ТОМ СОРОК ПЕРВЫЙ ЧАСТЬ 18 250-летие ВЭО России editional board...

ТОМ СОРОК ПЕРВЫЙЧАСТЬ 1

Ю. Якутин

ВЕЛИКАЯ РОССИЯ: ПОТЕНЦИАЛ

И СТРАТЕГИЯ РАЗВИТИЯ

Раздел 1. Ревнители России.

Портретная галерея мыслителей ВЭО, ученых, государственных и общественных

деятелей, предпринимателей

К 250-летию ВЭО России

2015

УДК 330.8 ББК 63.3(2)6-8Я49

Научное изданиеНАУЧНЫЕ ТРУДЫ ВОЛЬНОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО

ОБЩЕСТВА РОССИИв совместном издании с Международным Союзом экономистов

Том сорок первый. Часть 1Ю.В. Якутин. Великая Россия: потенциал и стратегия развития.

Якутин Ю.В. Я49 Великая Россия: потенциал и стратегия развития. Ю.В. Якутин. — М.: Изда-тельский дом «Экономическая газета», 2015. — Т. 41. Ч. 1. 792 с.

ISBN 978-5-4319-0061-7 (ч. 1) ISSN 2072-2060

С 2003 года по решению Президиума Высшей аттестационной комиссии Министерства образования Российской Федерации «Научные труды Вольно-го экономического общества России» включены в «Перечень ведущих научных журналов и изданий», выпускаемых в Российской Федерации, в которых долж-ны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соис-кание ученой степени доктора и кандидата наук.

Since 2003, by decision of the Presidium of the Higher Attestation Commission of the Ministry of Education of the Russian Federation, «Proceedings of the Free Economic Society of Russia» are included in the «List of leading scientific journals and publications» produced in the Russian Federation in which basic scientific results of dissertations for the degree of doctor and candidate of sciences should be published.

УДК 330.8 ББК 63.3(2)6-8

© Ю.В. Якутин, 2015© Вольное экономическое общество России, 2015© The Free economic society of Russia, 2015© Международный Союз экономистов, 2015© The International Union of economists, 2015

ISBN 978-5-4319-0061-7 (ч. 1)ISSN 2072-2060

5250-летие ВЭО России

Редакционный совет

Г.Х. ПОПОВ Главный редактор, президент ВЭО России, пре-зидент Международного Союза экономистов, академик РАЕН, д. э. н., профессор (г. Москва, Россия)

А.Н. АСАУЛ Директор АНО «Институт проблем экономиче-ского возрождения», заслуженный деятель науки РФ, академик РАЕН, д. э. н., профессор (г. Санкт-Петербург, Россия)

С.Б. БАЙЗАКОВ Научный руководитель АО «Институт экономи-ческих исследований» Министерства эконо-мического развития и торговли Республики Казахстан, д. э. н., профессор (г. Астана, Республи-ка Казахстан)

С.Д. БОДРУНОВ Вице-президент ВЭО России, президент Межре-гиональной Санкт-Петербурга и Ленинградской области общественной организации ВЭО России, директор Института нового индустриального развития, первый вице-президент Союза про-мышленников и предпринимателей Санкт-Пе-тербурга, д. э. н., профессор (г. Санкт-Петербург, Россия)

Л. ВАСА Заместитель руководителя аппарата Министер-ства высшего образования Венгрии, д. э. н. (г. Гёдёллё, Венгрия)

Р.М. ГЕОРГИЕВ Вице-президент Международного Союза эконо-мистов, заместитель декана факультета эконо-мики и бизнес-администрирования Софийского государственного университета св. Климента Ох-ридского, д. э. н., профессор (г. София, Болгария)

С.Ю. ГЛАЗЬЕВ Вице-президент ВЭО России, советник Президен-та Российской Федерации, академик РАН, акаде-мик РАЕН, д. э. н., профессор (г. Москва, Россия)

6 250-летие ВЭО России

Р.С. ГРИНБЕРГ Вице-президент ВЭО России, директор Институ-та экономики РАН, член-корреспондент РАН, д. э. н., профессор (г. Москва, Россия)

В.М. ДАВЫДОВ Член Правления ВЭО России, директор Институ-та Латинской Америки РАН, президент Ассоциа-ции исследователей ибероамериканского мира, член-корреспондент РАН, д. э. н., профессор (г. Москва, Россия)

В.В. ИВАНТЕР Член Президиума ВЭО России, директор Инсти-тута народнохозяйственного прогнозирования РАН, академик РАН, д. э. н., профессор (г. Москва, Россия)

В.Н. КРАСИЛЬНИКОВ Руководитель издания, первый вице-президент ВЭО России, академик РАЕН, доктор экономики и менеджмента, к.э.н., профессор (г. Москва, Россия)

В. В. ОСКОЛЬСКИЙ Президент Союза экономистов Украины, прези-дент Ассоциации товарной нумерации Украины, академик АЭН Украины, заслуженный экономист Украины, д. э. н., профессор (г. Киев, Украина)

В.А. РАЕВСКИЙ Член Президиума ВЭО России, главный ученый секретарь Международной Академии менед-жмента, д. э. н., профессор (г. Москва, Россия)

М.А. РАТНИКОВА Координатор-составитель, вице-президент ВЭО России, директор Международного Союза эко-номистов, доктор экономики и менеджмента (г. Москва, Россия)

З.А. САМЕДЗАДЕ Вице-президент Международного Союза экономистов, председатель Комитета Милли Меджлиса (Парламента Азербайджана) по эко-номической политике, главный редактор газеты «Экономика», академик Национальной Академии наук Азербайджана, д. э. н., профессор (г. Баку, Азербайджанская Республика)


Д. СОЛЬДА Вице-президент Международного Союза экономистов, президент Ассоциации экспорте-ров и импортеров Аргентины, д. э. н., профессор (г. Буэнос-Айрес, Аргентинская Республика)

Д.Е. СОРОКИН Член Президиума ВЭО России, проректор по на-учной работе ФГОУ ВО «Финансовый универси-тет при правительстве РФ», член-корреспондент РАН, д. э. н., профессор (г. Москва, Россия)

Г.А. ТОСУНЯН Вице-президент ВЭО России, Президент Ассоци-ации российских банков, член-корреспондент РАН, заслуженный деятель науки РФ, д. ю. н., про-фессор (г. Москва, Россия)

