, вторая рубит баню, третья делает заготовки. Мужчин – 20, женщин – 30 человек. Я побеседовал в Гужово с Кириллом. Он за старшего, хотя и молодой.

14.30. Побеседовал с Михаилом Ивановичем, бригадиром группы, реставрирующей храм на Хижгоре. В частности о П.А. Столыпине, о непоседливости северян (о их поездках в Питер и другие места…).

Мне разрешили подняться на колокольню. Оттуда открылись дивные дали, особенно в северном направлении.

Здешняя деревянная церковь сделана «под камень».Вспомнились московские реставраторы из д. Кимжи. Они, как и здешние

реставраторы, надеялись восстановить не только храм, но и саму деревню. На мой взгляд, это не много даст, если не восстанавливать запущенное хозяйство. Население должно иметь работу.

Группа, которой руководит Кирилл, приехала работать на 2 месяца, на время своего отпуска. Есть в ней и историки.

Реставраторы используют специальные топоры из рессорной стали,

231

выполненные на заказ. Один топор стоит 25 рублей! Внешне это топоры похожи на те, что у реставраторов в Кимже.

Реставраторы накормили меня супом из грибов, кашей. На третье - какао.После обеда побывал на Масельге – высоком гребне, по обе стороны

которого озёра. Здесь проходит водораздел между Балтийским и Беломорским бассейнами. Но граница эта условна, воспринимается лишь умом, а не чувствами. Так же, как граница между Европой и Азией надалеко от Свердловска, которую я видел в 1964 г. Но в данном случае можно было наблюдать условный, но вполне предметный знак. Здесь же, на Масельге, его нет, кроме самой горы, называемой Масельгой («земляной горой» - в переводе с карельского).

18.51. Деревня Гужово обращена «лицом» к озеру. Студенты-реставраторы живут в матёром доме. Его декор прост и незатейлив, но производит впечатление своим охлупнем и кронштейнами.

Вид на церковь Хижгоры хорош со стороны обеих деревень, но с каждой по-своему неповторим. Церковка невелика, поэтому отовсюду виден лишь её шпиль. По обе стороны горы озёра. Любопытная ассоциация родилась: как будто Масельга вдруг повернула на запад и воплотилась в Хижгоре.


Ночью стороной прошла гроза. Слышны были раскаты грома, и был дождь. К утру дождь кончился. Клочьями растаскивало туман.

Смею утверждать, что московские реставраторы - и студенты и преподаватели - отнеслись ко мне не только как гостеприимные люди, но и как патриоты к патриоту. Студент «Валера» дал мне почитать оттиски в духе текстов «Памяти». Руководитель бригады, восстанавливающей церковь, изложил свой взгляд на мир, на сегодняшнюю политику. Вечером его бригада пригласила меня на чай-беседу. Разговор начал Владимир Евгеньевич Дякин. Его интересовала жизнь сыктывкарской интеллигенции. Его интересовали прежде всего экономико-экологические проблемы. Сошлись на том, что народ ещё не созрел до понимания собственно культурной и экологической проблематики, поэтому он зацикливается пока на экономике и политике. Это неизбежный этап и его нужно пройти.

Быт студентов-реставраторов здесь не налажен. На двухэтажных нарах спят девушки, а на полу (под нарами) – юноши. «За печкой».

Уснули заполночь.Сейчас, после завтрака, отправлюсь в сторону Порженского.17.40. Порженское. От Гужово до Порженского 15 км. : Гужово -

Масельга – Ожегово – Думино – Порженское. Трудно было идти до Думино (7 км.): разбитая дорога.

Деревня Думино невелика. Рядом с ней священная роща из высоких сосен. В деревне живут приехавшие отдохнуть на лето. Дома прохудились, а

232

часть из них заколочена.Началась гроза, и я пережидал её в Думино. В одной из изб напоили меня

чаем.21.00. В Порженском живописные облака и приятный освежающий и

ароматный ветерок. Здесь завершился сенокос. Сено убрано в стога. Живописна отава, то есть молоденькая, ярко-зеленая и блестящая трава. Пока не беспокоят комары. Это позволяет наслаждаться дивным вечером.

В «моём» жилище, в котором я ночевал и в первое моё посещение Порженского, обосновались ласточки. Они непрестанно влетают и вылетают через брешь в окне.


09.06. Пишу эти заметки на древнем и дряхлом мосту протоки, соединяющей два озера.

Трудный вчера был переход. Руки по локоть искусаны комарами. Когда устроился на ночлег, комары не мешали. Видимо, их ласточки склевали ещё до моего появления в избе, где находятся их гнёзда.

Ласточки залетали в избу почти до полуночи. Затем они перестали летать, возобновив полёты около шести часов утра.

Прежде чем заняться съёмками, вволю наелся спелой и крупной малины, обильно растущей в срубе провалившейся от ветхости избы.

Часто плещет рыба в озере. Недаром (Малое) Порженское озеро славится рыбалкой. Сюда издалека ходят «за щукой». Приятно смотреть на воду озера, заросшую кувшинкой-кубышкой, хвощём и каким-то зонтичным растением.

18.40. Видягино. Пришёл сюда час назад. Устроился у ремонтников-реставраторов.

Фантазия Г.П. Гунна либо зашла слишком далеко, либо то, о чём он написал, находится в другом месте. Я очень надеялся увидеть на Масельге огромные валуны, о чём я прочитал в его книге, однако ни я, ни другие, побывавшие на Масельге, у которых я спрашивал о валунах, их не видели.

В Видягино 2 студента из Архангельска и 2 студента из Москвы восстанавливают здешнюю часовню.

Видягинская лахта (на одной из карт74 она именуется оз. Ведягинским) вытянулась строго с севера на юг. Необычайно тихо, жарко.

20.00. По-видимому, пока не сядет солнце, будет припекать. Донимает жара. Парализует волю.


Вчера фотографировал заход солнца. Рядом с домом, в котором устроился на ночлег. Подошёл Иван Константинович Тряпицын, которого я 74 На разных картах встречается и «Видягино», и «Ведягино».

233

фотографировал в прошлом году с внучкой в Горбачихе, на фоне амбара. Поговорили о деревенском житье-бытье, и он ушёл восвояси.

Утро выдалось прекрасное. Разбежался туман, испарялась и улетучивалась роса. Оттого воздух насыщен густым ароматом трав. Ни облачка.

Из Ведягино пришёл в Горбачиху в надежде уехать на «Тамбиче» в Зехново. Так и получилось. Только не сразу. Вначале поехали в Вершинино отгрузить сливки и заправиться горючим.

13.23. Только что пообедали с Алексеем Семёновым в столовой. Мужики, приехавшие с нами за досками, всё ещё не пришли. Вынужденная стоянка.

День был безоблачным и жарким. Во второй половине дня приехали в Зехново.


Вчера было +30°, сегодня +35°.С утра – фотосъёмка, после обеда помогу Семёновым стоговать сено.18.20. После обеда сметали 3,5 стога. Хорошо и слаженно работали. Во

время перерывов пили малиновый морс и мылись в родниковой воде. После работы все выкупались. Сейчас перекусили и – в «байну» париться.

Хороший день. И людям помог, и себе удовольствие, потому что помог близким людям.

Сломалась электробритва. С 25 августа не бреюсь.Вспоминается приятное. А приятное в жаркий день – прохлада:

малиновый морс и холодная ключевая вода. Самая холодная вода оказалась в тихой болотистой бочажине. Припомнился родник в давно заброшенном срубе. Просторный сруб. По-видимому, он служил для охлаждения бидонов с молоком. В срубе родника ветки выглядят словно выбеленные. А на дне фонтанчики как гейзеры из белого вещества.


Жарко, поэтому сплю в двухместной палатке, что поставлена под окнами избы.

После обеда ходил в Ряпусово. Здешний житель, Василий Павлович, родственник В.И. Худякова, работает на водомерном посту. По его словам, у Майлахты самое глубокое место на Кенозере – 85 м.

Здесь фотографировал «корни» сосны на песчаной косе.


16.40. Тепло расстался с Семёновыми. В 13.00 отошёл теплоход и минут через 15 я был у Баженовых. Они меня и приютили.

234

1 августа

Семёново. Проснулся по будильнику около пяти часов утра. И сразу на фотосъёмку.

Вспомнился разговор с Василием Павловичем. Он сказал, что у Майлахты ихтиологи изловили щуку весом в 100 кг. Её голову решили увезти, чтобы показать другим.

Баженовы по-прежнему живут бедно. Не сравнить с Семёновыми. Иван Николаевич, жилистый, костистый. Не сидит без дела в свои почти 70 лет. Его сын, Алексей (Лёша) атлетически сложён. Лишь иногда страдает от изжоги. Ему помогает настой зверобоя. У Семёновых корова с телёнком и более 25 овец.

Вчера у Баженовых ели суп гороховый из пакета, приправленный картошкой, да огурцы со сметаной. И чай с топлёным молоком и хлебом. Виктор по-прежнему работает пастухом.

17.45. Рыжково. У Виктора Ивановича сломана нога. Сейчас она в гипсе. А ведь у него и вторая нога покалечена.

Опять дом Худяковых полон людьми, главным образом детьми. Всех около 14 человек. И это - не вся родня.

Нашлось место и мне.


Опять ходил в сторону Минино.После обеда ездил на лодке к деревне Мыза. Сама деревня ничем не

примечательна. Разве что старый дом между западной и восточной частями рощи. Роща торжественно величава и строга. Почти нет лиственных пород деревьев. Преобладает ель. И это самое примечательное.


16.15. Пора уезжать. Иначе превращусь в отдыхающего человека. А это не для меня. Нужны новые объекты съёмки.

Сегодня и жарко, и ветер сильнее вчерашнего.Только что Зина затеяла разговор о том, что не следовало бы уезжать

завтра, а лучше отдохнуть и в субботу попариться в бане. Самое привлекательное – это, конечно, баня, но не оставаться же только ради бани.

Второй день специально загораю, потому что жаркий день – не лучшее время для фотосъёмки. Правда, часть этого времени провёл в лодке за вёслами.


Утро безоблачное и почти тёплое, если бы не сильный ветер.Теплоход от Рыжково отошёл в начале 10-ого. В 14.50 в Конёво. Приехал

235

вовремя. Купил билет до Плесецка на 16.00. Успел пообедать. Пишу у книжного магазина, на пожарном ларе.

Конец путешествия.



В августе 1990 г. я перевёлся из Сыктывкарского госуниверситета в Архангельский педагогический институт, впоследствии получившим статус университета. Через 30 лет вернулся на родину, 8 лет спустя после смерти родителей.

Постепенно мои путешествия становятся всё короче. И однажды ограничиваются д. Зехново. Да и сами путешествия всё меньше подчиняются собственно фотографии. Современная революция и реформы больно ударили по благосостоянию ещё советского населения. Оно оказалось неподготовленным к радикальным переменам. Началось голодное время и для моих сестёр. Они стали чаще болеть. Затем они лишились работы. Жизнь стала ещё голоднее. Пришлось заботиться о них в качестве травника: собирал корни калгана и траву зверобоя. Не мог больше оставаться нахлебником у Семёновых в Зехново. Всё чаще помогал им в в качестве косаря, по-местному – «кошака». Да и поездки стали дорожать. Как следствие – всё реже стал фотографировать.

Соответственно, и дневник стал беднее информацией. Поэтому ограничусь избранными местами из дневников.

