1

2

3

4

ПРЕ - ВРАЩЕНИЯ

Цветы могут превращаться в птиц, а птицы в цветы. Однако это явление

каждый раз требует новых обоснований и доказательств! Как это происходит, или

может происходить?

Допустим, посредством пения – растягивания, пропевания слова – слова на

свободе и слова под ударением, выявлением созвучий, проступанием слова в

слове:

оставь оступись и пусть станет птением пением тени сонная опись птиц оперения солнцем остужена в жуть (в цвете есть перья)

Пример, как могут совершаться такие превращения. Тень здесь входит в

пение и все вместе становится птением.

То есть новым словом, способным выразить еще секунду назад

невыразимое. Ответ на вопрос В.А. Жуковского – ''невыразимое подвластно ль

выраженью?''

В принципе, вероятно, нет, но искусство - это всегда попытка.

Кажется, что возможности чрезвычайно ограничены: каноном, параметрами,

то есть рядом условностей... НО... новый художник появляется затем, чтобы

опровергнуть предыдущее утверждение. И не только чужое, но и свое. Потому что

создаются новые условности – внутри собственного творчества.

Наталия Азарова исподволь меняет стиль собственного письма. Или скорее

она интуитивно записывает новое, диктуемое ей. Вот посмотрим:

окна: над-( ) весенним птением мост весенний устье под-мост( ) птичьей тенью когда истоки теплеют( ) остаток всегда-неизвестен

( подснежники □ ) ландыши □

5

Расподобление как новая связность. Как будто всего лишь пятна, однако на

самом деле – из пятен складывается картина мира – точно так мы неотрывно

можем любоваться солнечными бликами на воде, перемещением облаков, и так

же на акварелях Алексея Лазарева из цветовых пятен складываются цветы и

птицы с их причудливым оперением.

Здесь в тексте скобки как будто заключают в себе пустоту, но под основным

текстом мы читаем содержание скобок. Мы читаем текст подряд, но

останавливаемся на скобках и бросаем взгляд дальше – вниз, подобно тому как

при чтении текста с примечаниями, переводим взгляд на сноску.

Вообще отказ от традиционных знаков препинания подвигает на поиск

новых знаков, которые останавливают и в то же время активизируют внимание.

Поэтесса буквально ловит это стремление читателя налету.

В следующем тексте, который начинается строкой ''слух расто-плен'' мы

попадаем в некий симультанный вихрь слышимого и зримого. Стихотворение

цветное, зрительно-яркое, тут буквы превращаются в лепестки цветка, в

оперение птиц, обретают цвет моря, увиденного сквозь ресницы. Эти

превращения пробегают перед нами за какие-то секунды, но уже остаются, что-то

меняя в нашем восприятии.

Фонетическое напряжение в стихах нашего автора играет особую роль:

слух расто-плен букв-забывших начто оперéться

Тут есть определенная нарочитость, ибо Наталия как филолог знает, что

''буквы мы видим и пишем, а звуки слышим и произносим''. Как будто специально

отходит от профессионального представления в сторону профанного. Впрочем,

подобные демонстрации она проводит и с орфографией – слитные написания

частиц, предлогов

(какбудто, начто, илиже), фонетическая запись (пытаетца). И вот здесь она

хочет произносить именно буквы, возможно, как что-то более явное, видимое. А

может это все из того же посыла превращений (пре – вращений):

зародыш птицы из цветка

Буква как обозначение звука – внутренним слухом мы уже слышим

звучание.

И внутренним зрением увиденное передать графически. Например, как в

этом стихотворении, напоминающем по графическим очертаниям птичку:

6

очень пти- чей мелкий ще- будто в мобильной тру- бег в город пичуги

Птицы, разумеется, присутствуют в такани книги густыми, постоянными

нитями, равно как и цветы.

птитца пытаетца пошевелитца

Обращу внимание на это начальное П, в котором очевидно сосредоточена

какая-то превращающая сила (надо посмотреть, что означает у Хлебникова

начальное П !).

Но вообще соовершенно необязательно разгадывать все образы, шифруемые

поэтом.

Кажется, наш автор тоже так считает и даже немного иронизирует по этому

поводу в тексте, названном ''загадки'', к которому даны и ''отгадки'', в

перевернутом виде, словно в детской книжке или отрывном календаре!