М.А. ЭСКИНДАРОВ Вице-президент ВЭО России, ректор ФГОУ ВО «Финансовый университет при Правительстве РФ», заслуженный деятель науки РФ, д. э. н., про-фессор (г. Москва, Россия)

Ю.В. ЯКУТИН Вице-президент ВЭО России, научный руково-дитель ЗАО «Издательский дом «Экономическая газета», заслуженный деятель науки РФ, д. э. н., профессор (г. Москва, Россия)


EDITIONAL BOARD

G.Kh. POPOV Editor-in-Chief, President of VEO of Russia, president of the International Union of Economists, academician of the Russian Academy of Natural Sciences, Dr. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)

A.N. ASAUL Director of the «Institute of economic revival problems», honored Scientist of the Russian Federation, academician of the Russian Academy of Natural Sciences, Dr. Sc. Econ, Professor (Saint Petersburg, Russia)

S.B. BAIZAKOV Research Advisor at JSC «Institute of Economic Research» at the Ministry of Economic Development and Trade of the Republic of Kazakhstan, Dr. Sc. Econ., Professor (Astana, Republic of Kazakhstan)

S.D. BODRUNOV Vice-president of VEO of Russia, president of the Regional St. Petersburg and Leningrad region public organization VEO of Russia, Director of the Institute of the new industrial development, first vice-president of the Union Industrialists and entrepreneurs of St. Petersburg, Dr. Sc. Econ., Professor (Saint Petersburg, Russia)

Laszlo VASA Deputy Head of the Cabinet of the Ministry of Higher Education of Hungary (Gödöllő, Hungary)

R.M. GEORGIEV Vice-president of the International Union of Economists, Deputy Dean of the Faculty of the Economics and Business Administration of the Sv. Kliment Ohridski University of Sofia, Dr. Sc. Econ., Professor (Sofia, Bulgaria)


S.Yu. GLAZ’EV Vice-president of VEO of Russia, advisor to the President of the Russian Federation, academician of the Russian Academy of Sciences, academician of the Russian Academy of Natural Sciences, Dr. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)

R.S. GRINBERG Vice-president of VEO of Russia, director of the Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences, corresponding member of the Russian Academy of Sciences, Dr. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)

V.M. DAVYDOV Member of the Board of the VEO of Russia, director of the Institute of Latin American of the Russian Academy of Sciences; president of the Association of Researchers of Ibero-American World, corresponding member of the Russian Academy of Sciences, Dr. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)

V.V. IVANTER Member of the Presidium of VEO of Russia, director of Institute of Economic Forecasting of the Russian Academy of Sciences, academician of the Russian Academy of Sciences, Dr. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)

V.N. KRASILNIKOV Head of edition, First vice-president of VEO of Russia, academician of the Russian Academy of Natural Sciences, Doctor of Economics and Management, Cand. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)

V.V. OSKOLSKY President of the Ukraine Union of Economists, president of the Ukraine Association of Commodity Numeration, academician of the Academy of Economic Sciences of Ukraine, honored Economist of Ukraine, Dr. Sc. Econ., Professor (Kiev, Ukraine)


V.A. RAEVSKIY Member of the Presidium of VEO of Russia, chief Scientific Secretary of the International Academy of Management, Dr. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)

M.A. RATNIKOVA Coordinating Compiler, vice-president of VEO of Russia, director of the International Union of Economists, Doctor of Economics and Management (Moscow, Russia)

Z.A. SAMADZADE Vice-president of the International Union of Economists, Committee Chairman on Economic Policy of the Milli Mejlis (the Parliament of Azerbaijan), chief editor of the newspaper «Economics», academician of the National Academy of Sciences of Azerbaijan, Dr. Sc. Econ., Professor (Baku, Republic of Azerbaijan)

Daniel SOLDA Vice-president of the International Union of Economists, president of the Association of Exporters and Importers of Argentina, Dr. Sc. Econ., Professor (Buenos Aires, Republic of Argentina)

D.E. SOROKIN Member of the Presidium of VEO of Russia, vice-rector for research of the Federal State-Funded Educational Institution of Higher Education «Financial University under the Government of the Russian Federation», corresponding member of Russian Academy of Sciences, Dr. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)

G.A. TOSUNYAN Vice-president of VEO of Russia, President of Russian Banks Association, corresponding member of the Russian Academy of Sciences, honored scientist of the Russian Federation, Dr. Sc. Law, Professor (Moscow, Russia)


M.A. ESKINDAROV Vice-president of VEO of Russia, rector of the Federal State-Funded Educational Institution of Higher Education «Financial University under the Government of the Russian Federation», honored scholar of the Russian Federation, Dr. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)

YU.V. YAKUTIN Vice-President of VEO of Russia, chairman of the Board of Directors, scientific director of «Publishing House «Economic Newspaper», honored scientist of the Russian Federation, Dr. Sc. Econ., Professor (Moscow, Russia)


СодержаниеРаздел 1. Ревнители России. Портретная галерея мыслителей ВЭО, ученых, государственных и общественных деятелей, предпринимателей

Протопоп Сильвестр и вечные истины «Домостроя» ................................ 14

Кредо «Политики» Ю. Крижанича: во благо тем, кем правят! ................. 42

Иван Посошков: для России и на все времена .............................................. 68

Андрей Шторх: первый русский академик-политэконом ......................... 79

Первая полная публикация на русском языке работы А. Шторха «Курс политической экономии…» ............................................ 120

А.К. Шторх о деньгах и их роли в экономическом обороте .................... 129

Николай Мордвинов: вечная служба Отечеству ........................................ 141

Н.С. Мордвинов: живые традиции беззаветного служения Отчизне ................................................................................................................. 163

Принц Ольденбургский: жизнь во благо России ....................................... 188

Василий Кокорев: пора домой! ....................................................................... 242

Константин Кавелин: учитель права и правды .......................................... 255

Обновление хозяйственного строя по К. Кавелину .................................. 306

Дмитрий Менделеев: заветные мысли об экономическом процветании страны ......................................................................................... 318

Идеи Вольного экономического общества в преобразовательной деятельности Петра Столыпина ..................................................................... 328

Игорь Сикорский: высокий полет души и мысли ..................................... 348