Дневник


Першлахта. 17.45. Жду тётю Дусю. Пустит ли она на ночлег в Дом ожидания как прежде? Здесь, на ступеньках Дома, припекает. Ставни, запертые на засов, поскрипывают. Корова мычит. Собаки подрёмывают в тени. Ветер шумит в кроне тополя.

В одной из изб доносятся ритмические удары барабанов современной музыки. Словно работает завод – «музыкальный завод», как в романе «Мы» Евг. Замятина. Верно подметил писатель существо массовой музыки.

19.10. Тётя Дуся сразу же меня узнала и беспрепятственно разрешила вселиться в Дом ожидания.

Накануне отъезда из Архангельска я дал информацию в Бюро по обмену

236

жилых помещений и в горсправку о желании обменяться сыктывкарской жилплощадью на архангельскую. Перед самым отъездом узнал, что возможен тройной обмен: сыктывкарская пенсионерка пожелала переехать из своей двухкомнатной квартиры в мою однокомнатную, а из Архангельска может въехать в её двухкомнатную квартиру здешний пенсионер, коми, Изъюров. Тогда я смогу переехать в его двухкомнатную квартиру. С этой надеждой я отправился в путешествие.


Зехново. 21.00. Теперь теплоход останавливается и в Зехново. Я об этом не знал и вышел, как и прежде, в Майлахте.

<…>


Рыжково. Вчера вечером долго беседовали в «заднюхе» с Виктором Ивановичем. Точнее, говорил преимущественно он, а я лишь изредка вступал в разговор. Больше слушал.

Виктор Иванович точно уловил смысл моих поездок на Кенозеро: «Съездишь – и всё станет на своё место». Именно так. Кенозёрские побывки приводят душу в порядок.

Вспомнился мурманчанин «Жора», как его здесь называют, строитель дома в Зехново (рядом с домом Семёновых). Мы почти одногодки, вместе ожидали теплоход в Зехново. И его потянуло на родину, как меня в Архангельск. Он рад, что я душой прирастал к Кенозеру и фотографирую его. Даже позавидовал мне.

Михаил Худяков сказал, что в 1950-х гг. был опубликован фотоальбом о Кенозере. Посмотреть бы и сравнить. Ведь это было ещё до уничтожения «неперспективных деревень». Много бы дал, чтобы полистать этот альбом.

От Майлахты до Спицыно сегодня всего 4 работника. Только они могут выйти на косьбу, не считая стариков.

В одной только д. Рыжково в 1950-х гг. было 32 хозяйства, сегодня – 12, но «стариковских» (без будущего) – со слов Виктора Ивановича.

Государство что собака на сене: само не может способствовать развитию сельскохозяйственного производства и крестьянам не позволяет быть хозяевам на земле. Раньше северная деревня себя обеспечивала основными продуктами питания. Сегодня она приобретает их в магазине.

К чему мы пришли? К осознанию, что великие якобы социалистические проекты, в частности, коллективизация, себя не оправдали. Подвёл максимализм: насаждение единственного метода хозяйствования («генеральной линии»). А ведь жизнь – не перспектива Невского проспекта.

Как тут не вспомнить высказывание Ж.Ж. Руссо о политике Петра I.

237

Вместо того чтобы создавать русских он создавал немцев и французов. И назвал его талант подражательным. Вот истоки великого прожектёрства, «генеральной линии». Его смысл: догнать Европу. А с конца 1920-х – и перегнать её. И, конечно же, без учёта своеобразия своей истории. Значит, прежде всего посредством принуждения. В этом Пётр I новатор. Но в результате - иллюзия: хорошо то, что на Западе. Как говаривала моя матушка: «там хорошо, где нас нет».

Сегодня наблюдаются другие крайности (тот же максимализм): либо назад к допетровской эпохе, либо к истории до 1917 г. Между тем, нужно оставаться самим собой и быть открытым как к Европе, так и к Азии. Иметь собственное достоинство, но и не кичиться им.


Короче обычного была моя кенозёрская поездка. Путешествием её не назовёшь. Жил почти оседло в Зехново и Рыжково. Тому есть причина: нужно вернуться в Архангельск, чтобы узнать, нет ли желающих поменяться со мной квартирами. Да и нужно застраховаться на случай отказа Изъюрова на обмен.

Как всё-таки хорошо, что я навестил Кенозеро! Для меня это – самые дорогие воспоминания года и зарядка на год.

Природно-архитектурный ландшафт Рыжково «уступает» аналогичному в деревнях Семёново и Зехново. Но на противоположном берегу лахты д. Глазово, а рядом с ней «горка», возвышающаяся над Глазово, откуда открывается живописный вид на острова, до деревень Мыза и Федосово. Красота! И она непосредственно не связана с д. Рыжково. Но из дворика Худяковых открывается манящий вид на деревни Глазово, Минино и Пичихино. Сколько смотрю – не наглядеться! Особенно когда туман стелется по лахте, и едва видятся или угадываются очертания береговых мысов.

24 июля

Я в Архангельске. Обмен квартирами возможен. Уезжаю в Сыктывкар.

238

КЕНОЗЁРСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ С БРАТОМ ЮРИЕМ ИВАНОВИЧЕМ В 1991 ГОДУ

Дневник

5 августа

Плесецк. Билеты в Конёво (до Першлахты) нынче в 3 раза дороже прошлогоднего: 1 билет стоит 4 рубля 28 коп.

Першлахта. Заведующий Домом ожидания новый человек – Валентина Ивановна.

Погуляли с братом по Першлахте. Между истоком р. Кены и остановкой теплохода «Заря» построена маленькая часовенка. В прошлом году её не было.


Утро. Тихо. Облака ещё не разогнало.Прочитал с интересом статью выдающегося физиолога И.П. Павлова «О

русском уме» («Литературная газета». 1991, июль, № 30), точнее лекцию, прочитанную им в 1918 г. Сделал выписки из неё, потому что она созвучна моим мыслям.

«… прогрессивная мысль не столько старалась о просвещении и культивировании народа, сколько о его революционизировании».

Павлов выделил несколько свойств русского ума:«1. Мы не наклонны к сосредоточенности, не любим её, мы даже

относимся к ней отрицательно. Очевидно, у нас рекомендующими чертами являются не

сосредоточенность, а натиск, быстрота, налёт. <…>Я не видел никакого особенного пристрастия у студентов к той

деятельности, которую я им показываю. Сколько я обращался к своим слушателям, сколько я говорил им, что я не читаю вам физиологию, я вам показываю. Если бы я читал, вы бы могли меня не слушать, вы бы могли прочесть это по книге, почему я лучше других! Но я вам показываю факты, которых в книге вы не увидите, а потому чтобы время не пропало даром, возьмите маленький труд. Выберите 5 минут времени и заметьте для памяти после лекции, что вы видели. И я остался гласом, вопиющим в пустыне».

Н.А. Бердяев точно подметил, что фундаментальное свойство отечественного ума – ортодоксально-догматическое мышление. Продолжаю цитирование:

«2. Абсолютная свобода мысли. Её у нас нет.Я помню мои студенческие годы. Говорить что-нибудь против общего

настроения было невозможно…Разве наши представители в Государственной Думе не враги друг другу?

239

Они не политические противники, а именно враги.3. Привязанность мысли к той идее, на которой вы остановились. Мы

глухи к возражениям не только со стороны думающих, но и со стороны действительности. <…>

5. Мы оперируем насквозь общими положениями, мы не хотим знаться ни с мерой, ни с числом. Мы всё достоинство полагаем в том, чтобы гнать до предела, не считаясь ни с какими условиями.

6. Стремление научной мысли к простоте. Простота и ясность – вот идеал познания.

Русский человек, не знаю почему, не стремится понять то, что он видит.

7. Стремление к истине.У нас прежде всего стремление к новизне, любопытство».

7 августа.

08.50. Спицино. Начало пути к «Макарию» (заброшенному монастырю). Сегодня праздник «Макария» («Макарьев день»).

Макарьевский монастырь

В Макарьевский монастырь пошли вчетвером: Николай Семёнов, художник из Ленинграда, Виктор Кащеев, я и мой брат Юрий. Подошли к д. Спицино (её людей на Кенозере называют «спичаками»). Николай с Виктором пошли в деревню. Мы с братом остались их ждать. Как только они вернулись, отправились в сторону монастыря.

240


У Макария. Первую половину пути Спицино-Кривое-Нотозеро прошли ходко – за 2 часа. Дошли до нужного места и растерялись, так как увидели 2 реки, одна впадала в другую. Выбрали одну из них, как потом узнали, р. Берёзовку. Почти 2 часа шли вверх по течению. Ошиблись: она вела на Ошевенск. Вернулись к тому месту, где переходили её по гладкому бревну и пошли по другому берегу (р. Чаженги). И шли по её правому берегу – по течению. Далеко от неё не уходили, старались не терять её из виду. Поэтому шли иногда по «дуролому» (напролом) и по болотистым местам. Шли на запад и юго-запад.

Остановились на ночлег на высоком берегу, под двумя елями, на сухом месте. После 12 часов пути: вышли из Спицино в 9 часов утра, в 21.00, когда начал накрапывать дождик, сделали привал. Натаскали хлыстов-сушин. Сложили костёр наподобие сибирской нодьи.

Впервые увидел розовую пену, скопившуюся у топляков и валежин на речке. Это то, о чём писала «Правда Севера». Зачерпнули воды подальше от этой необычной пены и приготовили чай. Чай был вкусным!

От жаркого костра разомлели. Вздремнули, но не выспались. Ночью время от времени накрапывал дождь.

Перед рассветом Николай сварил суп. Перекусили лёжа вокруг котелка. Затем почаёвничали и отправились в путь вверх по реке. По кочкарнику и валежинам, то есть опять по «дуролому».

Макарьевский монастырь. Фрагмент

В общем, около 10 часов дня дошли до избушки смолокуров, что

241

находилась на берегу озера. У озера с топкими болотистыми берегами, качающимися под ногами, как болотная трясина.

Войдя в промысловую избушку, я, брат и Виктор упали на нары, устланные соломой. А Николай отправился в разведку к р. Чаженьге. И быстро её нашёл. Вернулся и позвал нас. Юрия оставили в избушке, а сами пошли к «Макарию». Монастырь оказался рядом. На берегу, что напротив Макарьевского монастыря, встретили четверых молодых людей, жаривших рыбу. Они пришли со стороны Лёкшмозера и несколько дней купались здесь и ловили рыбу. От них мы направились к монастырскому храму, располагавшемуся на мысу. Около него – полуразвалившаяся избушка. В ней сохранилась одна комната с печкой. В ней жили 2 художника. У них имелась карта здешних окрестностей. Посмотрев её, мы убедились, что дважды изменили маршрут, сбившись с тропы: пошли по правому берегу (длинный путь), а надо было идти вдоль левого берега. Теперь знаем, каким путём возвращаться в Зехново. Нужно выйти к «завёртке», от которой мы начали свои блуждания.

Решили переночевать в избушке, а утром возвращаться в деревню.

Икона Макарьевского монастыря

9 августа

Зехново. Вспоминаю вчерашний вечер. Основательно протопили (по-чёрному) печь избушки. Вначале мокрая печь дымила, затем просохла и перестала дымить.

Вечер выдался на удивление солнечным и тёплым. Как по духовному

242

сценарию классического паломничества к святым местам. Первый день прошёл как страдания, будто бы вызванные духом Макария. В качестве испытания. Макарий как будто воздвиг на нашем пути ряд препятствий: увёл на р. Берёзовку, напустил на нас дождь и вымочил до нитки. Вечером второго дня он устроил нам отдых от причинённых страданий. А третий день был с утра солнечным и тёплым как награда за наш подвиг.