Еще вот о чем. Стихи Наталии Азаровой не так давно появились на

горизонте читательского внимания. (В ''Журнале Поэтов'', в ''Футурум-арт'' и

обширная подборка в научно-поэтическом сборнике ''Поэтика исканий, или Поиск

поэтики''-М.,2004, наконец авторская книга совместно с Алексеем Лазаревым, с

его графикой на прозрачных листах – ''Телесное-лесное''). Они не прошли

незамеченными. И обращают на себя внимание в том числе своими касаниями с

довольно определенным все-таки кругом авторов – это Айги, Альчук,

Мнацаканова, может быть, Сапгир, Холин...

Поэтессе близка компрессивность письма, преобразования – превращения

– вращения.

Но вот что интересно мне как читателю довольно хорошо знакомому с

творчеством названных авторов: Наталия Азарова нашла свою линию текстового

развития в этом предельно сжатом пространстве. Это не так просто. Здесь

слишком много уже перепробовано, со времен раннего авангарда – до

сегодняшних дней: от легкого нарушения обыденной логики до полного

асемантизма. Затем добавились еще симулятивные процессы, проходившие под

обозначением ''посмодернизм'', которое надо признать главным симулякром.

Поскольку это определение пытались сделать основным для целой эпохи и

подверстать под него все невозможное!

Так вот, в ''Цветах и птицах'' мы видим возврат почти к потебнианскому

(естественно восходящему к гумбольдтовскому) пониманию слова. Наталия

Азарова отстраняет лирическое начало и устремляется на поиск ''новой земли''

для поэзии,

7

которую я бы определил как объективированный семантизм. При этом

лирическое не исчезает, а оказывется спрятано внутри, как тайный огонь

жертвенников или ''спокойных'' вулканов...

Эта ситуация позволяет говорить о том, что авангардистская поэтика

оказалась не такой быстроисчерпаемой, как это продолжает представляться ее

противникам, проводящим время в неустанных похоронах авангарда.

Интересно наблюдать, как в книге ''возникают свежие шифры''. Визуальные

образы здесь отражаются в вербальных и наоборот. Взаимопревращения. Когда

возникают ''россказни песка'', ''ракушковая беспечность частей слуха'',

''густовертни гроз'' ...

Здесь три ударения в одном слове дают возможность трижды его

артикулировать, выбирая каждый раз новый звукосмысл – ''стрéкóз ные''. И

откуда-то из глубины времени выныривает ''цитата тацита'' вместе с ''малыми

словами'' – ''пти – ци''.

Со всеми этими ''намеками слов'' (В.Хлебников) перекликаются отпечатки

цветов и птиц – легкий полет красок, намеки очертаний, почти готовые формы

мгновенно изменяются в другие, еще неведомые, в творящий хаос (см.:

Ю.С.Степанов. Хаос и абсурд в поэтике авангарда.- Поэтика исканий, или Поиск

поэтики. М., 2004, с.13-16, более полно в его книге ''Протей. Очерки хаотической

эволюции''-М.,2004).

Неустойчивость словесных и цветовых связей, игра акцентов – все это

создает ощущение сотворяющегося на наших глазах. Не конечности, не

необратимости, не-не! Где формант ''не'' не (!) является отрицанием, а возможен

к утверждению. Где поэт и художник становятся персонажами собственных

созданий, но не в смысле ''лирических героев'', а в смысле эпицентрических фигур

– вокруг них вертится вихрь слов и красок. И надо только выхватывать из

пространства и тут же наносить на лист бумаги, пока не поблекли, не остыли, не

выветрились, не потеряли первоначальной свежести все тех же шифров.

Возможно, здесь присутствует в какой-то мере восточная традиция –

дальневосточная, уточним. И еще уточним – китайская. Ибо ''цветы и птицы'' – это

жанр в китайской живописной традиции - хуаняо. В новое время крупнейшим

автором в жанре хуаняо был Ци Бай-ши. Сама традиция сильно фундированна

конфуцианством, что отражено в знаменитом художественном трактате ''Слово о

живописи из Сада с горчичное зерно''. Рациональное здесь вступает в сложные

взаимодействия с интуитивным, мир колеблется на грани

постижения/непостижности.

Не будем настаивать и мы на конечности наших наблюдений и

интерпретаций, попытаемся проникнуться методом авторов, последуем за ними и

обнаружим, что цветы и птицы отражаются друг в друге звуко-буквенными

совпадениями: ц-ц, т-т, и-е(и), ы-ы, включая в-п как близкие – губные

образования.

8

Это почти одно и то же, с небольшими поправками.

А еще отметим такие важные совпадения в фамилиях авторов: Азарова –

Лазарев!

Это азарение безусловно приближает авторов к АЗ, то есть к Академии

Зауми, что мы с удовольствием здесь констатируем.