Изломанный аршин и неразменный рубль. Коллективный портрет российских предпринимателей ...................................................... 393

Николай Вознесенский: государственник, ученый, гуманист ................ 426

Алексей Косыгин: реформаторские начинания ......................................... 450


Содержание

Николай Цаголов: созидательный потенциал научного наследия ........ 460

Академик Станислав Шаталин: страсть научного поиска на стыке эпох ....................................................................................................... 468

Премьер Валентин Павлов: семь месяцев и вся жизнь ............................ 491

Юрий Андропов: методологические подходы к анализу назревших перемен в экономике ................................................................... 532

Степан Ситарян: в начале рыночных преобразований ............................ 546

Академик Сергей Глазьев: штрихи к портрету ученого и политика ........................................................................................................... 569

Академик Леонид Абалкин: академический взгляд на российскую школу социально-экономической мысли ....................... 597

Гавриил Попов: мировоззренческие ориентиры в жизни и научном поиске ............................................................................................... 647

К 75-летию Г.Х. Попова ..................................................................................... 703

Дмитрий Сорокин: исследователь проблем общенациональных интересов ............................................................................................................. 709

Академик Александр Анчишкин: современное звучание идей ученого ........................................................................................................ 716

Николай Рыжков: ревнитель России ............................................................ 727

Дмитрий Валовой: «После ликвидации политэкономии экономика заблудилась в океане спекуляций и афер» .............................. 784


Протопоп Сильвестр и вечные истины «Домостроя»*

Одна идея «Домостроя», Домо-Строя, есть уже великая, священная.

В. Розанов

Российская империя... Великая держава... Не просто по-лучены эти имена. Нужны были страстное желание и не-ослабевающая воля русских людей, чтобы объединиться из разрозненных княжеств в единое государство. Нужны были беспримерная стойкость и легендарное мужество, чтобы за-щитить родное Отечество от множества нападавших на него врагов и противников. Нужны были небывалые отвага и удаль, чтобы решиться на освоение трудных северных и сибирских земель. Нужны были удивительные открытость и добросерде-чие, чтобы бережно, по-братски взять под свою опеку и по-кровительство уничтожаемые недругами окрестные племена и народы. И нужны были великий труд и завидная твердость духа, чтобы утвердить свою самобытность.

Грандиозен, торжественен, украшен высокого достоинства победами, отмечен героическими свершениями исторический путь великодержавной России. Каждый прожитый ею на этом пути этап, мирная или военная веха, тот или иной социаль-но-экономический период знаменовались и неожиданными вызовами времени и особыми, часто удивительными способ-ностями страны найти на них верные ответы. Несмотря на

* Вступительная статья к книге: Домострой. — М.: Издательский дом «Экономическая газета», 2000, 2007, 2008, 2011. Вопросы влияния «Домостроя», выдающегося произведения второй половины XVI века, на формирова-ние российской школы социально-экономической мысли неизменно становятся предметом обсуждения участников проводимых ВЭО России научно-практических конференций и круглых столов, посвящен-ных истории ее становления и развития. Речь об этом шла и на круглом столе в ноябре 2002 года по теме «К 350-летию со дня рождения русско-го экономиста Посошкова И.Т.». Поэтому редакция данной книги сочла необходимым включить в нее историко-аналитическую вступительную статью к этому произведению, неоднократно издававшемуся Издательским домом «Экономическая газета».

15

Раздел 1. Ревнители России


случавшиеся порой провалы, ужасные трагедии, Россия про-должала свое поступательное движение, сохраняя и приумно-жая свое достоинство и мировое значение.

Далеко не все государства могут похвастать тем же. Какие- то из них ослабли и покорились захватчикам. Какие-то рас-пались из-за внутренних неурядиц. Какие-то сохранились, но уже без былого авторитета, без былого блеска, без былой силы и мощи. Россия же, несмотря на выпавшие ей тяжелейшие ис-пытания, все преодолев и все перетерпев, выстояла, выжила и, сохранив свою самобытность, сохранив свою веру, упор-но, необгонимо продолжает двигаться вперед к какой-то еще непонятой, неизведанной цели, к какой-то неявной, скрытой еще за контурами будущего вершине, не покорить которую ей нельзя. Куда ж несешься ты, Русь, так, что, косясь, посторани-ваются и дают тебе дорогу другие народы и государства? — хотел выведать скрытую Богом тайну наш великий русский писатель, но так и не получил ответа...

В бесценной сокровищнице русской литературы есть нема-ло замечательных произведений, и «Домострой», без сомне-ния, принадлежит к их числу. Но это не только литературное произведение, не только блестящий образец средневековой русской словесности. За ним огромный вклад, внесенный в формирование национальной идеологии, самобытности, русскости, в процесс вызревания русской цивилизации, в про-цесс ее самовыражения и самопознания. За ним — мощный пласт истории русского православия, духовно питавшего рус-скую государственность с самых первых ее шагов. Без «Домо-строя» все здание русской мировоззренческой мысли будет не полно, не цельно, не гармонично.

Наставления и поучения «Домостроя» вот уже более четы-рех столетий (!) остаются востребованными, необходимыми для всех слоев российского общества. Красноречивое свиде-тельство тому — и дошедшие до нас его многочисленные спи-

16

Ю.В. Якутин. Великая Россия: потенциал и стратегия развития


ски (известно более сорока (!) списков только XVI–XVII вв.), и укоренившиеся в русской речи, взятые из него образные выражения, сравнения, и сохранившиеся житейские правила, проросшие и развившиеся во многих других литературных произведениях.

«Домострой» нельзя понять вне контекста основных задач, стоявших перед страной в годы его создания. И хотя в этой книге нет привычной для того времени летописной хроники, описания происходящих событий, в ней с удивительной точ-ностью отражены настроения, идеи и идеалы новой для Руси эпохи. Эпохи становления единого, общенационального Рус-ского государства. Чтобы стать мощным и независимым, ему нужно было окончательно покончить с удельной раздроблен-ностью, закрепив достигнутые уже успехи в деле объединения разрозненных княжеств.

Устраняя накопившиеся региональные и сословные разли-чия в обычаях и традициях православного вероисповедания, он выравнивал и поднимал по всей Руси планку повседнев-ного бытия русских людей до высоких идеалов христианской праведности, закладывал прочную основу духовного едине-ния нации, понимания ею своей целостности и неразрывно-сти, своей предназначенности к какой-то высокой миссии.