Вчерашним вечером Николай, Виктор и я порыбачили. Наловили на уху окуней. Николай сварил бесподобную уху! Я допивал оденья этой прекрасной ухи как самое ценное и вкусное в ней. На второе был компот, изготовленный из собранной братом и мною черники и малины. Компот сварил брат. Он всем пришёлся по вкусу.

Я и Виктор спали на нарах с соломенной подстилкой, а брат и Николай – на отдельных топчанах с матрацами.

Возвращаясь в деревню, мы мало плутали. Разве что прошли немного больше, чем следовало. Но это уже пустяки по сравнению с «днём испытаний». Когда потребовалось перейти на другой берег р. Чаженьги, не рискнули переходить по поваленной ели. Из-за дождей уровень воды поднялся, поэтому могли вымокнуть, переходя на противоположную сторону реки. Недалеко от этой переправы срубили высокую берёзу и «уронили» на правый берег речки. При этом пришлось идти по колени в воде, так как ствол берёзы прогибался под нашей тяжестью. Брат попробовал идти по-своему (без страховки) и был наказан: сорвался с берёзы и вымок по пояс, почти не замочив рюкзак.

Затем мы шли около 1,5 часа по компасу на восток, затем повернули на север. Шли долго. Наконец, вышли на колею. Николай сразу успокоился, узнав дорогу. Вышли на Нотозеро. И тут он сразу повеселел. Пошли быстрее. По пути собирали грибы. Николай убил молодую тетёрку, подпустившую к себе очень близко.

У оз. Кривое сделали небольшой привал: попили озёрной воды с сахаром и побыстрее зашагали домой. У Спицино вдруг почувствовали тяжесть в ногах.

Пришли, и я тот час же уговорил брата освежиться-окунуться в Кенозере. Искупались и почувствовали, что ветер холодный и поспешили в избу.


Сегодня прохладно и ветрено. С утра штопал брюки. Пришил заплаты из грубой холстинки. Брат

починил велоперчатки; кстати, и мне нужно свои подремонтировать.Отправил брата в магазин за хлебом, чтобы было чем кормиться в походе.

Завтра утром, возможно, отправимся на Порженское. Сегодня в обед мы с братом поели жареных с картошкой грибов и

тушёной с картошкой тетёрки. Вкусно необыкновенно!

243


Утро туманное и тихое. Возможно, погода разгуляется.Почему меня тянет на озеро Порженское? Ведь фотографически это место

уступает окрестностям д. Зехново. Может быть потому, что там один на один с природой и озером, вдали от людей. Поэтому острее воспринимаешь свой контакт с природой и её власть над собой.

Алексей Семёнов посоветовал ехать с ним в 16.30 до Горбачихи. Так тому и быть.

До отъезда мы сходили с братом до Ряпусово и Майлахты. В Ряпусово я фотографировал сосну с обнажившимися корнями на песчаной косе.

14.00 Относительно тепло, лёгкий ветерок – отличная погода для путешествия. Ветер почти южный.

Путь от Ряпусово к Зехново

12 августаПорженское. Вчера Алексей отвёз нас с братом в Горбачиху. Отъезду

предшествовали трогательные проводы. Прощались как родные и близкие люди.

Тронулись в путь из Горбачихи в 17.05. В пути находились 3 часа 20 минут. Отдыхали один раз, после 50 минут пути, когда втягивались в ритм путешествия.

244

Придорожная часовня между Горбачихой и Ведягино

В пути один раз слышали шум на перекатах р. Порженки, один раз видели её, примерно за час до Большого (Порженского) озера.

Малое Порженское о. В 20.30 взялись за подготовку ужина. Получился хороший чай и «шашлык» из колбасы. Затем сушили одежду и носки у костра до 23.00. Спать ушли в темноте. При свете укладывались в спальники. Устроились и погрузились в обволакивающую тишину.

Проснулся в 05.00. Стал разводить костёр в шестом часу утра.17.00. Утро выдалось хорошее, а день серый, ветреный. Фотографировал

при утреннем рассеянном свете.Сейчас у нас гости, а иначе говоря, такие же, как мы, пришельцы,

москвичи. Они в пути больше трёх недель. Судя по всему, они изучают результаты реставрационных работ. Им, как и мне, тоже понравились восстановительные работы в Ожегово и на Хижгоре. С иронией отнеслись к работе отряда «Атеист» из 6 человек (АГПИ). Замечу, что я не принимаю реставрацию ради самой реставрации.

13 августа

Рыжково. Возвращались с братом с Порженского почти то же время, что и по пути к нему (3 часа 20 мин.). Хотя этот путь был тяжелее, так как дорога разбухла от моросящего время от времени дождя-сеянца.

На теплоходе (в сторону Рыжково) разговорились с двумя пожилыми здешними старожилами и человеком предпенсионного возраста, покинувшим родные места и уехавшим в Ленинград, а сейчас приехавшим навестить родственников.

Пожилая женщина родом из Ведягино. Её дед был фельдфебелем и

245

строил Ведягинскую церковь. Её родственница была монахиней в Макарьевском монастыре. По рассказам этой женщины, там, в прежние времена, было не больше 10 монахов и два дома: для монахов – двухэтажный, для мирян – одноэтажный. Это подтвердили пожилые пассажиры. Рядом с храмом стояла колокольня.

От них же узнали, что на Погосте, что рядом с Вершинино, в 1949 г. было всего 3 дома, в том числе интернат. И храм. А сейчас здесь тесно домам. Это результат хрущёвского сселения кенозёров с обжитых мест.

Сегодня побеседовал с Клавдией Алексеевной и её дочерью Машей о появлении на воде жёлтых и оранжевых пятен. Узнал от них, что случаев природных аномалий стало много, но они встречаются не везде, а местами. У Усть-Почи, на озере, неделю назад видели жёлтый цвет. В Рыжково, недалеко от «пристани», у одного хозяина пожелтела листва картофеля, а через дорогу, на соседней грядке, всё нормально. На болоте видели клюкву с чёрными точками на красном фоне ягоды. И нам с братом припомнились подобные аномалии в пути на Порженское.


«Тарабушка» (густера) – так назвал Виктор Иванович плоскую рыбёшку, напоминающую леща, но малых размеров. Вместе с подлещиком она оказалась необычайно вкусной рыбой. На ужин была отварная картошка с солёными и свежепросольными огурцами, с волнушками и салатом. Пальчики оближешь! Словно в раю побывал.


По-прежнему самое сильное и яркое впечатление - от д. Глазово. Отава (новая молодая трава после косьбы) ярко-зеленая, сочная и уже достаточно высокая. С горы открывается во все стороны захватывающая панорама.


С утра тепло и солнечно. Озеро у берега затянуло плёнкой розоватого цвета. Эта плёнка под двукратным увеличением напоминает очаги бурно размножившихся бактерий. Трудно представить себе споры или семена растений. Тем более пыльцу в конце лета.

246

Предметы домашнего обихода из дома родителей В.И. Худякова

После обеда ходили на поиск калгана (лапчатка прямостоячая)75. Брат находил. А я откапывал. Затем сходили к роднику и отмыли от земли. Потом, когда мы вернулись в избу покойного отца Виктора Ивановича (здесь мы ночевали), я рассыпал коренья на газету подсушить, чтобы перед отъездом сложить их в холщёвый мешочек.

20.00. Только что вернулись с ужина. На столе подсыхающие корешки калгана (на газете) источают тонкий аромат. Волоски корешков делают их похожими на скорпионов, жуков и других живых существ.

Интересно сложилось наше с братом путешествие: от больших нагрузок и сильных эмоций – к малым и лирическим; от макро - к микро; от непогоды - к хорошей погоде; от гор и матёрой тайги – к мягким линиям ландшафта в окрестностях Рыжково - Минино.


19.50. Грустное предотъездное состояние: ещё здесь, а уже готовимся в путь.

Баня. Фотографирование семьи Худяковых и нас с ней.Как только солнце село, брат решил проститься с озером и лучше

разглядеть ночное небо. Быстро вернулись, потому что на берегу, словно на дне блюдца, а вся красота открывается сверху вниз.

75 Ленинградский художник В. Кащеев обратил моё внимание на калган во время нашего похода к «Макарию». Так впервые я узнал, что он из себя представляет.

247


Теплоход из Рыжково отошёл в 09.30. Возвращаемся в Архангельск.

КЕНОЗЁРСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ 1992 ГОДА

Дневник


Поезд Архангельск-Няндома. Стоимость билета – 64 руб. + 35 руб. за бельё, итого – 99 руб. Для меня эти цены – полная неожиданность. По-видимому, придётся телеграфировать брату, чтобы выслал 500 руб. Думаю. 1000 руб. хватит. Шутка ли: в 35 раз увеличилась цена белья в сравнении с прошлым годом. Начинаю экономить. Однако 1 буханка хлеба стоит 10 руб. А на хлебе не сэкономишь.

08.30. Няндома. В 09.30 автобус отправится в Каргополь. Билет и багаж – 69 руб. Багажное отделение автобуса не работало. Автобус старенький, запущенный. Одно из его сидений скреплено доской и проволокой.

14.45. В Каргополе устроился в гостинице «Каргополочка»: в дешёвой четырёхместке и без удобств. Платяной шкаф закрыт. На этаже двухочковый туалет вокзального типа.

Удалось застать дома Сергея Канашева76. Он был с сыном 5-7 лет и женой (из Ленинграда). Вся большая комната занята изделиями из бересты. Он уже насушил травы зверобоя и душицы.

Сергей охотно говорил о Дм. Соколове, который реставрирует часовню на Хижгоре, как о преданном своему делу и талантливом по-русски человеке.

Я поддержал тему об особом таланте русского человека, вспомнил «Левшу» Лескова.


13.20. Заречье. На берегу Онеги. Пообедал за 20 руб. 30 коп. Три блюда и пирожок с ливером. Это дешевле, чем в городе (Каргополе).

Вечер. В гостинице. Пишу путевые заметки о прошедшем дне.Вернулся из Заречья в гостиницу и у конторки администратора увидел

Виктора Канашева и Ларису, переводчицу. Договорился с Виктором о

76 Сергей, брат Виктора Алексеевича Канашева, с которым я познакомился в архангельском фотоклубе «Сполохи». Виктор Алексеевич, узнав о моей подготовке к путешествию через Каргополь, посоветовал мне, в случае необходимости, повидаться с Сергеем.

248

возможной встрече где-нибудь в городе и отправился в свой номер.Лёг и задремал. Проснулся от громовых раскатов бурной, но скоротечной

грозы. Показалось солнце. Я облачился в «фотодоспехи» и отправился «куда глаза глядят». И пришёл к храму. Поднялся на колокольню. И только вошёл во вкус фотосъёмки, как появился В. Канашев с Хорхе Торресом и Ларисой. Виктор представил меня. Хорхе заинтересовался моей колоритной особой и сделал постановочную «карточку»: я за фотоаппаратом на штативе, беседую с Ларисой.

Затем отправились все вместе к Шевелёвым. На подходе к их дому я уловил запах перца и сказал об этом Виктору. Вошли в дом – ударил сильный перечный аромат. Оказывается, Шевелёвы готовились принять гостей.

Елизавета, дочь хозяина дома, со всей серьёзностью начала объяснять технологию изготовления своих выставочных работ (для музеев) на ручном ткацком станке, и продемонстрировала часть из этих работ.

Я обратил внимание на травы, которых немало было на подоконнике (зверобой, иван-чай), и калган-корень.