Таким образом, книгу можно рассматривать и как аналитику естественного,

и как синтетику искусственного (если язык действительно вторичная

моделирующая система!). В этом смысле перед нами открытая книга, в которой

идет постоянное перераспределение элементов, движение, движ-ение...

Сергей Бирюков,

бивуак Академии Зауми,

авг. 2005 г., Средняя Германия.

9

10

летнее солнцестояние

пращурилась в ками ацтеками москва терракоты цветы отпечатала розовыми-пальцами на этр сском саркофаге

прото-утро зардеть вблизи-птиц павелецкого

моря

11

12

А.

оставь оступись и пусть станет птением пением тени сонная опись птиц оперения солнцем остужена в жуть (в цвете есть перья)

13

14

окна: над- ( ) весенним птением мост весенний устье под-мост ( ) птичьей тенью когда истоки теплеют ( ) остаток всегда-неизвестен

( подснежники □ )

ландыши □

15

16

слух расто-плен букв-забывших начто опер ться опер ться цветом бег-букв вдоль берега катающих жестяную банку до-уничтожения какбудто намертво орнамент рук цвета красного испанского перца слуху в горстку-букв прорваться серѐдки пятицветной сирени в-цвет ресницу подбросить

17

18

F. Léger

под обстрелом копий кипарисов лужайка осколки облаков отколупились стѐклышки придуманы не для людей – для радости пространства – задевает кроны цвет праздника скрежещет жѐлтым наружу илиже желтком зародыш птицы из цветка

19

20

каждая точка величиной с луну

каждый пуант – мост

нашѐлся луч – отшелушен

от моря

в белизну

каждая пасха будит солнечным

ночи

следующий день бел пасмурным

и

множащимися

каштанами

подступая к сути заметно

отсутствие

новых

пространств

для

смерти

21

22

весной-воскресения русских у-изголовия-в-дерево крест запутался тюльпаны выросли-сами в мелкий цветочек поручики и ротмистры парижская старость в рост из тартараров вишней цветущей вниз тормашками (висят-и-поют

на ветках)

23

24

Г. А.

пора на юг! пора на юг! сундук как деревянный лучик за-порожним опытом ра-на-юг ю-ань – как сад рассаженный на ране юга разбужены лягушки пупырышками ждут

пока в траве жива трава

по-ра-на-юг!

25

26

А.

–ну как там у вас в москве? сирень хороша по-прежнему? ландыш белеть обещает? в-венок-ползут одуванчики или воздушны уже? –пока меня-не-было одуванчики парашютным-пухом си-рень-на-ме-ша-лась с белой дерево безымянное зацвело каштаном окно-во-двор- протокол изменений к лучшему мотивы флоральные модные-этим-летом пражским-двором усвоены

27

28

очень пти- чей мелкий ще- будто в мобильной тру- бег в город

пичуги

29

30

проме-жуток май жар тяжѐлых птиц праздником обесцветочить между

ночь – куполов синее – блюдце золотая – пилюля

птитца

пытаетца пошевелитца

в-колбе

31

32

одуванчики-будто

ветром-морским не-сдуть

у-фонтана-рассажены

вечные

севера-имитация

желтой-о-солнце вести

в-нездесьи

воздухом-отлетают

морфоз-мета

южным-неведом ужас

в нужном

формате программа

и цвете

33

34

на-операции-раздеты-руки и пальцам-трудно без-при-сут-ствие-кольца садовник рассадил цветы и уже-не-до-гнезда жизнь-не-до-ступна стыдно без-при-сут-ствие-птенца

35

36

Н. Ф.

снижение – над поволоким небом

паруса-усы распущены распущенные волосы

лето распущенное в разность в отрывки –

раздувая ноздри древесины пересекать сухие волны (прошипели-и-ушли)

ниже –

мысли жилисты – шпионы жизни в единый волоокий ствол распилы выставить на маркий свет-зимы

нониже –

монсеррата равнорозовая складка сердечным удвоеньем

разво – рот

к горé к шершавому

ромашками по коже

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

год птения

пространство успокоилось на время

как будто утро человечества с натуры пишется

пока деревья до горлышка закутаны

но прослыли цветами птицы

птиц пóросли по центру рек теченье цветоптичье

нам небезнадѐжна свежесть звуков проглоченных дождя желудком

в глубь смуты в кладезь яузы в рейна из-под золота сундук

пока безмолвное цветенье птиц как бакен узнаванья –

бакланы на носу моста

сумятица и прото-день на дне

стихотворенье праздника и тост

за процветанье птиц!