Как христианам веровать в святую Троицу и Пречистую Богородицу; как причащаться таинствам Божиим и веровать в воскресение из мертвых; как всею душою возлюбить Господа и ближнего своего; как почитать отцов своих духовных и по-виноваться им во всем; как мужу с женою и с домочадцами дома у себя молиться Богу... — вычитав в «Домострое» ясные и понятные каждому ответы на все эти вопросы, русские люди по всей стране, во всех ее пределах, в каждом ее большом и ма-лом доме могли жить и работать по единому нравственному кодексу, по единым канонам православного благочестия.

17



Высокие нравственные основы «Домостроя», его ценност-ные ориентиры помогают подобрать ключи к раскрытию одной исторической тайны, к верному прочтению одной из за-гадочных страниц средневековой русской истории, к разгад-ке смысла одной старой формулы: «Москва — третий Рим», приравнивающей Москву (Русь) к третьему царству, пришед-шему на смену Римской империи и Византии. Рожденная в ке-льях русских монастырей (ее приписывают монаху Филофею), формула эта была навеяна толкованиями пророком Даниилом сна царя Навуходоносора о четырех сменяющих друг друга царствах, последнее из которых будет царством Антихриста. Судьба человечества по ней представлялась историей трех мировых царств. Когда третье царство погибнет, тогда и ко-нец мира наступит. Два царства уже пали. Пал Рим ветхий за утерю веры и пал Рим новый — Константинополь, согласив-шийся в 1439 г. на позорное подчинение Православной Церк-ви Римско-католической — за утерю благочестия. Осталась Москва — третий Рим, третье царство. Одна она теперь была защитой и оплотом Православию. Но у Москвы уже не мог-ло быть наследников, ибо четвертого царства не могло быть. Не уберегла бы Москва праведности — и погибнул бы мир!

«Москва — третий Рим» — идея, безусловно, очень красивая и привлекательная. Соблазняя некоей мистической исключи-тельностью, она тешит национальное самолюбие. Но вот что удивительно! Русские цари так и не взяли ее на вооружение, как ни поощрял их на это Запад, в интересах которого было втравить Россию в борьбу с Турцией за византийское наслед-ство. Она, эта формула, так и осталась достоянием лишь цер-ковной истории.

Но что смутило здесь государей московских? Разве сомне-вались они в мировом предназначении Православия? И не от Византии ли крестилась Русь? Не ее ли она прямая духовная наследница? Все так! Все правильно! За исключением одно-

18



го — мирового царства. Мирового — не в смысле духовного центра мира, а в смысле владычества земного.

Его не могли принять и не приняли на Руси. И не потому, что сил не хватало. Сила — вещь наживная. Не приняли по-тому, что никак «мировое владычество» не укладывалось ни в душу, ни в разум государей московских. Они хорошо помни-ли, чем закончились потуги на мировую империю Рима перво-го и Рима второго. И не желали такой судьбы «Риму третьему». Уверены были, что не мировой гегемонией будет сильна Русь, а верой Православной, которую надлежало хранить и беречь. Ибо ею одной утверждается величие и святость России. Не за Рим, не за «третье царство» ратовали московские государи, но за матушку Русь, за Русь Святую. И здесь более значимой им представлялась работа внутренняя, нежели военные походы, пусть и крестовые.

Необходимую крепость и устойчивость Московского го-сударства могли обеспечить лишь духовное единство нации, симфония государства, Церкви и общества. Падение Визан-тии русские люди как раз и связывали с тем, что ее величие, ее сила были подорваны духовной смутой, вызванной преда-тельскими действиями властей.

Итак, возвращаясь к тайне. Не выстраивала Русь третьего мирового царства, не собиралась становиться империей, на-сильно насаждающей Православие. Все это от недоброжелате-лей, завистников и лукавого. Соответственно и упреки в адрес России о ее скрытых имперских амбициях в лучшем случае — недоразумение, в худшем — злобная клевета, прикрывающая очевидную политическую корысть. К действительной исто-рии России, к духу формулы «Москва — третий Рим» все это не имеет никакого отношения. Из концепции «третьего Рима» Русь взяла для себя не какие-то наполеоновские планы, но не-что более важное — идею сбережения веры, идею внутреннего единения, идею служения Господу, а не плоти, идею устроения

19



жизни на земле по законам правды и справедливости. Но вот что тоже кажется необъяснимым. Не собиралась Россия ста-новиться империей, не было у нее глобальных замыслов, но ведь стала и самой большой страной в мире, и мировой держа-вой. Может, по той самой причине и стала, что не собиралась, что только внутренне сосредотачивалась? Неисповедимы пути Господни...

Вернемся вновь к «Домострою» — самой мирной, самой ан-тиимперской книге, могущей послужить и доказательством, и прекрасной иллюстрацией ко многим из прозвучавших мыс-лей. Кто его автор? Кому оказался под силу столь значительный труд? Кто отважился взяться за современников, чтобы по-оте-чески поучить их уму-разуму? Все эти вопросы возникли уже в середине XIX в., сразу после того, как была опубликована одна из сохранившихся рукописей «Домостроя». Ответить на них было несложно. В ряде списков «Домостроя» содержится наставление священника Сильвестра к сыну своему Анфиму, называемое иногда «малым Домостроем», из чего вполне ло-гично выводится, что Сильвестр и есть автор разбираемой книги, хотя с этой точкой зрения и не все согласны.

Что же известно о нем? Многие полагают его выходцем из зажиточной торгово-промышленной среды Великого Нов-города. Умный, образованный, смекалистый и энергичный Сильвестр был близок к новгородскому архиепископу Мака-рию. Неудивительно, что после избрания в 1542 году Макария Московским митрополитом Сильвестр также оказывается в Москве. В 1545 году он становится протопопом Благовещен-ского собора в Кремле — второго на Руси по значению после Успенского собора.

Две деятельные, активные натуры — царь и протопоп — не могли не встретиться. Вспоминают в связи с этим 1547 год, когда в Москве в очередной раз случился сильный пожар. Семнадцатилетний Иоанн со страхом и растерянностью смо-

20



трел с Воробьевых гор на охваченный зловещим огнем город. В этот момент и обратился к нему Сильвестр с гневными сло-вами. Указуя на бушующий огонь, он назвал его карой небес-ной, тяжкой расплатой за многие грехи, призвал молодого государя к покаянию и исправлению, к твердому исполнению царского долга.