Появилась водка, закуски и началось застолье.Мы с Виктором отключились от общих разговоров. Меня заинтересовало

его впечатление о Хорхе Т. Это студент из Санта-Барбары (США). Его подружка, Сара, из Валенсии (Испания). Виктор, как выяснилось, явно ожидал от него большего. Подтвердил моё впечатление о нём как о «техническом человеке». Хорхе в Каргополь приехал с ноутбуком и почти не расстаётся с ним. Спит до полудня. Вял на съёмках. Здешняя природа его не трогает. В людях его интересует нечто необычное и ситуативное. Хорхе запомнился одним эпизодом. Он, увидев здешнюю «обваренную» керамику и узоры на поясах Елизаветы, сравнил их с мексиканскими: орнамент, технологию, краски (цвета) и нашёл сходство в главном.

У Шевелёвых на даче пчелиные улья. Не говоря уже об огурцах и помидорах… Всё семейство рукодельничает. Все мастера. Имеют свой (на грядках) и «подножий корм».

Я утомился от этой кампании и в девятом часу вечера ретировался: мол, надо ещё пошататься по городу и поснимать.

Каргополь не приспособлен для туристов. Турист здесь – лишний человек. Вот если бы их подселили к здешним людям, имеющим коров и огороды…

Перед этим путешествием я решил подстраховаться: зашёл в администрацию музея «Малые Корелы», где Л.А. Симакова оформила командировочное удостоверение на имя начальника отделения культуры Каргополя. Это удостоверение один раз мне помогло: я бесплатно побывал на колокольне, откуда беспрепятственно фотографировал панораму города.

Из газеты «Архангельск» я узнал, что здесь, на берегу Онеги алкоголики любят отдыхать после выпивки. Я приехал в Каргополь в день получки и сам в этом убедился. Их здесь много, и они на виду у всех. Грустное зрелище. А ведь

249

вино и водка нынче дороги.14.40. Брат выслал мне деньги, значит можно путешествовать дальше.


07.15. Автостанция. Жду автобуса. Существенная «деталь»: вчера билет до Архангело стоил 55 руб. (с багажом), сегодня – 37 руб. Жду отправления автобуса.

В самом центре Каргополя слышно коровье мычание и крики петухов.Утро благоприятствует отъезду: сухо, прохладно, роса.11.15. Конёво. Автовокзал. Ждать придётся до 16.00. Купил 2 буханки

белого хлеба. Чёрный хлеб здесь стоит 12 руб., а белый – 11 руб. На вокзале пусто. Столовая не работает в воскресенье. Пишу эти заметки и жую печенье. Вот и весь обед.

12.45. Только что купил билет до Першлахты (50 руб.). Времени до отправки автобуса ещё много. Сижу и размышляю.Реже и мало общаюсь с братом. А ведь мы оба в Архангельске. Это плохо.

Я ему нужен, да и он мне тоже. Вернусь из путешествия – восполню недостаток общения. Лишь бы безработица его не коснулась. Что-то ждёт сестру Лену? Теперь на деньги мужа не проживёшь.

Я спешу. Стараюсь наверстать упущенное в советские годы в научном творчестве. Написал одну книжицу77, и сразу же берусь за другую.

Ясно, что по отношению к брату и сёстрам с моей стороны не хватает участия и теплоты. К сожалению, жизнь жестока: или…, или… Я не умею сочетать и то и другое. И не хочу превратиться в безработного. Приближается пенсионный возраст, а я мало успел.

Приятно ставить цель и достигать её. Хотел написать книгу – и написал. Решил постичь целебную силу трав – и кое-чего достиг в новом для себя деле. И это – не блажь. Тяга к растениям у меня с уроков биологии, от учителя Нины Архиповны Петровской.

В чём причина разных судеб родных мне людей?В 1917 г. большевики, монополизировав волю и высший смысл, как бы

переняли миссию Творца и всё, что с ним связано. Теперь КПСС вне закона. В результате общество лишилось псевдодуховной опоры. Реформы – не опора, так как предполагается самодеятельность всех. В реформах нет ничего ортодоксально-догматического, связанного с традицией православия, или вероучением «марксизма-ленинизма». Реформы их заменить не могут, тем более за короткое время.

18.28. Першлахта. Чаепитие в Доме ожиданий.Продолжаю размышлять. Западный мир индивидулистичен, наш -

коммюнотарен, то есть, ориентирован на семью, соседей, производственный коллектив, но на коллектив «органический». Именно поэтому (и не только) мы 77 «Судьба "русской идеи" в советском менталитете (20-30 годы)». Была опубликована в 1993 г. (Архангельск).

250

не можем принять труд только как рациональную ценность. Причина этого контраста известна: Запад более посюсторонен, «мы» - более потусторонни, хотя бы и в духе квазирелигии (коммюнотарная вера).

Мы ближе к Востоку: к упованию на власть, её благую волю (хотя и ругаем власть, при этом ничего не предпринимая). С.Л. Франк точно подметил, что именно интеллигенция, в конечном счёте, опирается на бюрократию. Иначе чем объяснить равнодушие к таланту и упование на благодетельную власть. Не раз мне приходилось слышать упрёки в «отсебятине». За этим упрёком скрывается вера (и защита) в «органический коллектив», сильный «единым духом».


У обетного креста построена часовенка. Она обшита досками и покрыта лаком (впервые я её увидел в прошлом году). Её маковка покрыта сверкающей фольгой. Выглядит часовенка как игрушечная. Сквозь вытянутое оконце видна Псалтырь. На дверях замок и металлическая поперечина.

Теплоход отошёл от остановки в Першлахте на 40 минут позже, чем следовало. Билет стоит 18 руб.

Зехново. 16.00. И.Н. и А.А. Семёновы готовятся в дорогу. У Ивана Николаевича умерла мать. Живёт она в Варавино г. Архангельска. В 17.00 они уехали.


Хочется сходить на озеро Порженское, чтобы сутки пожить одному, наедине с природой. Что-то там стабилизирующе действует на душу.

Ближе к вечеру Алексей отвёз меня на совхозном водомётном катере «Тамбич» до Горбачихи.

21.50. Озеро (Малое) Порженское. «Дом отдыха». Я дошёл до озера за 3 часа. В избушке, под моим условным названием «Дом отдыха», застал трёх человек: Анатолия Викторовича, его жену Ольгу Александровну и их сына Дмитрия.

Мне повезло. Дом, в котором я всегда останавливался на Порженском, теперь собственность косарей. Сейчас в нём эти трое, байдарочники. Они взяли ключ у косарей. А я стал у них гостем.


Весь день – в заботах. Вначале съёмки туманных далей. С удовольствием поснимал с колокольни. Затем выкапывал корни калгана. Здесь его очень много. Показал Диме и Анатолию Викторовичу заросли калгана. Они тоже накопали его корней. В знак благодарности Ольга Александровна угостила ухой и

251

жареным окунем.Сегодня из одного пакета куриного супа приготовил не одну, а две

порции. Правда, в обед я добавил в суп листьев щавеля и немного тушёнки. Получился вкусный, душистый и питательный суп.

До чего здесь хорошо в благоприятную погоду!


Спать лёг рано, в 21.30. Решил отоспаться. Только устроился в спальнике на тонкой подстилке из соломы на полу, чтобы погрузиться в сон, услышал крики журавлей. Как и раньше, над избой пролетала пара журавлей, и далеко был слышен их «разговор» между собой. Мои трое соседей не знали, кто кричит. Они ни трав не ведают, ни голосов птиц. Типичные городские люди.

Решил ещё один день побыть здесь. Пищи должно хватить. Надо ещё пофотографировать.

За эти два дня лучше узнал соседей-байдарочников.Ольга Александровна, 54-х лет, дефектолог, на пенсии. Вышла из КПСС.

Прошла через увлечение медитацией, экстрасенсорикой и т.п. Наконец, успокоилась в православии. И её сын Дима, выпускник Строгановского училища, принял православную веру.

Ольга Александровна, ведя со мной беседу, пыталась убедить меня в силе единоспасающего учения, советовала почитать книги Серафима Розе… Её муж, присутствовавший при нашей беседе, делал мне знаки, чтобы я не возражал ей. Я и не возражал.

И грустно и забавно. Впрочем, естественно: «свято место пусто не бывает». Максимализм марксистский (партийный) поменялся на православный (после «выбора веры»). От этой перемены изменился лишь предмет максимализма. Сама приверженность к единоспасающей вере сохранилась. Этим же объясняется и увлечение медитацией… Затем она перевела разговор на ложные современные поиски инакомыслящих – на увлечение ересями. Да, марксизм не допускал инакомыслия, и православие тоже. Как будто она сама забыла, что прошла через поиск «истинной веры».

13.05. Беседовал с егерем, Михаилом Александровичем. 44-х лет. Худощав, выглядит старше своего возраста. Недавно развёлся с женой и схоронил отца. Не прочь выпить, если предлагают.

По ходу беседы я узнал от него, что до 1969 г. вдоль озера и вокруг Порженского погоста группировалось три деревни. Здесь же имелась двухэтажная школа. В 1969 г. деревни снялись с места, население покинуло эту благодатную землю. Закрыли магазин. Школу перевезли в центральную усадьбу, в Вершинино. Теперь её используют там под контору. От двух деревень, Окатовской и Фёдоровской, сохранилось несколько изб, а от третьей ничего не осталось. На её месте луг.

Да, хрущёвский эксперимент с коммунизмом и опыт ликвидации

252

«неперспективных» деревень – безусловный произвол: за людей решили их судьбу. Значит, люди по-прежнему считаются всего лишь «человеческим материалом» (термин одного из идеологов 1920-х гг., Н.И. Бухарина), из которого КПСС пытался создать нужных ему людей.

Михаил Александрович сказал, что раньше озеро (Малое) Порженское чистили, поэтому оно не зарастало.

Он тоже видел только пару журавлей. Оленей здесь нет, кабаны бывают, но не живут здесь, а идут дальше.

Чувствуется, что он ведёт традиционное хозяйство. Рыбу только сушит. Не умеет её коптить. По моим наблюдениям, копчением рыбы в окрестностях Кенозерья занимаются очень немногие. Пчеловодством здесь никто не занимается.

По наблюдениям егеря, уже улетели чайки, чибисы, жаворонки и стрижи.


Косицино. Ферма. Теплоход не ходит. Его ремонтируют. Сижу у сосны. Только что поел сухарей, размоченных в кенозёрской воде, с изюмом.

14.42. Оживление у магазина: привезли хлеб. Продадут хлеб – народ разойдётся по своим делам. Я купил буханку белого и буханку чёрного. Такова дневная норма продажи на одного человека.

Вспомнились журавли на Порженском. Величественная птица. Крик её слышен далеко. Летит плавно и царственно. И что-то в крике её осеннее, отдающее грустью об уходящем лете. Утки – повседневность, как ласточки. Гуси – уже привлекают внимание. Не каждый день увидишь их здесь, на фоне птичьего разнообразия. Увидеть воробья – удивление. Они здесь редкость.

Зехново. 18.00. Мне повезло. Алексей Семёнов приехал на «Тамбиче» в 15.30, и в 16.00 я уже был здесь, в Зехново. Вот она воля Случая. Алексей вёз кому-то в Косицино доски, а заодно и женщину в Спицино. А тут я неожиданно оказался.

Разнотравье окрестностей озера (Малого) Порженского богаче, чем здесь, в окрестностях Зехново.