47

48

армянский воздух

разговор на языке

колышется сквозь

и сквозь-негó

ночь-следит-светлый-глаз

его тело

раскрыто

до самого зрачка

такая сквозь

что цветы босиком

в зримой кривизне горизонта

49

50

загадки

на зелѐном уколами чудо-ванночки новодевичьи прячутся плач-и-платья вдоль по улицам голым шаланды пучками копеечных-слов щебечут

отгадки

51

52

возникают свежие шифры

вертолѐт

преследует волна детского серебрá

сквóзь

рóссказни песка

ракушковая беспечность частей слýха

по дороге в густовертни грóз

в белое облако вокруг голубя жоржа брáка

здесь у голубей иная похóдка

и на чáйках серым

початки океана сквóзь

ресн ц стрéк з ные кр лышки

кóзи м ра лéс

бóр

рáдуги кóз

сósi м ра

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

ревмя ревело марево над

морем кишмя кишели мякиши

земли – готовились ливмя лил

разрезая живые горизонтали

волн и

мямлил

на земле

63

64

сладковатые крики тропических громкие вкусы тропических пѐстрые запахи тропических цветная походк

а тропических

полноватый

ветер тропических

(растений – блюд – женщин – вечеров – птиц)

пѐстрые крики тропических громкие запахи тропических

полноватые вкусы тропических сладковатая походка тропических

цветной ветер тропических

(растений – блюд – мужчин – вечеров – птиц) и т. д.

65

66

пусть стынет стык полос-жизни собираясь катышками на распаренной коже пустьстыня раскрашена ливнем

67

68

позѐмка поздняя зима на-я-у-зе окно в окно в куб в окнов жѐлтое окно как совпадение

букв в куб после стреноженной отравы странствия

история как март за океаном

цитата тацита молчащая цитата

куб март смерть

малые слова пти-ци

замѐтаны в цитаты

и незам тны

и заметен

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

или

цветов не найду вовсе

ну и

птиц тогда не услышу

79

80

А.

трибека – ньюйоркский треугольник под (below) канальей-улицей

здесь граничат

италия-с-китаем

трибека – барселонское кафе неразбериха индонезийской кухни

(будто гуление ребѐнка география и время)

трибека – ибисы бекасы –

птичьи кольца в отпечатках

океана

флейты-перьев

перý

полѐта кондора по ––––––––– ра та-кóн такт

каблука оттачивает sounds of silence совпадений

81

82

тюльпаны в-белые в-путали и-постасью сумерек у-мных проживание у-меня про-живать

( -о ) ставлены по оборванцами связи с-чужим

83

84

цветением оторопело

даже-в-вестибюле

отражение-с-потолка свисало

приготовление к жизни

весной говело

в воздух-разреженный

розовой-вишней кололо

потом

засвиристело

и-горлицами ухнуло

словно

оглушительно горело – сумма звуков против язычников

85

86

– как бы отковыряться

отлупиться от жизни-лубкá

паломой голубкой вылупитьcя

враскачку-лапки по палубе облаками начищенной?

– б( е о )га

не ускоряй: птица появляетца в цатых числах

87

88

не-определить

белослóвица

зреет без зазрения

веснóй не хватает половины слов

прóчее ухо

(home– домáшнее) хватает полов ц чѐтки-и отчѐтливо нарастание пóчек

пóчерк верховного вóздухочéрпия – отринул кривую воду-и

лунки чернового поля

в разговóре воцарилась разбериха

позвóлены незначительные опечатки:

– здравствуйте.

как вы себя выглядите?

89

90

накануне равноденствия

скамей-

камня тѐплого

как мы

невесим целым камнем в прохладном перещѐлке

птиц

кру- гам птичий

год от года рок от рока

острым клювом отковыряли от скалы

по камушку по гальке

рокотанье отроков

сородичи перелетают отроковицы подглядывают весѐлой сплетней парка

про “время-красть”

про

“время-весит-меньше-грамма”

91

92

– алѐ, доброй ночи! – на даче горело озеро старая терраса цела – тебя так плохо слышно из-за стука дятла – только не плачь до тла тло застлано всем без разбора – утра дождись влажного солнца – алѐ! – всѐ, разъединилось

93

94

аромат

предшествует появлению

бога

отмечено: причина серого –

потребность в сером

отмечено: когда поверхность стѐрта –

просвечивает круг

сквозь припоминанье ряби- нки в центре центра в круге круга зд-есь-в-во-зд-ухе-цветном

сейчастье

сердцевиной сердцевины

внутр -мы

мы от себя недалеко

95

96

97