Его речь и сам облик — излучающие негодование глаза, развивающиеся на ветру волосы, озаренное языками пламени аскетичное лицо — произвели на царя неизгладимое впечат-ление. Он не только не прогневался, но и приблизил Сильве-стра к себе, доверился ему как своему духовнику и советнику, ввел в состав Избранной рады — тогдашнего негласного правительства. В течение 12 лет она фактически управля-ла страной, и этот период царствования Ивана IV — с 1549 по 1560 год — считается самым благодатным для Руси време-нем его правления.

Сильвестр в течение довольно долгого времени входил в ближайшее окружение государя, и удивления и уважения за-служивает уже сам этот факт. Удержаться рядом со вспыльчи-вым, порою мстительно подозрительным царем было трудно. Но и отдалиться от власти, уйти от интриг, зависти и оговоров Сильвестр не мог. Слишком важными и значимыми для стра-ны казались ему дела, которыми он теперь занимался.

В проводившемся в то время государственном переустрой-стве Сильвестр оказался крайне полезен и нужен. Даже закля-тые недруги признавали его прозорливость и несомненный талант. Но нужно отметить и вещь удивительную. Выходец из Великого Новгорода — этой колыбели русской демокра-тии с ее буйной вольницей, призывным вечевым колоколом, шумными городскими собраниями, выборами и изгнанием не оправдавших доверия князей — Сильвестр почему-то почти всегда брал сторону Москвы, поддерживая царя-самодерж-

21



ца, лишившего русские княжества многих привычных прав и свобод.

Почему? Не потому ли, что одним из первых он сумел понять историческую значимость самодержавия для судьбы страны. В том числе и для родного ему Великого Новгорода, от которо-го, может быть, и камня на камне не осталось бы, окажись он вне пределов единого русского государства. В этом, кстати, за-ключается и один из уроков: нельзя говорить о свободе вооб-ще и формах правления безотносительно к уровню развития страны, к стоящим перед ней задачам. Форма власти, обеспе-чивающая выживаемость государства зависит от многих ус-ловий, и внешних, и внутренних, ее нельзя абсолютизировать.

Что же заставило Сильвестра, уже добившегося высокого властного положения, крайне обремененного государствен-ными и церковными обязанностями, взяться за подготовку «Домостроя»? Что хотел сказать этой книгой, в чем видел ее нужность, какие задачи ставил, какие мысли хотел внушить своим читателям Благовещенский протопоп? На эти вопросы сегодня можно ответить только предположительно. Но несо-мненно одно: содержание задуманной книги представлялось Сильвестру настолько важным, что донести его он захотел до как можно большего числа русских людей.

Несомненно, он хорошо понимал, что невозможно пере-устроить государство без переустройства жизни в каждом из русских подворий. Жизнь русских людей, по Сильвестру, должна была строиться не по расчету, не на холодном рассуд-ке и не на материальном достатке. Все это временно, преходя-ще. Во всем этом нет души, заповеданного, Божеского. Только в вере и чистоте духовной, полагал он, открывается человеку дорога к праведности, только в любви к Господу, ближним об-ретается им смысл жизни.

В этом, по всей видимости, и заключается главный смысл «Домостроя». «Русь Святая, храни веру православную, в ней

22



же тебе утверждение!» — провозглашают в российских хра-мах. Вот он — лейтмотив «Домостроя».

До появления «Домостроя» на Руси уже имелись различ-ные сочинения подобного рода. Вспомним о Поучениях ве-ликих князей, знатных бояр своим сыновьям и близким. Существовали и широко использовались в быту всякого рода Хозяйственные наставления, особенно любимые в Великом Новгороде. Еще были в ходу разные Чины — правила пове-дения для особо торжественных событий, при отправлении тех или иных обрядов. Стоит, видимо, согласиться с существу-ющим мне нием, что весь этот уже имевшийся накопленный материал был Сильвестром собран, переработан, отредакти-рован и сведен в новый труд с продуманной в деталях струк-турой, с образным, красивым, живым языком, доступным не имеющему достаточного образования читателю, с добавле-ниями, нужными для целостности произведения, с велико-лепным названием. Как ловко оно составилось! Как серьезно звучит! И как удачно передает содержание книги! Не сам ли Сильвестр придумал его? Если сам, то уже по одной этой при-чине нельзя сводить его работу только к редакторской. По за-мыслу, по строю книги, по языку, по названию «Домострой», без сомнений, — авторский труд, хотя и покоится на много-вековом опыте русской цивилизации.

Загадочна, непостижима, непредсказуема русская душа. И язык русский такой же. Многое в нем вопреки правилам, законам и логике. Ну как, например, объяснить, что слова «сам» и «лёт» (от глагола «летать»), имеющие много-премного самостоятельных значений, объединившись, чтобы «родить дитя», полное богатых родительских черт, дают всего лишь «самолет», в котором, как ни крути, всего один-единственный смысл — сам летит. Это хотя бы и ковер, хотя бы и детская игрушка, а все равно — самолет. И точка. И со многими други-ми сложными русскими словами, с тем же, к примеру, пузатым

23



«самоваром», или строгим «законоположением», или изящ-ной «дарохранительницей», — та же картина... Гасятся что ли в новом слове все остальные исходные, родовые значения об-разующих его слов, или взаимоуничтожаются, стираются при их слиянии?

А что же «домострой»? Здесь все иначе, хотя порядок со-единения слов тот же и слова те же незатейливо простые, понятные в любом разговоре. Если речь зайдет о «строе», сразу ведь ясно, когда это ровный как струна строй отважных солдат, когда это та или иная система общественного бытия (первобытно-общинный строй, феодальный или советский), или когда это красивое, ладное сочетание чего-либо, соглас-ное соотношение, скажем, нот и тонов в музыке. Про «дом» и говорить не приходится. Все и всегда поймут, где тут уют-ное семейное гнездышко, а где — коммунальная квартира или отдельно стоящее здание; где поколения одной какой-то фамилии (дом Рюриковичей, дом Романовых), а где дом куль-туры или дом быта; где какое-то предприятие (торговый дом, издательский дом), а где спасительные дома из памятных игр детства, из «пятнашек», «колдунчиков», «догонялок» — нари-сованные на земле круги, куда прибежал и уже не боишься, что поймают, «засалят», «запятнают»...