Завтра собираюсь возвращаться в Архангельск. Решил ещё раз сходить за калганом. Сходил удачно. На обратном пути, когда отмывал калгановые корни от земли в ручье, при подходе к деревне, услышал рокот мотора теплохода «Заря». Он подошёл к остановке в бухте Заячья.

После обеда затопили баню. Надо на прощание с Кенозером попариться и побриться.

Анна Александровна печёт пироги, а мужики ловят рыбу на уху, чтобы помянуть умершую мать Ивана Николаевича (на 9-ый день). Уже в 13.10

253

пришла первая старушка на поминки.21.15. Только что почаёвничали. Ещё две женщины пришли помянуть

покойницу (умерла в возрасте 89 лет).Я, воспользовавшись случаем, просветил женщин в целебных травах. Они

были удивлены. Некотрые из трав, растущие здесь, они получают по почте издалека. Вот и Иван Николаевич и его родители не знают о них.

Когда же пресеклась память о лечебных растениях? Я спросил Ивана Николаевича о знахарях. Он припомнил троих на Кенозере, главным образом, умеющих «отпускать» коров от зверя, от ухода в лес… Это естественно, потому что он сам «пастушил». Один родом с Порженского, другой из Тарасово, третья, Елена Максимовна (и её покойный муж) из Зехново. Она присутствовала на поминках днём.


15.30. Конёво. Автобусный маршрут Першлахта-Конёво – 50 руб., Конёво-Плесецк – 81 руб. Зашёл в столовую. Пусто. И ясно почему: цены «кусаются». Я купил 2 пирожка с мясом, салат из капусты и брусничный напиток. Заплатил 17 руб. 80 коп. Невероятно! Хоть караул кричи.

Ст. Плесецкая. Железнодорожный билет «Плесецк-Архангельск» – 57 руб.

19.55. Ждать отправки поезда почти 4 часа. Долго. Из-за дороговизны продуктов питания ограничился сухарями с изюмом.

ПУТЕШЕСТВИЕ С БРАТОМ В 1993 ГОДУ

Дневник

5 августа

Плесецк. Наша с братом беседа накануне отъезда была своего рода мировоззренческим введением к путешествию на Кенозеро. Речь шла о сиюминутном и высшем смысле жизни, о сочетании конкретности и абстрактности в русской душе. Я подтвердил мысли И.П. Павлова и Н.О. Лосского о конкретности русского ума и приверженности россиян к традиции. В эти экстремальные годы ставшие традиционными способы жизнеустройства уже не годятся, а новых, соответствующих необычной ситуации, ещё нет. Как и прежде, лишь очень немногие способны перестраиваться и жить по-новому.

Билет до Конёво удалось купить только на 10.30. Его цена – 195 руб. на 1 человека. В Конёво маялись от излишка свободного времени и от вялости в теле и душе. Одного хотелось – побыстрее уехать.

254

Как выяснилось, теплоход сломался и уже вторую неделю в ремонте. Пришлось ехать на автобусе в Вершинино, а не в Першлахту, как в прошлом году. Непредсказуемая ситуация. А как добираться по озеру из Вершинино в другие деревни? На чём ехать?

Кстати, в Конёво разговорился с физиком из Москвы. Он здесь был проездом, с женой и тремя детьми. Сам сшил рюкзаки, даже детям-дошкольникам. Мудро: пусть дети подключаются, в меру своих сил, к общему делу и общим обязанностям.

Физик прав: не выгодно содержать «Зарю». Обычно в один рейс на ней ездит не больше 18 человек. Стало быть, теплоход сам себя не окупает. Мой брат, Юрий, высказал предположение: если бы ввели кенозёрский налог и на него содержали бы все службы, в том числе и теплоход, то выиграли бы все, в том числе и туристы.

Вершинино. 19.00. После ужина в доме Алексея Фофанова, с которым я познакомился в Майлахте.

Фофанов год назад переехал сюда из Майлахты. Причина: детям нужно учиться в 6 и 7-ом классах, а в Майлахте школа начальная. Их дом ещё не обжит.

6 августа

Вчера из разговора с Татьяной, женой Алексея, подтвердилось, что в Плесецком районе больше всего случаев заболеваний вирусным гепатитом именно в Вершинино. Здесь болеет им даже фельдшер.

Здешние люди слушают не только архангельское радио, но и карельское, благо до Карелии рукой подать.

Зехново. 11.47. Из Вершинино до фермы в Косицыно на буксире «Нефтегорск» уехали за 400 руб. Затем на лодке с подвесным мотором до Зехново – за 2600 руб. Была бы бутылка водки, уехали бы из Вершинино в Зехново, и значительно дешевле. Но «водочной валюты» мы с собой не взяли.

18.00. Только что поужинали после хорошего труда на уборке сена. Мы с братом сами напросились помочь стоговать сено. Работали весело и в охотку.


После завтрака пошли с братом за зверобоем и ягодами. Вначале набрали ягод. Затем брат пошёл в деревню, а я занялся сбором зверобоя.

После обеда – стогование. Убрали последнюю подсохшую траву. С нашей помощью поставили два стога.

Выкупались. Я насобирал по просьбе Анна Александровны мяты. Она на берегу озера, такая же, как на Пинеге: низкорослая, узколистная, с сиреневыми цветочками.

21.00. После бани, ужина и питья молока. Блаженство. Глаза настроены

255

на безмятежное и покойное созерцание. Всё вокруг насыщено ароматами скошенных трав и подсыхающего сена. Ни о чём серьёзном не думается. И на душе хорошо. Словно растворился во всём, что вокруг. Вставать и идти в избу не хотелось. И комар не докучал. У брата то же состояние.

Ласточки щебечут. Тишина. Теплынь. Постепенно небо затягивало облаками.


Да, здесь всё содействует здоровью: и травы, и воздух, и вода. К сожалению, город с его индустриальной технологией, с космодром в Мирном подорвали условия, благоприятствующие здоровью. Свидетельство тому, возможно, - вирусный гепатит, на деревьях синие пятна. Как и в 1991 г. – жёлтые и оранжевые пятна на растительности и воде.

Семёновы пользуются ручьевой, а не озёрной водой. И правильно. Озёрная вода по чистоте и вкусовым качествам существенно уступает воде из ручья, берущего исток из Мудрозера и часть своего пути текущего под землёй. В прошлом вода этого ручья использовалась для работы водяной мельницы.

<…>

15 августа, воскресенье, день перед отъездом

Иван Николаевич с удовольствием вспоминает прежние времена, когда магазин стоял в Зехново, неподалёку от его дома, и когда, возвращаясь из бани, можно было зайти в него и взять бутылочку вина или пива.

С удовольствием он вспоминает и времена Брежнева, когда в магазине всего было вдоволь, а в Ленинграде не было только «птичьего молока», а так всё было.

Да, сознанию свойственно выпячивать одни стороны жизни и не «замечать» другие. Таково свойство традиционной культуры и массового сознания. Это его свойство в своё время язвительно передал М.Е. Салтыков-Щедрин («История одного города»).

Да и сама традиционная культура сохраняет в себе противоречивые элементы: и языческое преклонение перед природой, и православное мировоззрение, возвышающее человека над природой, так как ставит его в центр природы в качестве мудрого хозяина, управляющего ею по милости Божией. Стало быть, в самом этом противоречивом сочетании разных начал заложена возможность кризиса и взрыва.

И ближайшие к нам по времени вожди, Ленин и Сталин, пытались переделать жизнь народа («создать нового человека»). А ведь само это стремление к переделке народа – вызов Творцу, нарушение предзаданного сценария правителями-пассионариями (самозваными Творцами). В данном случае не так уж и важно, кого считать Творцом.

256

Ленин и Сталин попытались насильственно ввести марксизм, по-своему понятый, как новую веру и отменить народную религию. А после их смерти – смута, прагматизм, фанатизм… Народ в растерянности. И теперь, на рубеже веков, как и век назад, то же смятение умов.

В. Солоухин сумел это выразить по-своему (Смех за левым плечом // Роман-газета. 1991. № 10. С. 4)78:

«- Итак: к животному, к дьяволу… а третий путь?- К Богу. Не к тому, который сидит на облаке, а к тому условному,

умозрительному Богу, который в сознании человека (человечества) существует как олицетворение и воплощение добра. Да, путь к добру, к душевной чистоте, к душевному благородству и накоплению духовных ценностей…

Человечество оказалось в ловушке у дьявола и движется по дьявольскому пути».

16 августа, понедельник, день отъезда

Вчера весь день шёл дождь. Ветер изменил направление: с западного на северное.

Сегодня с утра нет дождя, но северный ветер усилился, и стало ещё холоднее.

Дохнуло осенью. Лишь бы не ранняя осень, как было спрогнозировано Архгидрометеослужбой.

ПУТЕШЕСТВИЕ НА КЕНОЗЕРО В 1994 ГОДУ

Дневник

29 июля

Конёво. 13.30. Билет на рейс «Плесецк-Конёво» стоит 2,5 тысячи рублей, а на рейс «Конёво-Вершинино» - 3 тысячи.

По ценам и питание. Перекусил печеньем, кусочком сыра и изюмом.Здесь ничего не изменилось к лучшему и в обслуживании

автопассажиров. Особенно плохо матерям с малыми детьми. Для них дорога – подвиг. Как будто богомольцы идут поклониться святым мощам по бездорожью. А сама дорога – преодоление препятствий, в конце которой паломника ожидает красота неописуемая и радость духовная.

На Западе всё иначе. Кто хочет преодоления препятствий – пожалуйста. Кто хочет прикоснуться к памятникам культуры, не затрачивая особых усилий, - пожалуйста. Всё – по интересу. 78 Я прочитал это произведение В. Солоухина в Зехново, у Семёновых.

257

А у нас всё – подвиг, всё – преодоление препятствий, кроме, разумеется, сильных мира сего.

Видел куст почти созревшей красной смородины. Уже на подходе чёрная смородина.

Плохо, что в Конёво закрылась единственная столовая (не говоря о совхозной, расположенной, вдалеке от автостанции).

Продмаг, что рядом с автостанцией, пустее прошлогоднего. Хлеб продаётся короткое время: в момент привоза. Рядом с ним две автолавки, продающие помидоры, консервы, промтовары ширпотреба. От этого унылое впечатление.

Познакомился с жителем Каргополя. По его инициативе. Он там учительствует. Как выяснилось, знаком с Сергеем Канашевым. Этот учитель выращивает облепиху. Использует не только ягоды, но и листья этого растения, приготовляя из них настой. Однажды он сильно поранил руку. Порсле операции сам долечивал её дома посредством пихтового масла. Прощаясь я дал ему рецепт изготовления зверобойного масла.

Зехново. 22.30. В Вершинино нашёл дальних родственников А.А. Семёновой. Это Надежда Петровна Евсеева.

Бывший директор Соловецкого заповедника О.Н. Нифонтов снова здесь, на Кенозере. Если не ошибается Анна Александровна, он работает в МГУ.

После обеда убирали сено. Затем – баня.По словам Ивана Николаевича, на Чунг-озере лет 10-15 назад ловились

килограммовые окуни. Один его знакомец ловил их и щук на дорожку. По мнению этого удачливого рыбака, потрошёную рыбу не следует обмывать в воде. Лучше после её разделки немного подсушить-подвялить, а затем засолить. У такой рыбы вкус лучше. Того же мнения и Иван Николаевич.

<…>


Иван Николаевич разговорился и сказал, что его дед пришёл из Ярославля. Был портняжкой. Зарабатывал хорошо. Не понравилась здешняя земля, ушёл к Ошевенску. Срубил сначала «заднюху», а затем и пятистенок. Не у реки, а у большого родника. Тут же хотел соорудить мельницу. Но… началась коллективизация. Вернулся назад, и поселился между Майлахтой и Зехново. Дом вывез. Организовал «помочи», выставил мужикам четверть водки.

До колхозов же дед Ивана Николаевича жил хорошо. Держал пять коров, лошадей. Жена не работала, только хлопотала дома. Держал «бурлаков» и работников. Помогал бедным, но не безвозмездно.

Портняжному ремеслу обучил своего сына, отца Ивана Николаевича, и тот научился хорошо шить. А Иван Николаевич не шьёт.

1 августа

258

Возвращаясь с фотосъёмок, разговорился с художником из Москвы. Сошлись во мнении: здесь, в южной части Кенозера (от Косицыно-Майлахта до Глубокой лахты), самые живописные места.

Удивительный закат. В небе была представлена вся цветовая палитра: от холодных до тёплых цветов. И только одно живописное облачко как будто специально присутствовало для оттенения абсолютно безоблачного неба. Лучше, кажется, и не придумаешь для фотографа.

2 августа

После обеда – сенокос. Потом купание и фотосъёмки.21.45. Иван Николаевич словоохотлив. Часто рассказывает о старом

житье-бытье, о рыбаках на Чунг-озере, о встречах с медведем в бытность пастухом.

Жизнь сегодняшняя ему, по его мнению, не сулит ничего хорошего. Всё хорошее – в былом.

<…>


Алексей, сын Ивана Николаевича, устроился в Архангельске: возит какого-то начальника на катере. Получил комнату в благоустроенном общежитии (или в общежитии для малосемейных). Его «выманил» из деревни на Соловки О.Н. Нифонтов, который сейчас профессорствует в МГУ.

Вчера приезжали московские телевизионщики. Они записали былину о Добрыне Никитиче со слов А.А. Семёновой на ступеньках часовни Иоанна Богослова. Об этом мне сказала сама Анна Александровна.


День св. Макария. Утром Ивану Николаевичу повезло: поймал в сети больше обычного рыбы, в том числе двух подъязков. К празднику Анна Александровна испекла рыбник и сварила уху.

В 13.20 я отправился в бухту «Зайчиха», чтобы уехать в Вершинино на барже. Ждать не пришлось. Одновременно прибыли сюда я и баржа. На барже приехали двое к здешним родственникам. Уехал я один. Зато в Майлахте, а точнее, у Ряпусово, село несколько человек. Билет стоит 1600 руб.

И в Вершинино не пришлось ждать. Только подошла баржа, сразу же пересел на автобус. Как будто его водитель только и дожидался подхода к берегу баржи. Автобус был набит битком. Билет стоил 3000 руб.

Из Конёво пришлось ехать на коммерческом автобусе. Билет на нём в два раза дороже, чем на рейсовом автобусе – 4300 руб. (с багажом).

259

КЕНОЗЁРСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ 1996 ГОДА

Дневник

5 августа

Архангельск. Купил билет до Плесецка за 30 000 руб.

<…>

7 августа

Зехново. Макарьев день. Довёз сюда Николай Евсеев.Автобусный билет от Плесецка до Конёво стоит 16 000 руб., от Конёво до

Вершинино – 14 800 руб. (за прошедшие 2 года автобусные билеты на этом маршруте подорожали в 5,6 раза)

Вечер. Только что из д. Спицино на лодке вернулись (с праздника) Анна Александровна, Зоя Николаевна, сестра Ивана Николаевича, и Поля, дочь Любови Ивановны.

Анна Александровна попросила приготовить калгановую настойку. Она бережёт зверобойное масло, приготовленное мною. Она его вполне оценила, как и Антон, который избавился от бородавок и лишая.

Однажды Анна Александровна сказала мне, что у её коровы затвердело вымя. Я посоветовал её помассировать вымя, предварительно обильно смазав руки зверобойным маслом, изготовленным мною. Она последовала моему совету. Помогло. Возвращаясь в Архангельск, я оставил Анне Александровне пузырёк со зверобойным маслом.

8 августа

День выдался славный. Сегодня приготовлю зверобойное масло и калгановую настойку для Семёновых. Они доверяют мне больше, чем самим себе. Да и хлопотное это дело.

При следующей встрече московский художник, тоже Владимир, сказал, что я приехал в удачное время.

Днём фотографировал детей Семёновых и их родственников. Перед сном фотографировал около часовни. Только настроился, ко мне подошла незнакомка с мальчиком-подростком. Она из Коряжмы. Недавно приобрела «Зенит» и фотоаппарат «Кодак». Спрашивала, откуда лучше вести съёмку. Я указал два беспроигрышных места для фотосъёмки.

Возвращаясь со съёмки, сорвал две веточки тмина и показал Зое Николаевне. Она попросила показать и другие травы. Пообещал.

260


В роду Семёновых чтут старинные праздники.Только что попарился в бане. Обливался водой, в которой заваривал

веник, можжевельник и мяту. Очень приятно. Понравилось и Антону, сыну Любы.

После обеда-поминок я с Антоном и Машей, его родственницей, сходил на «плантацию» калгана. Научил детей копать палкой-копалкой, чтобы не повредить другие корни соседних растений. Они вошли в азарт. Им 13-14 лет. Силёнок ещё не хватает, поэтому помогал выкапывать корни. Дети вернулись радостные, что сами накопали корней. Антон пообещал матери, что привезёт калгановых корней и для дяди Лёши.

11 августа

Пора готовиться к отъезду. Проблема: как добраться до Вершинино?Приятно слушать музыку Г. Свиридова. Мой транзисторный приёмник

«Невский – 402» по-прежнему хорошо работает. Музыка Свиридова по программе «Начало» звучит как фоновая.

Если повезёт, то завтра Николай Капустин, здешний «почтарь», отвезёт меня в Вершинино.

Только обжился, дети привыкли ко мне, и надо уезжать. И так каждый год.В этот приезд я больше был занят сбором зверобоя и калгана, чем

фотосъёмками. Заметил за собой одну особенность: когда занят сбором трав и корней, мысль как бы отключается. Весь растворяюсь в этой работе. Мозг абсолютно не занят. «Думают» руки, глаза и интуиция.

Повезло: Н. Капустин отвёз на «Ветерке – 12» в Вершинино. Долго ждал автобуса.

Сегодня довольны жизнью в деревне лишь участники Великой Отечественной войны. У них сейчас солидные пенсии – 700 000 руб.

Сосед Ивана Николаевича, по его словам, лодырь, да ещё многодетный (8-9 человек). Жил с хлеба на воду. А теперь его облагодетельствовали как ветерана и участника войны. Жизнью доволен, так как никогда прежде не имел нынешнего достатка.

261

ЭПИЛОГ

Эпилог здесь представлен двумя эссе: «Север – любовь моя» и «Чем жив человек».

Первое эссе написано по инициативе моего друга Н.М. Теребихина (как реакция на удачное использование в 2009 г. моего фотоснимка на обложке книги о геокультурном пространстве Европейского Севера), не раз упоминаемого в тексте дневников и имеющего прямое отношение к моим путешествиям и смыслу Эпилога. Оно является попыткой познания Родины с позиции соответствия моей натуре природно-архитектурных ландшафтов: где мне комфортнее всего и где душе лучше всего. Дело в том, что большую часть своей творческой жизни я пытался сохранить свою душу, чтобы не стать объектом мировоззренческого манипулирования. Первозданная природа и удачно «встроенная» в неё «вторая природа» (культура) действовали на меня резонансно и гармонизирующе. Тем самым я путешествовал не только как фотограф-любитель, но и в качестве своеобразного паломника к «святым местам».

Второе эссе, в большей своей части написанное в зехновскую непогодь в 2006 г., представляет мировоззренческий ответ на поставленный вопрос (чем жив человек?); вместе с тем оно отражает существо моих путешествий и соответствует названию книги «Путешествие как познание…». Причём познание надо понимать и как самопознание, потому что познать себя можно через сравнение с кем-то другим, иным. Вне диалога нет самопознания. Точно также, чтобы понять свою малую родину, нужно сравнить её с малыми родинами других людей. Для этого нужно пожить хотя бы немного среди людей других регионов.

262

СЕВЕР – ЛЮБОВЬ МОЯО фото на обложке книги

В декабре 2009 г. Н.М. Теребихин попросил у меня фото для обложки книги – сборника статей о геокультурном пространстве Европейского Севера. Он выбрал один из двух снимков, и именно тот, который мне нравился больше. В конце февраля 2010 г. я получил в подарок книгу с изображением часовни Иоанна Богослова (XVIII в.) на обложке. Это изображение произвело на меня сильное впечатление. Я поделился своими ассоциациями с Николаем Михайловичем. Его заинтересовал мой эмоциональный рассказ – ассоциация на фото обложки книги, в контексте моих путешествий. И последовала просьба написать статью об этом.

Часовня Иоанна Богослова XVIII в.

Первое моё путешествие, сопровождавшееся дневниковыми записями, состоялось летом 1964 г. После окончания первого курса истфака ЛГУ, я отправился, в качестве археолога, в Красноярскую археологическую экспедицию. Раскопки велись в Хакасии под руководством профессора М.П. Грязнова. Я был потрясён природой Хакасии, р. Енисеем, знаменитым Салбыкским курганом.

Вернувшись из экспедиции в Ленинград, нынешний Санкт-Петербург, сразу же купил фотоаппарат «Зенит-3 М» и транзисторный радиоприёмник «Альпинист». По иронии судьбы у меня в тот же день украли радиоприёмник, а фотоаппарат, стоявший рядом на подоконнике студенческого общежития, не тронули. Во все последующие путешествия я брал с собою фотоаппарат и вёл дневники.

Первое вполне самостоятельное путешествие состоялось пять лет спустя – в Крым. Следующее путешествие состоялось под впечатлением от рассказов о Чечено-Ингушетии. Пережив потрясение от гор, я ещё трижды их посетил. Волновали меня не города, а именно горы Северного Кавказа. Манили вершины

263

гор. Возвращаясь в Ленинград из первого путешествия по Северному Кавказу,

в вагоне поезда я написал в дневнике о родном Севере, в частности о своей малой родине – заводском посёлке, названном его жителями Сульфатом, и окружающей его природе.

«29 августа 1970 г. Возвращаясь из путешествия по Северному Кавказу, легче и непредвзятее можно выказать свою любовь к Беломорью и Подвинью, малым речкам, болотам, сырому, а изредка и сухому лесу.

Я вырос в долине, низменности, или, как говорят живущие по Тереку и Сунже, на «плоскости». Моё знакомство с лесом, природой (жизнью за пределами посёлка) началось в редколесьях, перемежающихся с кочкарником, в луговинах, раскинувшихся по правому берегу р. Шарика. Речка эта в былые времена была чистой. Заросшей жёлтой кувшинкой, прозванной у нас лилией. Из этой речки пили воду косари. В редколесьях росло много черёмухи, рябины, чёрной и красной («кислицы») смородины. А ещё дальше на север, к Экономии, раскинулись болота с обилием всякой болотной ягоды (морошки, клюквы, голубики).

<…> У самого же посёлка, даже не доходя до Конобоза (конюшни, свинарника, кузницы), по осени заводские рабочие и служащие стреляли уток и куликов. И всё это недалеко от домов. Нередко после дневной смены.

<…> В нашей семье все любят лес. Часто весной и в начале лета мы, как звери, принюхиваемся к воздуху со стороны болот: не пахнет ли багульником и морошкой. И если улавливали эти запахи, радовались».