А что же у «домо-строя»? Здесь объединение «дома» и «строя» образует такое слово, в котором все оттенки, все нюансы составных его частей в противовес общему прави-лу не отброшены в сторону, не проигнорированы, а бережно и в полном объеме унаследованы. Более того, все взятое от «родителей» в образованном от них слове неожиданно рас-цвечивается новыми красками, существенно обогащается, приумножается. Домо-строй! Какой многогранный, много-слойный тут смысл! Как все тут добротно, ладно, емко и содер-жательно! Как по-русски многозначительно и многозначимо!..

24



Иные «правильные» в классово-идеологическом смысле «интерпретаторы» истории, толкуя «Домострой» как руко-водство по домоуправлению, домохозяйствованию, вполне осознанно низводили его до рядового пособия по русскому домоводству. Чуть ли не до «поваренной книги», несколько расширенной, правда (врать, мол, не будем), статьями о тра-дициях и обычаях не шибко любимого ими народного быта. Загнав «Домострой» в тесные, уродующие его рамки прими-тивного набора практических советов, разных хозяйственных хитростей, они тем самым пытались скрыть, исказить его дух, его главную идею, которая настолько важна, что философ Ро-занов называет ее не только великой, но и священной.

«Дом вести — не лапти плести», утверждает народная му-дрость. И действительно так. Домом управлять не просто. Осо-бенно домом русским. Здесь под одной крышей часто жили сразу несколько поколений. Здесь заботы и тяготы нужно было распределять между многочисленными членами семьи. Здесь их взаимоотношения нужно было строить не столько по кодексу семейной иерархии, сколько по столетиями выверен-ным и понятным домочадцам законам православного обще-жительства. Здесь благоденствия нужно было добиваться не столько диктатом старшего, сколько любовью и уважением, всеобщим согласием, миром, душевным ладом.

Согласие в доме зависит, конечно, от полноты закромов. Но зависимость эта далеко не прямая. Это хорошо понимали наши предки, завещавшие, что для благополучия дома нужно прежде всего хранить в душе каждого его обитателя храм веры православной, тот самый личный храм, который выстраива-ется постом и ежедневной молитвой, деятельным покаянием и очищающей исповедью, милостивым прощением и неисся-каемым милосердием.

Храм в Православии — будь то сельская церквушка или златоглавый столичный собор, будь то величественный мо-

25



настырь на взгорье или затерявшаяся в лесу скромная часо-венка — это зримый, земной дом Господа. Так и храм в душе человека — дом Божий. Как святость церквей хранится кре-постью веры священнослужителей и прихожан, так и святость храма душевного крепится праведной жизнью.

Построй в душе свой дом Божий! Храм веры истинной! За-жги в нем свечу любви к Спасителю, к созданному им миру, к родным, близким и ближним. И с этой верой, с этим огнем верши все дела земные. Вот о чем «Домострой»! Вот чему он учит с первых же глав! Вот чем он и отличается от похожих вроде бы зарубежных книг с близким названием.

Наш духовный храм, как и жилой наш дом, нуждается в поддержке, заботе, обережении. Лучшее обережение духов-ного храма — жить и трудиться по совести. Когда сам жи-вешь честно, тогда имеешь право требовать этого и от других. Но требовать вовсе не так, как приписывают «Домострою» его хулители — не побоями, не плетьми, а побуждая близких сле-довать собственному примеру.

Человек живет на Земле не в одиночестве. Есть семья, есть соседи, друзья. Есть власть, государство, Отечество. Не-возможно жить в согласии с собой, с Богом, когда у соседей несчастье, когда Отечество твое в нужде и опасности. Есть твой малый дом, а есть и большой — Отчизна! И для нее есть правила домостроения. Стремись к благоукрашению окружа-ющего тебя мира, строй на Земле подобие Царства Небесно-го — земное предцарствие, помогай твоему государю, власти, соседям, которые, случись что, помогут и тебе, и все вместе вы сохраните Отечество и веру Православную. В «Домострое» эта мысль проводится очень ясно.

На интеллектуальном горизонте Руси XVI века «Домо-строй» увидишь издалека. Но верно оценить грандиозность его литературных и духовно-нравственных вершин позво-

26



ляют лишь соседствующие с ним другие памятники русской исторической и мировоззренческой мысли.

«Домострой» возник отнюдь не случайно, по чьей-то, пусть даже и не мимолетной прихоти. Он разрабатывался «в ком-плекте» с другими, весьма важными для молодого Москов-ского царства литературными документами, появившимися почти одновременно, — «Великими Минеями Четьями», «Сто-главом», «Степенной книгой царского родословия», «Летопис-ным лицевым сводом»... «Домострой» никак нельзя «вырвать» из их целостного ряда, изучать и рассматривать изолирован-но от них, от их общей направленности, от их общей целевой установки — обосновать с исторической, религиозной и нрав-ственной точек зрения бесспорную необходимость единения русских земель вокруг Москвы, самодержавия Московского государя и укрепления Православия как духовной опоры рус-ского государства.

Столь важные для Руси идеи создатели всех этих произве-дений, объединившиеся вокруг митрополита Макария, стара-лись сделать доступными, понятными и привлекательными не только для знати, правящей элиты, церковных иерархов, но и для рядовых жителей городов и сельских поселений. Отсюда их разная адресность, разный стиль изложения — то сугубо официальный, то, как в «Домострое», максимально прибли-женный к обиходной речи.

Первым среди названных произведений, заглавным, следу-ет, видимо, признать «Великие Минеи Четьи». Это своего рода многотомный свод в 27 тыс. страниц практически всех видов книг, «чтомых на Руси». Сюда вошли и Священное Писание с толкованиями, и жития святых, многие из которых были написаны специально для «Миней», и приуроченные к дням их памяти поучения, и церковные уставы, и сочинения «от-цов церкви», и полемическая литература, и даже популярные светские сборники, такие как «Пчела» и «Золотая цепь». Весь

27



этот огромный материал был разбит по месяцам (отсюда на-звание — Минеи, от греческого мине — месяц) и внутри каж-дого месяца — по дням.

«Минеи» были одной из любимых книг русского народа. Связывая в единый круг ежедневное храмовое служение со Священным Писанием и подходящими для индивидуального чтения материалами на каждый день года, знакомя русских людей с образцами духовной жизни, они поднимали Право-славие до уровня общегосударственной идеологии. Жизнь государства, жизнь русской Церкви, духовная жизнь каждой семьи стала выстраиваться по общим для страны нравствен-ным ориентирам. Существенно и то, что идеалами христиан-ской добродетели теперь становились общие для всех русских земель святые. В их круг из местночтимых святых отобрали лишь тех, кто имел наибольшие заслуги, кто с полным правом мог быть почитаем повсюду в стране. Сегодня покажется не-вероятным, но до «Миней» даже великий молитвенник и чу-дотворец Сергий Радонежский не входил в сонм общерусских святых.

К «Великим Минеям Четьям» примыкает в чем-то «Сто-глав» — действительно стоглавый сборник постановлений церковного собора 1551 года. Содержание его хорошо пере-дают слова, выделенные в качестве заглавия к первой главе: «Царские вопросы и соборные ответы о многоразличных церковных чинах». Проблемы, рассмотренные на соборе, ка-сались внутреннего устройства Церкви, ее отношений с вла-стью, церковного управления и суда, борьбы с языческими традициями и обрядами, поведения духовных лиц и монахов, регулирования семейных отношений.

«Стоглав» устанавливал единые нормы и правила не только для церковной жизни, церковного землевладения и церковно-го суда, но и для жизни мирян, и для отношений Церкви и го-сударевой власти, т. е. в целом был направлен на достижение

28



того, что «Домострой» называет правдой и справедливостью на земле.

Идея союза Церкви и царской власти отчетливо просле-живается и в «Степенной книге» («Книга степенная царского родословия») — родословной хронике великих князей — от Владимира Святославовича до царя Ивана IV. Повествование в ней ведется не по годам, как принято в летописях, а делится на 17 «степеней», по числу поколений великих князей. Цен-тральное место в каждой «степени» отводится биографии кня-зей, но в них же содержится и описание жизни митрополитов и русских святых, подвизавшихся в соответствующее время.

В «Степенную книгу» вошли фрагменты «Миней», те, в ко-торых говорится о князьях, причисленных к лику святых, но прежние тексты здесь не повторяются. В них что-то изымает-ся, что-то расширяется и добавляется в соответствии с общей направленностью книги. Если в «Минеях» главное — показать силу и чистоту Православия, то в «Степенной книге» — обо-сновать божественное предназначение власти великих князей, их богоугодное стремление к единению Руси, доказать необхо-димость и важность согласной деятельности великого князя и главы Церкви.

С созданием «Степенной книги» общие формулы «Домо-строя» о том, «как царя или князя чтить и во всем им пови-новаться и всякой власти покоряться, и правдой служить им во всем», «как почитать архиереев», наполнились вполне кон-кретным, реальным содержанием. Московские цари и москов-ские митрополиты — вот адреса «власти от Бога», которой православному христианину служить положено верно и по правде, с почтением и повиновением.

И наконец, вспомним о составленном в царствование Ива-на IV обширнейшем общерусском «Лицевом летописном сво-де», состоящем из 10 томов и украшенном 16 тыс. миниатюр! Работа над ним продолжалась более двадцати лет. Все старые

29



русские летописи не только были объединены составителями в одну, но и существенно отредактированы. Новая летопись охватывала период от сотворения мира до 1567 года и пред-ставляла историю русского государства как историю державы, судьба которой тесно связана с судьбой всего человечества. О Царе Иоанне Васильевиче в ней говорилось не только как о преемнике великих русских князей, но и как о прямом по-томке римских и византийских императоров.

Даже такое краткое представление появившихся в середи-не XVI века произведений характеризует их как неразрывный ряд стоящих на общей идейной платформе литературных и государственных документов, призванных духовно цемен-тировать государство, сплачивающих его население едиными политическими, религиозными, нравственными принципами. Те же цели преследовал и «Домострой», только идеи поддерж-ки самодержавного царя, единства государства и величия Пра-вославия были доведены в нем до уровня семьи и домашнего хозяйства. В формулу русской государственности, в которой доминировали Православие и Самодержавие, он добавил еще одно важное звено — Народность!

Не случайно в содержании «Домостроя» можно выделить три взаимоувязанных блока: о служении царю и Отечеству, о важности соблюдения церковных правил и заповедей и об устроении повседневной жизни русского народа с ее тради-циями и обычаями, с ее нравственными ориентирами. Если взглянуть на «Домострой» чуть более внимательно, чем это обычно делается, то можно увидеть в нем и некую шкалу цен-ностей. Оказывается, что после почитания Господа на первое место он ставит попечение об общих делах и заботах — обще-государственных, общецерковных, общенациональных.

Вроде бы начинать надо с личного, с сокровенного. Но пер-венство общих дел — это и есть коренная особенность рус-ского человека, особая его черта, выработанная веками.

30



Противостоять суровой природе, разбойным набегам, стро-ить крепости, города, храмы можно было лишь сообща, всем миром. От того, насколько ты включался в общую работу, в общую борьбу с жестоким врагом, зависела не только жизнь твоя и детей, но и жизнь всей нации. Естественно, что чем сильнее было государство, тем достойнее оно выполняло свою главную функцию: охрану жизни русских людей.

В целом в общественных взаимоотношениях «Домострой» выстраивает строгую иерархию: Господь Бог — в душе и на небесах, самодержавный царь — в государстве и отец семей-ства, поддерживающий порядок в доме. Все в этой иерархии пронизано единым духом Православия, духом любви и забо-ты о ближнем. Каждый заботится о зависимых от него людях и отчитывается о своих делах: царь — перед Богом, человек — перед царем и Господом Богом. Покривить душой, обмануть кого-то, слукавить, не помочь, не выручить, нарушить закон или заповедь — значило бы нарушить общий строй жизни, и избежать всего этого старались не из страха наказания, а из страха Господня, из страха потерять душу...