После смерти родителей в апреле 1982 г. я стал совмещать путешествия на Кавказ с поездками по родному Северу, после 1984 г. путешествовал только по рекам Севера: Печоре, Мезени, Пинеге и Онеге. Другим поводом ограничить мои путешествия Севером стали лекции от общества «Знание». В конце 1970-х гг. я ездил с лекциями по районам Коми АССР. Это было в период моей работы в Сыктывкарском госуниверситете. В этих поездках я по-прежнему вёл дневники и фотографировал. Здесь же приобрёл более совершенную фототехнику, начал участвовать в фотовыставках фотоклуба «Парма».

В 1982 г. я впервые побывал на Кенозере. Поводом для его посещения был рассказ архангельских музейщиков о возможном повороте северных рек и соответствующей угрозе затопления памятников культуры Кенозерья. С этого момента я стал пропагандистом природно-архитектурных памятников Кенозерья в качестве фотографа-любителя.

В процессе путешествий по Северу я постепенно определил для себя, где мне комфортнее и где эстетичнее природно-архитектурные ландшафты. Должен заметить, что я не воспринимаю памятники культуры как нечто самодостаточное по отношению к ландшафту.

Печора, на которой я побывал несколько раз летом и зимой, впечатляет своими огромными размерами, мощью и фундаментальностью двухэтажных изб, особенно в Усть-Цильме. В низовьях р. Мезени прибрежные дома на

264

высоких берегах напоминают корабли. Этот образ дома-корабля мне пришёл сразу, как только я их увидел в деревнях Кимже и Погорелец. На р. Пинеге уже нет таких огромных геокультурных пространств. Здесь, образно говоря, тайга больше давит на людей, ещё больше приближая их деревни к реке. И сами их постройки здесь теснятся и не столь величественны, как на Печоре и Мезени. Во всяком случае, там, где мне довелось побывать.

Зехново на рассвете

Кенозеро поразило тем, что все его деревни расположены по периметру озера. Прежде не приходилось видеть приозёрных деревень. Главное, что впечатляет здесь: на сравнительно небольшом пространстве его южной части – от Майлахты и Ряпусово до Зехново и Спицино – сосредоточено всё разнообразие ландшафтов: от почти равнинных до почти гористых. Здесь вертикали и горизонтали взаимодополняют друг друга. Здесь много ручьёв и родников с кристально чистой и приятной для питья водой. Соответственно и деревни здесь создавались применительно к сложному рельефу и компактно.

Кенозеро у Зехново

Напротив, северная часть побережий Кенозера более равнинная и волнистая. Но и здесь есть холмистая местность. Для сравнения, д. Рыжково расположена на плоском, равнинном месте. Напротив неё, на другой стороне лахты, д. Глазово и часовня находятся на холмистом месте. Часовня св. Духа удивляет своим расположением: она находится между двумя холмами, у

265

пересыхающей в мелководье протоки.Часовня же Иоанна Богослова в Зехново расположена на живописном и

возвышенном месте, на перекрестье дорог, на косогоре, у внутреннего озерка, питающегося ручьевой и родниковой водой и связанной узкой протокой с Кенозером. Вокруг часовни поредевшая священная рощица из елей и сосен. Тут же поднимаются молоденькие сосенки на смену упавшим от старости деревьям. Часовня хорошо обозревается с трёх сторон. С севера же она угадывается по высокой ели и крестам часовенки, но прежде всего по высокой ели. Именно эта часовня является для меня концентрированным выражением красоты геокультурного пространства Кенозерья.

Деревня Зехново

Я почти четверть века навещал летом эти благословенные места и не переставал любоваться и фотографировать часовню и окружающее её пространство. Наибольшей силой своего воздействия она обладает на рассвете, даже когда фотографируешь её на чёрно-белую фотоплёнку. Впрочем, всем приятно посидеть у неё вечерком, да ещё в тихую и солнечную погоду, когда слышишь журчание ручьёв, родников и кряканье уток на озерке.

Иногда хочется побывать на (Малом) Порженском озере, где всё геокультурное пространство центрируется вокруг Геогриевской церкви XVII в. До конца 1960-х гг. около неё находилось три деревни. По инициативе Н.С. Хрущёва немало северных деревень было признано неперспективными. Из-за этого их население покидало родные места и съезжалось в центральных усадьбах. Так и здесь. Жители этих деревень съехались в Вершинино. Лишь сенокосники, рыбаки и туристы посещают эти заброшенные места. Грустно было всё это видеть, но Порженское манило меня своей природой, возможностью отвлечься от привычной суеты и побыть наедине с самим собой. А, побывав здесь, вновь стремишься в Зехново.

266

Туман идёт из Глухой лахты

И вот передо мной обложка с часовней, символизирующая для меня образ Севера в его концентрированном виде. На снимке чётко выражены три основных цветовых акцента: зелёный (земля), синий (небо) и красный (огонь, свет небесный). Зеркальное отражение часовни, дополненное А.О. Подоплёкиным и отредактированное редактором издательства, символизирует отражение её в озере. На заднем плане – озерко. В результате создаётся впечатление о часовне на острове, окружённом водами Озера. А ведь само Кенозеро имело сакральный статус в картине мира коенозёров (Н.В. Дранникова79). Не зря некоторые пожилые женщины всё ещё кенозёрскую воду ласково называют «водушкой». Сам тому свидетель. Высокая ель священной рощицы как бы перекликается с крестами часовенки. И всё это вместе не может не привлечь внимание читателя данной книги.

Снимок этой часовни, ставший основой фото-композиции для обложки книги, сделан мною цифровой полупрофессиональной камерой «Олимпус» в июле 2007 г. и назван мною «Прощание с Кенозером». С этого года мои путешествия прекратились.

79 Дранникова Н.В. Мифологический ландшафт Кенозерья // Поморские чтения по семиотике культуры: Вып. 3: Сакральная география и традиционные этнокультурные ландшафты народов Европейского Севера: сб. научных статей / сост. Н.М. Теребихин, А.О. Подоплёкин, П.С. Журавлёв; отв. ред. Н.М. Теребихин; Поморский гос. ун-т имени М.В. Ломоносова. Архангельск, 2008. С. 128.

267

Чем жив человек

27 июля 2006 года на Кенозере стояла прохладная и мокрая погода. Даже в избе было холодно. Я решил воспользоваться неблагоприятной для сенокоса погодой и написать о сокровенном. Прислонившись спиной к печке в летней избе, чтобы было теплее, я начал писать заметки на эту тему. И писал, с небольшими перерывами, в течение трёх дней, воспользовавшись непогодой. Название пришло как-то сразу. Действительно, чем жив человек? Что им движет?

Из «Литературной газеты», которую прихватил с собой на Кенозеро, узнал о судьбе уже покойного А.А. Зиновьева. Кстати, в конце 1960-х гг. я приобрёл две его книги о формальной логике. Тогда меня интересовали методы правильного/корректного мышления. И вот теперь узнал о его судьбе. Недовольный советскими порядками, Зиновьев невольно оказался диссидентом. В Германии его встретили как критика советского режима. Его активно публиковали. Но некоторое время спустя он начал критиковать западные порядки. Интерес к нему пропал. Когда появилась возможность вернуться на родину, он, как и А.И. Солженицын, вернулся. Его начали активно публиковать. Как и в Германии. Затем интерес к нему иссяк. Была сенсация – был и интерес. Но ничего экстравагантного в поведении Зиновьева не было, поэтому СМИ перестали им интересоваться. Умер Зиновьев в 2006 г., а в мае 2007 г. в Московском гуманитарном университете состоялась первая Международная научная конференция «Зиновьевские чтения». Такова судьба выдающегося человека, учёного и мыслителя.

Нестандартно живущие и самостоятельно думающие исследователи не интересны политикам. Им нужны талантливые учёные и философы, но думающие так, как хотелось бы политикам. Чтобы их талантом можно было бы воспользоваться. В этом Зиновьев убедился на собственном опыте. Кстати, он же критически относился к истории как к науке. Для него она – ретрология. В этом качестве она - средство для политика. Отчасти это так и есть. Это он написал незадолго до своей смерти.

Культурологам Ю.М. Лотману, Д.С. Лихачёву, А.М. Панченко «повезло» больше. Интеллектуалы охотно читают их произведения. Но интерес к предельным основаниям культуры – удел немногих.

Россияне – духовные максималисты. Не все, разумеется. Максималисты ищут один единственный, но правильный ответ. Н.А. Бердяев считал россиян склонными к «тотальному мышлению», то есть к тому же максимализму. В этом искании сказывается их православная основа. Как известно, православие означает – правая, то есть правильная вера. Не зря в начале Великой Отечественной войны был лозунг «Наше дело правое, мы победим!». Кроме того, православие - мистического и догматического свойства (В.Н. Лосский). И эти свойства православия допускают максимализм.

268

***А чем жив относительно «нормальный» россиянин, то есть тот, в ком эта

склонность к максимализму ещё не стала доминирующей чертой характера? Мой жизненный опыт убеждает в том, что он жив верой (в широком смысле этого слова), семьёй, друзьями, реже – стремлением отлично работать, жизнью после работы (хобби, чтение книг и журналов, кино, радио, телевидение), любовью к природе. Ценность труда для него не самодостаточна, не средство сделать карьеру, или стать богатым. Хотя в последние годы появилось немало трудоголиков, карьеристов и богатых людей.

В советское время его привязывала к работе и обязывала хорошо трудиться возможность со временем получить бесплатную квартиру, пристроить ребёнка в ясли/сад, получить путёвку в санаторий и т.п. И это – вполне реальные стимулы для того, чтобы хорошо трудиться. Отсюда его длительная неустроенность жизни, отсутствие инициативы, надежда на как бы полагающиеся ему блага, предполагающие привязанность к определённому предприятию, учреждению. В общем – зависимость, в основном на работе (и зависимость от родителей, уже получивших «полагающиеся» им блага). После работы он представлен самому себе, если ещё не женат. Став семейным человеком, он зависим от семьи, и от друзей тоже. Вот эта-то зависимость-привязанность и сковывает его инициативу, предприимчивость.

После смерти Сталина, когда ослабли цензура и контроль за поведением отдельного человека, началось увлечение туризмом, альпинизмом, реставрацией памятников старины и т.п. При Хрущёве началась «потребительская революция»: приобретение телевизоров, холодильников, стиральных машин и т.п., строительство дач. Всё это способствовало постепенному разрушению коллективизма и усилению индивидуализма, формированию контркультуры, в качестве компенсаторного средства. Для ухода в казавшиеся деидеологизированными сферы культуры. Начали ослабевать семейные узы. Тогда же возникло диссидентство. По принципу: свято место пусто не бывает. Эта культурная трансформация происходила противоречиво, волнообразно, с подъёмами и спадами. Больше во внешнем проявлении, чем во внутренней перестройке личности.

***До сих пор моя память хранит образ удивительного человека заводского

посёлка, в народе называемого Сульфатом, – мастера «золотые руки» - Ильи Степановича Исакова. Рабочий человек. Умел очень многое.

В газете-многотиражке «Голос рабочего» о нём немало написано. Начальник цеха РММ К.И. Булатов 6 июня 1959 г. в статье «Механизировать ремонтные работы, модернизировать станки» написал о нём: «Слесарь-фрезеровщик И. Исаков с помощью наших токарей сумел списанный в утиль зубофрезерный станок восстановить в нормально действующий». В 1960 г. его

269

выбрали в состав совета первичной организации ВОИР СБДК (Н.К. Булатова – тоже). 29 июня 1961 г. он был награждён медалью «За трудовое отличие». Но его политика не привлекала. Илья Степанович мог сделать карьеру, но не сделал. Он - Мастер. И не только на работе.