По «Домострою» не может человек жить один. Он может жить только в обществе и служа обществу. В этом смысле «Домострой», возможно, более общественная книга, чем «Ка-питал», а его автора, пожалуй, стоило бы признать гораздо большим социалистом, чем всех основоположников марк-сизма. Вот только в отличие от них вместо трудовой теории стоимости он развивает теорию трудовой основы богатства как единственно допустимой. На нее почти совсем не обра-щают внимания исследователи, а в «Домострое» она занимает весьма важное место. «А если что сотворил неправедно, или приврал и выклянчил, или выторговал обманом, — учит его автор, — не благословенны подобные доходы, и для себя не-надежны, и милостыня с них неугодна Богу. От праведных же трудов и от честных доходов и себе надежно, и Богу достойно

31



в дар принести». Как видим, «Домострой» нацеливает людей жить только «благословенными доходами и праведными тру-дами», чтобы ничего не входило бы в их дом «ни насилием, ни грабежом, ни воровством, ни судом неправедным», — не лишнее предупреждение и современным нуворишам.

Нередко можно слышать, что «Домострой» адресован к за-житочному горожанину, вовлеченному в торгово-денежные отношения, к богатому боярину. Это не так. «Домострой» об-ращен не к богачу, не к торговцу, а ко «всякому человеку: бо-гатому и бедному, большому и малому», независимо от того, послал ли ему Бог подворье свое, или деревеньку, или лавочку, или амбар, или простой огородик. Об этом прямо говорится во многих его главах: «Каждому христианину следует знать, как по-божески жить в православной вере», «Как всякому че-ловеку рукодельничать»...

Так уж получилось, но мимо «Домостроя» не прошла ни одна из российских общественно-политических бурь. Каждая из них оставляла на нем свои зарубки и заметы. В XIX веке «прогрессивные» критики из демократического западническо-го лагеря увидели в нем чуть ли не истоки «темного царства», так талантливо изображенного в пьесах А. Островского. Сло-во «домострой» превратилось у них по сути в синоним крайне консервативного жизненного уклада, домашнего деспотизма и даже религиозного фанатизма, о которых можно было лишь сожалеть: глухая, ветхая старина все никак, мол, постыдная, не выветрится...

«Западники» искренне и справедливо во многом нена-видели окружающий мир с его крепостническими порядка-ми. «Кричащих» негативных примеров в XIX веке хватало в избытке. Но крайне несправедливо было переносить эту не-нависть на произведение, написанное три века назад в совер-шенно других исторических условиях, обвинять его в тысяче всяких грехов: в отсталости, в ограниченности, в насаждении

32



строжайше регламентированной религиозной обрядности, в беззастенчивом воспевании христианских (о ужас!) догм, в раболепстве перед государством, Церковью, вековыми тра-дициями и обычаями... Вообще, справедливо ли обвинять даже самую вредную книгу в том, что мир плох? Что же ка-сается обычаев и традиций, то и с ними никак не следовало начинать борьбу. Тут нельзя не согласиться с В. Ключевским: «Отними у современного человека... скарб обрядов, обычаев, всяких условностей — и он растеряется, утратит все свое жи-тейское умение...»

Негативные клише и штампы, весьма распространенные в дореволюционной России, были подхвачены отдельными исследователями и в советское время, когда русская история, многие ее сложные перипетии подводились под простенькую схему борьбы классов. Здесь к уже прозвучавшим обвинениям добавилось и нечто новое: и к спайке-то общественной раз-розненные хозяйства «Домострой» не ведет, и к борьбе с усто-ями не призывает, хитро скрывая эксплуататорскую сущность «свирепой системы» крепостничества за «елейной внешно-стью православия»... Естественно, и фигура рачительного хо-зяина не могла не обратиться у таких исследователей в фигуру кулака-мироеда, эксплуататора, которую якобы и воспевает «Домострой». Прогрессивное значение этой книги они увиде-ли лишь в том, что в ней отражены процессы проникновения торговых отношений в натуральное хозяйство средневековой Руси.

К сожалению, устоявшиеся негативные стереотипы и ша-блоны искаженного восприятия «Домостроя» до сих пор рас-пространены как среди специалистов, так и среди тех, кто даже и не читал этой книги. Попытки по-новому взглянуть на «До-мострой» хотя и встречаются, но надо признать, что они все еще робки, половинчаты, все еще с какой-то оглядкой назад, на в другое время и при других обстоятельствах сказанное...

33



Анализ огромного числа исследовательских работ и выска-зываний о «Домострое» позволяет выделить два совершенно разных представления о его значении. Во-первых, есть при многих расхождениях все же общее понимание «Домостроя» как выдающегося литературного явления XVI века. И, во-вто-рых, есть широко распространившаяся «домостроевщина», абсолютно искажающая его смысл. Кстати, такое нередко встречается в общественных оценках. То же самое можно на-блюдать, например, в оценках образа Чапаева. Есть красный командир Чапаев и есть «чапаевщина», основанная не на ре-альных событиях, а на анекдотах и осмеянии всего героиче-ского в годы гражданской войны.

«Домострой» из-за непонимания реалий прошлого все еще не освободился от надуманных ярлыков. До сих пор можно услышать, к примеру, что «Домострой» восхваляет семейную тиранию. Но полистайте страницы этой книги и увидите в ней лишь стремление к правде и справедливости. Да, наказание упоминается в нем, но только как инструмент воспитания, к которому следовало прибегать лишь тогда, когда все про-чие способы были исчерпаны! Но даже и в этом случае внача-ле требовалось поувещевать виновного, и если уж подобные увещевания бы не помогли, тогда и наказывать, но так, чтобы другие не видели, чтобы это не было унизительно. А наказав, следовало и успокоить, и пожалеть, и приласкать! Можно ли назвать все это тиранией? Да еще и вспомнив, что речь-то идет не о сегодняшнем времени, а о допетровской Руси?

Утверждают, что «Домострой» проповедует мелочное ско-пидомство. Но такое утверждение говорит не просто о неува-жении к этому историческому документу, но и о полнейшей невежественности. Даже и сегодня в России во многих ее за-брошенных деревушках, неперспективных поселках и неболь-ших городах, чтобы не замерзнуть зимой, чтобы быть сытым, одетым, нужно загодя все приготовить и впрок... А что уж

34



�

ТОМ СОРОК ПЕРВЫЙ ЧАСТЬ 18 250-летие ВЭО России editional board...

Documents