Илья Степанович мастерил лодочные моторы. Сумел «понять» немецкий станок в конце 1950-х гг., а у специалистов в отделе главного механика (В.Н. Ежов) это не получилось. Илье Степановичу помогла его смекалка. И станок у него заработал. Никто другой не мог на нём работать. А поскольку этот станок занимал в цехе много места, от него избавились: отправили на склад.

Я запомнил его как острого на язык, но уважаемого всеми человека, а главное – Мастера своего дела.

Мастерство – это не только для себя, но и для других тоже. Оно предполагает востребованность.

Его брат, Серафим Степанович Исаков, спился. К сожалению, сам Илья Степанович в последние годы жизни потерял память, перестал узнавать людей (инсульт).

Мой отец, Иван Иванович Коротаев, был выдумщик. В самом широком смысле этого слова. На работе – в цехе регенерации – он изобрёл форсунку. Умел шить на швейной машине. Плёл корзины, мастерил «грабилки» для сбора ягод, ходил/ездил в лес, солил капусту, грибы. Многие годы имел огород, на котором выращивал картофель. В 1950-е годы семье не нужно было покупать картошку, капусту, ягоды, даже мясо. Несколько лет покупали в совхозе поросёнка и откармливали его. Скучать было некогда. Без «подножего корма» (его слова) было бы трудно содержать семью в шесть человек при одном работающем. Мама не работала, вела хозяйство, воспитывала четверых детей. Мотором семьи был отец. Отработав больше положенного (37 лет) и выйдя на пенсию в 1972 г., не успокоился. Пока были силы, занимался по хозяйству. Дети, подрастая и приобретая специальность, помогали ему. Один я отпал от семьи в 1960 г., когда пришло время служить в армии. В Архангельск вернулся уже после смерти родителей (1982 г.) в 1990 г.

Чем жил мой отец? Работой и семьёй. А ведь отец мой родом из деревни. С ноября 1935 г. начал работать сваебоем на ССЦЗ, когда будущий комбинат уже вовсю строили. Затем стал содовщиком в цехе регенерации, а позднее сдал техминимум на специальность старшего содовщика. Потом стал бригадиром. И в этом качестве проработал до 1972 г. Похожей была судьба его товарищей по работе.

***Сегодня, 10 марта 2007 г., просматривал многотиражку «Голос рабочего»,

газету ОАО «Соломбальский ЦБК». Просматривал с надеждой. Хотелось детальнее узнать историю посёлка. Но газета представляла не столько голос рабочего, сколько голос администрации комбината. Кроме того, в ней существенно больше написано о комбинате, чем о посёлке.

270

Грустно на душе от сознания об уходе из жизни тех, кто строил комбинат. Уходят уже и их дети. Уже нет моего отца, его младшего сына и дочерей. Недавно умерла Ангелина Петровна Горина, бывший начальник отдела кадров СЦБК. К сожалению, эта газета очень скупо доносит для читателя посёлка Сульфата образ жизни предшествующих поколений. А если и доносит, то, как правило, самое яркое из их воспоминаний о боевых и трудовых подвигах, а не о самой жизни, не о её повседневности. В духе всё того же максимализма. Как будто сама эта повседневность недостойна внимания. Не зря сказано: «что имеем – не храним, потерявши – плачем». Из этого не следует, что только повседневностью и стоит ограничиваться. В жизни порой возникают экстремальные ситуации, требующие нестандартного поведения. Тогда и возникает повод для необычного поведения, и даже для героических поступков.

***По-видимому, ещё один из возможных ответов на поставленный вопрос

(чем жив человек?) таков – жизнь по призванию. Впрочем, это – удел немногих, таких, как И.С. Исаков и ему подобных. Ясно, что жизнь по призванию не является гарантом обеспеченной жизни. Но это – интересная и осмысленная жизнь, прежде всего для самого обладателя призвания, а опосредованно и для других людей.

Жизнь по призванию предполагает творчество. Изобретателю, выдумщику интереснее жить. Раньше я называл это свойство натуры философией малых дел. Звучит не вполне корректно, зато впечатляюще. А ведь без малых нет и больших дел. Когда мне удавалось решить новую задачу, и её решение приходило как бы само собой, испытывал восторг. Так однажды мне удалось модернизировать кадрирующую рамку фотоувеличителя «Крокус» (Польша), заменить заводской конденсор того же фотоувеличителя на самодельный, но с линзами от советского фотоувеличителя «Нева», изготовить приспособление для источника «холодного освещения». В результате качество снимков резко улучшилось. Вот почему жизнь по призванию, в соединении с творчеством, придаёт уверенности в собственных силах, делает менее зависимым от «внешних» обстоятельств. Ведь жизнь творческого человека зависит не только от социальных условий, но и от возможностей творческой самореализации и самого творчества «здесь и сейчас».

Вера, безусловно, необходима. Без неё не было бы поступков, в том числе и героических. В частности, вера в необходимость диалога рационального и иррационального. Тем более что наши предки верили в чудо языческого и/или христианского свойства. Кстати, проявлением этого диалога является интуиция. Без неё невозможно принятие нестандартных решений, творчество.

В свою очередь, вера предполагает веротерпимость. В противном случае возможны конфликты, даже войны. Например, большевики боролись с теми, кто не верил в большевизм (марксизм по-большевистски) и атеизм (новая вера). Они же создали Коминтерн, чтобы распространить большевизм из России на

271

прочие страны. Впрочем, не одни они стремились к воплощению подобных утопических идей, идеалов. Да и само христианство не только пропагандировалось, но и насаждалось в языческой Руси. Трудно быть веротерпимым, но необходимо.

Роль семьи, трудового коллектива и друзей самоочевидна. Они дают личности чувство стабильности, уверенности, надёжности и защищённости. При условии верности идеалам семьи, трудового коллектива и друзей. Для традиционного общества полная идентификация себя с семьей и коллективом (общиной) безусловна; в нетрадиционном, индустриальном и постиндустриальном обществе, с его ролевой структурой, уже возможен конфликт индивида с коллективом, семьёй, друзьями, вплоть до его само/отчуждения от одной из предписанных ему ролей. А в постиндустриальном обществе, в котором поведение начинает двоиться между реальным и виртуальным мирами, поведение индивида может быть не только конфликтным, но и просто противоречивым и непонятным даже самому.

***Но не следует абстрагироваться и от общероссийского контекста. Жить в

обществе и быть свободным от него невозможно. Опыт опять же подсказывает, что российское государство до сих пор немыслимо без харизматического лидера. Даже в начале XXI века, в условиях переходного периода: от революции к «нормальному обществу». Демократия в России проблематична.

Да и без осмысленного патриотизма не обойтись. Он, в свою очередь, предполагает любовь к природе, культурному ландшафту и культурному наследию, к России. При условии сосуществования и диалога с другими этносами и их культурами.

Но быть патриотом и критически относиться к истории своего государства, дано редким людям. Максималисты же руководствуются принципом: либо всё, либо ничего, третьего не дано. Вот почему студенты-патриоты, точнее – «ура-патриоты», не любят источниковедение и историографию России, так как эти научные дисциплины предполагают научный критицизм по отношению к источникам и историческим концепциям. Они воспринимают любовь к России как нечто самоочевидное, не нуждающееся в объяснении. Как любовь к родителям. Это же объясняет, почему студенты любят лекции преподавателей-харизматиков и блестящих лекторов. Страстность натуры лектора-историка действует на них заражающе. Его эмоциональность выступает как бы гарантом истины. В этом случае студенческий и преподавательский максимализмы вступают во взаимный резонанс. Отсюда - неумении россиян дискутировать, так как дискуссия предполагает диалог дискутирующих, право на собственное и оппонента мнение. Максималисту нужна не истина, а победа, в том числе и в науке.

Сама северная природа принуждала крестьян трудиться рывками и с надрывом. Нужно было успеть вспахать…, посадить…, скосить…, убрать…

272

Россиянам приходилось много воевать, а при советской власти - ещё и бороться за выполнение и перевыполнение народно-хозяйственных планов. Сама эта борьба в сфере хозяйства тоже является проявлением максимализма, провоцируемого природно-климатическими условиями.

Не говоря уже о догматизме как одной из двух (ещё и мистицизм) фундаментальных основ православного человека. Православный, став атеистом, не перестал быть догматиком и максималистом. Это отчасти объясняет приоритет содержания над концептуализмом (формой) исторических работ студентов. Да и сам концептуализм, и соответствующий ему критицизм, были заимствованы у протестантской науки, начиная с петровской эпохи. Русское православие, не порвавшее с язычеством, продолжало уповать на чудо, на иррациональное (мистицизм).

Сегодня, в XXI веке, российское общество проходит новую стадию догоняющей модернизации и мировоззренческого плюрализма, сочетающихся с государственной поддержкой православия. И это в условиях глобализации и активного сотрудничества с католическими и протестантскими странами! Как и прежде, не считаясь с потребностями народа. Данная ситуация противоречива и потенциально конфликтна. Общество находится в маргинальном состоянии: между демократией и диктатурой. И ситуация перехода затягивается. Традиционалисты-консерваторы и либералы-демократы противостоят в духе привычного поляризованного менталитета. А народ в основном присматривается, приценивается…

***Болонская система образования (9 марта 2007 г., по радио сообщили о

её введении уже с 1 сентября с.г.), проводимая в духе догоняющей модернизации, с одной стороны, разрушает российские ценности и культуру, с другой – включает молодое поколение в процесс глобализации, усиливая тем самым позиции либералов и давая шанс предприимчивым и способным молодым людям сделать карьеру либо в России, либо на Западе. Таким образом, Западу, при поддержке российского правительства, удалось навязать свою сугубо рационалистическую культуру другим странам, в том числе России.

***Я не традиционалист-консерватор и не либерал-демократ. И то и другое –

крайности поляризованного менталитета россиян, прежде всего русских. Традиционализм – весь в прошлом, либерализм – в будущем. Между тем надо жить с тем народом, который есть, причём «здесь и сейчас». Иначе будущее (и прошлое) неизбежно мифологизируется. А выдуманный народ – это всего лишь виртуальная реальность. В результате – неизбежный тупик.

Странная ситуация: Запад не понимает Россию и её правителей, а российские власти и их идеологи не понимают российский народ, его культуру. В своё время на это обратили внимание Г.И. Успенский и А.А. Энгельгардт и

273

другие учёные и мыслители.Лишь вместе с народом, на основе взаимопонимания между народом и

властью, нужно строить «нормальное» общество: общество, не отказывающееся от самобытной культуры, способное к модернизации на собственной основе. Причём общество, способное адаптироваться к новейшим технологиям, имеющимся в других странах. Не отказываясь от своей культурной самобытности, от духовного ядра культуры. Это самый трудный, но и перспективный путь. Он предполагает корректировку «Закона русской истории» (В.В. Бибихин) – закона скачкообразного развития путём догоняющей модернизации («революция сверху»).

Так чем же жив человек? Ответ на этот вопрос не может быть дан с «большевистской прямолинейностью» (термин официальной публицистики 1937 г.). Очевидно, что, отвечая на этот вопрос, нужно руководствоваться идеей диалога между рациональным и иррациональным, между мыслями и чувствами. К соблюдению этого познавательного принципа я и стремился. Удалось ли? Судить об этом читателю.

01.10.07

narfu.ru · 2013. 4. 24. · 2 Оглавление...

Documents